Липская улица. Часть 3
Дом № 9
ренессансное палаццо Бродского
История этой усадьбы берет свое начало с 1800-1803 годов, когда только начинались отстраиваться Липки. Земельный участок недалеко от Царского дворца на Липской получил купец Т.О. Бухтеев (по свидетельству современников, довольно крупный делок). Ему поставили условие: построить дом из кирпича, причем за два года. Такого требования не ставили представителям других, но аристократических семей, как-то графу Н. Румянцеву, гражданским губернаторам В. Милащевичу, М. Коробьину и другим. Не отнимали у вельможных господ на Липках и усадеб, если собственник не успел построить ее в установленный срок - два года. У купца Бухтеева усадьбу отобрали, правда, дав отсрочку, но «но со взятой подпиской, чтобы он, Бухтеев, в течении 1803 года обязательно построил кирпичный дом». Кирпичный дом был построен в 1812 году. Семья Бухтеева жила в нем до средины XIX в.
В 1869 году усадьбу по ул. Липской, 9, площадью 785,5 кв. саж. (0,36 га) приобрел помещик, губернский секретарь и титулярный советник Анатолий Викторович Гудим-Левкович, один из основателей в Киеве частного Коммерческого Банка (1868). Он работал в Киевском Земельном Банке, возглавлял некоторое время Промышленный Банк.
К тому времени месторасположение этого участка было очень выгодным. Прямо напротив по Липской располагалась резиденция киевского гражданского губернатора.
Став собственником усадьбы, А. Гудим-Левкович достроил флигель по Институтской, 46, построил деревянные службы, сделал две пристройки к дому, а потом заказал проект особняка архитектору Александру Яковлевичу Шиле, под руководством которого и был сооружен в 1872 году двухэтажный дом.
Двухэтажный особняк был действительно чудесным ренессансным дворцом на 42 комнаты, с мраморными лестницами. В 30-ти комнатах стены были оклеены обоями, у 15-ти - паркетный пол, полы мраморные - 13 сажен. Описание особняка от 2 декабря 1884 г. дает и такие сведения: всех дверей 75, из них семь дубовых, на дверях все замки заграничные и приборы на верхнем этаже бронзовые позолоченные, а на нижнем - простые. Окон двойных дубовых натуральных с бемским стеклом - 66, мраморных подоконников - 40, каминов чугунных - 5, печей - 42, из них изразцовых - 3, остальные - простые, оклеены обоями. Потолки в пяти, а стены в трех комнатах - лепной работы.
В усадьбе находился двухэтажный флигель - низ каменный, верх деревянный. Флигель сообщался с особняком «висящим коридором». Во флигеле было три кухни, 8 людских, шесть комнат, три коридора. Этот дом сохранился, но в достроенном и перепланированном виде - сейчас это четырехэтажный жилой дом по Липской, 9-б.
Кроме того, в усадьбе стояло деревянное одноэтажное сооружение на каменном основании, где было три сеновала, два отделения для сушки белья, три экипажных сарая, по 4 кладовые и ледника, три кучерские комнаты. Двор мощеный. Первый этаж особняка рустован, а второй украшен гермами.
Усадьба имела площадь 485,5 кв. саженей. Городской статотдел зафиксировал годовой доход от имущества (на 1884 г.) в 3450 руб.; расходы на содержание этого имущества достигали суммы 1700 руб. Из них на оценивающий сбор шло 200 руб., страхование от огня - 165, за воду - 230 руб., на содержание дворника - 180 руб., на ремонт зданий в год - 700 руб. и т.д.
В феврале 1885 года А. Гудим-Левкович продал усадьбу по ул. Екатерининской, 9 купчихе 1-й гильдии Берте Самуиловне Бродской.
В конце XIX века владельцем этой усадьбы стал сахаропромышленник Лев Израилевич Бродский - член семьи «сахарных королей», его старший брат Лазарь жил рядом по улице Екатерининской, 16. На заводах Бродских производилась четвертая часть всего рафинада Российской империи. После смерти брата в 1904 г. Лев остался во главе семейного дела.
