Великий князь Сергей Александрович
С Великим князем Сергеем Александровичем Цветаев познакомился в начале 1890-х через своего тестя А.Д.Мейна. Сергей Александрович - сын Александра II, брат Александра III и дядя Николая II был московским генерал-губернатором с 1891 по 1904 год. Он всегда интересовался историей, основатель Исторического музея А.С.Уваров называл его «великим князем от археологии». Сергей Александрович был председатель Исторического музея, организатор и председатель Православного Палестинского общества, член ИМАО. В ИМАО 9 марта 1894 года Иван Владимирович Цветаев делал доклад о принадлежавших Великому князю древнегреческим статуэтках. В это же время Цветаев смог увлечь Великого Князя созданием Музея Изящных Искусств. В июне 1894 года Цветаев пишет В.И.Модестову: «7 июня посетил юный университетский Музей Великий князь. Теперь мы возлагаем упование на особое содействие его в вопросе о постройке отдельного здания для Музея.»
Великий князь Сергей Александрович в кабинете изящных искусств Московского Университета.
Скан из книги "И.В.Цветаев создает Музей."
Высокое покровительство позволило делу создания Музея стать не только университетским, но и московским, государственным делом. С 1898 года Сергей Александрович становится председателем Комитета по устройству Музея Изящных Искусств. Его участие в этом проекте дает возможность получить под постройку Музея место на Колымажном дворе, а так же денежную субсидию из государственной казны.
Во время строительства и обустройства Музея Сергей Александрович часто посещал Колымажный двор. Каждый его приезд описан Цветаевым в письмах, дневниковых записях, статьях, которые появлялись в московских газетах.
На средства Сергея Александровича и его брата Павла Александровича построен зал Парфенон, названный в честь супруги Павла Александровича Александры Георгиевны Греческой (1870-1891).
По решению Великого Князя Центральную лестницу сделали не расходящуюся в разные стороны, а прямую в три марша, потому что Князь «нашел (ее) более импозантною и напомнил, что именно эта форма ее понравилась Государю и что перерешать этот вопрос он не считает, в силу посленего обстоятельства, уместным.» По его же настоянию Центральный Белый зал стал греческим, а не русско-византийским, как хотели Цветаев с Васнецовым.
Для снятия слепков с редких экспонатов Итальянской и Греческой культуры Цветаев тоже частенько обращался за помощью к Великому Князю. Ходатайство особы Царской фамилии имело силу большую, чем обращение ректора Университета.
Тем тяжелее была утрата.
Только оправившись от пожара, захватившего крыло Музея по Колымажному переулку, освобождая от льда и копоти уцелевшие экспонаты, Цветаев, Клейн и Дмитриев проводили на стройке дни и ночи. Пожар случился в ночь на 20 декабря 1904 года.
А 5 февраля 1905 года Цветаев пишет Нечаеву-Мальцову: «Сейчас - очень поздний час ночи; более полутора суток прошло, как находившиеся в конторе стройки Музея в момент, непосредственно следовавший за мученической кончиной Великого Князя, отправили Вам печальную телеграмму.» Цветаев потрясен, весть о покушении на Князя застала его и Клейна в Музее.
Клейн пришел со стройки, и мы занялись чаем и разговорами. Вдруг раздался какой-то неистовый звонок у телефона, Клейн побежал прежде всего выбранить таким образом звонившего. Слушу однако: «ах!» и какие-то стоны Клейна. Иду туда, вижу Романа Ивановича с остановившимися глазами и слышу произвносимое упавшим голосом: «Великий Князь убит в Кремле...» Телефонировал Рербергу, заведующему строительными работами в Арсенале, его десятник, в ближайшие же минуты по совершени убийства. Было затем время нашей растерянности и выслушивания приходивших с улицы разных слухов.
письмо Цветаева
Цветаев описывает панихиду в Чудовом монастыре: «такая масса официального люда всех ведомств и форм, что очень умнопоступили явившиеся без шляп: держать их, ни креститься в этой тесноте было нельзя. (...) После панихиды пришлось приносить последний поклон только маленькой кучке останков погибшего. Все закрыто - поверх пелен только кипарисовый, маленький, старого вида крестик, и маленький складень-образ, к ним и прикладывались. Из-под флера виднеются эполеты мундира, очевидно, лишь положенного в гроб. Это -все от атлетически высокой фигуры Великого Князя... Головы, говорят, нет в гробе.»
Один час провел Иван Владимирович у гроба Великого Князя на дежурстве. 11 февраля он пишет Нечаеву-Мальцову: «у гроба я чувствовал какую-то необычную дрожь, ночь после я не спал, все мне казалось холодно.»
