Кто и как поджигает леса в Забайкалье
В Забайкалье ловят поджигателей леса. Кто-то винит во всем местные власти, кто-то мифических "оппозиционеров", а кто-то обвиняет самих дачников. Протоколы допросов тех поджигателей, которые были пойманы, в СМИ не выкладываются, да и сами поджигатели больше похожи на умственно отсталых.
Но еще десятилетие назад уже все было ясно. Я сейчас выложу подборку из трех источников. Изменилось с тех пор немного.
1. Интернет-журнал "Кактус", статья от 4 мая 2008 года
"Обычный серый читинский вечер. Дымный вечер, как и все пару десятков предыдущих. Ну, вы в курсе, дорогие горожане. Кучка веселых молодых людей возвращается с дачи. Автотрасса. Участок «Кручина» - «Глубокая» небольшой лесной пожар. Как сказать, небольшой…. Молодой, не так давно разгоревшийся, не успевший сожрать всю долину. Под вопли экологов-активистов машина разворачивается, останавливается, и мы спускаемся сквозь бурелом в дым.
При пожаре на площади около акра леса выгорает приблизительно тонна органического вещества. В процессе сгорания тонны органики в атмосферу выделяется почти 10 миллиграммов бенз(а)пирена. Данное вещество является активным и чрезвычайно опасным канцерогеном. Конечно, постояв возле костра, вы рак не заработаете, но пожив, например, рядом с оживленной магистралью три-пять лет - весьма вероятно и вы и ваши дети окажетесь в городском отделении онкологии. А это еще привычные нам, прокуренным городским жителям, дозы. Кстати, это не считая сажи, окислов азота, углерода и серы которые составляют основную часть дыма. Каждое вещество имеет свою приятную токсическую особенность. При должном воображении можно представить, что ждет население города, которое дышит всем этим семь месяцев в году.
Спускаемся в распадок, огонь расползается от свеже-сломанного дерева..
Недалеко лежит пластиковая канистра. Из канистры отчетливо пахнет керосином.
Напоминаю, это почти рядом с самой оживленной дорогой в восточном направлении. Интенсивность проезда по ней, если конечно кто не знает, мало уступает какой-нибудь центральной улице нашего города. Пожар отлично виден. Горит, определенно, не первый час. Не полыхает как стог сухого сена исключительно потому, что сырой распадок с крошечным ручейком зарос сырым мхом и тлеет не активно, но неуклонно. Начинаем бороться со стихией в меру своей испорченности, закапывать занимающийся огонь прекрасно помогают разбитые тут же выкинутые на обочину бутылки. В кои-то веки наше свинство помогает экологии. Девушка из нашей компании выходит на автостраду, немногие остановившиеся сообщают, что лопаты для тушения этого безобразия, у них в багажнике нет. Да кто бы сомневался. Опрос далее проводится из чистого любопытства. Десять из десяти. Со знаком минус. Я, конечно, понимаю людей, едущих на дачу, на пикник, вот кто доверит свое кровное добро придуркам, машущим руками на обочине «Лес горит!!!!!!»?
По данным МЧС по Читинской области за последние годы выгорело более 45 процентов лесного запаса области. И это, дорогие мои земляки, только официальные данные. Если кто-то считает, что эти печальные цифры мы можем увидеть только в образе полысевших сопок, то он, естественно, очень глубоко ошибается. Пыльные монгольские бури, когда солнце становится кроваво-бордовым, обмелевшие берега Кенона и Арахлея - обмелевшие на миллионы кубометров воды, вы только вдумайтесь в цифры - очевидное и закономерное последствие всего что происходит вокруг. Десять или менее лет и родное Забайкалье станет вторым Казахстаном с тотальным дефицитом воды. Спросите любого метеоролога.
