И снова на Север... 1935й
А. П. Штепенко. "Записки штурмана". Географгиз, 1953.
НА ОСТРОВ ВАЙГАЧ
"В подвале многоэтажного старого дома в Большом Черкасском переулке в Москве помещалась в 1935 году радиомастерская полярной авиации.
Мастерская стала излюбленным местом встреч штурманов и бортмехаников. Большую часть своего свободного времени они проводили здесь - кто за работой по налаживанию оборудования, кто в беседе, делясь бесконечными воспоминаниями о недавних полетах или обсуждая перспективы ближайшего будущего. Рационализаторские предложения быстро претворялись в жизнь.
Бортмеханики возились с моторчиками и компрессорами, лампами подогрева, трубами и другими деталями.
Штурманы, выполнявшие в полетах обязанности бортрадистов, занимались переделкой и реконструкцией радиостанций всевозможных типов и марок.
И я много работал, готовясь к дальнейшей работе на Севере, без которой уже не мыслил своего существования. И тоже, конечно, пропадал в мастерской.
В ту зиму впервые в большом количестве снаряжались воздушные экспедиции. Водопьянов летел на остров Врангеля, Галышев - в Тикси, Алексеев - на Нордвик, Головин - в Хатангу, Молоков - на остров Диксон.
Я смутно представлял себе задачи этих экспедиций и совершенно не знал условий полета зимой. Уверенный, что мой небольшой опыт не дает мне никакого права претендовать на участие в зимних полетах, я без зависти смотрел на улетавших и продолжал спокойно работать в мастерской.
Вскоре я остался один. Тихо и скучно стало в подвале на Черкасском. Оставался в Москве лишь один самолет полярной авиации - «Н-69».
Неожиданно, за два дня до вылета, меня предупредили о моем назначении штурманом-радистом на этот самолет. Маршрут полета: Москва - остров Вайгач.
Пришлось задуматься. Неужели не справлюсь? Посмотрел на радиостанцию, до последнего винтика моими руками переделанную, вспомнил полеты с Головиным и энергично принялся за упаковку штурманского хозяйства.
пилот Фабио Брунович Фарих и штурман-радист Александр Павлович Штепенко, Москва, Центральный аэродром 05-02-1935
На следующий день рано утром я был уже на аэродроме. Бортмеханик Чагин возился то с мотором, то с шасси, помогал мне сверлить дырки и устанавливать станцию, крепить на плоскости динамо-машину и подвешивать на резиновых амортизаторах передатчик и приемник. Работы у нас было много. Гора грузов росла с каждым часом. Куда мы все это денем? Кроме нас троих, надо ведь разместить еще двух инженеров!
Бортмеханик Михаил Иванович Чагин пытается скомпоновать всю прорву груза, описанного в рассказе Штепенко
У машины перебывало много летчиков. Все они удивлялись, как это мы с такой загрузкой, на небольшом двухместном одномоторном самолете решились лететь в Арктику.
В окончательно подготовленном виде машина стала похожа на ярмарочную карусель. От всевозможных предметов, укрепленных вдоль фюзеляжа, бока его раздулись. На плоскостях, на шасси, под фюзеляжем и везде, где только можно было за что-нибудь уцепиться, были привязаны запасные лыжи, пропеллер, несколько стоек шасси, мачта радиостанции, аварийный движок, пять пар охотничьих лыж, три больших чемодана, а под нижними плоскостями в двух подвешенных металлических цилиндрах обтекаемой формы размещено продовольствие в количестве, достаточном для безбедного существования пяти человек в течение месяца.
Внутри самолета, в задней кабине, все пространство до самого костыля забито спальными мешками, чехлами, палаткой, паяльными лампами, инструментами, какими-то банками, поршнями, цилиндрами. Нам с Чагиным было ясно, что при самом аккуратном размещении всех этих «товаров» для нас останется местечко немного больше скворешника. О том, куда поместить инженеров, ожидавших нас в Архангельске, пока и думать не хотелось."