Разоблачение фейка - о "русофобской" цитате А.П. Чехова
БА, ЗНАКОМЫЕ ВСЕ ЛИЦА!(С)
А ТЕПЕРЬ ПОДРОБНО О "РУСОФОБСКОЙ" ЦИТАТЕ А.П. ЧЕХОВА:
Прекрасная неудача
Пьесу «Безотцовщина» Чехов написал еще гимназистом - ему тогда едва исполнилось 18 лет. Она несовершенна, но вполне прекрасна, потому что уже обещает будущего Чехова, тонкого, умного, деликатного драматурга-новатора.
Текст: Анна Гамалова, фото предоставлено М. Золотаревым
Пьеса очень темпераментна: главного героя дважды пытаются убить и в итоге убивают; его жена дважды пытается покончить с собой. Остальные герои веселятся, интригуют, впадают в отчаяние, проклинают себя и других. Текст пестрит авторскими ремарками вроде «хохочет», «рыдает», «наливает и пьет», «машет кулаком», «вскрикивает», «истерика», «падает на колени». Герои ведут себя прямо как в романе Достоевского: собираются вместе и устраивают неслыханный скандал. В то время, когда Чехов писал пьесу, все крупные романы Достоевского, кроме «Братьев Карамазовых», уже были опубликованы, и можно не сомневаться, что Антоша Чехов их внимательно читал.
Тут и зачатки будущего, и содержание прочитанных томов из Таганрогской библиотеки, и плоды уединенных размышлений одинокого гимназиста, и замечательные по точности наблюдения над людьми. И ошибки, и подражание, и влияние моды. Редко когда юношеское сочинение оказывается одновременно и таким незрелым, и таким зрелым, таким интересным для размышления и наблюдения.
Семья Чеховых. Сидят (слева направо): брат писателя Михаил, сестра Мария, отец Павел Егорович, мать Евгения Яковлевна, жена дяди Митрофана Егоровича Людмила Павловна, их сын Георгий; стоят: брат писателя Иван, Антон, старшие братья, Николай, Александр, дядя Митрофан Егорович. Таганрог. 1874 год
ПРИВЯЗАННАЯ БОРОДА
В 1876 году отец семейства Чеховых, таганрогский купец Павел Егорович, разорился (см.: «Русский мир.ru» №1 за 2010 год, статья «Как степь и море». - Прим. ред.). Спасаясь от долговой ямы, он вместе с женой и младшими детьми, Машей и Мишей, уехал в Москву, где учились старшие сыновья - Александр и Николай.
В Таганроге остались 16-летний Антон и Иван, годом его моложе. Им надо было оканчивать гимназию. На плечи Антона легла вся забота о семейном имуществе: родные в Москве бедствовали, отец не мог найти работы, которая бы не только давала доход, но и позволяла бы ему сохранять самоуважение. Антон должен был разбирать семейные вещи, что-то отправлять в Москву, что-то продавать, отсылать родителям деньги.
Отец настаивал, чтобы Антон давал частные уроки, дабы помогать семье. Мать жаловалась в письмах, что несчастна, убита горем, денег нет - и просила присылать побольше. Антон слал в Москву вещи, деньги и письма. Он уже тогда твердо решил, что отвечает за свою семью, какой бы она ни была, каким бы несчастным ни было его детство, отравленное сидением в отцовской лавке колониальных товаров, частой поркой и неумеренной любовью отца к домашним молитвам и церковному пению.
Семейный дом Чеховых купил бывший их квартирант - Селиванов. Антон остался жить в своем бывшем доме: давал уроки племяннику Селиванова и за это получал кров и стол. Младший брат, Иван, поселился во флигеле рядом с бывшим семейным домом, вместе с теткой Федосьей Яковлевной и ее сыном.
Три последних таганрогских года были наполнены для Чехова постоянными уроками и хлопотами о продаже домашнего имущества. Но он успевал учиться в гимназии, много читать в Таганрогской библиотеке, ходить в местный театр. Посещать театр гимназистам можно было только с родителями и только по разрешению начальства. Однако, как вспоминал соученик Чехова Андрей Дросси, гимназисты ухитрялись пробираться в театр едва ли не каждый вечер:
«Чтобы не быть узнанными, мы с Антоном Павловичем прибегали нередко к гримировке. Странно было видеть молодые лица с привязанными бородами или бакенбардами, в синих очках, в отцовских пиджаках, восседающих на скамьях галереи».
