Когда Теуикуи приходит в твой сон…
По следам прошедших проектов «Заповедника» . Могло быть задействовано в проекте «День Толкования Снов»
Когда Теуикуи приходит в твой сон…
Когда Теуикуи приходит в твой сон, не надо предлагать ей сесть у очага. И оленьего молока предлагать тоже не надо. Сядет она и так где угодно, а что она пьёт на самом деле - я знать совершенно не хочу. Больше всего на свете я хочу послать её далеко, и желательно навсегда, но не мне спорить с Бродящей-по-Снам. Не то чтобы я питал к ней какое-то уважение, а просто из чувства самосохранения.
- Хорошего сна, мальчик! - приветливо говорит Теуикуи.
Напоминать ей о том, что я давно окончил институт и совсем не мальчик, бессмысленно. Она называет людей как хочет. В конце концов, откуда я знаю, сколько на самом деле тысяч лет этой потусторонней дряни? Для неё и глубокий старик будет мальчиком.
- Что тебе надо в этот раз? - устало спрашиваю я.
- Какой невежливый мальчик, - укоризненно замечает Теуикуи. - А как же пожелать мне в ответ душистого дыма горящих жилищ и тёплого дождя из крови? И вообще, может я пришла к тебе для мудрой беседы или неспешного дружеского молчания?
- А если бы ты не приходила вообще, - в тон откликаюсь я, - я был бы тебе безмерно благодарен.
- Даже не надейся, - хихикает Теуикуи, и перья на её одежде с песочным звуком шелестят в такт визгливому тоненькому смеху. - В твоём сне так удобно, а главное - ты меня слышишь, в отличие от других. В моё время тебя бы взяли служить в храм, мальчик…
Чёрт бы побрал эту мою способность слышать Теуикуи. Для всех других она даже не призрак, а так, мелькнувшая тень на границе сна, забываемая в первое же утреннее мгновение. А для меня она чуть больше чем наполовину реальна. И дело даже не в том, что царапины от её когтей, если что, останутся на моей щеке не только во сне, но и утром. А в том, что проверять на себе действенность её проклятий мне не хочется совершенно. Да после того первого раза и не нужно, было весьма убедительно.
Уходя, обиженная моим непочтением Теуикуи ехидно пожелала мне неровной дороги. Я всерьёз не воспринял поначалу. Даже когда споткнулся, выходя утром из дома. Потом понял. За день я споткнулся раз тридцать, наверное. Два раза даже упал. Вечером, на ступеньках подъезда я сломал ногу и месяц был в гипсе. Урок я усвоил хорошо. Хамить Теуикуи не стоит.
Конечно, можно проснуться и разговор прервётся сам собой. Но бесполезно. Теуикуи упорна и злопамятна. Если ей захочется, она начнёт приходить каждую ночь. Пусть уж сейчас выговорится.
- Неужели я тебе сильно докучаю, мальчик?
Хвала всем богам, Теуикуи приходит ко мне в сны не каждый месяц. И даже иногда не каждый год. Но радости от её появления я точно не испытываю. Трудно испытывать симпатию к тому, кто способен сделать твой сон адом, к тому же могущему продолжиться наяву.
- Скажем так, без тебя мне было бы определённо лучше, - вежливо отвечаю я.
- Ты научился разговаривать как умудрённый опытом жрец, не позволяя чувству проявиться в голосе, - весело замечает Теуикуи. - Видишь, как моё общество благотворно для тебя? Или желаешь поспорить?
Спорить с Теуикуи вредно и опасно. В позапрошлый свой приход она довела меня до того, что я назвал её ползающей по снам пиявкой. И пусть это трижды правда, Теуикуи, разумеется, обиделась. Конечно, эмоций под этой птичьей маской не разглядеть. Но раздражённое шипение прокатилось по моей спине как холодный напильник. И Теуикуи стремительно лизнула меня раздвоенным языком. В шею. Гнойная рана заживала потом три недели.
Теуикуи выпрастывает из рукава худую морщинистую руку. Из кончиков пальцев начинает струиться дым. Свежий горьковатый запах плывёт по комнате.
- Не дыми в помещении, - хмуро замечаю ей я.
- Это горная полынь, - ласковым тоном откликается Теуикуи. - Неужели не нравится?
- Представь себе, нет. Не люблю ненужные запахи.
Под маской не видно, но я чувствую, как Теуикуи ехидно улыбается. Из кончиков пальцев прорастают небольшие когти, и дым меняется, приобретая сладковато-мясной привкус. Теуикуи шумно вдыхает.
- Да-да, - кивает она в ответ на мой незаданный вопрос. - Так пахли приносимые мне в огне люди-жертвы. Правда, замечательный аромат?
- Тебе не кажется, что твои вкусы несколько несовременны?
- Что ты знаешь о времени, мальчик?
- Не больше, чем все люди, согласен. Но это не мешает мне видеть нелепость чужих пристрастий. Ты сама никогда не задумывалась о том, что сделанное не к месту неминуемо обречено на гибель и забвение?
