Эксплуатация детского труда в СССР
Об этом уже, наверное, многие писали, решил и я поделиться своими воспоминаниями. Самое тяжелое, что я запомнил - это как летом в жару работали на прополке свеклы. Нужно было вести два ряда «отсюда» и до конца поля километра два-три. Перчаток не было, работали голыми руками. Солнце пекло сильно, обгорали лицо и руки по самые плечи. Трудная и изнурительная была работа не только для детей.
После седьмого класса в школе был трудовой лагерь, вместе с педагогом ходили в лесопарк собирать упавшие ветки с тропинок. Кормили в школьной столовой, даже лучше чем в учебное время.
Начиная примерно с класса шестого, учебный год начинался с уборки картошки. До поля приходилось идти пешком несколько километров. Иногда при этом начинался дождь, и когда доходили до картофельного поля, одежда была насквозь мокрой. Нужно было с собой приносить лопату и обед. Прямо на поле варили в котлах картофельное пюре и раздавали в алюминиевых мятых тарелках. И плюс еще сладкий чай со свежим хрустящим хлебом, нарезанным большими ломтями. На поле все казалось необычно вкусным. В первое время ботву у картошки сначала не убирали, и приходилось, кому ни будь тянуть ботву руками, а другой выкапывал картошку лопатой. Через пару лет ботву начал срезать «Белорус» со специальным приспособлением. На одного копающего обычно было двое собирающих в ведра. После ведра относили в машину и высыпали в кузов. Если машина уехала, картошку ссыпали в кучу, затем по прибытию самосвала заново набирали в ведра и засыпали в машину. Ребята посильней подкидывали ведро с картошкой, а в кузове кто ни будь, подхватывал и высыпал. Со временем в колхозе появился картофелеуборщик, и нас старшеклассников примерно в конце октября, начали отправлять на борьбу за урожай сахарной свеклы. С собой нужно было приносить хороший нож, чем больше, тем лучше. Садились всем классом вокруг свекольной кучи на перевернутые ведра и ножом срезали остатки ботвы со свеклы. И по приезду самосвала загружали машину вручную. За работу на картошке нам, насколько я помню, нисколько не платили, но за работы на свекле мы получили какие-то копейки так скажем 8 рублей 52 копейки, в зависимости от того кто сколько дней отработал. Работа в поле нам представлялась как помощь родному колхозу. И деньги были не главное.
В селе у нас был кирпичный завод, летом во время каникул некоторые из моих одноклассников и я, в том числе в нем подрабатывали. Что бы получить разрешение на работу, нужно было взять в сельсовете специальную справку и предъявить администрации завода.
Работа была несложной, необходимо было сортировать сырой кирпич и загружать просохший на проходящие по замкнутому кругу люльки, подвешенные на рельсы. Люльки проходили сквозь навесы по центру, а вокруг вдоль всего навеса располагались штабеля сохнущего кирпича. «Просохший» кирпич определялся просто, нужно было провести рукавицей по поверхности кирпича, если кирпич готов к «выпечке» то на его поверхности образовывалась белая полоса, и его можно было класть в люльку, если нет, то оставляли в штабелях. Рукавиц надолго не хватало, от постоянных «протерок» на них образовывались дыры, и мы просили у мастера новые. Когда люльки с просохшим кирпичом доезжали до печей их укладывали на специальные стеллажи с колесами. Затем стеллажи загоняли в печи. Работали обычно мы по 4 часа, и в конце смены мастер подсчитывал, сколько штабелей было разобрано.
Недалеко от навесов с кирпичами стояла деревянная будка, в этой будке из крана можно было напиться газированной воды вдоволь. Каждое утро заливалась в герметичную емкость вода, и был подключен баллон с углекислым газом.
После восьмого класса на кирпичном заводе я смог проработать где-то около 30-40 дней, затем мы с родителями поехали отдыхать в Сочи, поселок Лазаревский. За отработанное время я получил 65 рублей. Эти деньги отдал родителям. На следующий год после девятого класса, нас отправили примерно недели на две на обрубку сучков в лесу на просеку, и в начале учебного года выдали за эту работу рублей десять. В этот год на кирпичном заводе я смог поработать только дней двадцать и получил за это около 30 рублей. По окончании работы мы с ребятами купались в пруду «Кирпичка» и мерялись бицепсами у кого они стали жестче. Вес сырого кирпича составлял 4-5кг, и обычно на люльку укладывалось по два-три кирпича за раз, вот и накачивались мышцы.
На мои заработанные деньги, и еще «чуть-чуть» добавив своих, родители купили мне мотороллер «Электрон» за 275 рублей.
