Проблема преемственности власти, или при чем тут Виктория Лукашенко
Woloh пишет:
Перед выстроенной в Беларуси системой власти стоит очень сложная, фундаментальная проблема, связанная с самым базовым вопросом ее выживания. Этот вопрос сильнее экономики, сильнее региональной геополитики, сильнее войны в Украине и даже сильнее динамики обменного курса поцелуев на нефть в коридорах Кремля. Как известно, за почти четверть века нахождения Александра Лукашенко у руля белорусского государства оно почти слилось с его личностью. Это связано не только с восприятием Беларуси как внутри, так и снаружи республики, но прежде всего со всеми внутренними механизмами получившейся системы, тем, как они работают в неких единых рамках. То, что казалось команде Лукашенко благом и желаемой целью на заре его правления - централизация всего и вся на узкой группе людей - в итоге возвращается их бичом, грозящим все взорвать изнутри. И хоть этот бич пока еще маячит где-то на горизонте, его тень широким полотном уже покрывает сегодняшний день, влияя на шаги и решения на самых разных уровнях здесь и сейчас. Вопрос этот - преемственность власти в Беларуси.
Давайте оставим на секунду дебаты о том, как на этот вопрос смотрим мы с вами, или какие иные третьи контрагенты внутри и вне Беларуси. И вместо этого поставим перед собой вопрос - как на это смотрят ОНИ? Они - это те, кто сегодня более-менее реально контролируют ситуацию в Беларуси и в руках которых, по крайней мере пока, находится принятие решений. В первую очередь речь идет о самой семье Лукашенко, его сыновьях. Во вторую - об узком слое номеклатуры, которая за годы Лукашенко смогла закрепиться на широком спектре государственных управленческих каналов: это кланы Сидорского, Батуры, и нескольких им подобных. И в третью - подвласные бизнесмены вроде Чижа, Топузидиса, Пефтиева и еще нескольких «минигархов». Силовики, с большего, к понятию «они» не относятся, поскольку являются игроками не самостоятельными, а подчиняются приказам из различных центров силы (в чем есть определенное отличие Беларуси от России).
Сегодня все указывает на то, что Беларусь развивается по пути Азербайджана. На замену одному долгоиграющему лидеру должен прийти другой, который станет во всех смыслах продолжением первого. Вероятнее всего, это будет его сын - такое решение является удобным не только с точки зрения сохранения большинства уже существующих внутренних связей системы, но и с точки зрения «переваривания» этой замены народом. Уже привыкнув к «жизни под Лукашенко» перепревыкать к «жизни под Батурой» в чем-то отдает революцией. По этой причине совершенно не случайно, что в нынешней властной системе прослеживается много внешних атрибутов монархии, возможно, в чем-то бессознательных: совместное хождение с сыновьями на парадах, военные формы для младшего «принца» Коли с декоративными погонами, продвижение военного аспекта в воспитании всех «крон-принцев», и так далее.
Однако, есть несколько «но», которые ставят на этих планах жирный вопросительный знак:
1) Во-первых, Беларусь - не Азербайджан. Это Алиевы обладают такими доходами от нефти, за которые они могут позволить себе содержать небольшую страну на семейном бюджете. В случае чего, могут вообще со всеми рассориться - от Кремля до Анкары - и им за это ничего не будет. А вот в Беларуси такого кармана нет, а значит и нет такой силы внутренней власти. С кем-то придется договариваться.
2) Во-вторых, а что есть у нашей власти противопоставить, если вдруг в Кремле решат, что их планы по поводу Беларуси в 2020-ом году не совпадают с планами какого-либо Лукашенко? Либо что Беларусь вообще больше не нужна? Легальных юридических прав у семьи Лукашенко на право власти в Беларуси нет. А если вдруг не станет персоны Александра Лукашенко, то раскачать систему до выноса наверх кого-угодно не составит особого труда. Уже сегодня по всей стране цветут организации «казаков», «любителей русского языка» и «борцов за православие», которые не имеют никаких внутренних сомнений о том, чьим именно тараном они будут в случае столкновения Москвы и Минска, да ещё в условиях весьма вероятного самоустранения из этого процесса силовиков.
