Социальные эксперименты - хардкор-версия
Халиф Аль-Хаким из династии Фатимидов, которая правила с 909 по 1171 г., жил в Каире. Этот человек постоянно думал о своей власти над городом и о пределах власти вообще. Он издавал абсурдные указы, а затем, переодевшись, в простого прохожего, наблюдал за реакцией своего народа. Проще говоря, он предавался социологическим экспериментам, где в роли подопытных выступало все население города.
Желая испытать, насколько покорен народ, Аль-Хаким запретил работать ночью. Он утверждал, что слабое освещение вредно для глаз. Любой человек, застигнутый за работой при свече, должен был быть казнен. Прогуливаясь как-то по улицам города, Аль-Хаким обнаружил работающего сверхурочно булочника и повелел сжечь несчастного в его собственной пекарне.
Затем, убедившись в том, что все подчинились запрещению работать ночью, он издал новый указ. Теперь не разрешил работать днем. Отныне все должны работать только ночью.
Народ, как дрессированное животное, немедленно подчинялся любому необычному закону в тот же миг, как тот был издан. Все стало возможным. Для того чтобы подчинить себе все религии, халиф смел с лица земли католические церкви и еврейские синагоги, а затем, как всевластный повелитель, дал христианам и иудеям деньги на восстановление храмов. Аль-Хаким запретил женщинам использовать духи. Запретил шить для них обувь. Запретил им пользоваться косметикой, а затем и вообще покидать дом. Женщинам было запрещено находиться в городе. Однажды во время очередной инспекционной прогулки он обнаружил несколько женщин в городской бане. Он немедленно приказал замуровать все выходы, чтобы они умерли там от голода.
Зная об азартности человеческой натуры, халиф подбрасывал на улицы запечатанные письма, адресованные эмирам. В письмах находилось одно из двух указаний: или "Осыпьте подателя письма золотом", или "Убейте подателя письма". Подбирать эти письма стало чем-то вроде национальной лотереи.
В один прекрасный день окровавленную одежду халифа нашли на берегу реки. Тело халифа так и не было найдено.
Наши, конечно, лишены фантазии и (главное!) чувства юмора. + Слишком глупы для любых развлечений, кроме пьянства, обжорства и попыток совокупления.
Так что мы, пыль, должны радоваться, по идее.
Но я не рад.
Желая испытать, насколько покорен народ, Аль-Хаким запретил работать ночью. Он утверждал, что слабое освещение вредно для глаз. Любой человек, застигнутый за работой при свече, должен был быть казнен. Прогуливаясь как-то по улицам города, Аль-Хаким обнаружил работающего сверхурочно булочника и повелел сжечь несчастного в его собственной пекарне.
Затем, убедившись в том, что все подчинились запрещению работать ночью, он издал новый указ. Теперь не разрешил работать днем. Отныне все должны работать только ночью.
Народ, как дрессированное животное, немедленно подчинялся любому необычному закону в тот же миг, как тот был издан. Все стало возможным. Для того чтобы подчинить себе все религии, халиф смел с лица земли католические церкви и еврейские синагоги, а затем, как всевластный повелитель, дал христианам и иудеям деньги на восстановление храмов. Аль-Хаким запретил женщинам использовать духи. Запретил шить для них обувь. Запретил им пользоваться косметикой, а затем и вообще покидать дом. Женщинам было запрещено находиться в городе. Однажды во время очередной инспекционной прогулки он обнаружил несколько женщин в городской бане. Он немедленно приказал замуровать все выходы, чтобы они умерли там от голода.
Зная об азартности человеческой натуры, халиф подбрасывал на улицы запечатанные письма, адресованные эмирам. В письмах находилось одно из двух указаний: или "Осыпьте подателя письма золотом", или "Убейте подателя письма". Подбирать эти письма стало чем-то вроде национальной лотереи.
В один прекрасный день окровавленную одежду халифа нашли на берегу реки. Тело халифа так и не было найдено.
Наши, конечно, лишены фантазии и (главное!) чувства юмора. + Слишком глупы для любых развлечений, кроме пьянства, обжорства и попыток совокупления.
Так что мы, пыль, должны радоваться, по идее.
Но я не рад.