«Роковые яйца» или Выставка дегенеративного искусства на Красной площади
Оригинал взят у martinis09 в «Роковые яйца» или Выставка дегенеративного искусства на Красной площади
«Роковые яйца» или Выставка дегенеративного искусства на Красной площади
Акцию художника Павленского, прибившего свою мошонку к брусчатке на Красной площади, назвали «новой строкой в истории искусства». Ради пиара дегенераты готовы класть на плаху «самое дорогое». Характерно, что их развлечения оплачиваем все мы
В прошедшее воскресенье «художник» Петр Павленскийустроил дегенеративный «перформанс», прибив 15-см гвоздем свою мошонку к брусчатке Красной площади. На извлечение метиза у спасателей ушло приблизительно 1,5 часа. Затем «художника» на «скорой помощи» доставили в Первую градскую больницу, где ему была оказана медицинская помощь.
От госпитализации членовредитель отказался. Из больницы его доставили в отделение полиции «Китай-город», где Павленский пояснил свои мотивы: «Акцию можно рассматривать как метафору апатии, политической индифферентности и фатализма современного российского общества. Не чиновничий беспредел лишает общество возможности действовать, а фиксация на своих поражениях и потерях все крепче прибивает нас к кремлевской брусчатке, создавая из людей армию апатичных истуканов, терпеливо ждущих своей участи».
Впрочем, похоже, что в полиции не совсем пришли в себя от осознания гениальности метафоры фатализма, поэтому при составления протокола допустили ошибки. В результате суд был вынужден освободить «демонстратора дегенеративного искусства» от возможности мести улицы в течении 15 суток.
Впечатлительным полицейским явно не хватило опыта. Подобное легкое членовредительство - довольно распространенное явление в тюрьмах. Заключенные прибегают к нему, чтобы временно избежать, к примеру, этапирования. Мошонку гвоздями прибивают к нарам или к полу, не задевая при этом самих тестикул.
Мало в полиции знакомы и с современным искусством.
Тот же Павленский известен своими громкими «высокохудожественными» акциями, связанными с нанесением себе увечий. Так 3 мая так же обнаженным он лежал в Питере, у здания законодательного собрания Петербурга. Впрочем, в тот раз он умудрился плотно обмотаться колючей проволокой. Акция с названием «Туша» символизировала «существование человека в репрессивной законодательной системе, где любое движение вызывает жестокую реакцию закона, впивающегося в тело индивида».
В июле прошлого года индивид Павленский зашил себе рот в знак протеста против суда над дегенератками из Pussy Riot.
Последний «перформанс с метизами» придал импульс многим дегенератам, вызвав бурю креативного энтузиазма в среде «либеральной интеллигенции».
Издание креаклов «Сноб» подняло рейтинг на изложении новой «концепцию» самого членовредителя: «Красная площадь - это гнездо власти. Еще и эта брусчатка. Я где-то прочитал, что в 1968 году во время студенческих акций на ней была надпись: "Под брусчаткой пляж!" То есть брусчатка - это как решетка, ею что-то закрывают. Но это вторично. Важным было другое: кругом были фэсэошники… Достаточно просто пойти на площадь и долго погулять, чтобы заметить людей нейтрального вида, специально плохо одетых и бродящих по одному… Гнездо власти, брусчатка, фэсэошники - это место стало очень притягательным для меня, я чувствовал напряжение от его созерцания. Красная площадь - идеальная метафора полицейского государства. Страны, похожей на зону. На зоне мусора управляют, а люди как-то между собой разбираются, под контролем мусоров».
Слева - Лусине, справа - Шине
Художница Лусинэ Джанян вновь напомнила о своей быстро подзабытой персоне после личного «триумфа с балаклавами», поведав на своей странице Facebook, что считает акцию возбуждившегося от вида дефилирующих по площади фэсэошников Павленского «эстетически красивой», попутно сравнив ее с дегенеративной графикой Эгона Шиле.
Вербально креативнее оказалась еврейская критикесса и «специалист по (есессенно) русскому искусству» Екатерина Деготь, заявившая в комментариях Русской службе BBC, что «возвела бы это («событие») к особенно сильной в России культуре святых и отшельников раннего христианства, возводящей на пьедестал страдание и самопожертвование». И не иначе как.