3) В-третьих, наиболее вероятным кандидатом на замену Александра Лукашенко является его сын Виктор Лукашенко. Известно, что нынешний глава благоволит своему третьему сыну Николаю. Но тот достигнет 35 лет только лишь в 2039 году! И даже если эту планку опустят еще лет на пять, а то и десять - белорусская «стабильность» до этого срока очень запросто может не дотянуть. Да и какое значение будет иметь статус «любимчика» в ситуации отсутствия «покровителя»? А главное - ответ на вопрос о преемственности надо иметь уже сегодня, поскольку его отсутствие дает серьезный стимул действия для потенциальных угроз. В первую очередь со стороны Москвы.
В то же время, Виктор Лукашенко очень неохотно тянет на роль лидера. В произнесении речей успехов особых не имел, с сияющей харизмой есть проблемы, с желанием публичности и врожденным популизмом тоже. Это когда все козыри в твоем рукаве - как у Алиева - ты можешь на эти «мелочи» не обращать внимания, а в ситуации цейт-нота и ограниченности ресурсов необходимо излучать абсолютную уверенность в том, что ты сможешь быть фундаментом и нейтральным балансировщиком новой/старой власти на долгие годы. Иначе другие игроки - просто из чувства самосохранения - в критический момент поставят не на тебя, а, скажем, на Кремль; даже если это будет сопряжено с ликвидацией Беларуси. По лицу Виктора видно - ну не хочет он всех этих телекамер, куда комфортнее чувствуя себя в роли руководителя из-за спины.
Конституционная монархия
И вот тут мы возвращаемся к вопросу о фундаменте власти. Закрепив свою власть в стране де-факто клан Лукашенко ищет пути для закрепления ее и де-юре. Путь Алиевых, на самом деле, является лишь малоэффективной временной полумерой, отодвигая вопрос о власти до следующего сотрясения: естественного или искуственно созданного. Причем, эта смена может быть лишь кровавой, как в случае с семействами Каддафи или Чаушеску. Закладывать такую мину под свой клан могут лишь только очень недальновидные лидеры.
Для семьи Лукашенко постепенно приходит время, которое сочетает в себе необходимость закрепления определенных прав наследования и одновременный уход в тень. В Западной Европе аристократия достигла этого переводом права крови в права собственности. Перестав быть князьями и графами они стали банкирами и акционерами. Но для этого необходимо жить в капиталистической системе, прошедшей буржуазную революцию, с абсолютно независимыми судами - чего в Беларуси нет. Попытка российских олигархов и кремлевцев всех перехитрить - разбогатеть де-факто дома, а закрепить де-юре в Лондоне - потерпела печальное фиаско. Теперь им остается сидеть дома в Москве на пороховой бочке и отчаянно ждать Дня народного гнева.
Но есть и вариант решения более деликатный, который уникальным образом подходит именно к белорусской ситуации - если будет подаваться под правильным углом - и который может расставить акценты, устраивающие большинство сторон внутри Беларуси. Выражение «конституционная монархия» звучит чем-то неординарным с первого взгляда, но совершенно не случайно именно она оказалась эволюционным итогом в иных странах.
Представьте себе ситуацию, когда происходит «обращение ветеранов», или «деятелей культуры», или «активных граждан Могилевской области», того же бумажного Парламента, в конце концов, в котором призывается «ради сохранения культурного наследия Беларуси, как островка стабильности в регионе», а также «закрепления преемственности исторического наследия, находящегося под давлением, опасно граничащим с отрицанием, в том числе со стороны определенных стран ЕС», законодательно закрепить связь Беларуси со средневековыми государствами-предшественниками: Полоцким княжеством, Туровским, Великим Княжеством Литовским, прочими - и включить статус великого княжества в официальное название нашей страны.
