Популярное краеведение. Челябинск в 1947 году
На улице Каслинской. На заднем плане - двухэтажное здание бывшей ремесленной школы.
Весна 1947 г. в Челябинской области была ранней и удивительно теплой. В конце марта - начале апреля установилась сухая и теплая погода с дневными температурами 5-10, местами до 15 градусов тепла. На реках области интенсивное разрушался ледяной покров, и поднимался уровень воды. Ледоход начался необычно рано - со 2 апреля, хотя за последние пятьдесят лет это событие приходилось на период между 10 и 15 апреля. Очистилось ото льда нижнее течение реки Миасс.
Паводковая ситуация 1947 г. осложнялась большими запасами воды в почве. Газета "Челябинский рабочий", характеризуя непростую обстановку первой декады апреля, писала: "Несмотря на то, что поля быстро освобождались из-под снега, почва увлажнена сейчас на глубину 60-80 см, запас влаги на полях вдвое, а местами и втрое превышает обычный. На один гектар земли приходится 2-2,5 тысячи кубометров воды". Интенсивное снеготаяние рождало потоки талых вод, от которых на глазах буквально "разбухали" реки и речушки. Суточный подъем воды в реках Урал, Миасс, Уй достигал в среднем 40-70 сантиметров. Началось подтопление населенных пунктов.
В те теплые апрельские дни горожане с любопытством и тревогой наблюдали, как изо дня в день прибывала вода в реке Миасс. Сначала медленно, со специфическим шорохом и треском, прошел лед. Вода буквально выталкивала его наверх, кружила, швыряла так, что в нескольких местах был поврежден деревянный "чегрэсовский" мост (ныне на его месте построен железобетонный Ленинградский мост). Освободившись ото льда, река, словно вздохнув с облечением, раздалась вширь и ринулась вперед, заливая все и вся…
К вечеру субботы, 5 апреля, половодье достигло своего пика. "…Уже затоплены все низины, площадь за мостом, прибрежные улицы в заречной части города. Для того, чтобы перебраться на другой берег, нужна помощь транспорта", - сообщалось в газете "Челябинский рабочий". В течение дня десятки автомашин перевозили людей в Заречье, а к вечеру связь совсем прервалась. Еще бы: по оценкам специалистов подъем воды в Миассе составил 270 сантиметров. Известный челябинский метеоролог Татьяна Леонидовна Ишукова рассказывала: "Вода в Миассе поднялась выше моста и дошла до порога филармонии". Где уж тут пройти машине, впору добираться до дому на лодках. Кое-где на лодках можно было плавать и в собственном дворе. Например, тем, кто жили в районе современного Торгового центра или в Кирсараях. Кто успел, заранее собрал наиболее ценные вещи и отвез к знакомым. Сложнее обстояло дело с домашними животными. По воспоминаниям, многие переселяли пернатых обитателей затопленных сараев на чердаки, в надежде, что вода выше не поднимется. Челябинские журналисты Р. Грибанов и С. Куклев в одной из своих публикаций, посвященных реке Миасс, упоминая наводнение 1947 г., писали (ссылаясь на воспоминания старожилов), что "по улице Кирова плавали коровы и свиньи, а на все это водное безобразие с ужасом взирали пленные немцы, строящие кинотеатр "Родина". Несколько очевидцев подтвердили, что уток, кур и гусей, а также голубятни действительно перемещали на чердаки. Более того, многие пытались затащить туда коз и свиней. Это в редких случаях удавалось. Но чаще скот с первыми признаками наводнения отгоняли на сухие места. Нередко можно было увидеть бредущих по брюхо, а то и по грудь в воде коров, лошадей, свиней. Животные инстинктивно находили дорогу на сушу".
Вот еще несколько свидетельств: "До нашего дома № 46 по улице Малой Набережной, что в Заречье, вода не дошла. Помню, мы очень переживали, затопит нас или нет. Ночью с реки был слышен гул. Я вставала несколько раз посмотреть - есть ли вода во дворе. Слава Богу, обошлось. Тем не менее, у наших соседей, живущих напротив, по нечетной стороне улицы, вода плескалась в погребе вровень с полом. Конечно, все припасы, которые там хранились, были безнадежно испорчены. А вот дворы по улице Болейко все затопило" (Арбузова Ревмира Ивановна). Борис Алексеевич Сапожников после войны учился в школе № 10, а жил в Заречье. Во время наводнения ему пришлось заночевать а школе, т. к. попасть домой из-за воды не представлялось возможным. "Я сама видела, как по реке плыли бревна, какая-то рухлядь, заборы. На одном из бревен сидела кошка и отчаянно мяукала. Мы, дети, отчаянно переживали за нее. Какой-то мужчина подплыл на лодке и снял ее" (Арбузова Клара Ивановна).
