АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ СОКУРОВ
обращается к жителям Петербурга. Но мне хочется считать это обращение адресованным всей России, где цена человеческой жизни ноль,где презирают и топчут мнение людей,мнение художников,где деньги окончательно стали главным мерилом успешности жизни.
Читайте, читайте, и пусть нам всем будет стыдно...
Уважаемые жители Петербурга!
Вчера днем в нашем городе произошло значимо
е событие, которое, возможно, большая часть из вас и не заметила.
В Центральном районе города был убит старый житель Петербурга - Дом Номер Три, проживавший на углу Загородного проспекта и Щербакова переулка.
«Доктора»-градостроители и чиновники-»терапевты» решили публично применить метод эвтаназии к этому вполне крепкому старику, который еще даже не успел всего рассказать о событиях в жизни людей и города, свидетелем которых он был в течение полутора столетий. И уже ничего не расскажет…
А ведь ещё мог, уверен, что мог.
Я с ним неоднократно встречался и говорил - и речь Его была вполне внятной и даже не без юмора.
Но Он ничего больше не расскажет - не расскажет о том, как пережил жуткую блокаду, как уходили в мир иной жившие в его комнатах благородные и известные своими добрыми делами граждане, да и как рождались - тоже уже не расскажет. Господин Дом, конечно, болел и иногда все тело его ломило, и в дрожь бросало во время простуды - ведь люди не любили Его лечить, хотя Он и старался, долго старался и согреть их, и укрыть от холода петербургской злой осени и тягостной зимы.
Дом Номер три слишком поздно понял, что петербуржцы народ ненадежный - могут забыть крышу залатать, могут о ремонте перекрытий не позаботиться, - в общем, лечить эти питерцы не любят - память у них стала короткая, суетливые они и ленивые одновременно.
...Я стоял вчера у стен Его и видел, как торопливо вандалы вспарывали Его тело, били по рамам окон, слышал, как скрежетал и стонал Дом, содрогалась и живо, как кожа Агнца рвалась Его плоть, Он очень хотел ещё жить и способен был жить и вселять веру в вечную жизнь русской культуры и в незыблемость словесов не убий, не нанеси вреда ближним своим, не ври. не ври, не ври...
В какой-то момент после удара ковша по стене я увидел разлом стены....Этот трехэтажный житель нашего бедного города не был силачом, не был....И стена в три-четыре кирпича - это не сгусток мышц - но это ТЕ КИРПИЧИ, ЭТО РАБОТА НАШИХ ПРЕДКОВ РУССКИХ ГОРОДСКИХ СТРОИТЕЛЕЙ, ИХ ТРУД, ИХ УМЕНИЕ ИЛИ НЕ УМЕНИЕ, ЭТО МАТЕРИАЛИЗАЦИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИСТОРИИ, ЭТО ВАЖНЕЙШИЙ ДОКУМЕНТ И СВИДЕТЕЛЬСТВО САМОЙ ЖИЗНИ РОССИЙСКИХ ЛЮДЕЙ, СТОЛИЦЫ НЕСЧАСТНОЙ СТРАНЫ...
Да вы посмотрите, - кричали мне костоломы-строители, - он совсем трухлявый, на черта он всем вам нужен?! Стариков - на свалку, в костер, все разрушим и на этом месте народим других, народим новых. Мы всё здесь купим - и ваши эрмитажи и дворцы всякие и набережные ваши дурацкие - всё-всё это скупим, снесем и построим своё - новое, дешевое, и принесёт это новое новые деньги.
В тот момент я осознал, что никогда не буду понят этими существами, этими забойщиками скота.
И внутри у нас всё разное, и в глазах - разные миры и память у нас разная.
Есть ли смысл размышлять о том, откуда эти «хирурги» взялись? Где затаилась «матка», которая, не переставая, сношается с дьяволом и несет свои уродливые помёты в жизнь?
Волчьи стаи - старые и молодые голодные волки в питерских норах и подвалах: «архитекторы», «девелоперы», «строители»...
Есть ли смысл спрашивать себя, где эти старатели получали образование, кто выдавал этим дикарям дипломы, кто ослеплял их и кто, - кто эту армаду поддерживает, защищает?
Можно ответить так: это русская капиталистическая безмозглая экспансия, русские деньги - дурные, глупые деньги. Но от такого ответа легче не становится.
Господи, помоги нам в нашем противодействии темным силам и их воинству, мы уже не справляемся, нас мало и мы ничего не можем противопоставить своим врагам...
Вы видели глаза наших полицейских, когда они, переодевшись в серые форменные костюмы, появляются перед нами?
Насмотрелся я тогда в эти лица. И спрашивал себя: кто обучает этих молодых мужчин высокомерию, ненависти к гражданину, к человеку? кто репетирует с ними, кто вырабатывает эту изначально тюремную, лагерную тональность разговора с человеком-гражданином? почему милиция-полиция в одно мгновение стала ограждать от нас тех, кто совершал противоправные действия? Ведь на месте работы экскаваторов не было ни одного листа разрешительных документов? Конечно, это не случайность - в милиции знают процедуры и не запрашивают документы, только когда им дано задание «прикрыть» какое-то беззаконие.