Затоптав, закопав, залив мерзкие язычки пламени и пакостные, живучие струйки дыма из под поваленного дерева, пару раз съездив до ближайшей речки, выползаем на дорогу, черные, похожие на лесных чертей. Обошлось не без потерь - девушка провалилась в прогоревший пень и обожгла ногу. Не ощущаем ничего кроме усталости, злости и разочарования. Вокруг снуют чистенькие машины. Въезжаем в вечерний город, который выглядит районом экологического бедствия. Да так оно и есть по большому счету. Мы живем в эпицентре природной катастрофы, здесь, среди бардака, воровства и горелого леса. Такое вот всеобщее невезение. Определенно все население края родилось в понедельник, не иначе. Мы вынуждены все это терпеть, мы проезжаем в уютных японских тачках мимо всего этого, вздыхаем, каждый раз видя по пути дым «Ну да, жаль, тут мы ничего не можем сделать, это все виноваты администрация, правительство, лесная мафия и наверно еще А.С. Пушкин». Это при нас, практически в людном месте можно заливать лес керосином из китайских канистр (простите, голые факты, фотографии прилагаются, пять свидетелей унюхавших бензиновый запах имеются в наличии) и десятки проезжающих даже не задумаются о том, чтобы остановиться и что-то сделать. При нас можно собирать, рубить и увозить в желтые дали невероятное количество природных ресурсов, того, что по конституции принадлежит бедным нам. Какие же мы несчастные и невезучие .
Обжегшая ногу девушка жалуется по телефону, в ответ звучит «Тебе что там, больше всех надо?» Да, простите, наверное, больше всех….
2. Читинская газета "Вечорка". 2008 год
"Прошу отнестись к моему письму серьёзно. Это не шутка! Вы в курсе, почему у нас горят леса? Их поджигают. Целенаправленно. Кто это делает? Специальные группы, которые снабжаются всем необходимым: канистрами с бензином, техникой, связью, подробными картами области, одеждой, продуктами. У некоторых имеется оружие. Всем за работу платят немалые деньги - около 1,5 тысячи долларов в месяц. Всё зависит от количества подожженного леса и от площади выгоренного. Чем больше поджог, чем больше заплатят. Откуда я все это знаю? Потому что я сам этим занимаюсь. Если я решу выйти из этого дела, меня и мою семью могут убить. Но у меня нет больше сил смотреть на все это. Это четко завуалированная система. Кто над ней стоит - никто из нас не знает, кроме нашего бригадира. Когда лес горит, это выгодно всем, начиная от лесопильщиков и заканчивая рядом высоких чиновников. Кроме того, на этом греются карманы МЧС-ников, пожарников, лесников и т.д. Обо всем этом беспределе прекрасно знает милиция и ФСБ. Для чего, для каких целей мы это делаем, конкретно никто не знает. Нам ставят задачу - мы ее выполняем. Здесь замешаны китайцы.
В нашей группе 15 человек. Через день мы выезжаем в разные части области, разбившись по двое в каждую машину. Если на дороге никого нет, поджигаем, не заезжая глубоко в лес. А если есть риск, то ищем лесную дорогу и забираемся подальше от людей и поджигаем. Причем стараемся сделать так, чтобы огонь распространился как можно быстрее. Самый распространенный способ - пролить бензином 1-2 километра прямой линии в лесу во время сильного ветра. Эффект 100%-й. Я намерен сообщить вам имена некоторых моих подельников. Надеюсь, они помогут вам выйти на истинного заказчика. Но это чуть позже.”
3. Газета "Забайкальский рабочий" №111 от 10.06.2003г.
Сегодня лесные воры на всю катушку используют и ситуацию с лесными пожарами. Технология проста. Где-то в отдаленном месте на территории лесхоза инициируется лесной пожар. Все силы и средства лесной охраны вынуждены с ним бороться. И уже просто некому следить за браконьерами, которые "под шумок" пилят и рубят деревья вблизи дорог, поселков и т. д. Еще один аспект. Леса поджигают некие злоумышленники, часто местные жители, по заказу мелких лесопользователей, которые по договору обязаны после себя привести в порядок деляну. Но гаму хочется возиться с брошенными верхушками, сучьями? Вот и горит все это синим пламенем, огонь без помех переходит на новые живые участки тайги.
В рукотворных пожарах все чаде обвиняют не только лесозаготовителей, но и лесников, и... китайцев. Говорят, что, прикрываясь пожарами, они вырубают лес на продажу. По первой схеме, о которой мы упомянули выше, лес поджигают, чтобы отвлечь посты от дорог. По другой - лес жгут для того, чтобы потом на этом месте провести санитарную рубку. Пожары бывают беглые, кора дерева обгорает, но сердцевина остается нетронутой. Эти деревья необходимо срубить, чтобы пошел новый лес и не развелись вредители. Рубить надо в этом же году. Такие рубки и называют санитарными.
