Тени прошлого
Нашла магловскую легенду про мою родню:
[Spoiler (click to open)]
Когда-то давно в одном костеле Кракова служил молодой и красивый ксендз. Во время его проповедей случались всякие чудеса - то гром вдалеке загремит, то хрустальные подвески люстры прозвенят необыкновенную чарующую песню, то ветер распахнет дверь и бросит пригоршню цветов каштана на алтарь. Все прихожанки этого костела, от девочек до старух, были втайне влюблены в ксендза. Благочестие их не знало пределов, и только тяжелая болезнь могла заставить пропустить службу.
И одной из таких прихожанок была молодая Барбара Квятковская, единственная дочка воеводы Квятковского. Скромно проходила красавица в храм и садилась на скамью, молилась вместе со всеми и так же тихо уходила. Так продолжалось, пока не услышали люди, что шепчет Барбара не "Отче наш", а какую-то тарабарщину. Тут же схватили девушку, пытали и признали, что она ведьма. И даже отец не смог вырвать свою дочь из лап церкви. И приговорили ее к сожжению на костре.
Настал тот день, когда девушку повезли в деревянной клетке на главную площадь Кракова. Бледная, в черном платье сидела она за решеткой, и у всякого, кто видел ее испуганное юное лицо, слезы наворачивались на глаза. Рядом с возком шагал отец девушки, который до последнего пытался выручить свое дитя. Хуже всего было то, что среди преследователей Барбары был как раз тот самый молодой ксендз, в которого она была влюблена.
В первый раз палач поднес факел к куче дров, на которые поставили клетку с Барбарой, и порыв ветра загасил огонь. Второй раз факел погасил своими крыльями невесть откуда взявшийся белый голубь. Толпа начала роптать "Невиновна" и палач отошел от девушки. Тут ксендз схватил факел и попытался сам поджечь хворост. Однако его поразила молния. Тут судьи сдались и решили освободить девушку. Отец, плача, обнял свое дитя под одобрительные крики горожан.
Это одна из моих пра-прабабушек (затрудняюсь подсчитать, сколько этих "пра"). Потом она вышла замуж за Болеслава Хмельницкого и родила ему кучу ребятишек-магов. У нас в семье она очень известна еще и потому, что была очень остра на язык и после ее смерти дети и внуки составили целый сборник анекдотических историй, острот и шуток.
Это портрет, когда она уже не Квятковская, а вовсе даже Хмельницкая:
А это одна из историй про нее:
Как-то на балу ей повстречалась старая знакомая, которая воскликнула "Ах, Бася! Годы все-таки берут свое, ты так подурнела!". На что Барбара хладнокровно ответила ей "Зато ты, Зофья, ничуть не изменилась - ни ума, ни воспитания ни на грош не прибавилось".
[Spoiler (click to open)]
Когда-то давно в одном костеле Кракова служил молодой и красивый ксендз. Во время его проповедей случались всякие чудеса - то гром вдалеке загремит, то хрустальные подвески люстры прозвенят необыкновенную чарующую песню, то ветер распахнет дверь и бросит пригоршню цветов каштана на алтарь. Все прихожанки этого костела, от девочек до старух, были втайне влюблены в ксендза. Благочестие их не знало пределов, и только тяжелая болезнь могла заставить пропустить службу.
И одной из таких прихожанок была молодая Барбара Квятковская, единственная дочка воеводы Квятковского. Скромно проходила красавица в храм и садилась на скамью, молилась вместе со всеми и так же тихо уходила. Так продолжалось, пока не услышали люди, что шепчет Барбара не "Отче наш", а какую-то тарабарщину. Тут же схватили девушку, пытали и признали, что она ведьма. И даже отец не смог вырвать свою дочь из лап церкви. И приговорили ее к сожжению на костре.
Настал тот день, когда девушку повезли в деревянной клетке на главную площадь Кракова. Бледная, в черном платье сидела она за решеткой, и у всякого, кто видел ее испуганное юное лицо, слезы наворачивались на глаза. Рядом с возком шагал отец девушки, который до последнего пытался выручить свое дитя. Хуже всего было то, что среди преследователей Барбары был как раз тот самый молодой ксендз, в которого она была влюблена.
В первый раз палач поднес факел к куче дров, на которые поставили клетку с Барбарой, и порыв ветра загасил огонь. Второй раз факел погасил своими крыльями невесть откуда взявшийся белый голубь. Толпа начала роптать "Невиновна" и палач отошел от девушки. Тут ксендз схватил факел и попытался сам поджечь хворост. Однако его поразила молния. Тут судьи сдались и решили освободить девушку. Отец, плача, обнял свое дитя под одобрительные крики горожан.
Это одна из моих пра-прабабушек (затрудняюсь подсчитать, сколько этих "пра"). Потом она вышла замуж за Болеслава Хмельницкого и родила ему кучу ребятишек-магов. У нас в семье она очень известна еще и потому, что была очень остра на язык и после ее смерти дети и внуки составили целый сборник анекдотических историй, острот и шуток.
Это портрет, когда она уже не Квятковская, а вовсе даже Хмельницкая:
А это одна из историй про нее:
Как-то на балу ей повстречалась старая знакомая, которая воскликнула "Ах, Бася! Годы все-таки берут свое, ты так подурнела!". На что Барбара хладнокровно ответила ей "Зато ты, Зофья, ничуть не изменилась - ни ума, ни воспитания ни на грош не прибавилось".