Раскол Европы на руинах Украины
Восточноевропейские политики и публицисты, пытаясь достучаться до своих западноевропейских коллег, активно используют тезис, согласно которому Восточная Европа никогда не простит Западной российской победы на Украине. Я уже встречал в российских сетевых СМИ насмешки над сверхамбициозными восточноевропейцами. Мол, нашли чем пугать своих хозяев, с рук которых едят - обидятся они, не простят. Но это не такая простая тема, как кажется на первый взгляд.
Дело в том, что не только в России, но и в Западной Европе давно разучились понимать тонкую душевную организацию лимитрофов. Отсюда многие, как наши, так и евро-американские ошибки в общей оценке геополитической обстановки. Для нас эти ошибки были не столь фатальны, как для Запада, поскольку Россия, волею судеб и ошибок, совершённых позднесоветским и раннероссийским руководством, на долгие годы оказалась в геополитическом одиночестве и могла надёжно рассчитывать только на себя. Предполагаемая позиция лимитрофов принималась во внимание в качестве определённого диапазона вероятностей, который мог улучшить общее положение России, а мог ухудшить, но не мог его кардинально изменить.
В свою очередь наши евро-американские оппоненты всерьёз рассчитывали на гиперактивную антироссийскую позицию лимитрофов, которых только спусти с поводка, и они бросятся Москву штурмовать. И просчитались. Выяснилось, что шуметь лимитрофы готовы, готовы даже двигаться на Москву в обозе (а особо рьяные и в авангарде) натовских армий. Но самостоятельно они ни воевать за Запад без Запада, ни, тем более, финансировать такую войну не планируют. Они видят себя в роли посредников, транзитирующих Украине западную помощь так, чтобы немного прилипало к их рукам и передающих украинские требования на Запад в гипертрофированном виде, чтобы тот давал больше, чем Киев может переварить (чтобы излишки оставались у лимитрофов).
Такая позиция лимитрофов резко увеличила нагрузку на коренные экономики Запада, снизила нагрузку на Россию и предопределила конечное поражение Запада в кампании, которая виделась ему как лёгкая прогулка - финансово-экономический блицкриг, с последующей оккупацией руин взорванной изнутри России военно-полицейскими силами лимитрофов, под чутким руководством настоящих белых господ с коренного Запада. Запад сегодня тоже склонен считать стенания лимитрофов блефом, направленным на выдавливание из него дополнительных ассигнований и военных контингентов для размещения в Восточной Европе. Доля правды в такой оценке есть, но она лишь процентов на пять отражает действительность. Остальные 95% это то самое, что лимитрофы называют «не простим». И что Запад не может понять: «как не простят, если они до дрожи в коленках боятся Россию и не мыслят своё существование без опоры на Запад?»
В своё время позднесоветское и раннероссийское руководство также не понимало своих социалистических солагерников и постсоветских соседей, которые тоже объясняли, что «не простят» СССР «перестройку», а России сосредоточенность на собственных проблемах. До сих пор подобные заявления отдельных пророссийских лимитрофов вызывают в российском обществе скачки с хохотом. Между тем суть явления давно уже ясна и заключается она отнюдь не в обидах или прощениях. Дело в том, что общество великих держав с глобальными интересами, обладает имперским мышлением, которое коренным образом не совпадает с местечковыми ценностями лимитрофов. Грубо говоря, там где империя напрягает все силы, чтобы выстоять и победить, лимитрофы радостно сдаются и потом столетиями хвастаются тем, что сохранили свои кукольные города и не пожертвовали ни одним своим солдатом. Лимитрофу всё равно, кто им управляет. Если правитель не планирует учинить геноцид населения лимитрофа и не грабит его при помощи запредельных налогов, то смена хозяина никак не сказывается на образе жизни лимитрофного населения. Более того, жизнь может ещё и улучшиться.