Во время его дежурства пришел проститься с Князем Истомин, при жизни Сергея Александровича, до 1902 года он был управляющий канцелярией московского генерал-губернатора, гофмейстер Высочайшего Двора. Был он и членом-учредителем Комитета по устройству Музея.
«Измученный горем, он опустился на колени, поклонился до земли и в этом положении застыл так долго, что я подумал о его дурноте. Но он поднял голову, перекрестился и снова принял то же опасное положение. Сын-студент поднял его, подвел ко гробу - последовала за этим трогательная сцена последнего прощания...»
Панихида проходила 8 февраля в церкви Святителя Алексия Чудова монастыря. Позднее в подклети этой церкви был устроен придел, освященный ов имя преп.Сергия Радонежского, с усыпальницей Великого князя.
У Романюка в книге "Москва. Утраты." автором усыпальницы назван Архитектор Высочайшего Двора В.Загорский. Его имя стоит и под проектом усыпальницы, приведенной в третьем томе переписки Цветаева и Нечаева-Мальцова.
План расположения усыпальницы Великого князя Сергея Александровича. Чертеж В.П.Загорского. 1908 год
В комментариях к письмам и в книге "И.В.Цветаев создает Музей" автором усыпальницы назван Р.И.Клейн. Автором внутренней отделки названы в разных историчниках либо В.М.Васнецов (как автор фресок), либо П.В.Жуковский, "внутренняя отделка производилась по замыслу и по рисункам" которого.
Под монастырским храмом святителя Алексия в 1906г. устроили церковь-усыпальницу великого князя Сергея Александровича, убитого террористами в Кремле, она была освящена во имя преподобного Сергия Радонежского. Церковь-усыпальницу украшал замечательной работы резной белокаменный иконостас, иконы для которого написал художник К.П.Степанов. Из такого же белого мрамора изваяли надгробие, стоявшее в центре подземного храма. Одновременно этот подземный храм был и небольшим музеем древностей, в котором находились ценные вещи из коллекции, собиравшейся великим князем: иконы XVI и XVIIв.в., нательный крест XIVв. в серебряном ковчеге, а также его личные вещи. В храме находились носилки, на которых переносились останки Сергея Александровича, и гренадёрская шинель, укрывавшая их.
Романюк. "Москва. Утраты."
Все эти художники принимали участие и в создании Музея. К.П.Степанов был автором панно в зале Возрождения и фриза Центральной лестницы Музея.
интерьер усыпальницы великого князя Сергея Александровича в Чудовом монастыре в Кремле. Фото около 1908 г.
Скан из переписки Цветаева и Нечаева-Мальцова.
После смерти Великого Князя Комитет по устройству Музея остался без председателя. Так он и существовал до 1913 года.
Великий князь Сергей Александрович в кабинете изящных искусств Московского Университета.
Скан из книги "И.В.Цветаев создает Музей."
Высокое покровительство позволило делу создания Музея стать не только университетским, но и московским, государственным делом. С 1898 года Сергей Александрович становится председателем Комитета по устройству Музея Изящных Искусств. Его участие в этом проекте дает возможность получить под постройку Музея место на Колымажном дворе, а так же денежную субсидию из государственной казны.
Во время строительства и обустройства Музея Сергей Александрович часто посещал Колымажный двор. Каждый его приезд описан Цветаевым в письмах, дневниковых записях, статьях, которые появлялись в московских газетах.
На средства Сергея Александровича и его брата Павла Александровича построен зал Парфенон, названный в честь супруги Павла Александровича Александры Георгиевны Греческой (1870-1891).
По решению Великого Князя Центральную лестницу сделали не расходящуюся в разные стороны, а прямую в три марша, потому что Князь «нашел (ее) более импозантною и напомнил, что именно эта форма ее понравилась Государю и что перерешать этот вопрос он не считает, в силу посленего обстоятельства, уместным.» По его же настоянию Центральный Белый зал стал греческим, а не русско-византийским, как хотели Цветаев с Васнецовым.
Для снятия слепков с редких экспонатов Итальянской и Греческой культуры Цветаев тоже частенько обращался за помощью к Великому Князю. Ходатайство особы Царской фамилии имело силу большую, чем обращение ректора Университета.
Тем тяжелее была утрата.
Только оправившись от пожара, захватившего крыло Музея по Колымажному переулку, освобождая от льда и копоти уцелевшие экспонаты, Цветаев, Клейн и Дмитриев проводили на стройке дни и ночи. Пожар случился в ночь на 20 декабря 1904 года.
