Creation Unfinished
Рисование фанарта не давало мне покоя как концепция ровно с тех самых пор, как я начала его рисовать (кажется, это был март девятого года, но тогда даже термин как таковой ещё не рделся на горизонте, это была исключительно нутряная потребность к выражению - и радостно то, что таковой по прохождении лет оная и остаётся, как бы там ни). Потому что ну как же так - серьёзные (в кавычках или без - на усмотрение читающего) художники ведь делают свой проект - будь то комиксы и/или графика и/или картины и/или нужное подставить по вкусу. Не вдаваясь покамест в вопросы коммерциализации, обопрёмся на сам факт такого разительного противоречия.
На разных этапах развития себя как человека рисующего (случайность? необходимость? игра?) разные люди подавали интересную пищу к размышлениям на тему о возможностях и допустимостях, о разрешении себе права на себя, включая взаимное подбадривание и тому подобные полезные для внутреннего баланса ресурсы. Всё это было здорово, но саркастический внутренний голос если и переставал говорить вслух, то не переставал хитро нашёптывать. Как же так, где же твой проект, твоя выставка, ай-яй, непорядок! Это вопрос внутренней же потребности, как оказалось - собственного осознания себя в пространстве, опять же, балансов множества разных весов с вкусными и разноцветными противоречиями, - и множество других, о целесообразности, разумности и интуитивности, их сотрудничестве и симбиозе там, где, казалось бы, должно буйным цветом цвести сплошное противоборство.
Затем мне свершилось добраться до Флоренского "Иконостаса", который чёрным по белому разъяснил ранее только смутно ощутимые подозрения; выделил, структурировал и вывел на чистую воду - и любовь к укрывистой краске, к ликам, к феерическому иконописному наследию (Рублёв!) и странное чувство противоречия, искони вызываемое акварелью - казалось, совершенно безпочвенно - ан нет, как выяснилось, вполне резонно. Это, однако, предвосхищающая лирика, кирпичики, из которых строилась крепость, выбор преимущественных направлений - от светлого к тёмному или наоборот, от тьмы ко свету.
За лирикой, однако, не начинается проза, а продолжается другая лирика, возводимая уже на качественно новое понимание. Самая идеальная (на данный момент) графика, которую мне доводилось видеть, - это быстрые зарисовки не самым даже мягким карандашом на одну из извечных литературных форм, что тоже в известной степени сродни фанарту (стоит ли упоминать огромаду фанарта библейского как наиболее яркого явления на этой ниве? :)
Оная графика очень основательно подкрепила предыдущее моё туманное впечатление о том, насколько техника всё же вторична тому, что изображается. Но и потребна для того, чтобы собою заложить базис, хотя происходит впоследствии уже из сюжетного наполнения, проистекает смыслами и причинностью своей - из движений внутри сюжета куда более тонких. Даже если эти движения и основаны на отпечатках чьей-то уже цельно воплощённой мысли (и при том ещё и коммерческой, и отнюдь не public domain, что таки важно, видимо), прелесть оказывается в open end структуре большинства таким манером изречённых мыслей - продолжать по возможностям и потребностям, дополняя их невысказанным и радуясь процессу. С уважением к источнику, конечно же, но не сдерживая себя его границами.
Далее всё это пенисто дополняется перекрестьями контекстов, параллельно перескакивая с одной техники на другую. Свой собственный процесс эволюции на примере одного пера, и внезапно я оказываюсь с удивительным результатом на руках - это уже если и фанарт, то далеко не целиком таковой. Даже опуская процент на авторские допущения и интерпретацию - это внезапно оказывается разгонной площадкой для чего-то, чему ещё нет названия. Я смотрю на него, не до конца ещё поверив в то, что он только что из моих рук свершился, - базируем на известных контекстах, но выстреливающий куда-то сильно над.
Чужая высказанная мысль оказывается лишь предлогом, сладким соблазнительным упражнением на оттачивание перьев, приятно знакомой средой, той пресловутой зоной комфорта, откуда всякие любознательные щупальца зондируют широченное да необъятное да неизвестное. В такие моменты продолжительность человеческой жизни ощущается особенно остро - ведь это же сколько всего его тут повсюду, сверкающей субстанции и взаимоотношений, а у меня - две руки и одно перо. Воплощённая эмоция, укрощённая мыслью в одну только лишь форму из мириад возможных, - неизменно взывает к научному изучению феномена, дабы грамотно осмыслить практику.