Челябинского краеведа и фенолога Сергея Борисовича Куклина наводнение застигло врасплох в столовой, что располагалась на углу улиц Кирова и Труда, почти рядом с мостом через Миасс. "Только я сел за стол, предвкушая, что сейчас быстро пообедаю и продолжу наблюдения за рекой, как почувствовал, что ноги как-то предательски подмокли, - вспоминал он. - Заглянул под стол, а там вода. "Вода!" - вдруг громко и испуганно закричал кто-то из посетителей. В считанные минуты небольшой зал столовой стал заполняться прибывающей водой, заколыхались и поплыли стулья, посетители в панике стали разбегаться. Хорошо помню, что, выбежав во двор, увидел подводу, на которой обычно привозили в столовую продукты. Возница крикнул нам, чтобы мы забирались на телегу. Однако, лошадь, испугавшись напора воды, неожиданно взбрыкнула, телега дернулась, и все, кто успел на нее забраться, попадали в воду…". Но больше всего Сергею Борисовичу запомнилось, что когда сошла вода, то на улице Кирова среди разного мусора, принесенного половодьем, лежали толстенные куски льда. Долго лежали, пока не растаяли… Он еще хотел все это сфотографировать, но подошедший милиционер съемку запретил и заставил пленку засветить.
1 мая 1947 года. Улица Коммуны
1 мая 1947 года. Улица Спартака
4 июня 19847 года
Улица Красная
Улица Работниц
Дневник И.Л. Вандышева//Челябинск неизвестный: Краеведческий сборник. Вып. З. Челябинск, 2002 г.: 1947 год. 1 апреля. Покупали карточки продовольственные). Вчера принес подрамок для творч(еской) работы «Тракторной кол(онны)».
8 августа. Вчера ходил в поликлинику (ЧГРЭС). Врач Кохлешов дал направление на рентген (с руками). Сейчас собираюсь. Удастся ли попасть?.. Картину «Тракторная колонна» дописываю. Мучает больше цвет. Жюри осмотрена в составе: Ткачев, Сабуров, Полицинский, Юдаков и Тарасов. Видимо, последний раз на дому. К 1 сентября сдавать. Ходил насчет рук. Рентген не принимает в горбольнице 2 месяца, и зав. рентгеновским кабинетом не советует рентген. А эту болезнь, трихофитию ногтей (грибок), советует лечить хирургическим путем или острыми мазями. Уверяет, что болезнь передается от других. Придется много времени терять и на это.
31 августа. Вчера, по рассеянности, оставил в магазине этюдник. Выскочил из трамвая, прибежал в магазин, и этюдник стоит на прилавке, где я его оставил. Не стащили как-то?! Все еще хожу в товарищество и заканчиваю свою «Тракторную», которая в основном принята с просмотром-допиской. Еще краеведческий музей думает заказать мне картину.
10 сентября. Сегодня по приглашению Ив(ана) Гавриловича) Горохова (директор обл(астного) краев(едческого) музея) ходил в Челябпроект для подбора экспонатов (проектов, фотопостроек) на организующуюся к 30-летию выставку прошлого, настоящего и будущего Челябинска и области.
11 сентября. Сегодня иду в город, получать окончательный расчет за «Тракторную колонну». Завтра нужно зайти в музей, посмотреть негатив и отпечаток с фотодля написания карт(ины) «Базар» в Челябинске. Картину «Тракторная колонна» все еще просматриваю. Неудобно в помещении товарищества, но все же захожу и кое-когда дописываю. Лето кончается, начинается осень. Лето просидел с картиной и с натуры в природе ничего не сделал, жаль!
13 октября. Вчера неожиданно для нас хозяева наши вселили к нам в квартиру (на кухню) двух военных. Сегодня мы сидим в комнатушке, в тесноте со сложенными в кучу нашими пожитками, негде готовить себе пищу, так как печки в нашей комнате нет. Положение с жильем критическое (?). Хоть беги из Челябы, которую я люблю рисовать.
15 октября. Появляется общественный интерес к изображениям старого и нового Челябинска. Вчера Иван Гаврилович переписал все, что сделано мной по истории Челябинска. Намечается к Октябрю 3 выставки, и все заинтересованы работами (картинами) такого рода.