Но наиболее развернутым стало выступление директора Галереи на Солянке Павлова-Андреевича (сына писательницы Л.Петрушевской), который в интервью телеканалу «Дождь» заявил, что эта «акция» «вошла в историю искусства»:
«К сожалению, большинство людей считают Петра Павленского умалишенным человеком, который хочет продемонстрировать всем свое тело, гениталии и свою болезнь. Больше всего мне понравилось заявление врачей. Мне кажется, это моментально оказалось в истории искусства. Бывают моменты, когда четко знаешь, что случилась история, учебник написался на наших с вами глазах. Когда вчера по всем каналам связи было распространено официальное заявление медиков, что это не искусство - это попытка суицида.
Его предыдущие акции мне очень нравились. Я как человек, который возглавляет музей, занимающийся этой сферой, - Государственная галерея на Солянке посвящена перформансу,у нас сейчас идет выставка "Зоопарк художников", где семь художников сидят в клетках».
Павлов-Андреевич подчеркнул, что Павленский - «абсолютно здоровый, здравый и дико образованный и тонкий человек. Этот жест настолько многослойный, что будет расшифровываться долго… Оно вчера вошло с молниеносной скоростью и мгновенно угнездилось там, где ему положено быть… мой взгляд, это событие сработало на 580%, потому что весь его расчет оправдался. Он попал в точки по всем параметрам: пришли милиционеры, они не знали, что с ним сделать, потом пришли медики, которые сделали прекрасное заявление и накрыли его белой простыней».
В последний раз «расцвет дегенеративного искусства» произошел в процессе катаклизма при «эмансипации местечек», сопровожденного Мировой войной и десятком революций, логично завершившись мюнхенской выставкой 1937 года.
С расцветом либерализма дегенераты снова выползли из щелей. Но речь даже не моральной стороне и не разрушении культуры. Здесь всё ясно.
Подойдем к вопросу «в духе времени» - т.е. с чисто меркантильной точки зрения.
Хотя все мы и оплатили работу скорой, врачей и суда, дегенерат Павленский все же развлекался членовредительством с использованием собственных частей тела. Но основным маркером дегенерации либеральной культуры и системы в целом стал даже не сам членовредитель, а Государственная галерея на Солянке. Где за общественный счет представляют «перформанс» из семи дегенератов в клетках.
Остается только надеяться, что в знак протеста против запрета на усыновление русских детей иностранцами, пропаганды педерастии и уголовного преследования за педофилию, особо страдающие начнут массово прибивать себя к брусчатке, скамейкам, крышам, диванам и стульям. И пусть там и остаются...
«…В ночь с 19-го на 20-е августа 1928 года упал неслыханный, никем из старожилов никогда еще не отмеченный мороз. Он пришел и продержался двое суток, достигнув 18 градусов. Остервеневшая Москва заперла все окна, все двери. Только к концу третьих суток поняло население, что мороз спас столицу и те безграничные пространства, которыми она владела и на которые упала страшная беда 28-го года. Конная армия под Можайском, потерявшая три четверти своего состава, начала изнемогать, и газовые эскадрильи не могли остановить движения мерзких пресмыкающихся, полукольцом заходивших с запада, юго-запада и юга по направлению к Москве.
Их задушил мороз. Двух суток по 18 градусов не выдержали омерзительные стаи, и в 20-х числах августа, когда мороз исчез, оставив лишь сырость и мокроту, оставив влагу в воздухе, оставив побитую нежданным холодом зелень на деревьях, биться больше было не с кем. Беда кончилась. Леса, поля, необозримые болота были еще завалены разноцветными яйцами, покрытыми порою странным, нездешним невиданным рисунком, который беззвестно пропавший Рокк принимал за грязюку, но эти яйца были совершенно безвредны. Они были мертвы, зародыши в них были прикончены.
Необозримые пространства земли еще долго гнили от бесчисленных трупов крокодилов и змей, вызванных к жизни таинственным, родившимся на улице Герцена в гениальных глазах лучом, но они уже не были опасны, непрочные созданья гнилостных жарких тропических болот погибли в два дня, оставив на пространстве трех губерний страшное зловоние, разложение и гной.
Были долгие эпидемии, были долго повальные болезни от трупов гадов и людей, и долго еще ходила армия, но уже снабженная не газами, а саперными принадлежностями, керосиновыми цистернами и шлангами, очищая землю. Очистила и все кончилось к весне 29-го года…»
М.А.Булгаков, «Роковые яйца», Москва, октябрь 1924 г.