Например, Чехия процветала при императоре Рудольфе II Габсбурге, сделавшим Прагу на долгие годы своей резиденцией. Соответственно, именно в Чехии император, его двор и прибывающие ко двору иностранные послы и имперские князья тратили деньги, получаемые со всей империи. Та же Чехия, сдавшись в 1938-39 годах германскому рейху, избежала ужасов войны, а оккупационный режим в Протекторате Чехии и Моравии был куда мягче, чем в генерал-губернаторстве (бывшей Польше, которая пыталась воевать). Причём таковым он остался даже после убийства Рейнхарда Гейдриха, а при нём Чехия в принципе жила не хуже германских провинций, а с учётом отсутствия мобилизации на фронт, даже и лучше. В 1945-48 годах та же Чехия получила все бонусы от СССР, оказавшись под его крылом и спокойно (без сопротивления) сменив общедемократическое правительство на чисто социалистическое. Наконец, в 1989 году, чехи вновь сменили хозяев и, наряду с поляками состригли больше всего бонусов с ЕС и НАТО. Пожалуй, даже больше, чем поляки, поскольку чехи в принципе не тратились на противостояние России, а только зарабатывали. И так происходило по всей Восточной Европе. Эта всегдашняя готовность лимитрофов сменить хозяина всем хорошо известна, но есть нюанс, на который практически не обращают внимания. Каждый переход от хозяина к хозяину, сопровождается практически тотальной сменой правящей элиты. Само положение лимитрофа между двумя-тремя цивилизациями, приводит к формированию в его элите соответствующего количества групп соответствующей ориентации. Имперские нации рассматривают эту ориентацию с точки зрения своего (имперского) менталитета, в рамках которого франкофил граф Растопчин с началом Отечественной воны 1812 года стал наиболее последовательным врагом Франции.
То же можно сказать об англо- и германофилах в российском, а потом советском руководстве первой половины ХХ века. Но у лимитрофов политическая ориентация определённой группы намертво привязывает группу к политике государства, на которое она ориентируется. Если государство ориентации усиливается, то усиливается и соответствующая группа лимитрофных политиков. Они приходят к власти, а их политическая линия становится абсолютно доминирующей и не подверженной критике, поскольку население, отчётливо видящее кто в данный момент сильнее, благословляет этих политиков и освящает их выбор очередного хозяина. Когда же глобальный или региональный центр силы приходит в упадок, то население лимитрофа естественным образом незаметно для себя меняет привязанности, под улюлюканье прогоняет (а то и отправляет в тюрьму) политиков, связанных с предыдущим центром силы и призывает политиков, ориентированных на новый центр силы. Теперь они должны отправляться к новому имперскому двору, подтверждать старые привилегии лимитрофной нации и выбивать для неё новые поблажки.
Как это работает хорошо видно на примере Грузии. Пока Саакашвили при поддержке Запада побеждал (ликвидировал самостоятельность Аджарии), грузины прощали ему диктаторские замашки и едва ли не молились на новых Давида и Тамару в одном лице. Стоило ему проиграть южноосетинскую авантюру и привести российские танки на порог Тбилиси, его политическая карьера закончилась. Он досидел президентский срок, но ни у него самого, ни у его партии на последующих выборах ни разу не было никаких перспектив. А сменившая его политическая сила, несмотря на то, что любит Россию ничуть не больше, чем Саакашвили, начала быстро восстанавливать с Кремлём нормальные отношения. Они просто поняли, что Запад им не поможет, а Россия рядом и может задушить без танков (экономически). Россию в Грузии не стали любить больше, просто учли реально продемонстрированную в 2008 году расстановку сил и призвали к власти политиков-прагматиков, готовых эту расстановку учитывать. А Саакашвили отправился в тюрьму. Изменится геополитический баланс и сменятся возглавляющие Грузию политические силы. Чем сильнее будет Россия, тем более доминирующими будут пророссийские настроения в грузинском обществе и тем более русофильские политики будут приходить к власти. Чем слабее будет Россия, тем более русофобской, при полной поддержке общества, будет грузинская власть. И так везде, во всех лимитрофиях. Это проверенный веками способ выживания и даже относительного процветания малых государств лимитрофных наций.
Сейчас европейские политики и публицисты проамериканской направленности пытаются донести до своих западноевропейских и заокеанских коллег простую мысль: если Запад проиграет на Украине, то общества их лимитрофий, которые и так уже начинают сомневаться в силе Запада, воспримут это, как его тотальную неспособность противостоять новой геополитической силе. В своём («бархатном» или не очень) стиле они укажут на дверь русофобским политикам и начнут привечать русофилов, которые в корне изменят ориентацию восточноевропейского «санитарного кордона». Но имперский Запад этого лимитрофного мышления не понимает и думает, что его шантажируют.