А 5 февраля 1905 года Цветаев пишет Нечаеву-Мальцову: «Сейчас - очень поздний час ночи; более полутора суток прошло, как находившиеся в конторе стройки Музея в момент, непосредственно следовавший за мученической кончиной Великого Князя, отправили Вам печальную телеграмму.» Цветаев потрясен, весть о покушении на Князя застала его и Клейна в Музее.
Клейн пришел со стройки, и мы занялись чаем и разговорами. Вдруг раздался какой-то неистовый звонок у телефона, Клейн побежал прежде всего выбранить таким образом звонившего. Слушу однако: «ах!» и какие-то стоны Клейна. Иду туда, вижу Романа Ивановича с остановившимися глазами и слышу произвносимое упавшим голосом: «Великий Князь убит в Кремле...» Телефонировал Рербергу, заведующему строительными работами в Арсенале, его десятник, в ближайшие же минуты по совершени убийства. Было затем время нашей растерянности и выслушивания приходивших с улицы разных слухов.
письмо Цветаева
Цветаев описывает панихиду в Чудовом монастыре: «такая масса официального люда всех ведомств и форм, что очень умнопоступили явившиеся без шляп: держать их, ни креститься в этой тесноте было нельзя. (...) После панихиды пришлось приносить последний поклон только маленькой кучке останков погибшего. Все закрыто - поверх пелен только кипарисовый, маленький, старого вида крестик, и маленький складень-образ, к ним и прикладывались. Из-под флера виднеются эполеты мундира, очевидно, лишь положенного в гроб. Это -все от атлетически высокой фигуры Великого Князя... Головы, говорят, нет в гробе.»
Один час провел Иван Владимирович у гроба Великого Князя на дежурстве. 11 февраля он пишет Нечаеву-Мальцову: «у гроба я чувствовал какую-то необычную дрожь, ночь после я не спал, все мне казалось холодно.»
Во время его дежурства пришел проститься с Князем Истомин, при жизни Сергея Александровича, до 1902 года он был управляющий канцелярией московского генерал-губернатора, гофмейстер Высочайшего Двора. Был он и членом-учредителем Комитета по устройству Музея.
«Измученный горем, он опустился на колени, поклонился до земли и в этом положении застыл так долго, что я подумал о его дурноте. Но он поднял голову, перекрестился и снова принял то же опасное положение. Сын-студент поднял его, подвел ко гробу - последовала за этим трогательная сцена последнего прощания...»
Панихида проходила 8 февраля в церкви Святителя Алексия Чудова монастыря. Позднее в подклети этой церкви был устроен придел, освященный ов имя преп.Сергия Радонежского, с усыпальницей Великого князя.
У Романюка в книге "Москва. Утраты." автором усыпальницы назван Архитектор Высочайшего Двора В.Загорский. Его имя стоит и под проектом усыпальницы, приведенной в третьем томе переписки Цветаева и Нечаева-Мальцова.
План расположения усыпальницы Великого князя Сергея Александровича. Чертеж В.П.Загорского. 1908 год
В комментариях к письмам и в книге "И.В.Цветаев создает Музей" автором усыпальницы назван Р.И.Клейн. Автором внутренней отделки названы в разных историчниках либо В.М.Васнецов (как автор фресок), либо П.В.Жуковский, "внутренняя отделка производилась по замыслу и по рисункам" которого.
Под монастырским храмом святителя Алексия в 1906г. устроили церковь-усыпальницу великого князя Сергея Александровича, убитого террористами в Кремле, она была освящена во имя преподобного Сергия Радонежского. Церковь-усыпальницу украшал замечательной работы резной белокаменный иконостас, иконы для которого написал художник К.П.Степанов. Из такого же белого мрамора изваяли надгробие, стоявшее в центре подземного храма. Одновременно этот подземный храм был и небольшим музеем древностей, в котором находились ценные вещи из коллекции, собиравшейся великим князем: иконы XVI и XVIIв.в., нательный крест XIVв. в серебряном ковчеге, а также его личные вещи. В храме находились носилки, на которых переносились останки Сергея Александровича, и гренадёрская шинель, укрывавшая их.
Романюк. "Москва. Утраты."
Все эти художники принимали участие и в создании Музея. К.П.Степанов был автором панно в зале Возрождения и фриза Центральной лестницы Музея.
интерьер усыпальницы великого князя Сергея Александровича в Чудовом монастыре в Кремле. Фото около 1908 г.
Скан из переписки Цветаева и Нечаева-Мальцова.
После смерти Великого Князя Комитет по устройству Музея остался без председателя. Так он и существовал до 1913 года.