Александр Зимовский: "ПО СЛУХАМ, И АВТОРИТЕТНО"
Вершиной советского военного искусства является практика глубокого прорыва любой обороны врага с выходом на оперативный простор; операции такого уровня результатом имели освобождение/захват огромных территорий и регионов одномоментно, ликвидацию стратегических группировок врага, уничтожение его воли и способности врага к стратегическому сопротивлению (освобождение Правобережной Украины, освобождение Белоруссии, вывод Румынии/Финляндии из войны, освобождение Польши etc.)
Так уж вышло, что после 1945 года нам больше показывать это искусство не понадобилось. Поэтому из всех щелей полезли западные военные теоретики-эпигоны - осваивать наследие Великой Красной империи.
Собственно, после 1945 года пределом операций на прорыв был уровень прорыва пехотной/бронетанковой дивизии. Выше уже никто и никогда не поднимался.
Менялось вооружение, появлялись военные инновации в сфере боевого управления и разведки, качественно росли возможности брони и артиллерии, но больше одной-двух дивизий никто и никогда на Западе в атаку не вел и в прорыв не бросал. После 1945 года и по сегодняшний день Запад влезал исключительно в колониальные авантюры против кое-как вооруженных туземцев. Причем, рано или поздно туземцы, как правило, брали верх над Западом.
Справедливости ради надо сказать, что и в ВС РФ, как и повсеместно, деградировало высокое искусство прорыва на глубину. РАМЗАЙ объяснил последствия этой деградации. Я же собираюсь вам напомнить основные принципы, заложенные в саму идею оперативного и стратегического прорыва вражеской обороны, рожденные Красной Армией и её полководческими гениями.
Военная практика стратегических прорывов Красной Армии дала возможность определить необходимые силы и средства для успешной организации, планирования и проведения таких прорывов на любых ТВД, от Эльбы до Тихого океана.
Основным инструментом на этапе прорыва, безусловно, является артиллерия. Нормальной плотностью артиллерии сталинские маршалы полагали до двухсот орудий и минометов на километр участка прорыва (не пишите никогда на «километр фронта», это грубая ошибка). На заключительном этапе Великой Отечественной бывало и больше, скажем, до трёхсот пятидесяти орудийных стволов на километр прорыва.
Прорыв сразу после артиллерийской подготовки начинали два-три пехотных полка, тоже на километр участка прорыва, пехота шла за артиллерийским огневым валом на удалении до 400 метров. Инженерное обеспечение прорыва осуществляли сапёрные подразделения, количество которых в боевых порядках доходило до семи сапёрных рот на километр прорыва. Для одной пехотной роты саперы делали два прохода через минные поля и заграждения; для танкового полка - три-четыре прохода.
Обычно их сопровождали двадцать-двадцать пять танков непосредственной поддержки пехоты, опять-таки, на километр участка прорыва.
Пехота, идущая в прорыв, имела задачу полностью захватить и очистить первую линию обороны врага на всю ширину участка прорыва, уничтожая всю вражескую артиллерию и противотанковые средства, здесь находившиеся.
Основная масса танков ожидала, когда пехота и артиллерия пойдут на штурм второй линии обороны немцев, и только потом танки массово вводились в прорыв, ломая психику врага и снося его оставшиеся огневые точки.
Справочно:
Противник у нас был не идиёт. Хотя в литературе и кинематографе бытуют сюжеты, где «обезумевшие» от артиллерийского огня фрицы, усравшись мечутся в траншеях, в реальных боях это было крайне редко.
Обычно среднее время на восстановление немцами своей системы огня после окончания наших артиллерийских налётов и артподготовок занимало десять-двенадцать минут.
Если наша пехота с атакой не укладывалась в этот промежуток времени, наступающие батальоны ложились. Тогда опять артналёт, тогда «Коммунисты, вперёд!» и всё, как мы любим...
Наши тоже делали по шаблону - Начинали артподготовку «катюши»/"андрюши", они же и заканчивали. Немцы просекли фишку - последний залп русских РСЗО стал сигналом занимать огневые для отражения атаки. С шаблонами боролись - заставляли в приказном порядке варьировать очередность и последовательность ведения огня.
