Если завтра война: Белоруссия обновляет свою военную доктрину
Новая редакция документа может претерпеть революционные изменения
Белоруссия будет рассматривать нападение на своих союзников как нападение на свою территорию, заявил начальник информационно-аналитического управления Генштаба Вооруженных сил Белоруссии Артем Буторин. По словам Буторина, такие меры предусматривает проект новой военной доктрины Белоруссии.
Концепция белорусского нейтралитета и ее крах
Если обновленная белорусская военная доктрина будет принята в такой редакции, это будет по-своему революционный шаг для внешней политики Белоруссии. До настоящего времени официальный Минск избегал самой идеи возможного участия своих вооруженных сил за пределами белорусской территории.
Это было закреплено как на уровне военных доктрин, так и конституции. Так, в предыдущей редакции белорусской конституции (действовала до 15 марта 2022 г.) декларировалось стремление к нейтралитету, несмотря на то что Белоруссия являлась участником ОДКБ и Союзного государства с Россией.
Стремление к нейтралитету было составной частью белорусской внешней многовекторной политики 2014-20 гг. Особенно громко «нейтральные» нотки зазвучали во внешнеполитической риторике Белоруссии в контексте так называемых Минских соглашений, которые, как тогда считалось, должны были стать основой мирного урегулирования на Украине.
Сам факт подписания соглашений в Минске и последующие раунды переговоров между Киевом и представителями ДНР и ЛНР обосновывались тем, что Белоруссия является нейтральной площадкой, равноудаленной от противоборствующих сторон.
В Минске подобное позиционирование рассматривали как способ укрепить суверенитет и международный престиж Белоруссии. В этот период белорусский МИД называл свою страну донором региональной стабильности, а также «второй Швейцарией», намекая на нейтральный статус последней.
Крах концепций белорусского нейтралитета наступил в 2020 году, когда Запад не признал итоги президентских выборов и полностью встал на сторону белорусских «демократических сил», оспаривавших их легитимность. Открыто враждебные действия Запада в отношении официального Минска полностью поломали всю прежнюю стратегию многовекторности. Показательно, что западную борьбу с президентом Лукашенко полностью поддержала и Украина, несмотря на то что в отношении Киева белорусская сторона на протяжении 2014-20 гг. занимала позицию доброжелательного нейтралитета.
С этого времени становится очевидным, что только в прочном союзе с Россией возможно выживание и сохранение той политической системы и социально-экономической модели, которую создал А. Лукашенко за время своего президентства. Соответствующим образом меняется и внешняя политика Белоруссии.
Новая архитектура внешней политики Белоруссии
С началом специальной военной операции, когда Белоруссия предоставила свою территорию для северной группировки российских войск, становится понятным, что с прежним многовекторным курсом покончено окончательно.
15 марта 2022 года в силу вступает новая редакция Конституции Белоруссии, в которой впервые появляется упоминание о возможности применения белорусских вооруженных сил за пределами ее территории. Право принимать подобное решение получает Всебелорусское народное собрание - новый конституционный орган, который должен будет заработать в этом году.
Размещение в Белоруссии российского тактического ядерного оружия окончательно закрепляет тесную военно-политическую связку Москвы и Минска.
Таким образом, новая военная доктрина, предполагающая участие Белоруссии в военном конфликте в случае нападения на ее союзников, возникла не на пустом месте и является результатом трансформации белорусской внешней политики, происходившей на протяжении 2020-24 гг.
Кого Белоруссия считает союзниками и в каком случае готова вступить в войну?
Пока текст обновленной военной доктрины не опубликован, об этом можно говорить только в спекулятивном ключе. Достаточно очевидно, что в качестве союзников Белоруссии речь прежде всего идет о России и государствах-участниках ОДКБ.
Однако здесь остается ряд вопросов. Во-первых, что считать нападением? Можно ли считать таковым регулярные обстрелы российской территории и атаки дронов со стороны Украины?
Думается, что все-таки нет. Официально российско-украинский конфликт не является войной. Россия рассматривает его как специальную военную операцию. Киев, со своей стороны, также воздерживается от объявления России войны. Поэтому украинские диверсии и атаки дронов вряд ли будут считаться Белоруссией casus belli.
Следует также помнить, что, несмотря на крайне низкий уровень двусторонних отношений и враждебную риторику, Украина воздерживается от каких-либо диверсионных акций на белорусской территории в отношении белорусских объектов. Единственным исключением стал удар по аэродрому Мачулищи под Минском, но там атаке подвергся опять же российский самолет.
Очевидно, Минск хотел бы сохранить подобный статус-кво в отношениях с Украиной максимально долго, особенно учитывая, что в непосредственной близости от украинской границы находятся такие стратегические объекты, как Мозырский НПЗ.
Не менее интересный вопрос, будет ли Белоруссия считать агрессией против России нападение на Крым и другие новые территории. До настоящего времени белорусская сторона не делала официальных заявлений о признании новых субъектов РФ, хотя достаточно активно сотрудничает с ними в этом качестве.
Более того, А. Лукашенко принимал у себя главу ДНР Д. Пушилина, что также говорит о заметных изменениях в подходах Белоруссии к территориальной проблеме. Тем не менее формальная сторона остается не урегулированной, а в вопросах войны и мира она зачастую является определяющей.
Как представляется, сегодня Минск видит себя в качестве западного форпоста Союзного государства и по возможности предпочел бы не выходить за рамки этой роли. Белорусская внешняя политика остается осторожной и консервативной и старается избегать резких шагов. Тем не менее в Минске осознают глубину и необратимость происходящих геополитических изменений и пытаются адаптироваться к ним без ущерба для себя.
