Иммиграция - 15.
На моём рабочем столе зазвонил телефон. Сняв трубку, я представился и в ответ услышал слова: «Добрый день, Анатолий. С вами говорит офицер ... из штаба Военно-Морских Сил Канады. Я бы хотел задать вам несколько вопросов конфиденциального характера.»
После такого вступления мои колени ощутимо размякли, и я полумёртво промямлил: «Чем могу вам помочь?»
«В своё время вы согласились дать отзыв на ..., заявление которого на вступление в ряды резервистов Канадской Армии мы сейчас рассматриваем», - последовало пояснение. Кровь опять стала поступать в мой прединсультный мозг, я выпрямился в кресле и тут же вспомнил.
Какое-то время назад наши близкие друзья попросили меня дать референс их сыну - отличному парню - если ему это когда-нибудь понадобится. Так как друзьям нельзя отказывать, я согласился... и сразу забыл. Слово, оказывается, не воробей...
Интервью длилось не менее получаса. За это время офицер распросил меня о школьных успехах парня, о его умении ладить с людьми, о том, сможет ли он повести своих товарищей в бой, если того потребует обстановка, и ещё о многом-многом другом. На все вопросы я отвечал честно, стараясь при этом выставить парня в позитивном свете.
Финальный вопрос заставил меня перехватить дыхание и взять долгую-долгую паузу. «Как вы думаете, - прозвучало в трубке, - может ли народ нашей страны положиться на вашего подопечного, и будет ли Канада гордиться таким солдатом?» Солдатом! Вы понимаете, меня спросили, будет ли страна гордиться таким солдатом! Не офицером, не генералом, а простым солдатом! Облизнув пересохшие от свалившейся на меня ответственности губы, я вытолкнул наружу: «Да!»
«Спасибо!» - и в трубке зазвучали гудки отбоя.
Сын наших друзей был принят в Канадскую Армию и тут же попал в тренировочный лагерь. После первой недели было отсеяно 30% новичков. После двух недель сдались 70% новобранцев. Мой протеже держался. И продержался до самого конца.
Фотографии высоченного, крепкого военного то в устрашающе-боевом снаряжении на марше, то в изумительно-белоснежной форме на параде наполняли моё сердце гордостью за него, за его родителей и за самого себя, не промахнувшегося в своей оценке. Поручившись за парня, я рискнул своей репутацией, точно так же, как в своё время, поручившись за меня здесь в Канаде, рискнула своей репутацией замечательная женщина. Ни она (я надеюсь), ни я не пожалели о содеянном.
На моём рабочем столе зазвонил телефон. «Говорит офицер ... Военно-Морских Сил Канады. Мы рады вам сообщить, что ... успешно прошёл испытательный лагерь. Благодарим вас за честную и полностью оправдавшуюся характеристику.»
По приезде в иммиграцию в Канаду я первое время недоумевал: «Каким образом при поступлении на работу здесь узнают о профессиональных и человеческих качествах кандидата? Ведь здесь же нет трудовых книжек!» Оказалось, что всё донельзя просто: достаточно референса поручающегося за тебя человека, которому верят на слово. По той причине, что для порядочного человека нет ничего более весомого, чем его слово, и более ценного, чем его репутация.
Вот такой запоздалый урок, смысл которого осознаётся только в зрелом возрасте. Зато усваивается на всю жизнь.
Ещё про иммиграцию.
После такого вступления мои колени ощутимо размякли, и я полумёртво промямлил: «Чем могу вам помочь?»
«В своё время вы согласились дать отзыв на ..., заявление которого на вступление в ряды резервистов Канадской Армии мы сейчас рассматриваем», - последовало пояснение. Кровь опять стала поступать в мой прединсультный мозг, я выпрямился в кресле и тут же вспомнил.
Какое-то время назад наши близкие друзья попросили меня дать референс их сыну - отличному парню - если ему это когда-нибудь понадобится. Так как друзьям нельзя отказывать, я согласился... и сразу забыл. Слово, оказывается, не воробей...
Интервью длилось не менее получаса. За это время офицер распросил меня о школьных успехах парня, о его умении ладить с людьми, о том, сможет ли он повести своих товарищей в бой, если того потребует обстановка, и ещё о многом-многом другом. На все вопросы я отвечал честно, стараясь при этом выставить парня в позитивном свете.
Финальный вопрос заставил меня перехватить дыхание и взять долгую-долгую паузу. «Как вы думаете, - прозвучало в трубке, - может ли народ нашей страны положиться на вашего подопечного, и будет ли Канада гордиться таким солдатом?» Солдатом! Вы понимаете, меня спросили, будет ли страна гордиться таким солдатом! Не офицером, не генералом, а простым солдатом! Облизнув пересохшие от свалившейся на меня ответственности губы, я вытолкнул наружу: «Да!»
«Спасибо!» - и в трубке зазвучали гудки отбоя.
Сын наших друзей был принят в Канадскую Армию и тут же попал в тренировочный лагерь. После первой недели было отсеяно 30% новичков. После двух недель сдались 70% новобранцев. Мой протеже держался. И продержался до самого конца.
Фотографии высоченного, крепкого военного то в устрашающе-боевом снаряжении на марше, то в изумительно-белоснежной форме на параде наполняли моё сердце гордостью за него, за его родителей и за самого себя, не промахнувшегося в своей оценке. Поручившись за парня, я рискнул своей репутацией, точно так же, как в своё время, поручившись за меня здесь в Канаде, рискнула своей репутацией замечательная женщина. Ни она (я надеюсь), ни я не пожалели о содеянном.
На моём рабочем столе зазвонил телефон. «Говорит офицер ... Военно-Морских Сил Канады. Мы рады вам сообщить, что ... успешно прошёл испытательный лагерь. Благодарим вас за честную и полностью оправдавшуюся характеристику.»
По приезде в иммиграцию в Канаду я первое время недоумевал: «Каким образом при поступлении на работу здесь узнают о профессиональных и человеческих качествах кандидата? Ведь здесь же нет трудовых книжек!» Оказалось, что всё донельзя просто: достаточно референса поручающегося за тебя человека, которому верят на слово. По той причине, что для порядочного человека нет ничего более весомого, чем его слово, и более ценного, чем его репутация.
Вот такой запоздалый урок, смысл которого осознаётся только в зрелом возрасте. Зато усваивается на всю жизнь.
Ещё про иммиграцию.