«Роковые яйца» или Выставка дегенеративного искусства на Красной площади
Акцию художника Павленского, прибившего свою мошонку к брусчатке на Красной площади, назвали «новой строкой в истории искусства». Ради пиара дегенераты готовы класть на плаху «самое дорогое». Характерно, что их развлечения оплачиваем все мы
В прошедшее воскресенье «художник» Петр Павленскийустроил дегенеративный «перформанс», прибив 15-см гвоздем свою мошонку к брусчатке Красной площади. На извлечение метиза у спасателей ушло приблизительно 1,5 часа. Затем «художника» на «скорой помощи» доставили в Первую градскую больницу, где ему была оказана медицинская помощь.
От госпитализации членовредитель отказался. Из больницы его доставили в отделение полиции «Китай-город», где Павленский пояснил свои мотивы: «Акцию можно рассматривать как метафору апатии, политической индифферентности и фатализма современного российского общества. Не чиновничий беспредел лишает общество возможности действовать, а фиксация на своих поражениях и потерях все крепче прибивает нас к кремлевской брусчатке, создавая из людей армию апатичных истуканов, терпеливо ждущих своей участи».
Впрочем, похоже, что в полиции не совсем пришли в себя от осознания гениальности метафоры фатализма, поэтому при составления протокола допустили ошибки. В результате суд был вынужден освободить «демонстратора дегенеративного искусства» от возможности мести улицы в течении 15 суток.
Впечатлительным полицейским явно не хватило опыта. Подобное легкое членовредительство - довольно распространенное явление в тюрьмах. Заключенные прибегают к нему, чтобы временно избежать, к примеру, этапирования. Мошонку гвоздями прибивают к нарам или к полу, не задевая при этом самих тестикул.
Мало в полиции знакомы и с современным искусством.
Тот же Павленский известен своими громкими «высокохудожественными» акциями, связанными с нанесением себе увечий. Так 3 мая так же обнаженным он лежал в Питере, у здания законодательного собрания Петербурга. Впрочем, в тот раз он умудрился плотно обмотаться колючей проволокой. Акция с названием «Туша» символизировала «существование человека в репрессивной законодательной системе, где любое движение вызывает жестокую реакцию закона, впивающегося в тело индивида».
В июле прошлого года индивид Павленский зашил себе рот в знак протеста против суда над дегенератками из Pussy Riot.
Последний «перформанс с метизами» придал импульс многим дегенератам, вызвав бурю креативного энтузиазма в среде «либеральной интеллигенции».
Издание креаклов «Сноб» подняло рейтинг на изложении новой «концепцию» самого членовредителя: «Красная площадь - это гнездо власти. Еще и эта брусчатка. Я где-то прочитал, что в 1968 году во время студенческих акций на ней была надпись: "Под брусчаткой пляж!" То есть брусчатка - это как решетка, ею что-то закрывают. Но это вторично. Важным было другое: кругом были фэсэошники… Достаточно просто пойти на площадь и долго погулять, чтобы заметить людей нейтрального вида, специально плохо одетых и бродящих по одному… Гнездо власти, брусчатка, фэсэошники - это место стало очень притягательным для меня, я чувствовал напряжение от его созерцания. Красная площадь - идеальная метафора полицейского государства. Страны, похожей на зону. На зоне мусора управляют, а люди как-то между собой разбираются, под контролем мусоров».
Слева - Лусине, справа - Шине
Художница Лусинэ Джанян вновь напомнила о своей быстро подзабытой персоне после личного «триумфа с балаклавами», поведав на своей странице Facebook, что считает акцию возбуждившегося от вида дефилирующих по площади фэсэошников Павленского «эстетически красивой», попутно сравнив ее с дегенеративной графикой Эгона Шиле.
Вербально креативнее оказалась еврейская критикесса и «специалист по (есессенно) русскому искусству» Екатерина Деготь, заявившая в комментариях Русской службе BBC, что «возвела бы это («событие») к особенно сильной в России культуре святых и отшельников раннего христианства, возводящей на пьедестал страдание и самопожертвование». И не иначе как.