Заканчивая тему искусства глубокого прорыва Красной Армии, отмечу его основные принципы:
- целью глубокого прорыва было продвижение наступающих войск на глубину от 100 до 300 километров в период не превышающий 10-20 суток с момента начала наступления;
- средние темпы операции войскам назначались не менее 10-15 километров в сутки, что являлось для пехотной дивизии задачей дня;
- участок прорыва пехотной дивизии назначался шириной от 1,2 километра до 2,5 километра;
- на участках прорыва превосходство в пехоте доводилось до уровня 6:1, превосходство в танках и артиллерии 10:1 или до абсолютного уровня (это уже на последнем этапе войны);
- артиллерия ВСЕГДА предваряла наступление пехоты и танков, и до выполнения ближайшей и последующей задачи пехотой прорыва осуществляла поддержку, используя все тактические формы артиллерийской поддержки (огневой вал и т.д. );
- танки массированно вводились в прорыв в качестве второго эшелона, хотя были ситуативные отклонения от этой схемы.
Для иллюстрации я тут набросал табличку плотностей пехоты, артиллерии и танков во время нашего контрнаступления на Курской дуге после краха операции вермахта «Цитадель».
Коба, кстати, глубоко понимал суть глубокой операции прорыва (не, ну а как, он ведь и был автором идеи и руководителем этого проекта). Суть идеи глубокого прорыва в том, что цена быстрого мощного прорыва гораздо ниже цены позиционной долбёжки головой в стену.
Это и директивами Ставки ВГК всегда особо подчёркивалось.
Авдеевка Today
Картографическая студия "Цветные карандаши "Тактика" представляет схему подвоза пополнения, харча и боепитания для Авдеевского узла обороны ВФУ.
Снабжение района обеспечивают тыловые службы группы войск "Таврия".
Плечо подвоза до 20 километров.
Максимально возможные рубежи выхода русской артиллерии на дистанцию уверенного поражения путей подвоза нанесены красными линиями (извините, само вырвалось).
Ближе или не подогнать пушки-саушки, или чревато. Действия ВКС РФ по путям подвоза носят спорадический характер.
Такова их и наша дислокация.Доклад закончен.
Так уж вышло, что после 1945 года нам больше показывать это искусство не понадобилось. Поэтому из всех щелей полезли западные военные теоретики-эпигоны - осваивать наследие Великой Красной империи.
Собственно, после 1945 года пределом операций на прорыв был уровень прорыва пехотной/бронетанковой дивизии. Выше уже никто и никогда не поднимался.
Менялось вооружение, появлялись военные инновации в сфере боевого управления и разведки, качественно росли возможности брони и артиллерии, но больше одной-двух дивизий никто и никогда на Западе в атаку не вел и в прорыв не бросал. После 1945 года и по сегодняшний день Запад влезал исключительно в колониальные авантюры против кое-как вооруженных туземцев. Причем, рано или поздно туземцы, как правило, брали верх над Западом.
Справедливости ради надо сказать, что и в ВС РФ, как и повсеместно, деградировало высокое искусство прорыва на глубину. РАМЗАЙ объяснил последствия этой деградации. Я же собираюсь вам напомнить основные принципы, заложенные в саму идею оперативного и стратегического прорыва вражеской обороны, рожденные Красной Армией и её полководческими гениями.
Военная практика стратегических прорывов Красной Армии дала возможность определить необходимые силы и средства для успешной организации, планирования и проведения таких прорывов на любых ТВД, от Эльбы до Тихого океана.
Основным инструментом на этапе прорыва, безусловно, является артиллерия. Нормальной плотностью артиллерии сталинские маршалы полагали до двухсот орудий и минометов на километр участка прорыва (не пишите никогда на «километр фронта», это грубая ошибка). На заключительном этапе Великой Отечественной бывало и больше, скажем, до трёхсот пятидесяти орудийных стволов на километр прорыва.
