Популярное краеведение. Челябинск в 1919 году
Из воспоминаний акцизного чиновника Константина Теплоухова: В начале марта небольшое происшествие, указывающее, сколько наивных, выражаясь деликатно, людей в городе... Сношений с внутренней Россией к западу от Урала не было, - почта не ходила. Один предприимчивый еврей неплохо заработал на этом отчуждении: распустил слух по городу, что доставит письмо в любое место России по десять рублей за штуку, а если кто желает получить и ответ, - по 25 руб. Желающих нашлось очень много; предприниматель набрал целую кучу писем, - говорят, больше 1000 шт.; конечно, получил и деньги и... вероятно, надолго был обеспечен топливом...
Мне удалось через интенданта - Н.И. Пономарева получить партию пленных сапожников, - большая часть из Галиции, много и немцев, всего около 100 человек. Открыл для них общежитие и мастерскую в доме Шведова на Степной ул., заведующего нашел А.И. Тюфякова - племянника В.А. Евсеева. Выбор оказался удачным - молодой, унтер-офицер, неглупый, исполнительный, - управлял своей колонией без всяких инцидентов. Содержание, конечно, наше; пленные выбрали доверенных, им давались по числу людей деньги, и они покупали провизию, какую хотели, денег давали достаточно; два-три человека были поварами. Для поощрения я платил еще за каждую пару уже лично сапожнику, и пленные были очень довольны. Работали они аккуратнее русских. Кожи - хватало.
Акварель художника Добрынина П.С. "Собор и торговая площадь в Челябинске". 1919 г. Из фондов Красноярского художественного музея имени В.И. Сурикова.
Как только просохли дороги, через город потянулись беженцы. В Челябинске беженцев из всяких слоев было немало, но они появлялись как-то незаметно и так же незаметно устраивались в городе, а эти сразу бросались в глаза. Сначала ехали по две-три подводы, потом десятками; подводы набиты всяким домашним барахлом, едут шагом, взрослые идут пешком, погоняя лошадь и захваченную иногда корову или пару овец, на возу баба с ребенком, а то и двумя. У некоторых крепкие, сытые лошади, даже пары, большие хорошие телеги, - большинство - попроще, ехала совсем беднота; много башкир. Что зажиточные спасались от надвигающейся «диктатуры пролетариата» - понятно, но от кого и куда утекали башкиры, все имущество которых составляли тощая лошаденка, плохая телега с оборванной апайкой, изношенным полушубком, чайником и мешком хлеба, - сказать трудно. Несмотря на тревогу и ожидание, жизнь в городе шла нормально - служили, работали, торговали. Торговля даже лучше, чем в предыдущем году. Почему-то появилось много чая. Заведующий магазином Стахеевых А.В. Судаков посоветовал мне купить кирпичного чая какой-то особенной марки - по цене кирпичного, но по вкусу лучше многих байховых, - купил два-три кирпича.
Улица Клубная (ныне ул. Свободы)
Вид на Западный бульвар
Красные приближались, всевозможные слухи, предположения тревожили, волновали. Почему-то предполагали, что в Челябинске или около будет большое сражение... хотя войск не видно. Тревога росла, - предусмотрительные люди запасались золотом. Началась эвакуация присутственных мест и учреждений и еще подлила масла в огонь, - у многих появилось острое желание бежать из Челябинска... Не задавались вопросы - куда и зачем, а думали только - как? На железной дороге происходило что-то невероятное: поезда ходили почти без расписания, в вагоны набивались силой, ехали на крышах. Имущество бросали на произвол судьбы. ...