Но наиболее развернутым стало выступление директора Галереи на Солянке Павлова-Андреевича (сына писательницы Л.Петрушевской), который в интервью телеканалу «Дождь» заявил, что эта «акция» «вошла в историю искусства»:
«К сожалению, большинство людей считают Петра Павленского умалишенным человеком, который хочет продемонстрировать всем свое тело, гениталии и свою болезнь. Больше всего мне понравилось заявление врачей. Мне кажется, это моментально оказалось в истории искусства. Бывают моменты, когда четко знаешь, что случилась история, учебник написался на наших с вами глазах. Когда вчера по всем каналам связи было распространено официальное заявление медиков, что это не искусство - это попытка суицида.
Его предыдущие акции мне очень нравились. Я как человек, который возглавляет музей, занимающийся этой сферой, - Государственная галерея на Солянке посвящена перформансу,у нас сейчас идет выставка "Зоопарк художников", где семь художников сидят в клетках».
Павлов-Андреевич подчеркнул, что Павленский - «абсолютно здоровый, здравый и дико образованный и тонкий человек. Этот жест настолько многослойный, что будет расшифровываться долго… Оно вчера вошло с молниеносной скоростью и мгновенно угнездилось там, где ему положено быть… мой взгляд, это событие сработало на 580%, потому что весь его расчет оправдался. Он попал в точки по всем параметрам: пришли милиционеры, они не знали, что с ним сделать, потом пришли медики, которые сделали прекрасное заявление и накрыли его белой простыней».
В последний раз «расцвет дегенеративного искусства» произошел в процессе катаклизма при «эмансипации местечек», сопровожденного Мировой войной и десятком революций, логично завершившись мюнхенской выставкой 1937 года.
С расцветом либерализма дегенераты снова выползли из щелей. Но речь даже не моральной стороне и не разрушении культуры. Здесь всё ясно.
Подойдем к вопросу «в духе времени» - т.е. с чисто меркантильной точки зрения.
Хотя все мы и оплатили работу скорой, врачей и суда, дегенерат Павленский все же развлекался членовредительством с использованием собственных частей тела. Но основным маркером дегенерации либеральной культуры и системы в целом стал даже не сам членовредитель, а Государственная галерея на Солянке. Где за общественный счет представляют «перформанс» из семи дегенератов в клетках.
Остается только надеяться, что в знак протеста против запрета на усыновление русских детей иностранцами, пропаганды педерастии и уголовного преследования за педофилию, особо страдающие начнут массово прибивать себя к брусчатке, скамейкам, крышам, диванам и стульям. И пусть там и остаются...
«…В ночь с 19-го на 20-е августа 1928 года упал неслыханный, никем из старожилов никогда еще не отмеченный мороз. Он пришел и продержался двое суток, достигнув 18 градусов. Остервеневшая Москва заперла все окна, все двери. Только к концу третьих суток поняло население, что мороз спас столицу и те безграничные пространства, которыми она владела и на которые упала страшная беда 28-го года. Конная армия под Можайском, потерявшая три четверти своего состава, начала изнемогать, и газовые эскадрильи не могли остановить движения мерзких пресмыкающихся, полукольцом заходивших с запада, юго-запада и юга по направлению к Москве.
Их задушил мороз. Двух суток по 18 градусов не выдержали омерзительные стаи, и в 20-х числах августа, когда мороз исчез, оставив лишь сырость и мокроту, оставив влагу в воздухе, оставив побитую нежданным холодом зелень на деревьях, биться больше было не с кем. Беда кончилась. Леса, поля, необозримые болота были еще завалены разноцветными яйцами, покрытыми порою странным, нездешним невиданным рисунком, который беззвестно пропавший Рокк принимал за грязюку, но эти яйца были совершенно безвредны. Они были мертвы, зародыши в них были прикончены.
Необозримые пространства земли еще долго гнили от бесчисленных трупов крокодилов и змей, вызванных к жизни таинственным, родившимся на улице Герцена в гениальных глазах лучом, но они уже не были опасны, непрочные созданья гнилостных жарких тропических болот погибли в два дня, оставив на пространстве трех губерний страшное зловоние, разложение и гной.
Были долгие эпидемии, были долго повальные болезни от трупов гадов и людей, и долго еще ходила армия, но уже снабженная не газами, а саперными принадлежностями, керосиновыми цистернами и шлангами, очищая землю. Очистила и все кончилось к весне 29-го года…»
М.А.Булгаков, «Роковые яйца», Москва, октябрь 1924 г.