Когда семья уехала и Антону больше не приходилось просиживать часами в отцовской лавке, он мог сам распоряжаться своим временем. И он занялся серьезным трудом: задумал и написал большую пьесу - огромного объема, с 20 героями, с тщательно сведенными сюжетными линиями. Пьесу про настоящего героя своего времени (или безвременья), про сотни проклятых вопросов. Когда пьеса была готова, автору едва исполнилось 18 лет.
ДРАМА С КОНОКРАДАМИ
Михаил Чехов, брат писателя, вспоминал:
«Будучи учеником VII класса, Антон Павлович написал большую драму «Безотцовщина» и ужасно смешной водевиль «Недаром курица пела» и прислал их нам в Москву для прочтения. Я долго берег эти произведения, но, приехав затем в Москву поступать в университет, Антон Павлович отобрал их от меня и «Безотцовщину» разорвал на мелкие кусочки...»
В другом случае он говорил уже о другой пьесе, тоже разорванной:
«Во второй же год по приезде в Москву Ант. Павл. написал еще одну большую драму с конокрадами, стрельбой, женщиной, бросающейся под поезд, и т.п. Я переписывал эту драму, и у меня от волнения холодело под сердцем. <...> Драму эту Ант. П., тогда студент второго курса, лично отнес к М.Н. Ермоловой на прочтение и очень желал, чтобы она поставила ее в свой бенефис. Не знаю, что ответила брату г-жа Ермолова, только мои старания четко переписать драму так и пропали даром: пьеса вернулась обратно и была разорвана автором на мелкие куски. От нее уцелела только одна фамилия Войницкий, которая воскресла потом в «Дяде Ване».
Название «Безотцовщина» сохранилось и в письме старшего брата, Александра, которое он написал Антону 14 октября 1878 года:
«Ты напоминаешь о «Безотцовщине». Я умышленно молчал. Я знаю по себе, как дорого автору его детище, а потому… В «Безотцовщине» две сцены обработаны гениально, если хочешь, но в целом она непростительная, хотя и невинная, ложь. Невинная потому, что истекает из незамутненной глубины внутреннего миросозерцания. Что твоя драма ложь - ты это сам чувствовал, хотя и слабо и безотчетно; а между прочим ты на нее затратил столько сил, энергии, любви и муки, что другой больше не напишешь. <...> Я знаю, что это тебе неприятно; но делать нечего - ты спросил, а я ответил, а написать что-либо другое я не смог бы, потому что не смог бы обманывать тебя, если дело идет о лучших порывах твоей души».
При жизни Чехова «Безотцовщину» не публиковали и не ставили в театре. Через десять лет после его смерти в печати появились статьи о том, что в его наследии есть какая-то ранняя неизвестная пьеса и что следы ее видны в других пьесах Чехова, прежде всего в «Иванове».
Мария Павловна, сестра писателя, рассказала о рукописи неизданной пьесы журналистам. «Московская газета» 7 июля 1914 года цитировала ее слова:
«Недавно мною, при разборе архива брата, найдена большая пьеса без названия, написанная в восьмидесятых годах».
Рукопись хранилась в сейфе Марии Павловны в Московском отделении банка Русско-Азовского общества до начала 1920-х годов, когда она впервые стала достоянием исследователей.
Титульного листа у пьесы не оказалось, поэтому какое название ей дал автор - определили не сразу. Впервые она увидела свет в 1923 году как «Неизданная пьеса А.П. Чехова»; ее подготовил к печати сотрудник журнала «Красный архив» Николай Бельчиков. Впоследствии пьесу часто издавали под заглавиями «Платонов» (по фамилии главного героя) или «Пьеса без названия». Позже литературоведы установили, что «Безотцовщина» из писем братьев Чехова и «Платонов» - одно и то же.
Рукопись пьесы - это 11 тетрадей, сшитых из сложенных пополам листов бумаги. Почерк - самого Чехова, еще не врачебный, а гимназически-аккуратный. На первом сохранившемся листе - короткое обращение автора к знаменитой актрисе Марии Ермоловой, которой он предлагал пьесу для бенефиса. Надпись сделана карандашом и почти совсем стерлась, прочитать можно только некоторые слова: «Посылаю Вам <...> Мар<ия> Ник<олаевна>. Не пугайтесь. Половина зачеркнута. Во многих местах <...> нуждается еще <...> <Уважа>ющий А. Чехов».
