К истокам водолазизма
Организацией и проведением «Синани-фест» занималась группа «Водолазовы братья и сестры». О том, какое отношение водолазы имеют к поэзии, мы вместе с Бажановой рассказали "Крымской газете"
-- Вы -- водолазы, или просто веселые ребята?
- Нас последнее время часто спрашивают: группировка «Водолазовы братья и сестры» - это что? Дайвинг? Религиозная секта? Окололитературная мистификация? Почему люди, третий год подряд организовывающие литературный фестиваль «Синани», носят такое странное для официальных лиц название?
Наверное, пришло время рассказать, что у истории появления «водолазов» имеются глубокие культурно-исторические корни. И, если усиленно «копать» тему, можно обнаружить, что многие известные люди разделяли «водолазизм» нынешних «братьев и сестр».
А конкретно в «водолазном Крыму» имеется мощный отклик эпохи советского героического романтизма. Вспомните события 1931 года. Создание в Балаклаве секретного подразделения ЭПРОН - экспедиции подводных работ особого назначения. Благодаря ей, профессия водолаза во всем СССР была также популярна, как профессия летчика. Аббревиатуру ЭПРОН знали в свое время также хорошо, как ГОЭЛРО.
Тема «подводных работ особого назначения» увлекала самых видных и знаковых в творческом отношении людей. Всем хорошо знакома скульптурная композиция «Рабочий и колхозница» - визитка нового советского человека для всего мира, выражавшая идею времени: головокружительный прорыв, динамика невиданных созидательных перемен, романтика и пафос пути победителя. Однако мало кому известно, что до создания «Рабочего и колхозницы» Мухина работала над другим образом, исполненного теми же качествами, - она создавала ЭПРОНовца. Судя по ее дневникам, она хотела выразить образ «рыцаря морских глубин, закованного в латы скафандра». А в Балаклаве она хотела соорудить 30-метровый маяк в виде водолаза. Все это -- исторические факты. Так что подоплека «водолазной» традиции в Крыму - давняя история.
-- Только ли в Крыму витает особый дух «водолазизма», или за Перекопом тоже есть водолазова жизнь?
- Несомненно! Шагнем за пределы полуострова и заглянем в более ранние времена. Во времена жанра басни, этого мирского ребенка от церковной проповеди. У Крылова есть басня «Водолаз», которую одни критики называют откровенно слабой, другие кладезем мудрости. В ней рассуждается на тему «многия знания - многия печали» и рассказывается о некоем царе, который обратился за советом к мудрецу, а тот, в свою очередь, рассказал монарху притчу об индийском водолазе-ловце жемчуга, который нырнул к самому дну в поисках сокровищ. И, разумеется, - погиб. Выходит, что совет кесарям от Ивана Андреевича Крылова -- "не влезай -- убьет!" Однако, кесарю, как известно, -- кесарево, а слесарю -- слесарево. Там, где одни могут захлебнуться, другие видят единственую среду обитания. Поэтому хочу от Крылова вас обратить к Сократу, который однажды, прочитав сочинения Гераклита, отозвался о нем: "То, что я понял -- прекрасно, то, чего не понял, -- наверное, тоже. Нужно быть делосским ныряльщиком, чтобы не захлебнуться в мудрости этой книги". Водолазы острова Делос считались самыми искуссными в Древней Греции и Риме, поэтому Сократ и прибегнул к метафоре.
-- Ну, Крылов (а тем более -- Сократ с Гераклитом!) - люди из другого времени, а кто из более современных нам авторов шалил ластой в глубинах литературы?
- Примеров, простите за водолазову терминологию, пруд пруди. Сергей Есенин, кстати, проговорился однажды о скрытой и в метафизическом смысле даже эзотерической работе водолаза на пространстве общения поэта со своим внутренним Я. Откуда у поэта деревни всплыла водолазовая состовляющая? Причем, всплыла таким загадочным образом, что обнаружила тщательно скрываемую, но, тем не менее, хорошо укорененную структуру в рамках художественного мира:
«Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Состоишь водолазовой»...