Чтобы произвести санрубку, лесхоз должен получить обоснование на каждый конкретный участок в управлении Государственной лесной службы у специалистов-лесопатологов. Они оценивают объем леса на участке и степень его повреждения. Далее лесхоз сам может отдать лес на санрубки: может отдать на дрова, может выставить на торги или отпустить по лимиту администрации.
По словам специалистов, Китай, куда уходит большая часть читинского леса, поглощает, в принципе, любую продукцию. По информации лесозаготовителей-частников, самую хорошую цену дают за лес в Иркутске. Некоторые специально гонят туда вагоны. В Петровске-Забайкальском, Улан-Удэ и Чите лес принимают дешево. В Иркутск в основном везут кедр. Ценится даже горелый кедр, говорят, он идет на рейки. Если лес приходит нелегальный, то за небольшую доплату вам помогут выправить документы и купят по нормальной цене. Самую высокую дают китайцы, расположившие свои конторы в железнодорожных тупиках. Железная дорога отдает их в долгосрочную аренду предприятиям и фирмам. Участки никем не контролируются, и документы на лес не нужны.
Недавно эти "лесные тупики" обследовала милиция. Иркутские милиционеры, говоря о пожарах, высказываются гораздо откровеннее своих читинских коллег. По их мнению, лес поджигают китайцы совместно с лесниками. Китайцы просят участок под вырубку, обещая серьезные деньги, даже большие, чем, если бы они покупали лес легально. Но лесник имеет право на продажу определенного количества гектаров леса, и законно продать китайцам больше положенного он не может. Тогда лесник поджигает небольшую часть леса на деляне. Деревья по периметру отведенного участка сгорают, а центр остается невредимым. Затем лесник проводит в документах этот участок как горелый и отдает под вырубку китайцам. У нас в области в роли китайцев все же чаще выступают свои доморощенные коммерсанты, желающие погреть руки на лесном промысле. Работники Государственной службы области резко отрицают любые намеки на сговор с недобросовестными бизнесменами. А вот последние охотно делятся с журналистами информацией о некоторых своих связях с ними, правда, не для протокола и диктофона, конечно. Отсюда и поток предположений в местной прессе. Опять же, без фамилий, но - "за лесную службу обидно".
Чтобы не сталкиваться с постами на дорогах, незаконно вырубленный лес везется таежными тропами на железнодорожный тупик. Если машины останавливает милиция, то всегда можно показать поддельный лесобилет или дать взятку. В принципе, лесобилет является документом строгой отчетности, но на одном из последних "круглых столов" директора лесхозов признавались, что не раз видели "совершенно нормальные" лесобилеты, даже за "собственной" подписью, которую, конечно, никогда не ставили.
Некоторые серьезные лесопользователи не раз предлагали к каждому лесобилету прилагать сопроводительный документ, где указывать: сколько можно взять пиловочника, каких сортов. Еще один путь, по их мнению, отслеживание платежей. Как только лесная фирма обналичивает большую денежную сумму, становится ясно, что лес ворованный. Сегодня по фактам незаконного предпринимательства возбуждены десятки дел, по фактам умышленного поджога - более 400. По словам зам. начальника милиции общественной безопасности УВД Вячеслава Ботвинника, в милицию поступило от лесников более 2 тыс. материалов с пожаров. Только по 18 есть конкретные виновные лица. Доказать такие преступления крайне сложно. Расследованием пожаров, если не зарегистрирован факт воровства, занимается управление Государственной пожарной службы, в составе которой - всего 6(!) дознавателей. А ведь, кроме лесов, пожар может вспыхнуть в любом из 800 населенных пунктов области! Чаще всего поджигатели и воры отделываются штрафом или вообще легким испугом.
Лесники, милиция, налоговые органы, таможня - все они вроде бы заинтересованы, чтобы поймать за руку преступника. Но почему серьезные государственные ведомства работают так неэффективно? Потому что нет нормальной законодательной базы, нет в этом и заинтересованности федерального центра. Не передавая полномочия на места, Москва просто, видимо, ждет, что проблема решится сама собой, примерно, как с ломом цветных металлов - вывезли все, что могли, в Китай и успокоились. По аналогии, не будет леса, - не будет проблемы. Зато появятся глобальные экологические проблемы. Уже сегодня катастрофически мелеют забайкальские реки и озера, люди задыхаются в дыму пожаров, резко снижается число краснокнижных животных и растений.