Борьба за наследие ВКЛ превращается в «спасательную фишку» нынешней властной элиты, которая может дать им формальные права для закрепления законодательной привязки к достигнутым рычагам управления. Конечно, данное решение придется принимать коллегиально, поскольку такой поворот возможно будет осуществить только при стройности собственных рядов. Никакой шрейк-брейхер не должен выйти вперед, чтобы сказать свое «а Баба Яга против!»
Такой ход может сыграть сразу на нескольких подводных силах: 1) окончательно обуздать силы белорусского национализма, которые могут прийтись очень кстати в случае возникновения реального давления со стороны про-русской колонны; 2) он может быть подан наружу под соусом «борьбы за Новую Русь» и нового «славянофильского исторического пассионария», апеллирующего к растущему тренду «русского национализма» (а также польского, болгарского и некоторых прочих), неудовлетворенного Кремлем после фиаско в Украине; 3) фактическим порядком установить новые связи с заинтересованными кругами внутри Европы в качестве дополнительной «ноги» внешней политики.
Для этого потребуется монарх. Вернее даже - монаршая чета. Как и в большинстве подобных случаев в истории: установление новой формы правления при сохранении преемственности достигается через брачный союз. В качестве примера можно взять две фигуры (на их месте могут быть и какие-то иные, но эти двое дают хорошую иллюстрацию потенциальных выгод сторон):
- Фердинанд Звонимир Габсбург (1997 г.р.). Наследник грандиозного королевского рода Габсбургов, потерявшего императорскую корону в Австрии по итогам Первой мировой войны, имеющего связи с огромным количеством славянских стран в регионе (отсюда его второе славянское имя Звонимир), и при этом - по мнению многих историков - являющегося главным наследником титула Великих князей литовских. Не смотря на отсутствие официальных титулов, Габсбурги остаются одним из наиболее уважаемых королевских родов Европы. При этом им заканодательно запрещено возвращаться во власть в Австрии, а во всех остальных соседних странах сильно сложное наследие Австро-Венгрии для возможности такого возврата.
Фердинанд Звонимир выступает гонщиком на международных соревнованиях
- Виктория Лукашенко (1998 г.р.). Первая дочь Виктора Лукашенко, уже снявшаяся в двух фильмах. Брак Виктории и Фердинанда может помочь ее отцу, формально находясь за спиной этого союза, сохранить за собой бразды руководства в стране.
Виктория - вторая слева на этом снимке ее семьи
Такое сочетание, конечно, возможно при достижении определенного соглашения между семьей Лукашенко и домом Габсбургов. Но в условиях конституционной монархии - вполне достижимо. Особенно с учетом «специальных отношений», существующих сегодня между Беларусью и Австрией, в которую Лукашенко старший умудрялся ездить кататься на лыжах уже находясь под санкциями Евросоюза.
Оно же будет выглядеть органично и в белорусских реалиях. Она - православная, он - католик. Прямая историческая связь с ВКЛ. «Немецкие» корни будет очень сложно критиковать российским коллегам, у которых вся имперская история пропитана немками на императорском троне. А «багаж» принца позволит фокусировать на себе интересы огромного количества контрагентов именно в нашем регионе: от владений дома Габсбургов до монархических симпатизаторов от Польши до России.
Семья Лукашенко получит формальные права на нахождение у власти на неограниченный срок, при этом никому не придется куда-то эмигрировать. А дом Габсбургов сможет не только вернуться на монархическую арену, но и открыть пути для расширения своего статуса через возможность монархических союзов Беларуси с иными соседними странами в будущем.
Это развитие совершенно необязательно будет противоречить интересам обитателей Кремля. Начиная от гарантий сохранения стабильности в Беларуси, до специальных связей кремлевской верхушки с той же Австрией, до любопытного прецедента и для самой России - появляется широкое разнообразие причин, в которых может найтись достаточное количество заинтересованных лиц в Кремле.
Одновременно с этим появится возможность постепенной демократизации самой Беларуси, происходящей по эволюционным лекалам конституционной монархии.