Отечество первой степени
Заслужил ли Никита Михалков Отечество Первой Степени? Отечество - это степь и мятущийся по ней грузовик? Это выживающий в любых обстоятельствах Котов? Это ключи от минской квартиры, раздавленные танком? Это нездешность изломанной и хрупкой рабы Любви, с отпечатком Хамдамова? Это дымка перед затоплением баржи с русскими людьми Белой гвардии?
Отечество Первой Степени находится в руках осатаневшего полковника, нуждающегося в сеансе бесогонства. Он яростно раздаёт награды за близость и верность. На кончике не найденной иглы - череп с его бессмертием; на кончике неизвестной лозы - Искусство Первой Степени. Лоза гнётся и хлещет, художник гнётся и плачет, ища покровительствующих рук, из которых нужно брать хлеб и признание песни.
КОтовское выживание первой степени - неизменная черта родимых осин. В их сени не хотят жить, хотят выживать. Собирательный вежливый Меньшиков околдовывает самолюбия мороком рояля, перед тонкой духовной ликвидацией.
Бессмертие играет в прятки. Оно ищет укрытия. Оно не смогло спрятаться в китчевой цирюльне, не обрело себя в Дуняше, прописав всем Сибирь; оно бежит по краю пегого моря, оно убегает.
Полковник обул всю страну, направив «Титаник» рассекать донецкие степи. Страна покрылась сетью больниц и зоопарков, и украденные миллиарды превращаются в кровь, ради которой зовут затянуть пояса до первой степени.
Отборный выживший народ, отборный выживший Котов живут в особой, суверенной, системе координат, где главное - выжить. Кто выжил, тот мессия. Остальные не дошли до сияющих вершин. Крестьяне и интеллигенция, военные и рабочие. Выживают сторожевые псы и те, кто способен порвать им глотку или зарезать во сне, чтобы убежать ненадолго или занять вакантную должность пса.
В этой вакханалии просят все, просить считается не стыдным. Никита Сергеевич просит на спасение кинематографа и чтобы накормить всю страну. Если кинематограф нужно спасать, значит, что-то подгнило в обезумевшем королевстве, проводящем олимпиаду по выживанию среди выживших, с призами из рук первой степени.
Для рук первой степени сегодня крайне важна вереница награждённых, присягнувших на верность, прячась во флёр благородных целей.
Рука дающая стремительно скудеет. Санкции бьют по верноподданным, они счастливо крепчают, в сладости державных плетей.
Назидательность прекрасной «Урги» разъясняет правила заколдованной территории, они же - обычаи, дабы неповадно было идти против своего, родо-племенного, выходить за флажки степных табу и тотемов.
Вожди жонглируют тотемами и табу с особым цинизмом. «Урга» - территория особая. Территория первостепенных обычаев.
Страна покроется сетью омонов и вышек, каждая баба получит кадета или юнкера, каждый интеллектуал - Дуняшу, а все вместе - Сибирь. Без различения нашивок и степеней. Чисто по местным обычаям.
Отечество Первой Степени находится в руках осатаневшего полковника, нуждающегося в сеансе бесогонства. Он яростно раздаёт награды за близость и верность. На кончике не найденной иглы - череп с его бессмертием; на кончике неизвестной лозы - Искусство Первой Степени. Лоза гнётся и хлещет, художник гнётся и плачет, ища покровительствующих рук, из которых нужно брать хлеб и признание песни.
КОтовское выживание первой степени - неизменная черта родимых осин. В их сени не хотят жить, хотят выживать. Собирательный вежливый Меньшиков околдовывает самолюбия мороком рояля, перед тонкой духовной ликвидацией.
Бессмертие играет в прятки. Оно ищет укрытия. Оно не смогло спрятаться в китчевой цирюльне, не обрело себя в Дуняше, прописав всем Сибирь; оно бежит по краю пегого моря, оно убегает.
Полковник обул всю страну, направив «Титаник» рассекать донецкие степи. Страна покрылась сетью больниц и зоопарков, и украденные миллиарды превращаются в кровь, ради которой зовут затянуть пояса до первой степени.
Отборный выживший народ, отборный выживший Котов живут в особой, суверенной, системе координат, где главное - выжить. Кто выжил, тот мессия. Остальные не дошли до сияющих вершин. Крестьяне и интеллигенция, военные и рабочие. Выживают сторожевые псы и те, кто способен порвать им глотку или зарезать во сне, чтобы убежать ненадолго или занять вакантную должность пса.
В этой вакханалии просят все, просить считается не стыдным. Никита Сергеевич просит на спасение кинематографа и чтобы накормить всю страну. Если кинематограф нужно спасать, значит, что-то подгнило в обезумевшем королевстве, проводящем олимпиаду по выживанию среди выживших, с призами из рук первой степени.
Для рук первой степени сегодня крайне важна вереница награждённых, присягнувших на верность, прячась во флёр благородных целей.
Рука дающая стремительно скудеет. Санкции бьют по верноподданным, они счастливо крепчают, в сладости державных плетей.
Назидательность прекрасной «Урги» разъясняет правила заколдованной территории, они же - обычаи, дабы неповадно было идти против своего, родо-племенного, выходить за флажки степных табу и тотемов.
Вожди жонглируют тотемами и табу с особым цинизмом. «Урга» - территория особая. Территория первостепенных обычаев.
Страна покроется сетью омонов и вышек, каждая баба получит кадета или юнкера, каждый интеллектуал - Дуняшу, а все вместе - Сибирь. Без различения нашивок и степеней. Чисто по местным обычаям.