Сейчас, в 2015 году такие тексты никто не напишет. СМИ будут обсуждать губернатора, оппозиционеров, показывать фотографии умственно отсталых. А всему виной сросшийся спрут лесной мафии, выросший из-за близости к китайской границе и соответствующего отношения силовых структур.
Так что будем гореть дальше.
Но еще десятилетие назад уже все было ясно. Я сейчас выложу подборку из трех источников. Изменилось с тех пор немного.
1. Интернет-журнал "Кактус", статья от 4 мая 2008 года
"Обычный серый читинский вечер. Дымный вечер, как и все пару десятков предыдущих. Ну, вы в курсе, дорогие горожане. Кучка веселых молодых людей возвращается с дачи. Автотрасса. Участок «Кручина» - «Глубокая» небольшой лесной пожар. Как сказать, небольшой…. Молодой, не так давно разгоревшийся, не успевший сожрать всю долину. Под вопли экологов-активистов машина разворачивается, останавливается, и мы спускаемся сквозь бурелом в дым.
При пожаре на площади около акра леса выгорает приблизительно тонна органического вещества. В процессе сгорания тонны органики в атмосферу выделяется почти 10 миллиграммов бенз(а)пирена. Данное вещество является активным и чрезвычайно опасным канцерогеном. Конечно, постояв возле костра, вы рак не заработаете, но пожив, например, рядом с оживленной магистралью три-пять лет - весьма вероятно и вы и ваши дети окажетесь в городском отделении онкологии. А это еще привычные нам, прокуренным городским жителям, дозы. Кстати, это не считая сажи, окислов азота, углерода и серы которые составляют основную часть дыма. Каждое вещество имеет свою приятную токсическую особенность. При должном воображении можно представить, что ждет население города, которое дышит всем этим семь месяцев в году.
Спускаемся в распадок, огонь расползается от свеже-сломанного дерева..
Недалеко лежит пластиковая канистра. Из канистры отчетливо пахнет керосином.
Напоминаю, это почти рядом с самой оживленной дорогой в восточном направлении. Интенсивность проезда по ней, если конечно кто не знает, мало уступает какой-нибудь центральной улице нашего города. Пожар отлично виден. Горит, определенно, не первый час. Не полыхает как стог сухого сена исключительно потому, что сырой распадок с крошечным ручейком зарос сырым мхом и тлеет не активно, но неуклонно. Начинаем бороться со стихией в меру своей испорченности, закапывать занимающийся огонь прекрасно помогают разбитые тут же выкинутые на обочину бутылки. В кои-то веки наше свинство помогает экологии. Девушка из нашей компании выходит на автостраду, немногие остановившиеся сообщают, что лопаты для тушения этого безобразия, у них в багажнике нет. Да кто бы сомневался. Опрос далее проводится из чистого любопытства. Десять из десяти. Со знаком минус. Я, конечно, понимаю людей, едущих на дачу, на пикник, вот кто доверит свое кровное добро придуркам, машущим руками на обочине «Лес горит!!!!!!»?
По данным МЧС по Читинской области за последние годы выгорело более 45 процентов лесного запаса области. И это, дорогие мои земляки, только официальные данные. Если кто-то считает, что эти печальные цифры мы можем увидеть только в образе полысевших сопок, то он, естественно, очень глубоко ошибается. Пыльные монгольские бури, когда солнце становится кроваво-бордовым, обмелевшие берега Кенона и Арахлея - обмелевшие на миллионы кубометров воды, вы только вдумайтесь в цифры - очевидное и закономерное последствие всего что происходит вокруг. Десять или менее лет и родное Забайкалье станет вторым Казахстаном с тотальным дефицитом воды. Спросите любого метеоролога.
Затоптав, закопав, залив мерзкие язычки пламени и пакостные, живучие струйки дыма из под поваленного дерева, пару раз съездив до ближайшей речки, выползаем на дорогу, черные, похожие на лесных чертей. Обошлось не без потерь - девушка провалилась в прогоревший пень и обожгла ногу. Не ощущаем ничего кроме усталости, злости и разочарования. Вокруг снуют чистенькие машины. Въезжаем в вечерний город, который выглядит районом экологического бедствия. Да так оно и есть по большому счету. Мы живем в эпицентре природной катастрофы, здесь, среди бардака, воровства и горелого леса. Такое вот всеобщее невезение. Определенно все население края родилось в понедельник, не иначе. Мы вынуждены все это терпеть, мы проезжаем в уютных японских тачках мимо всего этого, вздыхаем, каждый раз видя по пути дым «Ну да, жаль, тут мы ничего не можем сделать, это все виноваты администрация, правительство, лесная мафия и наверно еще А.С. Пушкин». Это при нас, практически в людном месте можно заливать лес керосином из китайских канистр (простите, голые факты, фотографии прилагаются, пять свидетелей унюхавших бензиновый запах имеются в наличии) и десятки проезжающих даже не задумаются о том, чтобы остановиться и что-то сделать. При нас можно собирать, рубить и увозить в желтые дали невероятное количество природных ресурсов, того, что по конституции принадлежит бедным нам. Какие же мы несчастные и невезучие .