Теуикуи застывает на мгновение. Хорошо. Её довольно легко отвлечь какой-нибудь якобы мудрой фразой. Дым в её пальцах замирает, сгущаясь в воздухе тёмными каплями, которые с лёгким стуком падают на пол, растекаясь небольшими кляксами противной формы. Не страшно, утром вытру.
- Для меня так давно никто ничего не делал… - капризно замечает моя ночная гостья.
Я внутренне замираю. Запросы Теуикуи нормальными не назовёшь. Но виду подавать нельзя. При всех своих возможностях Теуикуи всё-таки глупа и этим надо пользоваться.
- И о чём ты хочешь меня попросить?
- Ну что ты, мальчик. Разве я хочу попросить? Я хочу тебе приказать.
- Вряд ли в твоих силах приказывать. Вынудить ты, конечно, можешь, я уже в курсе. Поэтому и спрашиваю заранее - что ты хочешь?
- Убей кого-нибудь, - невыразимо просто предлагает Теуикуи.
А вот этого я от неё давно ожидал. И нужные ходы заранее продуманы. Теперь главное, не дать ей возможности конкретики. Глазки в пол, на лице растерянность, сменяющаяся покорностью судьбе…
- Ты догадываешься, как это сложно в наше время сделать? - медленно, как бы выдавливая каждое слово, начинаю я.
- А ты постарайся, - мурлычет Теуикуи.
- Я-то постараюсь. Но понимаешь, что я хочу взамен?
- Хорошо, я не буду приходить к тебе целых три года.
- Десять.
- Мальчик, как ты можешь? Я же буду без тебя скучать…
- Десять лет, я сказал.
- Ну что ж, так и быть. Но не пытайся увильнуть. Помнишь, что будет?
Теуикуи закатывает левый рукав и прикладывает ладонь мне к груди. Пошевелиться невозможно. Сердце пропускает один удар, второй… Я начинаю чувствовать в груди ледяную пустоту…
- Ты же выполнишь, что обещал, правда, мальчик? - мурлычет Теуикуи, опуская руку. - Мне так хочется посмотреть на кровь…
Я глубоко вдыхаю.
- Да.
Будильник вырывает меня из тёплого вязкого тумана. Недовольно щурясь, встаю и вытираю странные пятна на полу. Умывание, кофе, не лезущий в горло бутерброд. Как обычно, пора в офис. Но я помню про обещание, данное ночной гостье. Обещания надо выполнять, несомненно. Тем более, обещание, данное Теуикуи. Убить, да. Выполним, в лучшем виде, об чём речь. Ха. Сегодня мне обязательно нужно раздавить какого-нибудь жучка. Или, ещё лучше, комара, только что напившегося свежей крови. Пусть видит.
Я ведь говорил, что Теуикуи глупа?
Когда Теуикуи приходит в твой сон…
Когда Теуикуи приходит в твой сон, не надо предлагать ей сесть у очага. И оленьего молока предлагать тоже не надо. Сядет она и так где угодно, а что она пьёт на самом деле - я знать совершенно не хочу. Больше всего на свете я хочу послать её далеко, и желательно навсегда, но не мне спорить с Бродящей-по-Снам. Не то чтобы я питал к ней какое-то уважение, а просто из чувства самосохранения.
- Хорошего сна, мальчик! - приветливо говорит Теуикуи.
Напоминать ей о том, что я давно окончил институт и совсем не мальчик, бессмысленно. Она называет людей как хочет. В конце концов, откуда я знаю, сколько на самом деле тысяч лет этой потусторонней дряни? Для неё и глубокий старик будет мальчиком.
- Что тебе надо в этот раз? - устало спрашиваю я.
- Какой невежливый мальчик, - укоризненно замечает Теуикуи. - А как же пожелать мне в ответ душистого дыма горящих жилищ и тёплого дождя из крови? И вообще, может я пришла к тебе для мудрой беседы или неспешного дружеского молчания?
- А если бы ты не приходила вообще, - в тон откликаюсь я, - я был бы тебе безмерно благодарен.
- Даже не надейся, - хихикает Теуикуи, и перья на её одежде с песочным звуком шелестят в такт визгливому тоненькому смеху. - В твоём сне так удобно, а главное - ты меня слышишь, в отличие от других. В моё время тебя бы взяли служить в храм, мальчик…
Чёрт бы побрал эту мою способность слышать Теуикуи. Для всех других она даже не призрак, а так, мелькнувшая тень на границе сна, забываемая в первое же утреннее мгновение. А для меня она чуть больше чем наполовину реальна. И дело даже не в том, что царапины от её когтей, если что, останутся на моей щеке не только во сне, но и утром. А в том, что проверять на себе действенность её проклятий мне не хочется совершенно. Да после того первого раза и не нужно, было весьма убедительно.
Уходя, обиженная моим непочтением Теуикуи ехидно пожелала мне неровной дороги. Я всерьёз не воспринял поначалу. Даже когда споткнулся, выходя утром из дома. Потом понял. За день я споткнулся раз тридцать, наверное. Два раза даже упал. Вечером, на ступеньках подъезда я сломал ногу и месяц был в гипсе. Урок я усвоил хорошо. Хамить Теуикуи не стоит.