В 1896 году киевские газеты сообщили о продаже дома по Екатерининской, 7/44. Эта угловая усадьба еще вначале XIX века принадлежала помещикам Иваненкам, а их наследника Елизавета Иваненко продала ее вдове генерал-майора Демидовского. Вначале XX века Лев Бродский покупует у Демидовского эту усадьбу и, таким образом, становится собственником просторнейшего участка - Институтская, 44-46 и Екатерининская, 7-9.
В старых путеводителях сообщалось, что в доме Бродского располагалась частная картинная галерея и собрание других предметов искусства. Магнат мог себе позволить не только частный музей с возможностью его посетить интересующимся искусством и стариной, а также занимался благотворительностью - построил молельню рядом с хоральной синагогой (теперь здесь кинотеатр «Кинопанорама»), пожертвовал 100 тыс. руб. на создание коммерческого училища в Киеве, за что и получил звание советника коммерции.
В Киеве Бродскому принадлежал отель "Континенталь" (Николаевская, 5), театр «Соловцов», дома по Пушкинской, 1-3, Ярославов вал, 1. Его дочерям принадлежали дома на Институтской, 36, 38.
В 1905 году особняк подвергся еврейскому погрому, но уцелел.
Скорее всего под впечатлением революции Л. Бродский принял решение о продаже своего сахарного бизнеса банковскому консорциуму.
Революцию и постоянные смены власти Л.Бродский встретил как большинство коммерсантов-миллионеров, затем уехал за границу, где и умер в 1923 году.
Во время первой немецкой оккупации Киева в 1918 г. был реквизирован и занят штабом 437 немецкой команды, а конюшню и каретный сарай превратили в жилые помещения.
Здесь же проживал представитель германского военного командования генерал В. Греннер, начальник штаба группы армий «Киев».
Из воспоминаний Павла Петровича Скоропадского (1873-1945), Гетмана Украины в 1918 году:
«24-го апреля генерал Греннер попросил меня прийти к нему. Вечером я отправился в дом Бродского на Екатерининской улице, где помещалось «Оберкомандо». Там я познакомился с Греннером. У нас было нечто вроде заседания. Греннер, Ярош, Гессе, с одной стороны, я - с другой… Греннер начал с того, что сказал мне, что немцы не вмешиваются в наши внутренние дела, но что, ввиду создавшегося положения в стране и невозможности работать с правительством, они тем начинаниям, которые я собираюсь проводить, сочувствуют, но что, прежде нежели высказаться определеннее, просят меня выслушать проект соглашения со мной. Проект этот состоял из нескольких пунктов... Прежде всего требовалось, это был первый пункт, подтверждение о том, что в случае удачи я: признаю их договор с Центральной Радой; во-вторых, что я предприниму шаги к тому, чтобы в скорейшем времени была урегулирована валюта; в-третьих, - согласен [ли] буду на установление правильного контроля по вывозу съестных припасов. Я просил по этому поводу объяснений. Мне было сказано, что желательно установить один определенный контрольный пункт по взаимному соглашению, в то время как теперь это совершенно не систематически происходит; то контролируют на каждой станции один и тот же груз, то совершенно пропускают, товар без всякого осмотра; и то, и другое приводит к недоразумениям. Четвертым пунктом было требование со стороны «Оберкомандо», чтобы я провел закон о том, что немецкие войска, находящиеся в пределах Украины, имели право получать в районах их стоянки необходимые им продукты, по установленным в каждой местности и по времени года определенным ценам, по примеру закона, который существует в Германии. Пятый акт чтобы сейм был собран лишь в тот срок, когда не будет препятствий на это со стороны немецких властей. Шестой - принятие мною на себя обязательства восстановления судебного аппарата и наблюдение за правильным его функционированием, причем указывалось на то, что необходимо обратить внимание, чтобы в числе лиц судебного персонала все демагогические элементы были изгнаны. Седьмой - восстановление свободной торговли, и восьмой - в случае нахождения, излишков в съестных припасах, подлежащих вывозу за границу, и предоставление Германии преимущественного права на приобретение этих, излишков. Вот и все».