Обжегшая ногу девушка жалуется по телефону, в ответ звучит «Тебе что там, больше всех надо?» Да, простите, наверное, больше всех….
2. Читинская газета "Вечорка". 2008 год
"Прошу отнестись к моему письму серьёзно. Это не шутка! Вы в курсе, почему у нас горят леса? Их поджигают. Целенаправленно. Кто это делает? Специальные группы, которые снабжаются всем необходимым: канистрами с бензином, техникой, связью, подробными картами области, одеждой, продуктами. У некоторых имеется оружие. Всем за работу платят немалые деньги - около 1,5 тысячи долларов в месяц. Всё зависит от количества подожженного леса и от площади выгоренного. Чем больше поджог, чем больше заплатят. Откуда я все это знаю? Потому что я сам этим занимаюсь. Если я решу выйти из этого дела, меня и мою семью могут убить. Но у меня нет больше сил смотреть на все это. Это четко завуалированная система. Кто над ней стоит - никто из нас не знает, кроме нашего бригадира. Когда лес горит, это выгодно всем, начиная от лесопильщиков и заканчивая рядом высоких чиновников. Кроме того, на этом греются карманы МЧС-ников, пожарников, лесников и т.д. Обо всем этом беспределе прекрасно знает милиция и ФСБ. Для чего, для каких целей мы это делаем, конкретно никто не знает. Нам ставят задачу - мы ее выполняем. Здесь замешаны китайцы.
В нашей группе 15 человек. Через день мы выезжаем в разные части области, разбившись по двое в каждую машину. Если на дороге никого нет, поджигаем, не заезжая глубоко в лес. А если есть риск, то ищем лесную дорогу и забираемся подальше от людей и поджигаем. Причем стараемся сделать так, чтобы огонь распространился как можно быстрее. Самый распространенный способ - пролить бензином 1-2 километра прямой линии в лесу во время сильного ветра. Эффект 100%-й. Я намерен сообщить вам имена некоторых моих подельников. Надеюсь, они помогут вам выйти на истинного заказчика. Но это чуть позже.”
3. Газета "Забайкальский рабочий" №111 от 10.06.2003г.
Сегодня лесные воры на всю катушку используют и ситуацию с лесными пожарами. Технология проста. Где-то в отдаленном месте на территории лесхоза инициируется лесной пожар. Все силы и средства лесной охраны вынуждены с ним бороться. И уже просто некому следить за браконьерами, которые "под шумок" пилят и рубят деревья вблизи дорог, поселков и т. д. Еще один аспект. Леса поджигают некие злоумышленники, часто местные жители, по заказу мелких лесопользователей, которые по договору обязаны после себя привести в порядок деляну. Но гаму хочется возиться с брошенными верхушками, сучьями? Вот и горит все это синим пламенем, огонь без помех переходит на новые живые участки тайги.
В рукотворных пожарах все чаде обвиняют не только лесозаготовителей, но и лесников, и... китайцев. Говорят, что, прикрываясь пожарами, они вырубают лес на продажу. По первой схеме, о которой мы упомянули выше, лес поджигают, чтобы отвлечь посты от дорог. По другой - лес жгут для того, чтобы потом на этом месте провести санитарную рубку. Пожары бывают беглые, кора дерева обгорает, но сердцевина остается нетронутой. Эти деревья необходимо срубить, чтобы пошел новый лес и не развелись вредители. Рубить надо в этом же году. Такие рубки и называют санитарными.
Чтобы произвести санрубку, лесхоз должен получить обоснование на каждый конкретный участок в управлении Государственной лесной службы у специалистов-лесопатологов. Они оценивают объем леса на участке и степень его повреждения. Далее лесхоз сам может отдать лес на санрубки: может отдать на дрова, может выставить на торги или отпустить по лимиту администрации.