Даже в этом экземпляре очень много правки - красным, синим, черным карандашом, что-то подклеено и дописано. Вряд ли Чехов сам отнес рукопись Ермоловой: он познакомился с ней только в 1890 году, когда на театральных подмостках уже шел его «Иванов». И с иронией писал об этом знакомстве Алексею Плещееву, что, «пообедав у звезды, два дня потом чувствовал вокруг головы своей сияние...».
Вряд ли Ермолова сама читала его рукопись - для этого в театрах всегда были другие люди. Но для юного Чехова, вложившего в свою раннюю пьесу в самом деле все свое тогдашнее мастерство, всю свою энергию - отказ в постановке был серьезным ударом.
ОТЦЫ И ДЕТИ
Обычно юношеские тексты будущих гениев читать почти невозможно (за исключением Пушкина и Лермонтова). Они никак не обещают поразительного расцвета таланта их авторов. А вот пьеса юного Чехова выносит сопоставление с его будущими текстами. И не только потому, что в ней уже намечены некоторые характеры и темы, которые появятся в его творчестве потом. Но и потому, что заметны масштаб задач, которые ставит перед собой автор, глубина вопросов, которые его волнуют.
Заметно чуткое ухо - умение слышать людей и воспроизводить их живую речь: все его герои уже живые и все - разные, у каждого свой голос. Заметна и особая чеховская манера строить диалог в пьесе: герои говорят не столько друг с другом, сколько каждый сам с собой, со своими мыслями; каждая реплика не адресована собеседнику, а в лучшем случае сказана по поводу собеседника, каждая - вскользь, не по прямой.
Есть и другое: в авторских ремарках и речи персонажей есть характерные для уроженцев южной губернии диалектизмы. Прелестные образованные женщины Софья Егоровна и Анна Петровна говорят «стуло» вместо «стул», генеральский сын Войницев вопрошает Софью: «Куда ты пхаешь себя и меня», несколько персонажей - доктор Трилецкий, учитель Платонов, генеральша Анна Петровна - говорят «скучать за кем-то»; вместо «не скрипите» - «не рипите»… Потом Чехов избавился от этих словечек, мы уже не встретим их в его текстах.
Как правило, юношеские произведения - не столько содержание головы автора, сколько содержание его книжного шкафа. Условный книжный шкаф Чехова велик - точнее, это не шкаф, а та самая Таганрогская библиотека, которой он потом много лет слал ящиками книги для комплектования фонда. В «Безотцовщине» отсылки и аллюзии на что угодно - от Фонвизина до модного в конце 1870-х Захер-Мазоха. Молодого автора беспокоят те же проклятые вопросы, которые тревожили всю русскую литературу до него: что делать, кто виноват, отцы и дети, лишний человек, новый герой, новая женщина. Все это осмыслено и выстроено в непротиворечивую концепцию.
Приметы времени в пьесе - конец 1870-х годов: только что умер Некрасов (1878), только что вышла книга Захер-Мазоха «Идеалы нашего времени» (1877). И то, что Платонов рассказывает о себе, тоже черты поколения 60-70-х годов:
«Люди были для меня дороже всего… Был в университете, и на Театральной площади, бывало... падшим хорошие слова говорил… <...> Раису выкупил… Собрал со студентами триста целковых и другую выкупил…»
Вот это ощущение собственной вины за чужое горе, чужую сломанную судьбу, это стремление выручать «падших» - это очень добролюбовское, некрасовское, достоевское.
Безотцовщина. Автограф последней страницы рукописи
И отношения с «отцами» у этого поколения - такие же непростые, как и у прежнего, хотя в словах Платонова об отце слышится и горькое лермонтовское: «Богаты мы, едва из колыбели, ошибками отцов и поздним их умом». В последней редакции пьесы Платонов так говорит о своем отце:
«Я не люблю этого человека! Не люблю за то, что он умер спокойно. Умер так, как умирают честные люди. Быть подлецом и в то же время не хотеть сознавать этого - страшная особенность русского негодяя!»