П.Скоропадский «Спогади 1917-1918»
http://www.e-reading.bz/chapter.php/1002630/13/Skoropadskiy_Pavel_-_Spogadi_1917_-_1918.html
Резиденция Гетмана П.Скоропадского находилась недалеко - на углу Институтской и Шовковичной.
А смотр гетманских войск часто проводили на Екатерининской.
Вот страница газеты «Око» того времени с фотографиями смотра войск в Киеве.
Фотографии сделаны на Липской.
Встреча Гетманом П.П.Скоропадским Серожупанной дивизии 27 августа 1918 г.
В одном из номеров «Ока» было помещено несколько фотографий, посвященных встрече гетманом, чинами его штаба и Военного министерства I-й Казацко-стрелецкой (Серожупанной) дивизии, сформированной из военнопленных-украинцев русской армии в австро-венгерских лагерях. Встреча состоялась в Киеве 27 августа 1918 г.
На фотографиях фигурируют осавулы в белых шапках и офицеры Гетманского штаба, но уже не в шапках, а в фуражках. Причем при ближайшем рассмотрении видно, что на фуражках и шапках уже надеты не общевойсковые круглые кокарды, а сердюкские зори.
Корниенко Г.Т. - в строю напротив гетмана, второй справа от старшины, отдающий честь. По всей видимости, подразделение 4-го полка Серожупанной дивизии.
http://siberia-miniatures.ru/forum/showthread.php?tid=145&fid=12&block=90
Эта же фотография, но лучшего качества (утащена мною с сайта Павла Гай-Нижника www.hai-nyzhnyk.in.ua)
На заднем плане слева в конце улицы виден купол Александро-Невской церкви и башня пожарной части:
Еще фотографии с Липской:
П. Скоропадский вместе с командующим 8-й германской армией и немецкими оккупационными войсками на Украине генералом Гюнтером фон Кирбахом (Lieutenant General Gunther Emanuel Graf von Kirchbach):
На переднем плане офицер Серожупанной дивизии.
Фотография сделана со стороны дома гражданского губернатора.
Интересный дощатый бордюр тротуара. Проезжая часть мощеная булыжником.
Генерал фон Кирбах перед строем Серожупанной дивизии.
Кстати, именно главнокомандующий немецкими войсками Фон Кирбах издал в 1918 году приказ, в котором обязывал своих подчиненных не знать пощады к партизанам: «Подобные банды состоят вне международного права. Они должны уничтожаться. На подобных воров и убийц жаль тратить снаряды. Для них можно ограничиваться веревкой».
П.Скоропадский: «Главным центром восстания была облюбована Звенигородка. Банды были в Нежинском уезде и других. Ни наша варта, ни даже немцы в течение долгого времени не могли со всеми этими бандами справиться. Тактика повстанцев была чрезвычайно ловкая; когда какой-нибудь правительственный или немецкий отряд подходили, они прятали оружие и превращались в мирных жителей, затем, по проходе отряда, они снова формировались и бунтовали. Планомерности в их действиях было мало, хотя в общем было стремление к окружению Киева, по крайней мере, во многих небольших центрах вокруг Киева, по радиусу верст в 150, именно и началось сначала брожение, мелкие беспорядки, а затем появились уже банды, недурно вооруженные, некоторые имели даже орудия, и все это начинало с того, что предавало огню и мечу всякую мало-мальски более крупную собственность, не только помещичью, но и хлеборобов-собственников.
