Эхо Херсона. Часть IV. Союзник
А. Лукашенко, прибыв 9 декабря 2022 года на саммит ЕАЭС в Бишкек, использовал встречу для высказывания традиционного недовольства недостаточным объемом российских дотаций и преференций. Стоит наполнить, что в отношении российских ресурсов, включая финансовых, белорусские аппетиты поистине космические. В данном случае белорусский руководитель возмутился «неравенством» в ценообразовании на российский природный газ.
Опять газ
Все годы нахождения А. Лукашенко у власти вопросы поставки газа в РБ оставались критически важными. В декабре 1999 года именно задача обеспечения республики максимально дешевым газом фактически загнала А. Лукашенко в Союзное государство. В первом десятилетии XXI века белорусское руководство, опираясь на свой союзный статус, просто прекращало платить за газ (2002) или отказывалось заключать контракт (2004). В итоге все закончилось белорусско-российским газонефтяным кризисом 2007 года, но уже в середине второго десятилетия Минск, руководствуясь принципом «Россия не обеднеет, Газпрому и так хватит», в одностороннем порядке сократил согласованную оплату уже поставленного газа в два раза. В 2017 году в апреле разницу все-таки пришлось возместить, но при этом белорусский руководитель остался при мнении, что Беларусь должна получать газ по цене российского Смоленска.
Учитывая, что перепродажа российского газа белорусскому населению и промышленности составляет основу финансового могущества клана А. Лукашенко и круга придворных олигархов, которые работают деньгами «семьи», то цена на газ носит для белорусского руководителя принципиальный характер. Выбивая из России дешевый газ, А. Лукашенко, выступая в роли почти глобального посредника, считает разницу между полученным от Газпрома газом и газовыми тарифами для населения своем законным «заработком» или «откатом».
Россия из года в год, а фактически десятками лет пытается хоть как-то увязать требования А. Лукашенко в отношении газовых цен с продвижением Республики Беларусь в экономической интеграции с Россией. Но с ноября 2021 года идет процесс гармонизации 28 союзных программ, имплементация которых, по идее должна привести к созданию единой союзной экономики. Однако заявление А. Лукашенко в Бишкеке о «том, чтобы при нашей теснейшей интеграции для субъектов хозяйствования были равные возможности» (https://www.belta.by/president/view/lukashenko-rasskazal-chto-glavnoe-v-tsene-na-rossijskij-gaz-i-ustraivaet-li-ona-belarus-539277-2022/) говорит о том, что на самом деле никакой экономической интеграции между Россией и Беларусью до сегодняшнего дня нет.
Обратим внимание на цены на газ, которыми оперирует А. Лукашенко: «Если вы получаете по 60 или 80 долларов, а мы на границе получаем 120 долларов, к примеру газ, ну какие здесь равные условия. Я не смогу товар свой продать у вас на рынке. А если и могу, то мне надо зарплаты урезать и прочее-прочее, чтобы конкурировать в цене» (там же). Понятно, что если бы все 28 союзных программ были бы имплементированы, то цены на белорусскую продукцию определялись бы на объединённом рынке. Но на самом деле, ни единой экономики и союзного рынка никогда не будет.
В итоге черту под газовой темой подвел В. Путин, отметив, что «разница в ценах на газ между странами ЕАЭС и ЕС в 10 и более раз» (https://t.me/suzdaltsev/7356). Иными словами, «Вам сколько не дай, вам все мало… Совесть имейте!»
Действительно, сейчас страны ЕАЭС, включая Беларусь, получают российский природный газ по символическим ценам, но тогда что так беспокоит А. Лукашенко, неужели ему всё мало?
А. Лукашенко обеспокоил/испугал Херсон и ему необходимо сейчас, пока ситуация на российско-украинском фронте остается относительно стабильной, добиться еще большего снижения цены на импортируемый российский газ. Белорусский руководитель просто пользуется моментом, когда России тяжело и она нуждается в поддержке, чтобы шантажировать её своим «союзническим» статусом.
Но главное даже не в этом, а в том, что белорусско-российская интеграция в очередной раз оказалась прикрытием иждивенческой позиции официального Минска, а в том, что белорусская сторона рассчитывает и дальше сохранять свои привилегии в получении российской финансово-ресурсной помощи.
Двадцать два года А. Лукашенко продолжает имитировать союзную интеграцию, получая под эту информационно-пропагандистскую игру огромные ресурсы. К 1 января уже приближающегося 2023 года российские дотации, преференции, отсрочки платежей и бесконечные переносы платежей за кредиты с 1999 года составили более 152 млрд. долларов США, но страны не стали ближе друг к другу.
Иллюзий нет. Пока А. Лукашенко у власти, никакой реальной экономической интеграции между Россией и Беларусью не будет, как и реального Союзного государства. Но тогда возникает вопрос: зачем Россия столько лет пыталась работать с А. Лукашенко и что изменится после окончания спецоперации российских войск на Украине?
Что изменится?
