Отведай ты из моего кубка
На мой взгляд, история была заурядная. Но многие, кому я её рассказывал, загадочно улыбались, а некоторые долго смеялись, и просили потом рассказать еще раз.
Так или иначе, в конце присутствует happy end.
Проводили мы судебную экспертизу в одном удаленном Подмосковном городе. В состав работ входило обследование водозаборного узла из 3-х артезианских скважин, и проходило оно вполне штатно - заинтересованные лица были в наличии, собаки нас не покусали, расстояния мы померили и необходимые документы нам тоже были переданы.
И все было благополучно и двигалось к завершению, но тут я совершил роковую ошибку - спросил у работника водоканала - а есть ли у вас водоподготовка?
- Водоподготовка? - А что это? - ответил мне ответственный за качество воды на водозаборе.
- Ну там, обезжелезивание, хлорирование, ультрафиолет - что нибудь из этого есть?
- Нет, а зачем? Я эту воду всю жизнь пью, она как слеза младенца. Хотите попробовать? - предложил начальник ВЗУ.
Представители местной администрации категорически отказались пить воду из скважины, заметно содрогнувшись при этом.
Мне тоже не хотелось, но работник Водоканала был себя кулаком в грудь и требовал испить водицы студеной ключевой.
Живая вода - говорил он. - Только ею и спасаюсь от всех болезней. Здесь набираю и на дачу к себе отвожу, другую пить не могу, организм не принимает.
Короче, Остапа несло.
На мой каверзный вопрос, что же на ВЗУ делает фильтр типа "Гейзер", в непосредственной близости от чайника, было отвечено, что фильтрованной водой они цветы поливают, ведь "боливианские кросусы такие капризные и требуют особого ухода".
В общем, отвертеться не получалось.
Статус судебного эксперта требовал подтверждения качества воды, которую ежедневно пили 80 000 жителей города в виде эксперимента - органолептического опробования.
Начальник ВЗУ за рукава протащил упирающуюся комиссию в помещение насосной, открыл пробоотборный кран на оголовке насоса, налил полную жестяную кружку и залпом выпил.
Тут же ее ополоснув, налил столько же и протянул мне. Я взял ее обеими руками и задумался.
Пить не хотелось вообще.
Оля, гидрогеолог, стоявшая рядом, прижалась ко мне и прошептала на ухо:
- Андрей Александрович, не пейте. Я видела химанализ.
Я понюхал кружку. В нос шибанул не очень резкий, но устойчивый запах сероводорода.
Я вылил воду из кружки на пол, открыл кран, сполоснул и налил заново.
Запах никуда не делся
- А почему это вода у вас сероводородом пахнет? - сделал я очередную попытку отмазаться от водных процедур. - Нет ли вблизи утечек канализационных стоков и как хорошо работают городские канализационные очистные сооружения, расположенные по соседству?
При этих вопросах сотрудники муниципальной администрации насупились и начали смотреть в пол, а одна, видимо, самая неопытная, даже немного покраснела.
Но начальник ВЗУ, как бравый солдат Швейк, продолжал стоять на своем:
- Природный сероводород. Очень полезен для цвета лица, и, не при дамах будет сказано, еще для кое-чего. Вы про сероводородные ванны слышали? Пейте!
Такой аргумент как сероводородные ванны крыть мне было нечем.
Я выпил содержимое кружки тремя большими глотками.
Вода, помимо запаха, обладала явно выраженным железистым привкусом. Если кто-то когда-нибудь пил воду из крана в пионерлагере Солнечный, или в туалете в Сатино, что на полевой базе МГУ - то вам не нужно объяснять оттенки вкуса. Память подскажет без труда.
- Ну вот, - сказал водоканальщик, - а вы боялись, 80 000 человек каждый день пьют и ничего.
- Гибель или ухудшение здоровья эксперта мы отразим в акте - отчеканила Оля.
На этом мы экспертное обследование завершили.
А где же обещанный happy end, спросит читатель?