По словам специалистов, Китай, куда уходит большая часть читинского леса, поглощает, в принципе, любую продукцию. По информации лесозаготовителей-частников, самую хорошую цену дают за лес в Иркутске. Некоторые специально гонят туда вагоны. В Петровске-Забайкальском, Улан-Удэ и Чите лес принимают дешево. В Иркутск в основном везут кедр. Ценится даже горелый кедр, говорят, он идет на рейки. Если лес приходит нелегальный, то за небольшую доплату вам помогут выправить документы и купят по нормальной цене. Самую высокую дают китайцы, расположившие свои конторы в железнодорожных тупиках. Железная дорога отдает их в долгосрочную аренду предприятиям и фирмам. Участки никем не контролируются, и документы на лес не нужны.
Недавно эти "лесные тупики" обследовала милиция. Иркутские милиционеры, говоря о пожарах, высказываются гораздо откровеннее своих читинских коллег. По их мнению, лес поджигают китайцы совместно с лесниками. Китайцы просят участок под вырубку, обещая серьезные деньги, даже большие, чем, если бы они покупали лес легально. Но лесник имеет право на продажу определенного количества гектаров леса, и законно продать китайцам больше положенного он не может. Тогда лесник поджигает небольшую часть леса на деляне. Деревья по периметру отведенного участка сгорают, а центр остается невредимым. Затем лесник проводит в документах этот участок как горелый и отдает под вырубку китайцам. У нас в области в роли китайцев все же чаще выступают свои доморощенные коммерсанты, желающие погреть руки на лесном промысле. Работники Государственной службы области резко отрицают любые намеки на сговор с недобросовестными бизнесменами. А вот последние охотно делятся с журналистами информацией о некоторых своих связях с ними, правда, не для протокола и диктофона, конечно. Отсюда и поток предположений в местной прессе. Опять же, без фамилий, но - "за лесную службу обидно".
Чтобы не сталкиваться с постами на дорогах, незаконно вырубленный лес везется таежными тропами на железнодорожный тупик. Если машины останавливает милиция, то всегда можно показать поддельный лесобилет или дать взятку. В принципе, лесобилет является документом строгой отчетности, но на одном из последних "круглых столов" директора лесхозов признавались, что не раз видели "совершенно нормальные" лесобилеты, даже за "собственной" подписью, которую, конечно, никогда не ставили.
Некоторые серьезные лесопользователи не раз предлагали к каждому лесобилету прилагать сопроводительный документ, где указывать: сколько можно взять пиловочника, каких сортов. Еще один путь, по их мнению, отслеживание платежей. Как только лесная фирма обналичивает большую денежную сумму, становится ясно, что лес ворованный. Сегодня по фактам незаконного предпринимательства возбуждены десятки дел, по фактам умышленного поджога - более 400. По словам зам. начальника милиции общественной безопасности УВД Вячеслава Ботвинника, в милицию поступило от лесников более 2 тыс. материалов с пожаров. Только по 18 есть конкретные виновные лица. Доказать такие преступления крайне сложно. Расследованием пожаров, если не зарегистрирован факт воровства, занимается управление Государственной пожарной службы, в составе которой - всего 6(!) дознавателей. А ведь, кроме лесов, пожар может вспыхнуть в любом из 800 населенных пунктов области! Чаще всего поджигатели и воры отделываются штрафом или вообще легким испугом.
Лесники, милиция, налоговые органы, таможня - все они вроде бы заинтересованы, чтобы поймать за руку преступника. Но почему серьезные государственные ведомства работают так неэффективно? Потому что нет нормальной законодательной базы, нет в этом и заинтересованности федерального центра. Не передавая полномочия на места, Москва просто, видимо, ждет, что проблема решится сама собой, примерно, как с ломом цветных металлов - вывезли все, что могли, в Китай и успокоились. По аналогии, не будет леса, - не будет проблемы. Зато появятся глобальные экологические проблемы. Уже сегодня катастрофически мелеют забайкальские реки и озера, люди задыхаются в дыму пожаров, резко снижается число краснокнижных животных и растений.
Сейчас, в 2015 году такие тексты никто не напишет. СМИ будут обсуждать губернатора, оппозиционеров, показывать фотографии умственно отсталых. А всему виной сросшийся спрут лесной мафии, выросший из-за близости к китайской границе и соответствующего отношения силовых структур.
Так что будем гореть дальше.