Он наконец-то выпал, снято мобильником
Мне казалось зима,
Мне казалось, усы - это тонкие рыбные кости,
упираясь в подушку, тонко давят губу.
Тихо травят слюну.
Забываешь молчаньем,
Разговорами вслух позови себя в гости,
В слабом теле дыханье как гвозди в гробу,
Так никчемно. А глупость-луну
Перестань оскорблять созерцаньем.
Мне казалось - я был,
Мне казалось, я - радость по Богу,
Но лишь грязным локтем жизнь меня отерла
От унынья-бесилья. Я снова забыл
Грусть-печаль, выхожу на дорогу
Вижу дети, вижу бабы стоят недовольны
Вижу пух тополиный, как майский мороз все сковал,
Невозможно дышать. А не выпить ли квасу?
Промолчал, не сказал;
Бабы снова стоят недовольны.
Но у каждой в глазу
Видна радость проста-деревенска,
Что больши мужики допустили их в радости жить,
Наливать молока, зло ругаться с похмелья,
Пух прилипший с лица отирать,
Злобну власть непрестанно во всем обвиняя.
А глазами при том и играть, и сиять,
Песни петь, непрестанно летая.
Бабы, бабы, вы снитесь зиме,
И она в основанье июня,
тщится сжить вас своей белизной,
тополями дыхание вам забивая.
Эх, кривая моя ты кривая!
Засыпаю поди, замерзаю;
Мне приснилось зима. Снег ложится, сарай
бабы Ани в подобие чистых страниц превращая,
как значки-закорючки чернявые птицы гуляют
в мои грязные стекла тревожно глядят.
Что бы значило это письмо?