На самом деле, это у нас в стране малочисленные скептики спрашивают: «Как это Россия (четвёртая-пятая экономика и первая армия мира) не может два года победить какую-то Украину?» - и приходится объяснять, что Россия сражается со всем коллективным Западом, у которого ресурсов куда как больше, чем у Украины. Из Восточной Европы тот же процесс выглядит по-другому. Там уже спрашивают: «Как это Великий Запад, непобедимые США и их союзники по НАТО, весь цивилизованный мир, не могут два года победить какую-то Россию - 2% мирового ВВП?» Их гложут смутные сомнения, а если Запад проиграет Украину, то их сомнения превратятся в уверенность, что «эта лошадь сдохла» и пора менять ставку. В таком случае вся шаткая конструкция позднеамериканского мира (точнее четверти мира) начнёт быстро рассыпаться. Те лимитрофные ресурсы, на которые империи привыкли рассчитывать как на свои находятся в их распоряжении только пока лимитрофы уверены в их силе и планируют вместе с ними делить трофеи будущих побед.
Когда же лимитрофы понимают, что победа не гарантирована, они бегут в другой лагерь (чтобы успеть занять место поближе к хозяину, раздающему плюшки) с такой скоростью и так внезапно, что порой прекрасно спланированные и почти выигранные войны проигрываются из-за такого стихийного бегства «надёжных союзников». Лимитрофы, как всякий неуверенный в себе, зависимый от непонятной и чуждой ему силы человек, склонны к панике. Восточноевропейские политики на своём птичьем языке пытаются втолковать западным коллегам очевидный для лимитрофных, но непонятный имперским деятелям процесс - панические настроения в их обществах начинают преобладать, пространства для манёвра, для отступлений у Запада больше нет. То, что будет воспринято лимитрофными обществами, как поражение (даже если оно не будет таковым по факту, являясь не более чем манёвром) станет для Запада катастрофой, которая начнётся с повальной смены ориентации лимитрофами («бархатные революции» наоборот). Так же, как в начале-средине 90-х лимитрофы терроризировали НАТО и ЕС, колотя в их двери своими немощными кулачками, выстроятся они в российской передней с настойчивыми просьбами вновь принять их в антифашисты, размахивая в знак своей новообретённой преданности снятыми с плеч головами прозападных политиков и нахально требуя помощи и поддержки против «лживого и лицемерного Запада», «обманувшего наивных малышей».
Собственно, именно потому, наиболее погрязшие в грехе русофобии прибалтийские политики и готовы в любой момент ввязаться в любую направленную против России военную авантюру. Они рассчитывают таким образом, повязав своё население русской кровью, сделать максимально сложным (или вообще невозможным) разворот местных обществ к России. Польша пытается пойти другим путём - набить свою страну американскими войсками, чтобы само их присутствие блокировало любые пророссийские выступления. Параллельно восточноевропейские лидеры пытаются донести до западноевропейских простую мысль - общеевропейская война с Россией нужна уже не для победы над Кремлём, а для консолидации и удержания от распада самого евро-американского единства. Они хотят буквально повторить путь Украины и завалить дорогу к переориентации своих обществ на Россию телами своих сограждан, которых обрекают на гибель в войне с Россией.
В нашу пользу пока играет единственное, но серьёзное противоречие - США и Западная Европа готовы отправить на войну с Россией кого угодно, но пока наотрез отказываются воевать сами. В то же время восточноевропейцы, опасаясь, что будут сданы Западом так же, как он сдаёт Украину, хотят чтобы хотя бы пара-тройка стран из уважаемых «старых» членов НАТО послали свои дивизии на русский фронт, чтобы Западу труднее было увильнуть. В то же время надо понимать, что напряжённость на наших границах столь высока и постоянно усиливается, а безысходность прозападных восточноевропейских политических элит достигла такого уровня, что военный конфликт с участием восточноевропейцев может начаться спонтанно, с любого пустяка. Они себя контролируют так же плохо, как желудок, отобедавший молоком с огурцами. Вообще же все большие войны начинались с мелких амбиций лимитрофов. Страны, не отвечающие за свою судьбу, не могут ощущать ответственность за судьбу мира.