Павел Лукницкий, известный более как прозаик и исследователь творчества Гумилева, автор дневниковых записей бесед с Ахматовой, показал в свое время кредо водолазизма:
Я знаю: мудростью не сразу
Одаривает глубина,
Но все поэты - водолазы,
Плененные загадкой дна.
Игорь Северянин в «Сонете Серебряного века» со свойственной ему позиции вызывающей чувственности говорил о внедренности, но, тем не менее, изолированности культурного героя водолазизма в условиях упадка нравственных устоев: «спускался ли в разврат, дышал как водолаз»...
У Куприна, если вспомнить, в «Листригонах» есть строки: «Но самым замечательным лицом из экипажа был водолаз»... И в «Гамбринусе»: «лодочники, грузчики, водолазы, контрабандисты - все они были молоды».
Высоцкий посвятил водолазам марш, исполненный традиций романтизма и героической поэтики:
Нас тянет на дно, как балласты,
Но мы таки легки, как фаланги,
А ноги закованы в ласты,
А наши тела - в акваланги...
У Маршака дразнилка «Саша, Саша - водолаз! У тебя две пары глаз» с одной стороны заявляет идею как бесхитростную и непосредственную игру, но с другой обнаруживает скрытые в любом фольклоре, и в детском тоже, ритуальные, обрядовые формулы всевидения и посвященности.
У Даниила Хармса совершенно замечательный рассказик о водолазах «Хвастун Колпаков» придает вектор абсурда всей накопленной традиции упоминания о водолазах. А выместе с тем -- создает не просто экземпляр литературного продукта, а указывает на появление мета-текста, явление семиологии.
Можно также вспомнить и современных нам куртуазного маньериста Вадима Степанцова или скандально-культового писателя Виктора Сорокина - в их стихах и прозе тоже уделяется большое внимание «водолазному» кредо в культуре.
-- А кроме литературы, где еще оставила свой мокрый след тема «водолазизма»?
- Если говорить о том, что происходит с образом водолаза сейчас, то можно смело сослаться на совершенно удивительного человека, известного художника Леонида Тишкова. Он автор нескольких книг о «необычных существах» - небесных водолазах. Его книги и графика, пронизанные философской иронией, погружают зрителя и читателя вместе с водолазами в глубокий океан смыслов, в обитель иного мироздания.
И, кроме того, -- по всему миру огромное количество памятников героическому труду водолазов. Неужели вы думаете, что памятники ставят просто так? Нет, разумеется, -- за заслуги.
-- Однако, прародители водолазизма - весьма разношерстная компания. Скажите, в чем, собствено говоря, суть этого культурного феномена? Есть ли в нем смысл, есть ли философия?
- Философию отыскать можно -- была бы настойчивость. Но перед тем я укажу на сухой язык справочника. Если обратиться к Энциклопедии Брокгауза-Ефрона водолаз определяется как «непременно здоровый человек, приучивший свой организм к резким переменам давления и продолжительному пребыванию под поверхностью воды в особенно устроенном костюме, называемом водолазным аппаратом. Водолазом может быть только молодой человек, крепкого телосложения и без вредных привычек». А вот теперь "погружаемся" под словарную статью. Что за ней стоит, если переносить образ водолаза на литературные процессы? Мне представляется самой уместной цитата из дневниковых записей нашего современника, поэта Виталия Пуханова. Он говорит: "поэтическое дело наше похоже на практику ныряльщиков. Хороший ныряльщик задерживает дыхание на девять - десять минут. Думают у него лёгкие другие, нет - другая голова, душа иначе устроена. Человеческому телу страшно, когда воздух не поступает, начинается паника,дыхательный рефлекс стучит по горлу, человек глотает воду и «успокаивается».Телу всё равно, «чем дышать», о последствиях оно не думает, лишь бы сделать вдох. Ныряльщик побеждает в себе страх, погружается, теряет сознание от «удушья», но не глотает воду. Большинство гибнет в бессознательном состоянии. Умение задерживать дыхание, погружаясь в бездну, и не моргать, играя в гляделки с чудовищами - всё, что, на мой взгляд, отличает поэта от трудолюбивого стихотворца".