При этих налетах много их, к сожалению, погибло. Зверство этих шаек было неимоверное. Помню, что один рапорт, полученный мной от спасшегося чудом из рук этих господ какого-то судебного нашего деятеля, которого бандиты в течении нескольких дней водили с собой, и он имел возможность наблюдать их действия и внутреннюю жизнь, превосходил все, что Мне до сих пор приходилось видеть и слышать из области таких похождений.
У нас первоначально дело не клеилось, так как наши отряды и варта и губернская администрация, с одной стороны, и немцы, с другой, действовали без всякой связи. Потому я всячески настаивал на том, чтобы наши министерства, военное и внутренних дел, сговорилось бы с немцами. Гренер очень охотно пошел навстречу нашим желаниям, и в результате было решено, что ежедневно у меня будут заседания представителей заинтересованных сторон. Мне кажется, Что эта мера принесла большую пользу, так как у меня скоплялись все сведения и распоряжения уже действующих органов, могли быть полнее. Через некоторое время это движение было ликвидировано…»
Кавалеристы армии Украинской Державы перед гетманом П.Скоропадским, 1918, Киев. Предположительно, Лубенский полк имени Максима Зализняка.
Современный вид дом приобрел уже в советское время. Проект надстройки для Укрмузфонда в 1940 г. выполняла архитектурная мастерская при Украинском Художественном институте. Руководитель - профессор В.Рыков, автор проекта Г.Тандарин.
При надстройке первые два этажа остались неизменными: тянутый руст, два въезда, обрамленные большими каменными тумбами для защиты стен от осей колес экипажей. К сожалению, утрачено ажурные кованые створки ворот. Второй этаж поштукатуренного фасада также украшают пилястры с коринфскими капителями, классическое обрамление высоких окон и кариатиды в межоконных двойных окон.
Дом стал многоквартирным. Сейчас в нем расположены в основном офисные помещения, но остались и жилые квартиры.
Только пилястры и гермы напоминают о былом величии здания.
Недавно балконные решетки поменяли на более приличные:
Возможно, возвратят и кованые решетки ворот.
ренессансное палаццо Бродского
История этой усадьбы берет свое начало с 1800-1803 годов, когда только начинались отстраиваться Липки. Земельный участок недалеко от Царского дворца на Липской получил купец Т.О. Бухтеев (по свидетельству современников, довольно крупный делок). Ему поставили условие: построить дом из кирпича, причем за два года. Такого требования не ставили представителям других, но аристократических семей, как-то графу Н. Румянцеву, гражданским губернаторам В. Милащевичу, М. Коробьину и другим. Не отнимали у вельможных господ на Липках и усадеб, если собственник не успел построить ее в установленный срок - два года. У купца Бухтеева усадьбу отобрали, правда, дав отсрочку, но «но со взятой подпиской, чтобы он, Бухтеев, в течении 1803 года обязательно построил кирпичный дом». Кирпичный дом был построен в 1812 году. Семья Бухтеева жила в нем до средины XIX в.
В 1869 году усадьбу по ул. Липской, 9, площадью 785,5 кв. саж. (0,36 га) приобрел помещик, губернский секретарь и титулярный советник Анатолий Викторович Гудим-Левкович, один из основателей в Киеве частного Коммерческого Банка (1868). Он работал в Киевском Земельном Банке, возглавлял некоторое время Промышленный Банк.
К тому времени месторасположение этого участка было очень выгодным. Прямо напротив по Липской располагалась резиденция киевского гражданского губернатора.
Став собственником усадьбы, А. Гудим-Левкович достроил флигель по Институтской, 46, построил деревянные службы, сделал две пристройки к дому, а потом заказал проект особняка архитектору Александру Яковлевичу Шиле, под руководством которого и был сооружен в 1872 году двухэтажный дом.