Однако в первой редакции было сказано жестче:
«Умирал человек, как только может умирать развратник до мозга костей, богач при жизни, нищий при смерти… Из глаз лилось шампанское, питое когда-то им и его прихлебателями на средства тех, которые ходили в лохмотьях и ели мякину… Я сунулся с покаянием… Напомнил ему засеченных, униженных, изнасилованных, напомнил Севастопольскую кампанию, во время которой он заодно с другими «патриотами» бесстыдно грабил свою родину…»
Конечно, этот вариант не мог пройти цензуру.
Потом это «шампанское» прозвучит в «Вишневом саде»: муж Раневской «умер от шампанского». «Отцы» в пьесе - растратчики, они ничего не могут дать своим детям, «дети» - обделенные, обманутые отцами. Трудно сказать, сколько тут поколенческого, а сколько - автобиографического: именно в годы работы над пьесой стала особенно очевидной и деловая, и педагогическая несостоятельность старшего Чехова, Павла Егоровича; именно сейчас его среднему сыну, Антону, пришлось на всю жизнь принять роль главы семьи.
ДЛЯ ЧЕГО ТЫ ЖИВЕШЬ?
Пьеса эта огромная: если поставить ее на сцене в соответствии с авторским замыслом, спектакль будет длиться восемь часов. Поэтому обычно те, кто берется за постановку, сокращают ее, выделяют основную линию, устраняют другие. Так поступили Никита Михалков и Александр Адабашьян, создавая сценарий для фильма «Неоконченная пьеса для механического пианино»: в основу фильма легла «Безотцовщина», освобожденная от нескольких сюжетных линий и объединенная с некоторыми эпизодами или мотивами из поздних повестей и рассказов Чехова.
В пьесе несколько отдельных сюжетов, из которых можно было бы сделать водевиль, комедию, трагедию и что-нибудь еще. Действие происходит в поместье у вдовой генеральши Анны Петровны Войницевой, где вместе с ней живут ее пасынок Сергей и его жена Софья Егоровна. К Войницевым приезжают гости: отставной полковник Трилецкий, а с ним 20-летняя барышня Мария Грекова, на которой он, кажется, не собирается жениться; взрослые дети Трилецкого: Николай, доктор по профессии, и дочь Саша, жена главного героя, местного учителя Платонова. Приезжает и сам Платонов. Среди гостей есть еще две пары «отцов и детей»: богатые евреи Венгеровичи и помещики Глагольевы, их Чехов нумерует: Венгерович 1-й, Глагольев 2-й. Есть еще соседние помещики и купцы; есть прислуга, есть, наконец, конокрад Осип, давно влюбленный в генеральшу. Всех этих персонажей связывают сложные семейные, дружеские, деловые, любовные отношения.
Войницевы размышляют о продаже имения и шахт; речь заходит то о женитьбе Глагольева 1-го на генеральше ради покупки имения, то о продаже шахт Венгеровичу или купцу Бугрову; все это отзовется потом эхом, звуком лопнувшей струны, уже в «Вишневом саде».
Конокрад Осип, дикий и страшный, похожий не то на Стеньку Разина, не то на какого-то разбойника из народной песни, считает генеральшу почти святой - и разочаровывается, услышав, как она практически предлагает себя Платонову. Он пытается убить Платонова, и он же уводит с рельсов его жену Сашу, когда та решает покончить с собой. Осип - сложный герой, непокорный бунтарь, разбойник; он так же уверен в своем праве вершить правосудие и мстить, как не уверен в себе Платонов. Похожий на Осипа персонаж в чеховском творчестве появится только однажды - это Егор Мерик в одноактном драматическом этюде «На большой дороге».
Платонов, главный герой пьесы, владелец имения под названием «Платоновка» - уже не помещик, а скромный учитель. Он сам о себе говорит:
«Со мной судьба моя сыграла то, чего я ни в каком случае не мог предполагать в то время, когда вы видели во мне второго Байрона, а я в себе будущего министра каких-то особенных дел и Христофора Колумба. Я школьный учитель, Софья Егоровна, только всего».