Поэтому, видимо, у родителей поэтического фестиваля в Ялте "растут ласты". Бульк!
-- Вы -- водолазы, или просто веселые ребята?
- Нас последнее время часто спрашивают: группировка «Водолазовы братья и сестры» - это что? Дайвинг? Религиозная секта? Окололитературная мистификация? Почему люди, третий год подряд организовывающие литературный фестиваль «Синани», носят такое странное для официальных лиц название?
Наверное, пришло время рассказать, что у истории появления «водолазов» имеются глубокие культурно-исторические корни. И, если усиленно «копать» тему, можно обнаружить, что многие известные люди разделяли «водолазизм» нынешних «братьев и сестр».
А конкретно в «водолазном Крыму» имеется мощный отклик эпохи советского героического романтизма. Вспомните события 1931 года. Создание в Балаклаве секретного подразделения ЭПРОН - экспедиции подводных работ особого назначения. Благодаря ей, профессия водолаза во всем СССР была также популярна, как профессия летчика. Аббревиатуру ЭПРОН знали в свое время также хорошо, как ГОЭЛРО.
Тема «подводных работ особого назначения» увлекала самых видных и знаковых в творческом отношении людей. Всем хорошо знакома скульптурная композиция «Рабочий и колхозница» - визитка нового советского человека для всего мира, выражавшая идею времени: головокружительный прорыв, динамика невиданных созидательных перемен, романтика и пафос пути победителя. Однако мало кому известно, что до создания «Рабочего и колхозницы» Мухина работала над другим образом, исполненного теми же качествами, - она создавала ЭПРОНовца. Судя по ее дневникам, она хотела выразить образ «рыцаря морских глубин, закованного в латы скафандра». А в Балаклаве она хотела соорудить 30-метровый маяк в виде водолаза. Все это -- исторические факты. Так что подоплека «водолазной» традиции в Крыму - давняя история.
-- Только ли в Крыму витает особый дух «водолазизма», или за Перекопом тоже есть водолазова жизнь?
- Несомненно! Шагнем за пределы полуострова и заглянем в более ранние времена. Во времена жанра басни, этого мирского ребенка от церковной проповеди. У Крылова есть басня «Водолаз», которую одни критики называют откровенно слабой, другие кладезем мудрости. В ней рассуждается на тему «многия знания - многия печали» и рассказывается о некоем царе, который обратился за советом к мудрецу, а тот, в свою очередь, рассказал монарху притчу об индийском водолазе-ловце жемчуга, который нырнул к самому дну в поисках сокровищ. И, разумеется, - погиб. Выходит, что совет кесарям от Ивана Андреевича Крылова -- "не влезай -- убьет!" Однако, кесарю, как известно, -- кесарево, а слесарю -- слесарево. Там, где одни могут захлебнуться, другие видят единственую среду обитания. Поэтому хочу от Крылова вас обратить к Сократу, который однажды, прочитав сочинения Гераклита, отозвался о нем: "То, что я понял -- прекрасно, то, чего не понял, -- наверное, тоже. Нужно быть делосским ныряльщиком, чтобы не захлебнуться в мудрости этой книги". Водолазы острова Делос считались самыми искуссными в Древней Греции и Риме, поэтому Сократ и прибегнул к метафоре.
-- Ну, Крылов (а тем более -- Сократ с Гераклитом!) - люди из другого времени, а кто из более современных нам авторов шалил ластой в глубинах литературы?
- Примеров, простите за водолазову терминологию, пруд пруди. Сергей Есенин, кстати, проговорился однажды о скрытой и в метафизическом смысле даже эзотерической работе водолаза на пространстве общения поэта со своим внутренним Я. Откуда у поэта деревни всплыла водолазовая состовляющая? Причем, всплыла таким загадочным образом, что обнаружила тщательно скрываемую, но, тем не менее, хорошо укорененную структуру в рамках художественного мира:
«Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Состоишь водолазовой»...
Павел Лукницкий, известный более как прозаик и исследователь творчества Гумилева, автор дневниковых записей бесед с Ахматовой, показал в свое время кредо водолазизма:
Я знаю: мудростью не сразу
Одаривает глубина,
Но все поэты - водолазы,
Плененные загадкой дна.