Двухэтажный особняк был действительно чудесным ренессансным дворцом на 42 комнаты, с мраморными лестницами. В 30-ти комнатах стены были оклеены обоями, у 15-ти - паркетный пол, полы мраморные - 13 сажен. Описание особняка от 2 декабря 1884 г. дает и такие сведения: всех дверей 75, из них семь дубовых, на дверях все замки заграничные и приборы на верхнем этаже бронзовые позолоченные, а на нижнем - простые. Окон двойных дубовых натуральных с бемским стеклом - 66, мраморных подоконников - 40, каминов чугунных - 5, печей - 42, из них изразцовых - 3, остальные - простые, оклеены обоями. Потолки в пяти, а стены в трех комнатах - лепной работы.
В усадьбе находился двухэтажный флигель - низ каменный, верх деревянный. Флигель сообщался с особняком «висящим коридором». Во флигеле было три кухни, 8 людских, шесть комнат, три коридора. Этот дом сохранился, но в достроенном и перепланированном виде - сейчас это четырехэтажный жилой дом по Липской, 9-б.
Кроме того, в усадьбе стояло деревянное одноэтажное сооружение на каменном основании, где было три сеновала, два отделения для сушки белья, три экипажных сарая, по 4 кладовые и ледника, три кучерские комнаты. Двор мощеный. Первый этаж особняка рустован, а второй украшен гермами.
Усадьба имела площадь 485,5 кв. саженей. Городской статотдел зафиксировал годовой доход от имущества (на 1884 г.) в 3450 руб.; расходы на содержание этого имущества достигали суммы 1700 руб. Из них на оценивающий сбор шло 200 руб., страхование от огня - 165, за воду - 230 руб., на содержание дворника - 180 руб., на ремонт зданий в год - 700 руб. и т.д.
В феврале 1885 года А. Гудим-Левкович продал усадьбу по ул. Екатерининской, 9 купчихе 1-й гильдии Берте Самуиловне Бродской.
В конце XIX века владельцем этой усадьбы стал сахаропромышленник Лев Израилевич Бродский - член семьи «сахарных королей», его старший брат Лазарь жил рядом по улице Екатерининской, 16. На заводах Бродских производилась четвертая часть всего рафинада Российской империи. После смерти брата в 1904 г. Лев остался во главе семейного дела.
В 1896 году киевские газеты сообщили о продаже дома по Екатерининской, 7/44. Эта угловая усадьба еще вначале XIX века принадлежала помещикам Иваненкам, а их наследника Елизавета Иваненко продала ее вдове генерал-майора Демидовского. Вначале XX века Лев Бродский покупует у Демидовского эту усадьбу и, таким образом, становится собственником просторнейшего участка - Институтская, 44-46 и Екатерининская, 7-9.
В старых путеводителях сообщалось, что в доме Бродского располагалась частная картинная галерея и собрание других предметов искусства. Магнат мог себе позволить не только частный музей с возможностью его посетить интересующимся искусством и стариной, а также занимался благотворительностью - построил молельню рядом с хоральной синагогой (теперь здесь кинотеатр «Кинопанорама»), пожертвовал 100 тыс. руб. на создание коммерческого училища в Киеве, за что и получил звание советника коммерции.
В Киеве Бродскому принадлежал отель "Континенталь" (Николаевская, 5), театр «Соловцов», дома по Пушкинской, 1-3, Ярославов вал, 1. Его дочерям принадлежали дома на Институтской, 36, 38.
В 1905 году особняк подвергся еврейскому погрому, но уцелел.
Скорее всего под впечатлением революции Л. Бродский принял решение о продаже своего сахарного бизнеса банковскому консорциуму.
Революцию и постоянные смены власти Л.Бродский встретил как большинство коммерсантов-миллионеров, затем уехал за границу, где и умер в 1923 году.
Во время первой немецкой оккупации Киева в 1918 г. был реквизирован и занят штабом 437 немецкой команды, а конюшню и каретный сарай превратили в жилые помещения.
Здесь же проживал представитель германского военного командования генерал В. Греннер, начальник штаба группы армий «Киев».