Если говорить об эксплуатации детского труда в СССР, я считаю, не нужно утверждать что детский труд был особо подневольным. Работа детей скорее была больше связана с трудовым воспитанием. И я не помню ни одного случая, чтобы кто ни будь, был наказан за то, что не пошел на картошку или еще какие-либо работы. Просто мало кому приходило в голову откосить от школьных работ.
фотография из Яндекс картинок
После седьмого класса в школе был трудовой лагерь, вместе с педагогом ходили в лесопарк собирать упавшие ветки с тропинок. Кормили в школьной столовой, даже лучше чем в учебное время.
Начиная примерно с класса шестого, учебный год начинался с уборки картошки. До поля приходилось идти пешком несколько километров. Иногда при этом начинался дождь, и когда доходили до картофельного поля, одежда была насквозь мокрой. Нужно было с собой приносить лопату и обед. Прямо на поле варили в котлах картофельное пюре и раздавали в алюминиевых мятых тарелках. И плюс еще сладкий чай со свежим хрустящим хлебом, нарезанным большими ломтями. На поле все казалось необычно вкусным. В первое время ботву у картошки сначала не убирали, и приходилось, кому ни будь тянуть ботву руками, а другой выкапывал картошку лопатой. Через пару лет ботву начал срезать «Белорус» со специальным приспособлением. На одного копающего обычно было двое собирающих в ведра. После ведра относили в машину и высыпали в кузов. Если машина уехала, картошку ссыпали в кучу, затем по прибытию самосвала заново набирали в ведра и засыпали в машину. Ребята посильней подкидывали ведро с картошкой, а в кузове кто ни будь, подхватывал и высыпал. Со временем в колхозе появился картофелеуборщик, и нас старшеклассников примерно в конце октября, начали отправлять на борьбу за урожай сахарной свеклы. С собой нужно было приносить хороший нож, чем больше, тем лучше. Садились всем классом вокруг свекольной кучи на перевернутые ведра и ножом срезали остатки ботвы со свеклы. И по приезду самосвала загружали машину вручную. За работу на картошке нам, насколько я помню, нисколько не платили, но за работы на свекле мы получили какие-то копейки так скажем 8 рублей 52 копейки, в зависимости от того кто сколько дней отработал. Работа в поле нам представлялась как помощь родному колхозу. И деньги были не главное.
В селе у нас был кирпичный завод, летом во время каникул некоторые из моих одноклассников и я, в том числе в нем подрабатывали. Что бы получить разрешение на работу, нужно было взять в сельсовете специальную справку и предъявить администрации завода.
Работа была несложной, необходимо было сортировать сырой кирпич и загружать просохший на проходящие по замкнутому кругу люльки, подвешенные на рельсы. Люльки проходили сквозь навесы по центру, а вокруг вдоль всего навеса располагались штабеля сохнущего кирпича. «Просохший» кирпич определялся просто, нужно было провести рукавицей по поверхности кирпича, если кирпич готов к «выпечке» то на его поверхности образовывалась белая полоса, и его можно было класть в люльку, если нет, то оставляли в штабелях. Рукавиц надолго не хватало, от постоянных «протерок» на них образовывались дыры, и мы просили у мастера новые. Когда люльки с просохшим кирпичом доезжали до печей их укладывали на специальные стеллажи с колесами. Затем стеллажи загоняли в печи. Работали обычно мы по 4 часа, и в конце смены мастер подсчитывал, сколько штабелей было разобрано.
Недалеко от навесов с кирпичами стояла деревянная будка, в этой будке из крана можно было напиться газированной воды вдоволь. Каждое утро заливалась в герметичную емкость вода, и был подключен баллон с углекислым газом.
После восьмого класса на кирпичном заводе я смог проработать где-то около 30-40 дней, затем мы с родителями поехали отдыхать в Сочи, поселок Лазаревский. За отработанное время я получил 65 рублей. Эти деньги отдал родителям. На следующий год после девятого класса, нас отправили примерно недели на две на обрубку сучков в лесу на просеку, и в начале учебного года выдали за эту работу рублей десять. В этот год на кирпичном заводе я смог поработать только дней двадцать и получил за это около 30 рублей. По окончании работы мы с ребятами купались в пруду «Кирпичка» и мерялись бицепсами у кого они стали жестче. Вес сырого кирпича составлял 4-5кг, и обычно на люльку укладывалось по два-три кирпича за раз, вот и накачивались мышцы.
На мои заработанные деньги, и еще «чуть-чуть» добавив своих, родители купили мне мотороллер «Электрон» за 275 рублей.
Если говорить об эксплуатации детского труда в СССР, я считаю, не нужно утверждать что детский труд был особо подневольным. Работа детей скорее была больше связана с трудовым воспитанием. И я не помню ни одного случая, чтобы кто ни будь, был наказан за то, что не пошел на картошку или еще какие-либо работы. Просто мало кому приходило в голову откосить от школьных работ.
фотография из Яндекс картинок