Так получается? Ведь на месте действия на все наши сообщения милицейским лицам, что на разрушения нет документов, реакции не было никакой. Более того, нас отталкивали и под угрозой ареста требовали уйти куда подальше.
Вопросы-вопросы-вопросы...
Сегодня невозможно без тревоги думать о будущем нашего государства, снедаемого накопленными и новыми не решаемыми управленческими и социальными задачами. Количество непрофессиональных решений в разных областях правления и общественной жизни огромно.
Мы захлёбываемся, мы гибнем, а под нами - огромные глубины цивилизации, давно уже освоенные нашими соседями по Старому свету... Мы отстали и ежедневно отстаём еще больше и больше. Мы перестаём верить в российское государство и самою нашу способность создать разумное государство без внешней помощи.
Я обязан сейчас попросить прощения у тех граждан, которые почему-то надеялись, что мое появление на стройплощадке остановит снос здания.
Я прошу прощения и у молодых людей из народной организации «Живой город», которые стояли на улице с плакатами, требуя остановить нацистский произвол. Я согласен с ними: это царствие нацистской идеологии, когда ничего не дорого, когда насилие и произвол решает все проблемы. Я такой же бесправный, как и вы гражданин, я никто и ничто в нашем городе, моё мнение ничего не значит.
Пришло время искать других людей, авторитет которых в Петербурге будет очевидным и для властей, и для народа (масс), в том числе и для молодого люда города. Эти новые лидеры, может быть, поведут народ на новые яростные демонстрации или смогут сесть за стол переговоров с властями и добьются нормализации жизни... Может быть, у них получится отстоять приоритет принципов культуры, значимости общенациональной культуры перед всеми прочими программными задачами. Ведь именно развитие культуры является главной задачей государства. Нам нужно только такое государство, в котором культура не позволит народу дичать.
А сегодня мне стыдно.
Мне стыдно, что в Петербурге подавляющему числу жителей абсолютно безразлична судьба Петербурга. Миллионы жителей города с удовольствием, в полную меру, берут у города всё, что хотят, пожирая его, используя его, но так мало тех, кто пытается бескорыстной любовью защитить его. Миллионы урожденных в этом городе молодых людей забыли или - не думали никогда о великой своей ответственности перед ним. Вы отдаете Петербург на растерзание, неужели это - ваше окончательное решение?
В Петербурге много поэтов.
В Петербурге умеют красиво говорить.
Всё.
Этого - уже мало.
Петербург не вечен.
Его может и не быть.
Читайте, читайте, и пусть нам всем будет стыдно...
Уважаемые жители Петербурга!
Вчера днем в нашем городе произошло значимо
е событие, которое, возможно, большая часть из вас и не заметила.
В Центральном районе города был убит старый житель Петербурга - Дом Номер Три, проживавший на углу Загородного проспекта и Щербакова переулка.
«Доктора»-градостроители и чиновники-»терапевты» решили публично применить метод эвтаназии к этому вполне крепкому старику, который еще даже не успел всего рассказать о событиях в жизни людей и города, свидетелем которых он был в течение полутора столетий. И уже ничего не расскажет…
А ведь ещё мог, уверен, что мог.
Я с ним неоднократно встречался и говорил - и речь Его была вполне внятной и даже не без юмора.
Но Он ничего больше не расскажет - не расскажет о том, как пережил жуткую блокаду, как уходили в мир иной жившие в его комнатах благородные и известные своими добрыми делами граждане, да и как рождались - тоже уже не расскажет. Господин Дом, конечно, болел и иногда все тело его ломило, и в дрожь бросало во время простуды - ведь люди не любили Его лечить, хотя Он и старался, долго старался и согреть их, и укрыть от холода петербургской злой осени и тягостной зимы.
Дом Номер три слишком поздно понял, что петербуржцы народ ненадежный - могут забыть крышу залатать, могут о ремонте перекрытий не позаботиться, - в общем, лечить эти питерцы не любят - память у них стала короткая, суетливые они и ленивые одновременно.
...Я стоял вчера у стен Его и видел, как торопливо вандалы вспарывали Его тело, били по рамам окон, слышал, как скрежетал и стонал Дом, содрогалась и живо, как кожа Агнца рвалась Его плоть, Он очень хотел ещё жить и способен был жить и вселять веру в вечную жизнь русской культуры и в незыблемость словесов не убий, не нанеси вреда ближним своим, не ври. не ври, не ври...
В какой-то момент после удара ковша по стене я увидел разлом стены....Этот трехэтажный житель нашего бедного города не был силачом, не был....И стена в три-четыре кирпича - это не сгусток мышц - но это ТЕ КИРПИЧИ, ЭТО РАБОТА НАШИХ ПРЕДКОВ РУССКИХ ГОРОДСКИХ СТРОИТЕЛЕЙ, ИХ ТРУД, ИХ УМЕНИЕ ИЛИ НЕ УМЕНИЕ, ЭТО МАТЕРИАЛИЗАЦИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИСТОРИИ, ЭТО ВАЖНЕЙШИЙ ДОКУМЕНТ И СВИДЕТЕЛЬСТВО САМОЙ ЖИЗНИ РОССИЙСКИХ ЛЮДЕЙ, СТОЛИЦЫ НЕСЧАСТНОЙ СТРАНЫ...