Из воспоминаний Павла Петровича Скоропадского (1873-1945), Гетмана Украины в 1918 году:
«24-го апреля генерал Греннер попросил меня прийти к нему. Вечером я отправился в дом Бродского на Екатерининской улице, где помещалось «Оберкомандо». Там я познакомился с Греннером. У нас было нечто вроде заседания. Греннер, Ярош, Гессе, с одной стороны, я - с другой… Греннер начал с того, что сказал мне, что немцы не вмешиваются в наши внутренние дела, но что, ввиду создавшегося положения в стране и невозможности работать с правительством, они тем начинаниям, которые я собираюсь проводить, сочувствуют, но что, прежде нежели высказаться определеннее, просят меня выслушать проект соглашения со мной. Проект этот состоял из нескольких пунктов... Прежде всего требовалось, это был первый пункт, подтверждение о том, что в случае удачи я: признаю их договор с Центральной Радой; во-вторых, что я предприниму шаги к тому, чтобы в скорейшем времени была урегулирована валюта; в-третьих, - согласен [ли] буду на установление правильного контроля по вывозу съестных припасов. Я просил по этому поводу объяснений. Мне было сказано, что желательно установить один определенный контрольный пункт по взаимному соглашению, в то время как теперь это совершенно не систематически происходит; то контролируют на каждой станции один и тот же груз, то совершенно пропускают, товар без всякого осмотра; и то, и другое приводит к недоразумениям. Четвертым пунктом было требование со стороны «Оберкомандо», чтобы я провел закон о том, что немецкие войска, находящиеся в пределах Украины, имели право получать в районах их стоянки необходимые им продукты, по установленным в каждой местности и по времени года определенным ценам, по примеру закона, который существует в Германии. Пятый акт чтобы сейм был собран лишь в тот срок, когда не будет препятствий на это со стороны немецких властей. Шестой - принятие мною на себя обязательства восстановления судебного аппарата и наблюдение за правильным его функционированием, причем указывалось на то, что необходимо обратить внимание, чтобы в числе лиц судебного персонала все демагогические элементы были изгнаны. Седьмой - восстановление свободной торговли, и восьмой - в случае нахождения, излишков в съестных припасах, подлежащих вывозу за границу, и предоставление Германии преимущественного права на приобретение этих, излишков. Вот и все».
П.Скоропадский «Спогади 1917-1918»
http://www.e-reading.bz/chapter.php/1002630/13/Skoropadskiy_Pavel_-_Spogadi_1917_-_1918.html
Резиденция Гетмана П.Скоропадского находилась недалеко - на углу Институтской и Шовковичной.
А смотр гетманских войск часто проводили на Екатерининской.
Вот страница газеты «Око» того времени с фотографиями смотра войск в Киеве.
Фотографии сделаны на Липской.
Встреча Гетманом П.П.Скоропадским Серожупанной дивизии 27 августа 1918 г.
В одном из номеров «Ока» было помещено несколько фотографий, посвященных встрече гетманом, чинами его штаба и Военного министерства I-й Казацко-стрелецкой (Серожупанной) дивизии, сформированной из военнопленных-украинцев русской армии в австро-венгерских лагерях. Встреча состоялась в Киеве 27 августа 1918 г.
На фотографиях фигурируют осавулы в белых шапках и офицеры Гетманского штаба, но уже не в шапках, а в фуражках. Причем при ближайшем рассмотрении видно, что на фуражках и шапках уже надеты не общевойсковые круглые кокарды, а сердюкские зори.
Корниенко Г.Т. - в строю напротив гетмана, второй справа от старшины, отдающий честь. По всей видимости, подразделение 4-го полка Серожупанной дивизии.
http://siberia-miniatures.ru/forum/showthread.php?tid=145&fid=12&block=90
Эта же фотография, но лучшего качества (утащена мною с сайта Павла Гай-Нижника www.hai-nyzhnyk.in.ua)
На заднем плане слева в конце улицы виден купол Александро-Невской церкви и башня пожарной части:
Еще фотографии с Липской:
П. Скоропадский вместе с командующим 8-й германской армией и немецкими оккупационными войсками на Украине генералом Гюнтером фон Кирбахом (Lieutenant General Gunther Emanuel Graf von Kirchbach):
На переднем плане офицер Серожупанной дивизии.