Конечно, можно проснуться и разговор прервётся сам собой. Но бесполезно. Теуикуи упорна и злопамятна. Если ей захочется, она начнёт приходить каждую ночь. Пусть уж сейчас выговорится.
- Неужели я тебе сильно докучаю, мальчик?
Хвала всем богам, Теуикуи приходит ко мне в сны не каждый месяц. И даже иногда не каждый год. Но радости от её появления я точно не испытываю. Трудно испытывать симпатию к тому, кто способен сделать твой сон адом, к тому же могущему продолжиться наяву.
- Скажем так, без тебя мне было бы определённо лучше, - вежливо отвечаю я.
- Ты научился разговаривать как умудрённый опытом жрец, не позволяя чувству проявиться в голосе, - весело замечает Теуикуи. - Видишь, как моё общество благотворно для тебя? Или желаешь поспорить?
Спорить с Теуикуи вредно и опасно. В позапрошлый свой приход она довела меня до того, что я назвал её ползающей по снам пиявкой. И пусть это трижды правда, Теуикуи, разумеется, обиделась. Конечно, эмоций под этой птичьей маской не разглядеть. Но раздражённое шипение прокатилось по моей спине как холодный напильник. И Теуикуи стремительно лизнула меня раздвоенным языком. В шею. Гнойная рана заживала потом три недели.
Теуикуи выпрастывает из рукава худую морщинистую руку. Из кончиков пальцев начинает струиться дым. Свежий горьковатый запах плывёт по комнате.
- Не дыми в помещении, - хмуро замечаю ей я.
- Это горная полынь, - ласковым тоном откликается Теуикуи. - Неужели не нравится?
- Представь себе, нет. Не люблю ненужные запахи.
Под маской не видно, но я чувствую, как Теуикуи ехидно улыбается. Из кончиков пальцев прорастают небольшие когти, и дым меняется, приобретая сладковато-мясной привкус. Теуикуи шумно вдыхает.
- Да-да, - кивает она в ответ на мой незаданный вопрос. - Так пахли приносимые мне в огне люди-жертвы. Правда, замечательный аромат?
- Тебе не кажется, что твои вкусы несколько несовременны?
- Что ты знаешь о времени, мальчик?
- Не больше, чем все люди, согласен. Но это не мешает мне видеть нелепость чужих пристрастий. Ты сама никогда не задумывалась о том, что сделанное не к месту неминуемо обречено на гибель и забвение?
Теуикуи застывает на мгновение. Хорошо. Её довольно легко отвлечь какой-нибудь якобы мудрой фразой. Дым в её пальцах замирает, сгущаясь в воздухе тёмными каплями, которые с лёгким стуком падают на пол, растекаясь небольшими кляксами противной формы. Не страшно, утром вытру.
- Для меня так давно никто ничего не делал… - капризно замечает моя ночная гостья.
Я внутренне замираю. Запросы Теуикуи нормальными не назовёшь. Но виду подавать нельзя. При всех своих возможностях Теуикуи всё-таки глупа и этим надо пользоваться.
- И о чём ты хочешь меня попросить?
- Ну что ты, мальчик. Разве я хочу попросить? Я хочу тебе приказать.
- Вряд ли в твоих силах приказывать. Вынудить ты, конечно, можешь, я уже в курсе. Поэтому и спрашиваю заранее - что ты хочешь?
- Убей кого-нибудь, - невыразимо просто предлагает Теуикуи.
А вот этого я от неё давно ожидал. И нужные ходы заранее продуманы. Теперь главное, не дать ей возможности конкретики. Глазки в пол, на лице растерянность, сменяющаяся покорностью судьбе…
- Ты догадываешься, как это сложно в наше время сделать? - медленно, как бы выдавливая каждое слово, начинаю я.
- А ты постарайся, - мурлычет Теуикуи.
- Я-то постараюсь. Но понимаешь, что я хочу взамен?
- Хорошо, я не буду приходить к тебе целых три года.
- Десять.
- Мальчик, как ты можешь? Я же буду без тебя скучать…
- Десять лет, я сказал.
- Ну что ж, так и быть. Но не пытайся увильнуть. Помнишь, что будет?
Теуикуи закатывает левый рукав и прикладывает ладонь мне к груди. Пошевелиться невозможно. Сердце пропускает один удар, второй… Я начинаю чувствовать в груди ледяную пустоту…
- Ты же выполнишь, что обещал, правда, мальчик? - мурлычет Теуикуи, опуская руку. - Мне так хочется посмотреть на кровь…
Я глубоко вдыхаю.
- Да.
Будильник вырывает меня из тёплого вязкого тумана. Недовольно щурясь, встаю и вытираю странные пятна на полу. Умывание, кофе, не лезущий в горло бутерброд. Как обычно, пора в офис. Но я помню про обещание, данное ночной гостье. Обещания надо выполнять, несомненно. Тем более, обещание, данное Теуикуи. Убить, да. Выполним, в лучшем виде, об чём речь. Ха. Сегодня мне обязательно нужно раздавить какого-нибудь жучка. Или, ещё лучше, комара, только что напившегося свежей крови. Пусть видит.
Я ведь говорил, что Теуикуи глупа?