Благо, пути были показаны однажды, мудрейшие мысли - упакованы аккуратными архивами в краткие фразы, которые как распакуешь - так и поймёшь, слой за слоем, постепенно, экспрессом в страну даосизма, между делом: только поняв и пережив предыдущую простоту, можно сдвинуться к следующему уровню сложности. Мерцает изумительно, влечёт сигнальными маяками, как в той песне Бонни Тайлер (You can take the darkness from the pit of the night // And turn into a beacon burning endlessly bright // I gotta follow it // Cause everything I own, now // It's nothing till I give it to you, с внимательной мудростью интерпретируя "you", конечно же).
Песня универсального приложения, но в данном конкретном контексте - своя разворачивается истина, о трансформации тьмы во свет, о это удивительное путешествие, ногтями впиваться в каменистую плоть скалистых гор, полезная память - от начала преодолений до осмысленного результата, путеводность звёздного света, перо хранит в себе нить Ариадны; прожитое через себя в борьбе - оставляет хороший, вразумительный шрам в форме компасной стрелки: эксперимент, спасающий жизнь (в понимании того, что деется над существованием), упоительная радость от неведомости конечной точки, полное погружение без акваланга, технологические жабры, слова всё те же, язык всё тот же - а сути вдруг оказывается многопропорционально больше.
Серьёзные художники делают концепт-арты и вообще работают в физически ощутимых техниках. Например. А кого-то так же от позвоночника к макушке прошивает по всем позвонкам и звенит узнаванием и резонансом. С не-массовостью собственных устремлений пришлось несколько лет то торговаться, то отпускать этот безплотный и доходящий до обидного дискурс, вновь и вновь обращаясь к тому, что звало, вело и звенело колокольчиками, подкармливало фрактальной капелью радостей, распаляя и поддерживая тогда, когда все остальные прежде каменные мосты оказывались верёвочной ветошью.
Свежераскрытая техника топорщится как чистый электрический ток, кипит и не желает удерживаться в рамках, а базис фанарта с её позиции кажется даже в чём-то смешным, но необходимо было - начать. Пусть диковато и без ясных ориентиров (окромя одного), но всё это того стоило, in the long and beautiful run - мантра, повторяемая из раза в раз, когда в очередное бдение ломаются старые модели понимания. И пусть вновь неочевидно, куда движемся, но пенится, вскипая, жгучее желание попробовать этого движения на вкус - so praise be, to the creation unfinished.
На разных этапах развития себя как человека рисующего (случайность? необходимость? игра?) разные люди подавали интересную пищу к размышлениям на тему о возможностях и допустимостях, о разрешении себе права на себя, включая взаимное подбадривание и тому подобные полезные для внутреннего баланса ресурсы. Всё это было здорово, но саркастический внутренний голос если и переставал говорить вслух, то не переставал хитро нашёптывать. Как же так, где же твой проект, твоя выставка, ай-яй, непорядок! Это вопрос внутренней же потребности, как оказалось - собственного осознания себя в пространстве, опять же, балансов множества разных весов с вкусными и разноцветными противоречиями, - и множество других, о целесообразности, разумности и интуитивности, их сотрудничестве и симбиозе там, где, казалось бы, должно буйным цветом цвести сплошное противоборство.
Затем мне свершилось добраться до Флоренского "Иконостаса", который чёрным по белому разъяснил ранее только смутно ощутимые подозрения; выделил, структурировал и вывел на чистую воду - и любовь к укрывистой краске, к ликам, к феерическому иконописному наследию (Рублёв!) и странное чувство противоречия, искони вызываемое акварелью - казалось, совершенно безпочвенно - ан нет, как выяснилось, вполне резонно. Это, однако, предвосхищающая лирика, кирпичики, из которых строилась крепость, выбор преимущественных направлений - от светлого к тёмному или наоборот, от тьмы ко свету.