Всеволод Шимов
Белоруссия будет рассматривать нападение на своих союзников как нападение на свою территорию, заявил начальник информационно-аналитического управления Генштаба Вооруженных сил Белоруссии Артем Буторин. По словам Буторина, такие меры предусматривает проект новой военной доктрины Белоруссии.
Концепция белорусского нейтралитета и ее крах
Если обновленная белорусская военная доктрина будет принята в такой редакции, это будет по-своему революционный шаг для внешней политики Белоруссии. До настоящего времени официальный Минск избегал самой идеи возможного участия своих вооруженных сил за пределами белорусской территории.
Это было закреплено как на уровне военных доктрин, так и конституции. Так, в предыдущей редакции белорусской конституции (действовала до 15 марта 2022 г.) декларировалось стремление к нейтралитету, несмотря на то что Белоруссия являлась участником ОДКБ и Союзного государства с Россией.
Стремление к нейтралитету было составной частью белорусской внешней многовекторной политики 2014-20 гг. Особенно громко «нейтральные» нотки зазвучали во внешнеполитической риторике Белоруссии в контексте так называемых Минских соглашений, которые, как тогда считалось, должны были стать основой мирного урегулирования на Украине.
Сам факт подписания соглашений в Минске и последующие раунды переговоров между Киевом и представителями ДНР и ЛНР обосновывались тем, что Белоруссия является нейтральной площадкой, равноудаленной от противоборствующих сторон.
В Минске подобное позиционирование рассматривали как способ укрепить суверенитет и международный престиж Белоруссии. В этот период белорусский МИД называл свою страну донором региональной стабильности, а также «второй Швейцарией», намекая на нейтральный статус последней.
Крах концепций белорусского нейтралитета наступил в 2020 году, когда Запад не признал итоги президентских выборов и полностью встал на сторону белорусских «демократических сил», оспаривавших их легитимность. Открыто враждебные действия Запада в отношении официального Минска полностью поломали всю прежнюю стратегию многовекторности. Показательно, что западную борьбу с президентом Лукашенко полностью поддержала и Украина, несмотря на то что в отношении Киева белорусская сторона на протяжении 2014-20 гг. занимала позицию доброжелательного нейтралитета.
С этого времени становится очевидным, что только в прочном союзе с Россией возможно выживание и сохранение той политической системы и социально-экономической модели, которую создал А. Лукашенко за время своего президентства. Соответствующим образом меняется и внешняя политика Белоруссии.
Новая архитектура внешней политики Белоруссии
С началом специальной военной операции, когда Белоруссия предоставила свою территорию для северной группировки российских войск, становится понятным, что с прежним многовекторным курсом покончено окончательно.
15 марта 2022 года в силу вступает новая редакция Конституции Белоруссии, в которой впервые появляется упоминание о возможности применения белорусских вооруженных сил за пределами ее территории. Право принимать подобное решение получает Всебелорусское народное собрание - новый конституционный орган, который должен будет заработать в этом году.
Размещение в Белоруссии российского тактического ядерного оружия окончательно закрепляет тесную военно-политическую связку Москвы и Минска.
Таким образом, новая военная доктрина, предполагающая участие Белоруссии в военном конфликте в случае нападения на ее союзников, возникла не на пустом месте и является результатом трансформации белорусской внешней политики, происходившей на протяжении 2020-24 гг.
Кого Белоруссия считает союзниками и в каком случае готова вступить в войну?
Пока текст обновленной военной доктрины не опубликован, об этом можно говорить только в спекулятивном ключе. Достаточно очевидно, что в качестве союзников Белоруссии речь прежде всего идет о России и государствах-участниках ОДКБ.
Однако здесь остается ряд вопросов. Во-первых, что считать нападением? Можно ли считать таковым регулярные обстрелы российской территории и атаки дронов со стороны Украины?
Думается, что все-таки нет. Официально российско-украинский конфликт не является войной. Россия рассматривает его как специальную военную операцию. Киев, со своей стороны, также воздерживается от объявления России войны. Поэтому украинские диверсии и атаки дронов вряд ли будут считаться Белоруссией casus belli.
Следует также помнить, что, несмотря на крайне низкий уровень двусторонних отношений и враждебную риторику, Украина воздерживается от каких-либо диверсионных акций на белорусской территории в отношении белорусских объектов. Единственным исключением стал удар по аэродрому Мачулищи под Минском, но там атаке подвергся опять же российский самолет.
Очевидно, Минск хотел бы сохранить подобный статус-кво в отношениях с Украиной максимально долго, особенно учитывая, что в непосредственной близости от украинской границы находятся такие стратегические объекты, как Мозырский НПЗ.
Не менее интересный вопрос, будет ли Белоруссия считать агрессией против России нападение на Крым и другие новые территории. До настоящего времени белорусская сторона не делала официальных заявлений о признании новых субъектов РФ, хотя достаточно активно сотрудничает с ними в этом качестве.
Более того, А. Лукашенко принимал у себя главу ДНР Д. Пушилина, что также говорит о заметных изменениях в подходах Белоруссии к территориальной проблеме. Тем не менее формальная сторона остается не урегулированной, а в вопросах войны и мира она зачастую является определяющей.
Как представляется, сегодня Минск видит себя в качестве западного форпоста Союзного государства и по возможности предпочел бы не выходить за рамки этой роли. Белорусская внешняя политика остается осторожной и консервативной и старается избегать резких шагов. Тем не менее в Минске осознают глубину и необратимость происходящих геополитических изменений и пытаются адаптироваться к ним без ущерба для себя.
Всеволод Шимов