Это сознательный выбор судьбы для человека этого поколения: делать дело, приносить пользу, просвещать, учить. Однако и на этом месте он терзается ощущением своей бесполезности и неуместности:
«Не говорю про людей, что я сделал лично для себя? Что я в себе посеял, что взлелеял, что возрастил?.. А теперь! Эх! Страшное безобразие... Возмутительно! Зло кишит вокруг меня, пачкает землю, глотает моих братьев во Христе и по родине, я же сижу, сложив руки, как после тяжкой работы; сижу, гляжу, молчу... Мне двадцать семь лет, тридцати лет я буду таким же - не предвижу перемены! - там дальше жирное халатничество, отупение, полное равнодушие ко всему тому, что не плоть, а там смерть!! Пропала жизнь! Волосы становятся дыбом на моей голове, когда я думаю об этой смерти!»
Он и других так же бескомпромиссно упрекает в бездействии, бессмысленности существования. Брату жены, доктору Трилецкому, выговаривает:
«Что ты за существо, скажи ты мне, пожалуйста? Это ужасно! Для чего ты живешь? Отчего ты не занимаешься наукой? Отчего не продолжаешь своего научного образования? Наукой отчего не занимаешься, животное?»
Софье Егоровне, бывшей возлюбленной, с которой несколько лет не виделся, он говорит сурово:
«Где ваша чистая душа, ваша искренность, правдивость, ваша смелость? Где ваше здоровье? Куда вы дели его? Софья Егоровна! Проводить целые годы в безделье, мозолить чужие руки, любоваться чужими страданиями и в то же время уметь прямо глядеть в глаза - это разврат! <…> Что сделало вас жеманной, ленивицей, фразеркой? Кто научил вас лгать?»
Правда, потом он и себя упрекает:
«Я разболтался пред ней, как мальчишка, рисовался, театральничал, хвастался... <...> Зачем же ты, безумец, говорил то, чему не верил?» И себе самому выносит такой же жестокий приговор: «Взяток не берет, не ворует, жены не бьет, мыслит порядочно, а... негодяй! Смешной негодяй! Необыкновенный негодяй!..»
У него, кажется, совершенно сбита система координат: что хорошо, что плохо, что высоко, что низко, что честно, что нет. Недаром литературовед Виктор Одиноков предположил, что «Безотцовщина» - это не столько об отсутствии человеческого отца, сколько об отсутствии небесного Отца, о метафизическом сиротстве и неприкаянности героя.
Глагольев 1-й говорит о нем:
«Платонов, по-моему, есть лучший выразитель современной неопределенности... Это герой лучшего, еще, к сожалению, не написанного, современного романа... Под неопределенностью я разумею современное состояние нашего общества: русский беллетрист чувствует эту неопределенность. Он стал в тупик, теряется, не знает, на чем остановиться, не понимает... Трудно понять ведь этих господ! Романы донельзя плохи, натянуты, мелочны... и немудрено! Все крайне неопределенно, непонятно... Все смешалось до крайности, перепуталось... Вот этой-то неопределенности, по моему мнению, и является выразителем наш умнейший Платонов».
А студент Венгерович 2-й, законченный циник, называет учителя «недоделанным мудрецом», «пустым и звонким».
Кадр из фильма "Неоконченная пьеса для механического пианино".
ВСЁ И СРАЗУ
Одинокий подросток, гимназист, оставленный родителями, которые требуют, чтобы он кормил большую семью, юный Чехов пытается осознать, в какой мир он входит, в какой России будет жить. Он хорошо разглядел новых людей, расслышал их голоса, понял их проблемы.
Почему же не удалась «Безотцовщина»? Может быть, потому, что юность торопится сказать все и сразу. Создать всеобъемлющую теорию всего на свете. Найти философский камень и принести его людям в надежде на их понимание. Растолковать все неясное. Создать новое учение. Сказать новое слово в драматургии или поэзии.
Не всегда выходит. Иногда хватает, как у Чехова, материала еще на несколько драм. Хватает горького опыта на несколько десятилетий. Но если бы одинокие гимназисты не пытались охватить своим взглядом всю историю человечества и вложить в одну пьесу все, что знают о людях, не было бы и известного нам Чехова, и драматургии ХХ века.
Источник
P.S.
..Хохлы упрямый народ; им кажется великолепным всё то, что они изрекают, и свои хохлацкие великие истины они ставят так высоко, что жертвуют им не только художественной правдой, но даже здравым смыслом..
Источник
SAPIENTI SAT...