Так я жив и пребываю в относительном здравии.
Хотя для 80 000 жителей ситуация не такая оптимистичная...
Так или иначе, в конце присутствует happy end.
Проводили мы судебную экспертизу в одном удаленном Подмосковном городе. В состав работ входило обследование водозаборного узла из 3-х артезианских скважин, и проходило оно вполне штатно - заинтересованные лица были в наличии, собаки нас не покусали, расстояния мы померили и необходимые документы нам тоже были переданы.
И все было благополучно и двигалось к завершению, но тут я совершил роковую ошибку - спросил у работника водоканала - а есть ли у вас водоподготовка?
- Водоподготовка? - А что это? - ответил мне ответственный за качество воды на водозаборе.
- Ну там, обезжелезивание, хлорирование, ультрафиолет - что нибудь из этого есть?
- Нет, а зачем? Я эту воду всю жизнь пью, она как слеза младенца. Хотите попробовать? - предложил начальник ВЗУ.
Представители местной администрации категорически отказались пить воду из скважины, заметно содрогнувшись при этом.
Мне тоже не хотелось, но работник Водоканала был себя кулаком в грудь и требовал испить водицы студеной ключевой.
Живая вода - говорил он. - Только ею и спасаюсь от всех болезней. Здесь набираю и на дачу к себе отвожу, другую пить не могу, организм не принимает.
Короче, Остапа несло.
На мой каверзный вопрос, что же на ВЗУ делает фильтр типа "Гейзер", в непосредственной близости от чайника, было отвечено, что фильтрованной водой они цветы поливают, ведь "боливианские кросусы такие капризные и требуют особого ухода".
В общем, отвертеться не получалось.
Статус судебного эксперта требовал подтверждения качества воды, которую ежедневно пили 80 000 жителей города в виде эксперимента - органолептического опробования.
Начальник ВЗУ за рукава протащил упирающуюся комиссию в помещение насосной, открыл пробоотборный кран на оголовке насоса, налил полную жестяную кружку и залпом выпил.
Тут же ее ополоснув, налил столько же и протянул мне. Я взял ее обеими руками и задумался.
Пить не хотелось вообще.
Оля, гидрогеолог, стоявшая рядом, прижалась ко мне и прошептала на ухо:
- Андрей Александрович, не пейте. Я видела химанализ.
Я понюхал кружку. В нос шибанул не очень резкий, но устойчивый запах сероводорода.
Я вылил воду из кружки на пол, открыл кран, сполоснул и налил заново.
Запах никуда не делся
- А почему это вода у вас сероводородом пахнет? - сделал я очередную попытку отмазаться от водных процедур. - Нет ли вблизи утечек канализационных стоков и как хорошо работают городские канализационные очистные сооружения, расположенные по соседству?
При этих вопросах сотрудники муниципальной администрации насупились и начали смотреть в пол, а одна, видимо, самая неопытная, даже немного покраснела.
Но начальник ВЗУ, как бравый солдат Швейк, продолжал стоять на своем:
- Природный сероводород. Очень полезен для цвета лица, и, не при дамах будет сказано, еще для кое-чего. Вы про сероводородные ванны слышали? Пейте!
Такой аргумент как сероводородные ванны крыть мне было нечем.
Я выпил содержимое кружки тремя большими глотками.
Вода, помимо запаха, обладала явно выраженным железистым привкусом. Если кто-то когда-нибудь пил воду из крана в пионерлагере Солнечный, или в туалете в Сатино, что на полевой базе МГУ - то вам не нужно объяснять оттенки вкуса. Память подскажет без труда.
- Ну вот, - сказал водоканальщик, - а вы боялись, 80 000 человек каждый день пьют и ничего.
- Гибель или ухудшение здоровья эксперта мы отразим в акте - отчеканила Оля.
На этом мы экспертное обследование завершили.
А где же обещанный happy end, спросит читатель?
Так я жив и пребываю в относительном здравии.
Хотя для 80 000 жителей ситуация не такая оптимистичная...