Итак, будет ли нужна Беларусь России после завершения СВО? Действительно ли эта небольшая республика, чье население буквально разбегается, столь привлекательно для Российской Федерации, что Москва готова и дальше, уже после завершения СВО тратить на Беларусь миллиарды долларов или рублей? В этом стоит разобраться…
Баланс интересов России и Беларуси стал складываться в середине 1990-х годов, но к концу последнего десятилетия XX века он принял каноническую форму. Российские интересы в республике ограничивались вопросами обеспечения безопасности РФ с запада (1.1.), сохранения благоприятных условий для транзита как энергоносителей так и всех форм колесного маршрута (1.2.), интерес к ряду отраслей белорусской промышленности и импорту белорусской сельскохозяйственной промышленности (1.3.). Был и политический интерес, так как российское руководство 1990-х годов хотело снять с себя образ «разрушителя СССР» и А. Лукашенко, предложив в 1995 году российско-белорусскую интеграцию (1.4.), оказался очень востребованным.
Белорусский интерес к интеграции с Россией имел четко обозначенные в основном экономические и военные цели: сохранить и даже расширить доступ республики как к дешевым российским энергоносителям (2.1.), так и к российскому рынку (2.2.), но при этом ограничить российскую товарную экспансию на белорусский рынок (2.3.). При этом Минск всегда рассчитывал сохранить российский ядерный «зонтик» над Беларусью, что, по сути, означает обеспечение военного и политического прикрытия режима А. Лукашенко (2.4.)
Итак, пришло время подвести определенные итоги.
Подведем баланс
Прежде всего отметим, что со своей стороны Россия практически все выполнила и даже перевыполнила. Заявление В. Путина о том, что страны ЕАЭС и Беларусь сейчас получают газ в 10 и более раз дешевле, чем ЕС, говорит о том, что Беларусь находится в супер комфортных условиях по получению дешевых российских энергоносителей (2.1).
Доступ к российскому рынку Беларусь имеет неограниченный (2.2.), но при этом сохраняет нужные Минску ограничения для российского экспорта на белорусский рынок (2.3). В 2020 году Россия продемонстрировала готовность обеспечить выживание белорусского политического режима, а с началом СВО и защиту от блока НАТО (2.4.). В итоге, режим А. Лукашенко получил исключительно выгодные и односторонние преимущества в отношениях с Москвой на фоне несуществующей белорусско-российской интеграции.
Подмена реальной экономической интеграции между двумя странами очередной кампанией («гармонизация» 28 союзных программ) говорит о том, что пункт 1.4. за 22 года не тронулся ни на сантиметр. Процесс гармонизации пока не сказался на экономической системе Республики Беларусь. Реализация данного масштабного проекта должна была создать к концу 2022 года фактически единую российско-белорусскую экономику, работающую по единым правилам, но пока никакой единой экономики не просматривается. Напомним, что до этого были инфе очень помпезные интеграционные программы - «дорожные карты» (2019) и оптимизация интеграции (2018), а также ежегодные скандалы по цене на газ и т.д.
По объективным причинам, включающим социальные и политические последствия кризиса 2020 года, а также специфику белорусского экономики, использование в Беларуси российской финансово-ресурсной поддержки не решает все проблемы, с которыми сталкивается администрация А. Лукашенко. Сама система не может эффективно использовать российские дотации и преференции, которые уходят на дворцы, резиденции и прочее…
Региональная безопасность (1.1.)
Конечно, прежде всего стоит посмотреть на вопросы региональной безопасности и роль Минска в их обеспечении. При этом понятно, что Беларусь навсегда (во всяком случае пока у власти остается А. Лукашенко) потеряла стой статус «донора региональной безопасности», который, надо признать, она сама себе присвоила после переговоров в Минске в феврале 2015 года. Напомним, что с 2015 по 2022 год Минск не выдвинул ни одной инициативы по «разруливанию» российско-украинского конфликта.
Российские военно-стратегические интересы всегда были связаны с «подлетным временем», которое вроде бы наличие 700-750 белорусской территории, можно было растянуть на несколько минут. Но с постепенным перевооружением Калининграда, роль и значение «белорусского балкона» стала падать.
При этом А. Лукашенко продолжает бороться за статус «часового» на западном «фланге». Последняя формула, о которой автор этих строк неоднократно писал, увязана с тем, что белорусская армия «охраняет» тыл российской группировки на Украине от «удара в спину» со стороны Литвы и Польши. При этом как-то упускается тот факт, что между Гомелем и позицией российских войск под Сватово (ЛНР) почти тысяча километров, занятых ВСУ. Очень странный какой-то «тыл».
Но придется все-таки некоторое внимание уделить активно распространяемой белорусским руководством легенде о будущей польско-литовской агрессии, которая постепенно стала зеркальным отражением однотипной, но уже польской и литовкой легенде о неизбежной нападении России. В Польше и Литве эти легенды уже стали неотъемлемой частью почти сформированных национальных идей. Руководство Беларуси пытается тоже подкрепить свою легенду, так как она сейчас стало «платформой», призванной, продемонстрировать российскому обществу «выполнение» Беларусью союзнического долга.
