Москва: возвращение в вечность
На днях стала свидетелем того, как очередной «шедевр» стиля, который я бы назвала «базарным конструктивизмом», погибал под ковшом экскаватора.
Картинка для Москвы уже привычная, но на этот раз, глядя на агонию бывшей забегаловки с шаурмой, испытываю особые чувства. По соседству со свежеиспечёнными руинами размещается памятник создателям первого искусственного спутника.
Вот он. Первый в мире скульптурный памятник, посвящённый освоению космоса. По замыслу архитектора Владимира Карцева и скульптора Семёна Ковнера это должен был быть монументальный аналог древнегреческой Ники, символ победы человеческого разума и прогресса над стихией природы. Я не искусствовед, но вроде бы получилось:
Это было время эпохального технического прорыва, время Мечты и архитектор Карцев, воевавший под Минском и Штеттином, по-настоящему вдохновился идеей гимна научному подвигу человека. Кстати, ещё он известен простой в своей гениальности идеей дооборудования московских пятиэтажек подвесными лифтами.
Лучше всего настроение того времени, на мой взгляд, выразил Рэй Бредбери. В октябре 57-го, когда первый искусственный спутник подал свои сигналы с орбиты, он писал:
«В ту ночь, когда Спутник впервые прочертил небо, я… глядел вверх и думал о предопределенности будущего. Ведь тот маленький огонек, стремительно двигающийся от края и до края неба, был будущим всего человечества. Я знал, что хотя русские и прекрасны в своих начинаниях, мы скоро последуем за ними и займем надлежащее место в небе…. Тот огонек в небе сделал человечество бессмертным. Земля все равно не могла бы оставаться нашим пристанищем вечно, потому что однажды ее может ожидать смерть от холода или перегрева. Человечеству было предписано стать бессмертным, и тот огонек в небе надо мной был первым бликом бессмертия».
А потом памятник человеческому бессмертию, памятник научному гению народа, оказался на задворках новой эпохи - эпохи первоначального накопления капитала, времени торжествующего хама и барыги, для которого будущее исчисляется исключительно засаленными купюрами. Вопреки первоначальному замыслу архитектора, монумент буквально «утонул» в самопальных торговых точках, достойных украшать изысканные рынки Ферганы, Джелалабада или Тимбукту.
К концу 90-х, москвичи это помнят, памятник создателям спутника имел совсем плачевный вид - разбитый постамент, отломанные антенны собственно спутника, заплёванный, затоптанный торгашами газон. Фигура выглядела уже не как символ Победы, а скорее как изображение отчаянной попытки спасти драгоценное наследие, поднять его повыше над мусорной кучей стихийного рынка, в который превратилась площадь перед входом в метро. И неудивительно: за спиной монумента расположился один из наиболее ярких образчиков передела собственности образца 90-х - печально знаменитый Рижский рынок. С угрюмыми интерьерами, странного, диковатого вида, продавцами, древними холодильниками и обшарпанным буфетом, какой ожидаешь встретить где-нибудь в тверской глубинке, но никак не в Мещанском районе Москвы.
«Протуберанцы» этого рынка, всё ещё выплёскиваются на площадь. И даже когда сносится очередная палатка, проворные восточные человечки торгуют буквально на ходу:
В свете всего вышесказанного хочется особо отметить, что особенно оскорбительно в названии «Рижского рынка» звучит слово «государственный» (рынок является ГУПом). Всё-таки государственность должна проявляться в великих свершениях и в памяти о них. Надеюсь, что Москва, подарившая человечеству новые смыслы и мечту о вечности, сбросит с себя уродливые шрамы и предстанет перед нами красивым, величественным городом, каким и должна быть столица великой страны. А цветы и фрукты будут продаваться в специально отведённых местах, также красивых и ухоженных. Всё-таки есть вещи, которые нельзя допускать ни в коем случает. Просто потому, что нельзя. И торговать китайскими шлёпками у подножия памятника покорителям космоса, это всё равно что выпивать и закусывать в храме. По-крайней мере, мои атеистические чувства оскорбляются подобными картинами.