Прорыв сразу после артиллерийской подготовки начинали два-три пехотных полка, тоже на километр участка прорыва, пехота шла за артиллерийским огневым валом на удалении до 400 метров. Инженерное обеспечение прорыва осуществляли сапёрные подразделения, количество которых в боевых порядках доходило до семи сапёрных рот на километр прорыва. Для одной пехотной роты саперы делали два прохода через минные поля и заграждения; для танкового полка - три-четыре прохода.
Обычно их сопровождали двадцать-двадцать пять танков непосредственной поддержки пехоты, опять-таки, на километр участка прорыва.
Пехота, идущая в прорыв, имела задачу полностью захватить и очистить первую линию обороны врага на всю ширину участка прорыва, уничтожая всю вражескую артиллерию и противотанковые средства, здесь находившиеся.
Основная масса танков ожидала, когда пехота и артиллерия пойдут на штурм второй линии обороны немцев, и только потом танки массово вводились в прорыв, ломая психику врага и снося его оставшиеся огневые точки.
Справочно:
Противник у нас был не идиёт. Хотя в литературе и кинематографе бытуют сюжеты, где «обезумевшие» от артиллерийского огня фрицы, усравшись мечутся в траншеях, в реальных боях это было крайне редко.
Обычно среднее время на восстановление немцами своей системы огня после окончания наших артиллерийских налётов и артподготовок занимало десять-двенадцать минут.
Если наша пехота с атакой не укладывалась в этот промежуток времени, наступающие батальоны ложились. Тогда опять артналёт, тогда «Коммунисты, вперёд!» и всё, как мы любим...
Наши тоже делали по шаблону - Начинали артподготовку «катюши»/"андрюши", они же и заканчивали. Немцы просекли фишку - последний залп русских РСЗО стал сигналом занимать огневые для отражения атаки. С шаблонами боролись - заставляли в приказном порядке варьировать очередность и последовательность ведения огня.
Заканчивая тему искусства глубокого прорыва Красной Армии, отмечу его основные принципы:
- целью глубокого прорыва было продвижение наступающих войск на глубину от 100 до 300 километров в период не превышающий 10-20 суток с момента начала наступления;
- средние темпы операции войскам назначались не менее 10-15 километров в сутки, что являлось для пехотной дивизии задачей дня;
- участок прорыва пехотной дивизии назначался шириной от 1,2 километра до 2,5 километра;
- на участках прорыва превосходство в пехоте доводилось до уровня 6:1, превосходство в танках и артиллерии 10:1 или до абсолютного уровня (это уже на последнем этапе войны);
- артиллерия ВСЕГДА предваряла наступление пехоты и танков, и до выполнения ближайшей и последующей задачи пехотой прорыва осуществляла поддержку, используя все тактические формы артиллерийской поддержки (огневой вал и т.д. );
- танки массированно вводились в прорыв в качестве второго эшелона, хотя были ситуативные отклонения от этой схемы.
Для иллюстрации я тут набросал табличку плотностей пехоты, артиллерии и танков во время нашего контрнаступления на Курской дуге после краха операции вермахта «Цитадель».
Коба, кстати, глубоко понимал суть глубокой операции прорыва (не, ну а как, он ведь и был автором идеи и руководителем этого проекта). Суть идеи глубокого прорыва в том, что цена быстрого мощного прорыва гораздо ниже цены позиционной долбёжки головой в стену.
Это и директивами Ставки ВГК всегда особо подчёркивалось.
Авдеевка Today
Картографическая студия "Цветные карандаши "Тактика" представляет схему подвоза пополнения, харча и боепитания для Авдеевского узла обороны ВФУ.
Снабжение района обеспечивают тыловые службы группы войск "Таврия".
Плечо подвоза до 20 километров.
Максимально возможные рубежи выхода русской артиллерии на дистанцию уверенного поражения путей подвоза нанесены красными линиями (извините, само вырвалось).
Ближе или не подогнать пушки-саушки, или чревато. Действия ВКС РФ по путям подвоза носят спорадический характер.
Такова их и наша дислокация.Доклад закончен.