За лирикой, однако, не начинается проза, а продолжается другая лирика, возводимая уже на качественно новое понимание. Самая идеальная (на данный момент) графика, которую мне доводилось видеть, - это быстрые зарисовки не самым даже мягким карандашом на одну из извечных литературных форм, что тоже в известной степени сродни фанарту (стоит ли упоминать огромаду фанарта библейского как наиболее яркого явления на этой ниве? :)
Оная графика очень основательно подкрепила предыдущее моё туманное впечатление о том, насколько техника всё же вторична тому, что изображается. Но и потребна для того, чтобы собою заложить базис, хотя происходит впоследствии уже из сюжетного наполнения, проистекает смыслами и причинностью своей - из движений внутри сюжета куда более тонких. Даже если эти движения и основаны на отпечатках чьей-то уже цельно воплощённой мысли (и при том ещё и коммерческой, и отнюдь не public domain, что таки важно, видимо), прелесть оказывается в open end структуре большинства таким манером изречённых мыслей - продолжать по возможностям и потребностям, дополняя их невысказанным и радуясь процессу. С уважением к источнику, конечно же, но не сдерживая себя его границами.
Далее всё это пенисто дополняется перекрестьями контекстов, параллельно перескакивая с одной техники на другую. Свой собственный процесс эволюции на примере одного пера, и внезапно я оказываюсь с удивительным результатом на руках - это уже если и фанарт, то далеко не целиком таковой. Даже опуская процент на авторские допущения и интерпретацию - это внезапно оказывается разгонной площадкой для чего-то, чему ещё нет названия. Я смотрю на него, не до конца ещё поверив в то, что он только что из моих рук свершился, - базируем на известных контекстах, но выстреливающий куда-то сильно над.
Чужая высказанная мысль оказывается лишь предлогом, сладким соблазнительным упражнением на оттачивание перьев, приятно знакомой средой, той пресловутой зоной комфорта, откуда всякие любознательные щупальца зондируют широченное да необъятное да неизвестное. В такие моменты продолжительность человеческой жизни ощущается особенно остро - ведь это же сколько всего его тут повсюду, сверкающей субстанции и взаимоотношений, а у меня - две руки и одно перо. Воплощённая эмоция, укрощённая мыслью в одну только лишь форму из мириад возможных, - неизменно взывает к научному изучению феномена, дабы грамотно осмыслить практику.
Благо, пути были показаны однажды, мудрейшие мысли - упакованы аккуратными архивами в краткие фразы, которые как распакуешь - так и поймёшь, слой за слоем, постепенно, экспрессом в страну даосизма, между делом: только поняв и пережив предыдущую простоту, можно сдвинуться к следующему уровню сложности. Мерцает изумительно, влечёт сигнальными маяками, как в той песне Бонни Тайлер (You can take the darkness from the pit of the night // And turn into a beacon burning endlessly bright // I gotta follow it // Cause everything I own, now // It's nothing till I give it to you, с внимательной мудростью интерпретируя "you", конечно же).
Песня универсального приложения, но в данном конкретном контексте - своя разворачивается истина, о трансформации тьмы во свет, о это удивительное путешествие, ногтями впиваться в каменистую плоть скалистых гор, полезная память - от начала преодолений до осмысленного результата, путеводность звёздного света, перо хранит в себе нить Ариадны; прожитое через себя в борьбе - оставляет хороший, вразумительный шрам в форме компасной стрелки: эксперимент, спасающий жизнь (в понимании того, что деется над существованием), упоительная радость от неведомости конечной точки, полное погружение без акваланга, технологические жабры, слова всё те же, язык всё тот же - а сути вдруг оказывается многопропорционально больше.
Серьёзные художники делают концепт-арты и вообще работают в физически ощутимых техниках. Например. А кого-то так же от позвоночника к макушке прошивает по всем позвонкам и звенит узнаванием и резонансом. С не-массовостью собственных устремлений пришлось несколько лет то торговаться, то отпускать этот безплотный и доходящий до обидного дискурс, вновь и вновь обращаясь к тому, что звало, вело и звенело колокольчиками, подкармливало фрактальной капелью радостей, распаляя и поддерживая тогда, когда все остальные прежде каменные мосты оказывались верёвочной ветошью.
Свежераскрытая техника топорщится как чистый электрический ток, кипит и не желает удерживаться в рамках, а базис фанарта с её позиции кажется даже в чём-то смешным, но необходимо было - начать. Пусть диковато и без ясных ориентиров (окромя одного), но всё это того стоило, in the long and beautiful run - мантра, повторяемая из раза в раз, когда в очередное бдение ломаются старые модели понимания. И пусть вновь неочевидно, куда движемся, но пенится, вскипая, жгучее желание попробовать этого движения на вкус - so praise be, to the creation unfinished.