Фотография сделана со стороны дома гражданского губернатора.
Интересный дощатый бордюр тротуара. Проезжая часть мощеная булыжником.
Генерал фон Кирбах перед строем Серожупанной дивизии.
Кстати, именно главнокомандующий немецкими войсками Фон Кирбах издал в 1918 году приказ, в котором обязывал своих подчиненных не знать пощады к партизанам: «Подобные банды состоят вне международного права. Они должны уничтожаться. На подобных воров и убийц жаль тратить снаряды. Для них можно ограничиваться веревкой».
П.Скоропадский: «Главным центром восстания была облюбована Звенигородка. Банды были в Нежинском уезде и других. Ни наша варта, ни даже немцы в течение долгого времени не могли со всеми этими бандами справиться. Тактика повстанцев была чрезвычайно ловкая; когда какой-нибудь правительственный или немецкий отряд подходили, они прятали оружие и превращались в мирных жителей, затем, по проходе отряда, они снова формировались и бунтовали. Планомерности в их действиях было мало, хотя в общем было стремление к окружению Киева, по крайней мере, во многих небольших центрах вокруг Киева, по радиусу верст в 150, именно и началось сначала брожение, мелкие беспорядки, а затем появились уже банды, недурно вооруженные, некоторые имели даже орудия, и все это начинало с того, что предавало огню и мечу всякую мало-мальски более крупную собственность, не только помещичью, но и хлеборобов-собственников.
При этих налетах много их, к сожалению, погибло. Зверство этих шаек было неимоверное. Помню, что один рапорт, полученный мной от спасшегося чудом из рук этих господ какого-то судебного нашего деятеля, которого бандиты в течении нескольких дней водили с собой, и он имел возможность наблюдать их действия и внутреннюю жизнь, превосходил все, что Мне до сих пор приходилось видеть и слышать из области таких похождений.
У нас первоначально дело не клеилось, так как наши отряды и варта и губернская администрация, с одной стороны, и немцы, с другой, действовали без всякой связи. Потому я всячески настаивал на том, чтобы наши министерства, военное и внутренних дел, сговорилось бы с немцами. Гренер очень охотно пошел навстречу нашим желаниям, и в результате было решено, что ежедневно у меня будут заседания представителей заинтересованных сторон. Мне кажется, Что эта мера принесла большую пользу, так как у меня скоплялись все сведения и распоряжения уже действующих органов, могли быть полнее. Через некоторое время это движение было ликвидировано…»
Кавалеристы армии Украинской Державы перед гетманом П.Скоропадским, 1918, Киев. Предположительно, Лубенский полк имени Максима Зализняка.
Современный вид дом приобрел уже в советское время. Проект надстройки для Укрмузфонда в 1940 г. выполняла архитектурная мастерская при Украинском Художественном институте. Руководитель - профессор В.Рыков, автор проекта Г.Тандарин.
При надстройке первые два этажа остались неизменными: тянутый руст, два въезда, обрамленные большими каменными тумбами для защиты стен от осей колес экипажей. К сожалению, утрачено ажурные кованые створки ворот. Второй этаж поштукатуренного фасада также украшают пилястры с коринфскими капителями, классическое обрамление высоких окон и кариатиды в межоконных двойных окон.
Дом стал многоквартирным. Сейчас в нем расположены в основном офисные помещения, но остались и жилые квартиры.
Только пилястры и гермы напоминают о былом величии здания.
Недавно балконные решетки поменяли на более приличные:
Возможно, возвратят и кованые решетки ворот.