В тоже время, легенда о внезапном ударе по Беларуси Польши и Литвы выглядит «притянутой за уши». Трудно себе представить, чтобы страны НАТО отдельно выступили походом против Беларуси, прикрытой российским ядерным оружием, без США и всего североатлантического блока.
Но главная проблема военно-стратегического значения «белорусского балкона» для России заключается в том, что белорусская армия не способна не только остановить неожиданный удар с запада и северо-запада (НАТО), но и помочь российской армии на Украине. Так что в данном случае Минск получает от России односторонние преимущества. Это же относится и к экономическому блоку
Транзит (1.2)
Необходимо учесть, что Беларусь сейчас потеряла столь важный для РФ свой транзитный статус (об этом писал А. Шрайбман). Закрытие газопровода «Ямал-Европа» и вероятное прекращение транзита нефти посредством нефтепровода «Дружба» приведет к потере транзитных платежей, а в краткосрочной перспективе российских инвестиций в трубопроводную систему. Колесный транзит уже поменял свои маршруты и частично переходит на использование морских паромов. который вряд ли когда-нибудь еще восстановится. В свою очередь зависимость Белоруссии от российских портов и трансконтинентальных транспортных систем стало монопольной.
Восстановление транзитного статуса Беларуси в ближайшие десятилетия сомнительно. Каким бы не был итог российско-украинского конфликта, ЕС выстроит с Востоком стену. Иными словами, то, что вчера было выгодно России (кратчайший путь на европейский рынок), сейчас стало очень накладно для российского бюджета. Беларусь, как транзитная страна, исчезла с европейской карты.
Промышленность (1.3)
Тема «сохранения» белорусской экономики усилиями А. Лукашенко - одна из самых популярных в белорусской пропаганде. На самом деле реальность промышленного развития Беларуси в годы независимости ничем не отличается от общих процессов деиндустриализации, охватившие страны Восточной и Центральной Европы в 1990-е годы. Открывшиеся рынки для западных товаров в считанные годы разрушили основные отрасли производства.
Беларусь, благодаря российским дотациям и доступу к российскому рынку, только частично задержалась на этом пути. Чтобы сохранить свое индустриальное «лицо» стране требовались солидные объемы инвестиций и доступ к новейшим технологиям, но параллельно с ростом модернизационных потребностей белорусской промышленности шел процесс формирования белорусского авторитарного режима, что в итоге привело к тому, что в 2000-2010 годах в Беларуси с опозданием на 10-15 лет начался процесс деиндустриализации. К этому моменту российская промышленность и сельское хозяйство, которые в Беларуси местные пропагандисты активно «хоронили», поменяла свой технологический уклад и обросла тысячами современных предприятий. Беларусь столкнулась с проблемами реализации своей продукции на российском рынке.
Внешняя торговля РБ со странами Запада провалена и России придется брать на себя все больший объем «компенсаций», блокировать российских производителей ради сохранения на российской рынке места для конкурентов из Белоруссии. Понятно, что такая ситуация не будет вечно.
Беларусь все в большей степени превращается в аграрную страну, копирующую советскую аграрную политику, её промышленность деградирует и скатывается в сборку импортных деталей и переклейку этикеток. В данном случае показателен почти годовой поиск белорусских производств, которые можно было бы присоединить к российской программе импортозамещения.
В итоге,
Создаваемая А. Лукашенко в Беларуси в результате конституционной реформы своеобразная «крепость Беларусь» в краткосрочной перспективе блокирует развитие экономической интеграции между Белоруссией и Россией, политическая интеграция между двумя странами станет окончательно невозможной.
А. Лукашенко продолжает политику минимизации политических, экономических и военных связей с Россией. Белорусское политическое поле изолировано от российского, отсутствует реальная экономическая интеграция между двумя странами, нет ни одной российско-белорусской корпорации, на территории Белоруссии нет полноценных, имеющих стратегическое значение в регионе Восточной и Центральной Европе российских баз. Фактически А. Лукашенко остается единственным фактором, в какой-то степени привязывающим Белоруссию к России. Россия платит за «российский вектор» официального Минска финансово-ресурсными дотациями, которые на 1 января 2023 года достигнут с 1999 года 152 млрд. долларов США.
Но при этом, почти все требования белорусского руководства к России по увеличению финансово-ресурсной поддержки, накопившиеся с 2018 года, были выполнены в 2022 году.
Республика Беларусь теряет свою значимость в качестве союзника России. На международной арене Белоруссия воспринимается, как зависимое от России государство, диалог с которым не имеет смысла. Все остальные интересы России в Белоруссии (военно-стратегические, транзитные, интеграционные) подверглись глубокой эрозии и потеряли свою актуальность.
Понятно, что пока идет спецоперация российских войск на Украине, Россия всеми силами и возможностями будет поддерживать Беларусь и А. Лукашенко. Беларусь остается единственным формальным союзником России, хотя непосредственно на поле боя РФ воюет с ВСУ-НАТО в одиночку. Но война не вечна и переоценка ценностей в белорусско-российских отношениях не за горами.
А. Суздальцев, Москва, 11.12.2022