Добавляйтесь в друзья и подписывайтесь на обновления.
Картинка для Москвы уже привычная, но на этот раз, глядя на агонию бывшей забегаловки с шаурмой, испытываю особые чувства. По соседству со свежеиспечёнными руинами размещается памятник создателям первого искусственного спутника.
Вот он. Первый в мире скульптурный памятник, посвящённый освоению космоса. По замыслу архитектора Владимира Карцева и скульптора Семёна Ковнера это должен был быть монументальный аналог древнегреческой Ники, символ победы человеческого разума и прогресса над стихией природы. Я не искусствовед, но вроде бы получилось:
Это было время эпохального технического прорыва, время Мечты и архитектор Карцев, воевавший под Минском и Штеттином, по-настоящему вдохновился идеей гимна научному подвигу человека. Кстати, ещё он известен простой в своей гениальности идеей дооборудования московских пятиэтажек подвесными лифтами.
Лучше всего настроение того времени, на мой взгляд, выразил Рэй Бредбери. В октябре 57-го, когда первый искусственный спутник подал свои сигналы с орбиты, он писал:
«В ту ночь, когда Спутник впервые прочертил небо, я… глядел вверх и думал о предопределенности будущего. Ведь тот маленький огонек, стремительно двигающийся от края и до края неба, был будущим всего человечества. Я знал, что хотя русские и прекрасны в своих начинаниях, мы скоро последуем за ними и займем надлежащее место в небе…. Тот огонек в небе сделал человечество бессмертным. Земля все равно не могла бы оставаться нашим пристанищем вечно, потому что однажды ее может ожидать смерть от холода или перегрева. Человечеству было предписано стать бессмертным, и тот огонек в небе надо мной был первым бликом бессмертия».
А потом памятник человеческому бессмертию, памятник научному гению народа, оказался на задворках новой эпохи - эпохи первоначального накопления капитала, времени торжествующего хама и барыги, для которого будущее исчисляется исключительно засаленными купюрами. Вопреки первоначальному замыслу архитектора, монумент буквально «утонул» в самопальных торговых точках, достойных украшать изысканные рынки Ферганы, Джелалабада или Тимбукту.
К концу 90-х, москвичи это помнят, памятник создателям спутника имел совсем плачевный вид - разбитый постамент, отломанные антенны собственно спутника, заплёванный, затоптанный торгашами газон. Фигура выглядела уже не как символ Победы, а скорее как изображение отчаянной попытки спасти драгоценное наследие, поднять его повыше над мусорной кучей стихийного рынка, в который превратилась площадь перед входом в метро. И неудивительно: за спиной монумента расположился один из наиболее ярких образчиков передела собственности образца 90-х - печально знаменитый Рижский рынок. С угрюмыми интерьерами, странного, диковатого вида, продавцами, древними холодильниками и обшарпанным буфетом, какой ожидаешь встретить где-нибудь в тверской глубинке, но никак не в Мещанском районе Москвы.
«Протуберанцы» этого рынка, всё ещё выплёскиваются на площадь. И даже когда сносится очередная палатка, проворные восточные человечки торгуют буквально на ходу:
В свете всего вышесказанного хочется особо отметить, что особенно оскорбительно в названии «Рижского рынка» звучит слово «государственный» (рынок является ГУПом). Всё-таки государственность должна проявляться в великих свершениях и в памяти о них. Надеюсь, что Москва, подарившая человечеству новые смыслы и мечту о вечности, сбросит с себя уродливые шрамы и предстанет перед нами красивым, величественным городом, каким и должна быть столица великой страны. А цветы и фрукты будут продаваться в специально отведённых местах, также красивых и ухоженных. Всё-таки есть вещи, которые нельзя допускать ни в коем случает. Просто потому, что нельзя. И торговать китайскими шлёпками у подножия памятника покорителям космоса, это всё равно что выпивать и закусывать в храме. По-крайней мере, мои атеистические чувства оскорбляются подобными картинами.
Добавляйтесь в друзья и подписывайтесь на обновления.