>по ходу деятельности бригады оберста Бутца технология и методика работы не менялась.
Я с этим не согласен категорически. Убежден в прямо противоположном. В течение первого месяца раскопок методика (с 18 марта по Мадайчику) методика интенсивно создавалась во многом опытным путем. К прибытию ТК ПКК она была уже выработана, но в последующем изменялась тоже. Значительно менее заметней, чем в первый период (это на глазок порядка тысячи первых позиций) и в основном уже по другим причинам. Предполагаю, что на начало работы у эксгуматоров имелось большое количество вещдоков (как я уже писал, по всей вероятности, подобранных в Бресте или Козельске), которого, казалось, вполне должно было хватить на всех. Однако по мере выполнения раскопок становилось все ясней, что на всех их точно не хватит. ЭТИМ объясняются, по всей видимости, пропущенные номера. Т. е. именно тем, что на них вещдоков не хватило. Конверты заполнять оказалось НЕЧЕМ, это выяснилось не сразу, а приблизительно не ранее конца апреля...
Под технологией работы я имел в виду просто технические приемы, то есть соскребывание грязи и разглядывание вещдоков через лупу. Никаких же ведь более сложных исследовательских методик немцы не применяли.
Я имел в виду, что если БЫ немцы во ходу дела вводили новые, боле точные методы исследований, то этим мог бы быть объяснен растущий тренд опознаваемости тел. Но если новых методик не внедрялось, то рост тренда должен объясняться другими причинами.
Мы, кажется, вполне согласны, что эти другие причины - вбросы документов и прочих артефактов, фальсифицирование данных "Амтлихеса".
>Под технологией работы я имел в виду просто технические приемы
А я имел в виду технологию мухлежа. В течение скрытого периода раскопок (18.3 - 16.4) разрабатывалась и совершенствовалась технология, которую предполагалось применять при приезде свидетелей. Чтобы все видели одно, а на практике делалось другое. Т. е. в карманах трупов находились на самом деле какие-то удостоверения, письма и пр., а что и как заносилось в список вещдоков - совершенно другая история, в которой до сих пор никто даже не пытался разбираться по-настоящему.
Главная моя идея в том, что представление о том, будто бы прямо на глазах свидетелей на месте раскопок в карманы трупов подкидывалось что-то, совершенно несостоятельное. То, что при свидетелях находили, находили на самом деле. Другой вопрос, что именно находили и как это найденное документировалось, если документировалось, в списке вещдоков. Но тут, в общем, даже слово "подкидывалось" не подходит. Надо употреблять другое. Пожалуй, "фальсифицировалось". Потому что каких-то вещдоков у покойников точно никак не могло быть, у них эти вещи никак не могли быть найдены, другие предметы могли находиться у них в действительности. В избушке ГФП в конверты закладывали вещдоки, по крайней мере, четырех видов: 1) подлинные, на самом деле найденные и привезенные с места эксгумации; 2) оригинальные, собранные и привезенные с помойки Козельского лагеря или из тюрьмы Бригидки Бреста; 3) взятые по обыскам или вновь выписанные с датами ранее 1941 г. в Польше по ПМЖ расстрелянных; 4) сфальсифицированные (изготовленные "с нуля") абвером.
Еще пятая группа вещдоков - которых в природе не существовало вообще. Чаще всего в списке встречаются записи "письма", "открытки", типично даже без указания количества и других уточняющих сведений (дат и мест отправления, получения и т. п.). Вписать в список легко и поди проверь, существовали ли эти документы на самом деле, а не просто выдуманы, вписаны, а в действительности их не было вовсе.
Насчет погон возможно другое объяснение. Сначала их документировали. Потом перестали, перешли к тому, что начали просто писать типа "лейтенант". Как установили? По погонам, поскольку при трупе никаких вещдоков более не находили. Но в этой связи возникает другой вопрос, посложнее. Нормальным образом протоколисты единожды перед составлением списка определяются с формой (форматом) записей, потом все вещдоки протоколируют единообразно. Если мое объяснение правильное, тогда здесь мы видим сбой этой практики, который следует объяснить. Или сменили протоколистов, или они получили новые указания от начальства. Если второе, тогда вопрос о причинах изменения формы протоколирования...
Я с этим не согласен категорически. Убежден в прямо противоположном. В течение первого месяца раскопок методика (с 18 марта по Мадайчику) методика интенсивно создавалась во многом опытным путем. К прибытию ТК ПКК она была уже выработана, но в последующем изменялась тоже. Значительно менее заметней, чем в первый период (это на глазок порядка тысячи первых позиций) и в основном уже по другим причинам. Предполагаю, что на начало работы у эксгуматоров имелось большое количество вещдоков (как я уже писал, по всей вероятности, подобранных в Бресте или Козельске), которого, казалось, вполне должно было хватить на всех. Однако по мере выполнения раскопок становилось все ясней, что на всех их точно не хватит. ЭТИМ объясняются, по всей видимости, пропущенные номера. Т. е. именно тем, что на них вещдоков не хватило. Конверты заполнять оказалось НЕЧЕМ, это выяснилось не сразу, а приблизительно не ранее конца апреля...
Reply
Я имел в виду, что если БЫ немцы во ходу дела вводили новые, боле точные методы исследований, то этим мог бы быть объяснен растущий тренд опознаваемости тел. Но если новых методик не внедрялось, то рост тренда должен объясняться другими причинами.
Мы, кажется, вполне согласны, что эти другие причины - вбросы документов и прочих артефактов, фальсифицирование данных "Амтлихеса".
Reply
А я имел в виду технологию мухлежа. В течение скрытого периода раскопок (18.3 - 16.4) разрабатывалась и совершенствовалась технология, которую предполагалось применять при приезде свидетелей. Чтобы все видели одно, а на практике делалось другое. Т. е. в карманах трупов находились на самом деле какие-то удостоверения, письма и пр., а что и как заносилось в список вещдоков - совершенно другая история, в которой до сих пор никто даже не пытался разбираться по-настоящему.
Reply
1) подлинные, на самом деле найденные и привезенные с места эксгумации;
2) оригинальные, собранные и привезенные с помойки Козельского лагеря или из тюрьмы Бригидки Бреста;
3) взятые по обыскам или вновь выписанные с датами ранее 1941 г. в Польше по ПМЖ расстрелянных;
4) сфальсифицированные (изготовленные "с нуля") абвером.
Reply
Reply
Reply
Насчет погон возможно другое объяснение. Сначала их документировали. Потом перестали, перешли к тому, что начали просто писать типа "лейтенант". Как установили? По погонам, поскольку при трупе никаких вещдоков более не находили. Но в этой связи возникает другой вопрос, посложнее. Нормальным образом протоколисты единожды перед составлением списка определяются с формой (форматом) записей, потом все вещдоки протоколируют единообразно. Если мое объяснение правильное, тогда здесь мы видим сбой этой практики, который следует объяснить. Или сменили протоколистов, или они получили новые указания от начальства. Если второе, тогда вопрос о причинах изменения формы протоколирования...
Reply
Leave a comment