Европейский сепаратизм: Падания
Регионалистский сепаратизм Франции, Испании, Великобритании носит ярко выраженную национальную окраску. Все сепаратисты вышеназванных стран считают своим родным язык, отличный от государственного, а себя - людьми совершенно другой национальности, нежели государствообразующая. Совсем не так дело обстоит в Италии - отличия между жителями различных регионов этой страны незначительны, разница в языке не выходит за рамки местных диалектов, и этнически все они являются итальянцами. Но несмотря на это, взаимоотношения жителей Севера и Юга являются напряжёнными. Более того, речь идёт даже не о насмешках над выговором и привычками друг друга - регионалисты итальянского Севера требуют отделения от остальной части Италии.
История Италии складывалась так, что единое государство на Апеннинах было создано лишь в середине XIX века, в результате Войн за Рисорджименто (Объединение - ит.). Итальянское королевство было провозглашено 17 марта 1861 года, но вплоть до вступления в Рим итальянских войск в 1870 году, на полуострове одновременно находилось несколько государств. Один из виднейших борцов за объединение Италии граф ди Кавур после завершения Рисорджименто говорил: «Италию мы создали, пора создавать итальянца». Это было правдивым высказыванием: центр объединения приходился на северную часть Италии - королевство Сардинии и Пьемонта, которое в ходе кампаний 1848-49 и 1859-60 годов объединило значительную часть итальянского севера (за исключением области Венето, остававшейся под властью Австро-Венгрии).
Вступив в 1870 году в Рим, и присоединив последнее независимое апеннинское государство, король Витторио Эммануэле II стал правителем государства, жители которого по-прежнему считали себя сицилийцами, неаполитанцами, ломбардцами, тосканцами, но никак не итальянцами. Идеями Рисорджименто были пропитаны лишь жители Пьемонта, на плечи которых и легла основная тяжесть боёв с австрийской армией. Будучи более патриотичным, Север был и более экономически развитым регионом: промышленность Милана или Турина превосходила оную всего Королевства Обеих Сицилий.
Неоднозначное положение в Италии сохраняется по сей день, и если с национальной идентификацией ситуация значительно улучшилась (в чём несомненна заслуга двух человек - Бенито Муссолини с имперской идеей и Сильвио Берлускони с телевизионным холдингом), то в экономике ситуация во многом напоминает конец XIX века. Крупнейшие промышленные предприятия сконцентрированы в северных городах - таких, как Милан, Турин и Генуя. Заводы южных «столиц» - Неаполя и Палермо - не могут соревноваться в объёме выпускаемой продукции с гигантами вроде ФИАТ, «Феррари», «Индезит» и «Айвеко». Финансовым центром Италии по праву считается Милан, его же фирмы держат пальму первенства в мировой (а не только итальянской) моде. Наконец, именно на Севере базируются сильнейшие в Италии и Европе футбольные клубы - «Интер», «Ювентус» и «Милан». Юг в плане экономики может похвастаться лишь лидированием в сельскохозяйственном секторе - например, первым местом в Европе по производству риса и одним из первых - по сбору цитрусовых и томатов.
Экономические противоречия вышли в Италии, за отсутствием каких-либо других, на первый план. Впервые идея независимости Севера прозвучала в начале девяностых, когда был образован союз североитальянских партий Lega Nord («Лига Севера»). Лига провозгласила экономическую целесообразность отделения Севера от отсталого индустриально Юга. Эта партия была создана посредством объединения северных регионалистских партий - таких, как Lega Lombarda и Lega Veneta. Объединение отнюдь не означает поглощение одной партией всех остальных - региональные Лиги продолжают существовать в виде местных отделений Лиги Севера. Любопытно, что Лига была создана на волне политического скандала, известного в Италии как Tangentopoli (возникшего в результате антикоррупционной операции «Чистые руки», в результате которой многолетний флагман итальянской политики - христианские демократы - разом потеряли свои позиции), и во многом создавалась как антипод насквозь коррумпированным и мафиозным (а традиционный «родной дом» для мафии - это Юг) «старым» политическим партиям. Вдвойне любопытно, что Лига Севера пользуется поддержкой Сильвио Берлускони, которого в открытую обвиняют в создании мафиозной структуры во власти.
Впервые Лига Севера участвует в региональных выборах 1990 года, но первый крупный успех приходит к ним в 1992 г., когда по итогам выборов партия становится четвёртой по величине в Италии, получив 8,7% голосов, 56 депутатских и 26 сенаторских мест. На следующих выборах, в 1994 году, Лига Севера выступила в коалиции «Полюс свобод», вместе с движением «Форца Италия». На двоих с берлускониевской партией северянам удалось получить 117 депутатских и 56 сенаторских кресел, пост председателя нижней палаты, и стать доминирующей силой в парламенте.