Да вы посмотрите, - кричали мне костоломы-строители, - он совсем трухлявый, на черта он всем вам нужен?! Стариков - на свалку, в костер, все разрушим и на этом месте народим других, народим новых. Мы всё здесь купим - и ваши эрмитажи и дворцы всякие и набережные ваши дурацкие - всё-всё это скупим, снесем и построим своё - новое, дешевое, и принесёт это новое новые деньги.
В тот момент я осознал, что никогда не буду понят этими существами, этими забойщиками скота.
И внутри у нас всё разное, и в глазах - разные миры и память у нас разная.
Есть ли смысл размышлять о том, откуда эти «хирурги» взялись? Где затаилась «матка», которая, не переставая, сношается с дьяволом и несет свои уродливые помёты в жизнь?
Волчьи стаи - старые и молодые голодные волки в питерских норах и подвалах: «архитекторы», «девелоперы», «строители»...
Есть ли смысл спрашивать себя, где эти старатели получали образование, кто выдавал этим дикарям дипломы, кто ослеплял их и кто, - кто эту армаду поддерживает, защищает?
Можно ответить так: это русская капиталистическая безмозглая экспансия, русские деньги - дурные, глупые деньги. Но от такого ответа легче не становится.
Господи, помоги нам в нашем противодействии темным силам и их воинству, мы уже не справляемся, нас мало и мы ничего не можем противопоставить своим врагам...
Вы видели глаза наших полицейских, когда они, переодевшись в серые форменные костюмы, появляются перед нами?
Насмотрелся я тогда в эти лица. И спрашивал себя: кто обучает этих молодых мужчин высокомерию, ненависти к гражданину, к человеку? кто репетирует с ними, кто вырабатывает эту изначально тюремную, лагерную тональность разговора с человеком-гражданином? почему милиция-полиция в одно мгновение стала ограждать от нас тех, кто совершал противоправные действия? Ведь на месте работы экскаваторов не было ни одного листа разрешительных документов? Конечно, это не случайность - в милиции знают процедуры и не запрашивают документы, только когда им дано задание «прикрыть» какое-то беззаконие.
Так получается? Ведь на месте действия на все наши сообщения милицейским лицам, что на разрушения нет документов, реакции не было никакой. Более того, нас отталкивали и под угрозой ареста требовали уйти куда подальше.
Вопросы-вопросы-вопросы...
Сегодня невозможно без тревоги думать о будущем нашего государства, снедаемого накопленными и новыми не решаемыми управленческими и социальными задачами. Количество непрофессиональных решений в разных областях правления и общественной жизни огромно.
Мы захлёбываемся, мы гибнем, а под нами - огромные глубины цивилизации, давно уже освоенные нашими соседями по Старому свету... Мы отстали и ежедневно отстаём еще больше и больше. Мы перестаём верить в российское государство и самою нашу способность создать разумное государство без внешней помощи.
Я обязан сейчас попросить прощения у тех граждан, которые почему-то надеялись, что мое появление на стройплощадке остановит снос здания.
Я прошу прощения и у молодых людей из народной организации «Живой город», которые стояли на улице с плакатами, требуя остановить нацистский произвол. Я согласен с ними: это царствие нацистской идеологии, когда ничего не дорого, когда насилие и произвол решает все проблемы. Я такой же бесправный, как и вы гражданин, я никто и ничто в нашем городе, моё мнение ничего не значит.
Пришло время искать других людей, авторитет которых в Петербурге будет очевидным и для властей, и для народа (масс), в том числе и для молодого люда города. Эти новые лидеры, может быть, поведут народ на новые яростные демонстрации или смогут сесть за стол переговоров с властями и добьются нормализации жизни... Может быть, у них получится отстоять приоритет принципов культуры, значимости общенациональной культуры перед всеми прочими программными задачами. Ведь именно развитие культуры является главной задачей государства. Нам нужно только такое государство, в котором культура не позволит народу дичать.
А сегодня мне стыдно.
Мне стыдно, что в Петербурге подавляющему числу жителей абсолютно безразлична судьба Петербурга. Миллионы жителей города с удовольствием, в полную меру, берут у города всё, что хотят, пожирая его, используя его, но так мало тех, кто пытается бескорыстной любовью защитить его. Миллионы урожденных в этом городе молодых людей забыли или - не думали никогда о великой своей ответственности перед ним. Вы отдаете Петербург на растерзание, неужели это - ваше окончательное решение?
В Петербурге много поэтов.
В Петербурге умеют красиво говорить.
Всё.
Этого - уже мало.
Петербург не вечен.
Его может и не быть.