18 октября. В кино в году бываю раза 2-3, в театре 1-2 раза в три-четыре года и то когда случайно дает билет организация. Нет времени, нет денег, живу от центра далеко. Вечером или ночью приходить в квартиру по закоулкам окраины города опасно и грязно (как на грех света не бывает). Но надеемся, что скоро этот послевоенный период пройдет и про эти «условия» будем только вспоминать.
2 ноября. На выставку 30 лет Октября даны и прошли комиссию: 1) «Первая тракторная колонна на Урале», 2) «Старая Челяба», 3) «Квартиры рабочим», 4) «У карты», 5) «Городской) пейзаж», 6) «За уроком», 7) «Вечер». Всего в экспозициях 4-х выставок: выставка 30 лет Октября (оперетта), в кооперативе, в городском) театре, музее, моих работ до 20. Вчера был на просмотре конкурсного проекта реконструкции гор(ода) Челябинска у т. Гофрат, конкурирующего с двумя московскими архитекторами. Гофрат своим проектом дает большую возможность сохранить существующую капитальную постройку, избегая ее сноса. За 2 месяца (по его словам) он сделал много с двумя помощниками (студентом и чертежницей).
15 декабря. Вчера вечером слушали важное сообщение по радио об отмене карточной системы и новой денежной реформе. Утром сегодня на барахолку кинулись с оставшимися на руках старыми деньгами, но дельцы за валенки просят 5500 р. и т. д. Один гражданин кричит, что эх я дурак, говорили мне, что сдай деньги в сберкассу, а я 5000 р. оставил на руках!..
Лев Головницкий. Челябинск. 1947 год
Автодорожный техникум
Юрий Рязанов. Ледолом: Летом 1947 года, во время летнего (первого) отпуска, я ещё крепче подружился с Игорем Кульшой. Его семья жила в большом двухэтажном (низ - каменный, верх - бревенчатый, обшит досками) доме по улице Свободы, семьдесят девять, выступавшем на улицу из двора, мощённого булыжником. Отсюда и можно было войти в Гарёшкину кваритру.
В конце другого длинного многоквартирного строения, его все называли бараком, обитало семейство Фридманов. Барак продлевался сараем со множеством клеток - «сараюшек», - по одной на каждое жилое помещение. За ними, упираясь в угол двора, прилепилось архитектурное сооружение на пару «очков» - все мыслимые удобства. Разумеется, в порядке живой очереди, как везде и за всем. За уютной двухместной конурой существовала, как и полагается, выгребная яма.
Барак почему-то значился временным жильём, построенным в начале тридцатых, но он наверняка стоит и по сей день, когда эта книга выходит в свет, на своём месте, как и тогда, в сорок седьмом, потому что нет у нас в стране ничего более постоянного, чем временное.
В него в начале тридцатых поселили семейства, ютившиеся в подвалах, в таких не приспособленных для человеческого существования помещениях, о которых я умолчу вовсе.
Новые жильцы попали в барачный рай. И водонапорная колонка была устроена как раз напротив широкого проёма, на месте которого когда-то стояли ворота.
У нас со старшим Кульшой была одна общая любовь - книги. Мы старым, испытанным способом добывали деньги на их приобретение - разыскиванием и сбором пивных бутылок. И когда набиралась достаточная сумма - отправлялись в магазин «КОГИЗ» к его хозяину дяде Мише Яшпану либо ехали на ЧГРЭС в «Подписные издания». Если удавалось что-нибудь приобрести или выкупить, по подписке, мы устраивали «пир». Чтобы дома родители не отвлекали на всякие «отнеси-ка - принеси-ка», мы забирались в тёплое время года на огромный сеновал, двухэтажный сарай, и там, развалившись в душистой траве, часами упивались чтивом, погружаясь в волшебный мир вымысла.
.Постепенно появились у нас и «серьёзные» книги: тома невыкупленных подписных изданий собраний сочинений классиков русской и мировой литературы, за которыми я гонял в субботние и выпавшие на будние дни выходные из посёлка Смолино в Челябу, а там на трамвае на ЧГРЭС - где приютился этот магазин - драгоценная для нас находка. Мы пировали!
В обоих магазинах всегда мельтешили настоящие «библиофилы», личные библиотеки которых составляли сотни, а то и тысячи томов. Но суетились и спекулянты.
Челябинский цинковый завод
На строительстве Челябинского механического завода