Первое правительство Берлускони дало Лиге пять министерских постов (министр иностранных дел и одновременно заместитель премьер-министра Марони, министр финансов Пальярини, министр промышленности Гнутти, министр по европейским делам Комино и министр институциональных реформ Сперони). Однако, союз был недолгим: в 1995 году вместе с Итальянской Народной партией и Демократической партией левых сил Лига Севера выразила поддержку кабинету Ламберто Дини, что вызвало раскол как в «Полюсе свобод», так и в самой Лиге. Часть радикалов даже откололась от Лиги Севера - они примкнули к берлускониевской «Форце». Такая политика принесла Лиге безусловный успех: парламентские выборы 1996 года принесли ей 10,1%, 59 депутатских кресел, и 27 сенаторских. Именно тогда Лигой была объявлена главная цель - отделение индустриального Севера от остальной Италии, и создание государства Падания (по имени реки По). Были проведены даже референдум о независимости и выборы в парламент Падании - впрочем, не поддержанные большинством североитальянских политиков.
Через некоторое время стало ясно, что курс на разрыв с Берлускони был ошибочным - поодиночке Лига Севера и «Форца Италия» неизменно теряли голоса избирателей. 1999-й стал годом самых низких рейтингов Лиги - на выборах в Европарламент был достигнут минимум, 4,5% голосов (в два раза меньше по сравнению с предыдущими выборами). Поэтому, в 2000 году Лига и партия Берлускони снова объединяются в т.н. «Ось Севера», основными противниками которой является союз христианских демократов и центристов. В июне 2004 года Лигу возглавляет Умберто Босси - ломбардский автономист, много лет сочувствовавший еврокоммунистам. Босси дважды был осуждён условно - первый раз на восемь месяцев в связи с коррупционным скандалом начала девяностых, второй раз на год за подстрекательство к насилию применительно к неофашистам. Харизматичный Босси сразу становится лидером паданских регионалистов, одновременно изменяя их основную идею: теперь Лига борется вначале за федеративное устройство Италии, и лишь затем - за отделение Падании. Идеи федерализма встретили достаточно широкий отклик как в северной, так и в южной Италии - на коалицию с Лигой Севера пошли сардинские регионалисты.
При этом, «федерализм» по-лигосеверски вовсе не означает, скажем, федеративного устройства, аналогичного Германии или России. Представляющаяся Босси Итальянская Федерация будет, скорее, смахивать на конфедеративный союз. Всю налоговую и финансовую политику Босси предлагает отдать на откуп регионам - и это очень хорошо устраивает североитальянские провинции с их многомиллионными доходами, равно как и сицилийские и неаполитанские мафиозные кланы, которые де-факто получат власть над южными регионами. На практике это будет означать, что, скажем, медицинское обслуживание в Милане и Турине будет приближаться к мировым стандартам, и даже опережать их, а в Палермо и Неаполе находиться на уровне семидесятых.
Другой конёк Босси и Лиги - это незаконные мигранты. В 2004 году лидер партии призывал итальянским кораблям пограничной охраны открывать огонь боевыми по судам с нелегальными мигрантами. Босси хорошо сыграл на типичном для итальянцев-северян недоверии к приезжим, объявив, что мигранты из других стран (в основном ливийцы и албанцы, т.е. жители стран, входивших ранее в итальянскую колониальную империю) для честного ломбардского рабочего ещё хуже, чем бедняки-сицилийцы и неаполитанцы. С такой демагогичной программой, да ещё и в союзе с партией Берлускони, Лига выступила на досрочных выборах 2008 года, которые проводились после падения кабинета Романо Проди. Босси и его сторонники добились ошеломляющих успехов, получив 8,3% голосов избирателей, 60 депутатских и 26 сенаторских мест. В новом кабинете Берлускони северяне получили четыре министерских портфеля, причём сам Босси оказался министром по реформам и федерализму. На новом посту лидер Лиги занялся продвижением собственных финансовых проектов - в апреле 2009 года законопроект о финансовом федерализме получил одобрение большинства в обеих палатах парламента, и был принят. Широкую поддержку, как среди политических партий, так и в народе, получило решение министра внутренних дел Роберто Марони (члена Лиги) о высылке задержанных мигрантов обратно в Ливию - по данным опроса, такой поступок вызвал одобрение у 75% итальянцев.
Сегодня Лига Севера - это крупная политическая партия популистского толка, радикальная в общественном плане и достаточно либеральная в экономических вопросах. Электоратом Лиги является итальянский средний класс - т.е. в основном жители Севера. Основной идеей Лиги и её лидера Умберто Босси является финансовая, а в перспективе и политическая, независимость севера Италии - Падании. Лига хорошо представлена на европейской арене - имеет девять депутатских мест в Европарламенте, и входит в парламентскую группу правого толка «Европа за свободу и демократию», членов которой отличает популизм, регионализм и евроскептицизм в ряде вопросов - например, о нелегальных мигрантах. Лигу поддерживает, несмотря на ряд разногласий, премьер-министр Италии Сильвио Берлускони - один из тех «северных миллионеров», интересы которых экономическая политика Лиги выражает. Всё это означает, что сепаратистское по сути движение имеет полную поддержку как в народе, так и на самом политическом верху. Означает ли это, что идеи Босси вскоре найдут самое яркое выражение? Учитывая традиционную для Италии политическую нестабильность, такой исход представляется вполне возможным.
http://www.eastwest-review.com/rus/article/evropeiskii-separatizm-padaniya