Игорь Северянин в «Сонете Серебряного века» со свойственной ему позиции вызывающей чувственности говорил о внедренности, но, тем не менее, изолированности культурного героя водолазизма в условиях упадка нравственных устоев: «спускался ли в разврат, дышал как водолаз»...
У Куприна, если вспомнить, в «Листригонах» есть строки: «Но самым замечательным лицом из экипажа был водолаз»... И в «Гамбринусе»: «лодочники, грузчики, водолазы, контрабандисты - все они были молоды».
Высоцкий посвятил водолазам марш, исполненный традиций романтизма и героической поэтики:
Нас тянет на дно, как балласты,
Но мы таки легки, как фаланги,
А ноги закованы в ласты,
А наши тела - в акваланги...
У Маршака дразнилка «Саша, Саша - водолаз! У тебя две пары глаз» с одной стороны заявляет идею как бесхитростную и непосредственную игру, но с другой обнаруживает скрытые в любом фольклоре, и в детском тоже, ритуальные, обрядовые формулы всевидения и посвященности.
У Даниила Хармса совершенно замечательный рассказик о водолазах «Хвастун Колпаков» придает вектор абсурда всей накопленной традиции упоминания о водолазах. А выместе с тем -- создает не просто экземпляр литературного продукта, а указывает на появление мета-текста, явление семиологии.
Можно также вспомнить и современных нам куртуазного маньериста Вадима Степанцова или скандально-культового писателя Виктора Сорокина - в их стихах и прозе тоже уделяется большое внимание «водолазному» кредо в культуре.
-- А кроме литературы, где еще оставила свой мокрый след тема «водолазизма»?
- Если говорить о том, что происходит с образом водолаза сейчас, то можно смело сослаться на совершенно удивительного человека, известного художника Леонида Тишкова. Он автор нескольких книг о «необычных существах» - небесных водолазах. Его книги и графика, пронизанные философской иронией, погружают зрителя и читателя вместе с водолазами в глубокий океан смыслов, в обитель иного мироздания.
И, кроме того, -- по всему миру огромное количество памятников героическому труду водолазов. Неужели вы думаете, что памятники ставят просто так? Нет, разумеется, -- за заслуги.
-- Однако, прародители водолазизма - весьма разношерстная компания. Скажите, в чем, собствено говоря, суть этого культурного феномена? Есть ли в нем смысл, есть ли философия?
- Философию отыскать можно -- была бы настойчивость. Но перед тем я укажу на сухой язык справочника. Если обратиться к Энциклопедии Брокгауза-Ефрона водолаз определяется как «непременно здоровый человек, приучивший свой организм к резким переменам давления и продолжительному пребыванию под поверхностью воды в особенно устроенном костюме, называемом водолазным аппаратом. Водолазом может быть только молодой человек, крепкого телосложения и без вредных привычек». А вот теперь "погружаемся" под словарную статью. Что за ней стоит, если переносить образ водолаза на литературные процессы? Мне представляется самой уместной цитата из дневниковых записей нашего современника, поэта Виталия Пуханова. Он говорит: "поэтическое дело наше похоже на практику ныряльщиков. Хороший ныряльщик задерживает дыхание на девять - десять минут. Думают у него лёгкие другие, нет - другая голова, душа иначе устроена. Человеческому телу страшно, когда воздух не поступает, начинается паника,дыхательный рефлекс стучит по горлу, человек глотает воду и «успокаивается».Телу всё равно, «чем дышать», о последствиях оно не думает, лишь бы сделать вдох. Ныряльщик побеждает в себе страх, погружается, теряет сознание от «удушья», но не глотает воду. Большинство гибнет в бессознательном состоянии. Умение задерживать дыхание, погружаясь в бездну, и не моргать, играя в гляделки с чудовищами - всё, что, на мой взгляд, отличает поэта от трудолюбивого стихотворца".
Поэтому, видимо, у родителей поэтического фестиваля в Ялте "растут ласты". Бульк!