Алексей Смирнов фон Раух
И поздний патриарх Тихон, и митрополит Петр плохо относились к катакомбникам - они им мешали спокойно, без эксцессов, договориться с большевиками. От непоминающего священника отца Алексея, отсидевшего свое и доживавшего свой век в шестидесятые годы еще при Хрущеве в никогда не закрывавшейся деревянной церковке на острове Северной Двины, повыше Архангельска, я узнал многое на эту тему26.
Отец Алексей когда-то служил в Московской губернии, а на Соловках был близок с «соловецкими архиереями», авторами послания в Кремль. Они ему доверяли, и от них он слыхал, что при изъятии церковных ценностей рядом иерархов ставился вопрос о закрытии всех храмов в России и уходе всей Российской Православной Церкви, с Синодом и Патриархом, в подполье. Но победила точка зрения Патриарха Тихона: идти путем уступок, надеясь на скорую европейскую интервенцию Антанты. Эта призрачная Антанта с надеждами, что она «поможет» в сильной степени влияла и отравляла сознание выжившей при большевиках русской интеллигенции. Тогда звучали такие фразы: «Не могут же не знать в Англии и Франции, что здесь творится. Рано или поздно придет конец их терпению, и они освободят Россию». Увы, эти иллюзии были ни на чем не основаны.
Об Архангельском отце Алексее в Москве узнали случайно - он написал одной своей бывшей прихожанке письмо, что выжил в ссылке, прошел Соловки, лагеря, а теперь получил приход Архангельской епархии ввиду нехватки священников и служит на острове, где никогда не поминает Московскую Патриархию и советскую власть.
Меня попросили к нему заехать, так как я регулярно в те годы ездил на Север писать этюды.
Отец Алексей был уже очень стар, но румян, оживлен и обо всем говорил очень трезво и в прошедшем времени: «Погубили Россию, мы все сами погубили. Мы скоро умрем, а вам жить. Вы увидите самые ужасные вещи. Если бы тогда Патриарх Тихон закрыл церкви и ушел в подполье, то хоть бы с музыкой при знаменах погиб, а то нас всех, как овец без пастуха, перебили. Умирать тоже уметь надо. Струсил тогда старичок. Такой шанс крупно повредить им упустил».
"Угасшие непоминаюшие в беге времени"
Отец Алексей когда-то служил в Московской губернии, а на Соловках был близок с «соловецкими архиереями», авторами послания в Кремль. Они ему доверяли, и от них он слыхал, что при изъятии церковных ценностей рядом иерархов ставился вопрос о закрытии всех храмов в России и уходе всей Российской Православной Церкви, с Синодом и Патриархом, в подполье. Но победила точка зрения Патриарха Тихона: идти путем уступок, надеясь на скорую европейскую интервенцию Антанты. Эта призрачная Антанта с надеждами, что она «поможет» в сильной степени влияла и отравляла сознание выжившей при большевиках русской интеллигенции. Тогда звучали такие фразы: «Не могут же не знать в Англии и Франции, что здесь творится. Рано или поздно придет конец их терпению, и они освободят Россию». Увы, эти иллюзии были ни на чем не основаны.
Об Архангельском отце Алексее в Москве узнали случайно - он написал одной своей бывшей прихожанке письмо, что выжил в ссылке, прошел Соловки, лагеря, а теперь получил приход Архангельской епархии ввиду нехватки священников и служит на острове, где никогда не поминает Московскую Патриархию и советскую власть.
Меня попросили к нему заехать, так как я регулярно в те годы ездил на Север писать этюды.
Отец Алексей был уже очень стар, но румян, оживлен и обо всем говорил очень трезво и в прошедшем времени: «Погубили Россию, мы все сами погубили. Мы скоро умрем, а вам жить. Вы увидите самые ужасные вещи. Если бы тогда Патриарх Тихон закрыл церкви и ушел в подполье, то хоть бы с музыкой при знаменах погиб, а то нас всех, как овец без пастуха, перебили. Умирать тоже уметь надо. Струсил тогда старичок. Такой шанс крупно повредить им упустил».
"Угасшие непоминаюшие в беге времени"