А ведь Троцкий вас предупреждал...
Еще в ноябре 1987 года, когда компрадорский режим двигался к своему краху, Горбачев включил в свое выступление по случаю семидесятой годовщины Октябрьской революции язвительное осуждение Троцкого. Но, как однажды заметил Троцкий, законы истории оказались более могущественными, чем даже самый могущественный генеральный секретарь.
Единственной политической тенденцией, которая предвидела и предупреждала, что политика Горбачева направлена на уничтожение Советского Союза и реставрацию капитализма, был Международный Комитет Четвертого Интернационала (МКЧИ). Еще в марте 1987 года, в разгар всеобщего преклонения перед новым советским лидером, известного как «горбимания», Международный Комитет предупреждал:
Для рабочих в Советском Союзе, равно как для рабочих и угнетенных масс во всем мире, так называемая политика реформ Горбачева представляет зловещую угрозу. Она подвергает опасности исторические завоевания Октябрьской революции и связана с усилением контрреволюционного коллаборационизма бюрократии с империалистами в мировом масштабе .
Два года спустя, в 1989 году, анализируя политику Горбачева в работе под названием Перестройка против социализма, я писал:
За последние три года Горбачев предпринял решительные шаги по поощрению частной собственности на средства производства. Бюрократия все более открыто отождествляет свои интересы с развитием советских кооперативов, организованных на полностью капиталистических принципах. Таким образом в той мере, в какой собственные привилегии бюрократии больше не связаны с формами государственной собственности, а враждебны им, ее отношения с мировым империализмом должны претерпеть соответствующие и существенные изменения. Главной целью советской внешней политики все меньше и меньше становится защита СССР от империалистического нападения. Вместо этого набирает обороты мобилизация империалистической поддержки - политической и экономической - для реализации внутренних целей «перестройки», то есть развития капиталистических отношений собственности внутри Советского Союза. Таким образом, контрреволюционная логика сталинистской теории «социализма в отдельной стране» находит свое окончательное выражение в выработке внешней политики, направленной на подрыв советской государственной собственности и восстановление капитализма внутри самого СССР.
Я не могу приписать себе исключительную заслугу в разработке этой оценки политики Горбачева, которая была подтверждена последующими событиями. Точка зрения Международного Комитета основывалась на анализе противоречий советского общества и контрреволюционной траектории сталинистского режима, проделанном Троцким полвека назад в его книге Преданная революция. Более того, пониманию со стороны МКЧИ процесса реставрации капитализма способствовало то, что он протекал в русле, предвиденном Троцким.
Упразднение Советского Союза не привело, как предсказывал Фрэнсис Фукуяма, к «концу истории», который аналитик [империалистического аналитического центра] Rand Corporation определил как «конечную точку идеологической эволюции человечества и универсализацию западной либеральной демократии как окончательной формы человеческого правления». Совершенно очевидно, что Фукуяма не предвидел восхождения Дональда Трампа на пост президента США.
В действительности, ни в постсоветской России, ни в развитых капиталистических странах развитие событий не соответствовало схеме мудреца из Rand Corporation. Внутри России все радужные прогнозы, которыми оправдывалась реставрация капитализма, были опровергнуты событиями. Распродажа за бесценок государственных активов, которыми завладели бывшие советские бюрократы и криминальные элементы, привела не к процветанию, а к массовой бедности и ошеломляющему уровню социального неравенства. Вместо того, чтобы способствовать расцвету демократии, новое российское государство быстро приняло форму олигархического режима. А утверждение, согласно которому Россия, как только она бесповоротно откажется от своей исторической связи с Октябрьской революцией, будет принята своими новыми «западными партнерами» с нежными объятиями и мирно интегрируется в братство капиталистических наций, оказалось самым нереалистичным из всех прогнозов.
События, последовавшие за распадом Советского Союза в крупнейших империалистических странах - череда экономических, геополитических и социальных кризисов, характерных для последних трех десятилетий, - подтвердили марксистский анализ противоречий, ведущих капитализм как мировую систему к краху. Учредительный документ Четвертого Интернационала, написанный Троцким в 1938 году, определял историческую эпоху как период «предсмертной агонии» капитализма и описывал ситуацию накануне Второй мировой войны следующим образом:
Производительные силы человечества перестали расти. Новые изобретения и усовершенствования не ведут уже к повышению материального богатства. Конъюнктурные кризисы, в условиях социального кризиса всей капиталистической системы, обрушивают на массы все более тяжкие лишения и страдания. Рост безработицы углубляет, в свою очередь, финансовый кризис государства и подкапывает расшатанные денежные системы…
Под возрастающим давлением капиталистического распада империалистские антагонизмы достигли той грани, за которой отдельные столкновения и кровавые вспышки… должны неминуемо слиться в мировой пожар. Буржуазия отдает себе, разумеется, отчет в смертельной опасности, какую новая война представит для ее господства. Но она ныне неизмеримо менее способна предотвратить войну, чем накануне 1914 года.
Нынешняя мировая ситуация имеет нечто большее, чем просто тревожное сходство с той, которую так резко очертил Троцкий 86 лет назад. Его понимание мировой ситуации было основано на анализе источников кризиса капитализма:
1) конфликта между общественным характером производства и частной собственностью на средства производства;
и 2) несовместимостью капиталистической системы национальных государств с объективным развитием мировой экономики. В рамках капитализма кризис, возникающий из-за этих противоречий, приводит к двойной катастрофе - фашистскому варварству и мировой войне.
В своем анализе фатальной динамики глобального капитализма Троцкий сделал главный акцент на роли американского империализма. В 1928 году, в письме из далекой Алма-Аты в Центральной Азии (куда он был сослан сталинистским режимом), он писал:
В кризисную эпоху гегемония Соединенных Штатов скажется полнее, открытее, резче, беспощаднее, чем в период подъема. Свои затруднения и недомогания Соединенные Штаты будут изживать и преодолевать прежде всего за счет Европы - будет ли это происходить в Азии, в Канаде, в Южной Америке, Австралии или в самой же Европе; будет ли это «мирным» или военным путем.
В 1934 году Троцкий описал траекторию американского империализма в еще более резких выражениях:
Капитализм Соединенных Штатов вплотную упирается в те задачи, которые толкнули Германию 1914 года на путь войны. Мир уже поделен? Надо переделить его. Для Германии дело шло о том, чтобы «организовать Европу». Соед. Штатам надо «организовать» мир. История вплотную подводит человечество к вулканическому извержению американского империализма.
Троцкий высмеивал склонность Соединенных Штатов освящать свою грабительскую политику гуманитарными фразами. Он незабываемо охарактеризовал президента Вудро Вильсона в период после Первой мировой войны как «ханжу и лицемера», «Тартюфа на постном квакерском масле», который «странствует по окровавленной Европе, как высший представитель морали, как мессия американского доллара, карает, милует и устраивает судьбы народов». Теперь, когда яростный расизм Вильсона стал хорошо известен, описание Троцким некогда почитаемого американского президента, которого долгое время превозносили как икону демократического либерализма, стало консенсусом академического сообщества.