Несмотря на постоянные уверения о наступлении всеобщего благоденствия и счастья, жить становилось хуже и хуже. Не говоря уже о терроре и неизвестности для каждого, где он будет завтра, плохо было и самым лояльным, и незаметным обывателям... Квартиры переполнены, топливо и жизненные продукты добывались с большим трудом, цены росли с каждым днем. Лавки почти все закрылись,-торговля еще существовала - очень убогая на базарах и очень оживленная на толкучке, куда тащили все, что можно продать. Новая власть, кроме всего прочего, принесла с собой сыпной тиф. Новые условия оказались весьма подходящими,-тиф распространялся в городе, перекинулся в уезд. Были приняты меры: образовано специальное учреждение - «Чекатиф»... Тиф - и в тяжелой форме - продолжал распространяться, - в редком доме не было больных... Смертность большая, - в уезде некоторые деревнёшки вымерли начисто. В городе открыли много лазаретов, - свободных, нежилых помещений сколько угодно.
В городе с осени постоянно производились ночные обыски. Для многих они кончались печально - арестом и т.д. Дошла очередь и до нас, - обошлось благополучно и кончилось оригинально. Ночью - сильный стук в парадную дверь, - отворяем: два, три субъекта в форме, с ними две женщины. Оставили на улице стражу, входят, предъявляют приказ об обыске. «Здесь живет Анна Константиновна Теплоухова?» - «Здесь!» - «Где она?» - «На дежурстве в лазарете». - «Где ее комната?» - «Особой комнаты нет, - вот ее кровать!» - «Где ее сундук?»- «Сундука у нее нет!» - «Не может быть! Где ее книги, одежда?» - «Книги - вот; одежда вместе с нашей - в гардеробе, в комоде...» - «Что в этом письменном столе?» - «Мои бумаги, фотографии...» - «Покажите фотографии!» Вывалил целую кучу, и... вся комиссия часа два рассматривала снимки! Снимки с кроликов, котят с кошкой; щенята с нашей Ледькой им так понравились, что я предложил им на память о нашей приятной встрече. «Мы не имеем право брать постороннее!» - «Удостоверяю, что дарю добровольно!» Взяли, ушли; обыск кончен...
А цены на все росли и росли. Вернее - обесценивались новые деньги, но пока это было только начало...
Алексеев Н.А. От земской управы до горздравотдела. 1917-1927. Челябинск, 2016 год: В 1919 году жизнь города Челябинска была поделена, как и в 1918, так же на два периода. В первой половине года в городе существовала власть белых, во второй половине года она вновь перешла к Советам. Но как при белых, так и при красных, в городе существовала проблема, которую нужно было решать, вне зависимости от политической окраски власти. Это проблема все нарастающей эпидемии тифа, в основном сыпного, и других инфекционных заболеваний. Во второй половине года, кроме того, прибавились проблемы организационные, так как все структуры и органы новой власти начинали создаваться практически с нуля. После эвакуации из города белых, а вместе с ними госпиталей, лазаретов, появился большой дефицит медицинского персонала, особенно врачебного. Борьба с эпидемией, как при старой, так и при новой власти, начиналась с создания специальных комиссий, - санитарно-исполнительной комиссии в период Колчака, чрезвычайной комиссии по борьбе с тифом (Чекатиф) при советской власти.
В апреле 1919 года газета «Вестник Приуралья» сообщала о создаваемой в Челябинске Санитарно - исполнительной комиссии на основании проекта положения о Санитарно - исполнительных комиссиях, утвержденного 31 января Советом Министров (при Колчаке).
17 июля 1919 г. официально была объявлена эвакуация города. В этот же день состоялось чрезвычайное заседание Челябинской городской Думы. За отсутствием председателя Семеина и его заместителя Носкова, председателем на заседании избран гласный Протасов. Присутствовал городской Голова Иванов.
Прокопий Владимирович Иванов
Обсуждался единственный вопрос - о порядке эвакуации. Было доложено, что городское самоуправление должно эвакуироваться последним. Основные решения по порядку эвакуации, безусловно, принимались военными. Но и гражданским органам нужно было решить срочно ряд проблем, прежде всего что оставлять, а что эвакуировать, и в каком порядке. Было решено водопровод, электрическую станцию, пожарный обоз оставить, как «народное достояние». Телефон должен быть эвакуирован. Школьные принадлежности и пособия должны быть эвакуированы. «Обсуждается вопрос об эвакуации городской аптеки. После обсуждения гласными вопроса закрытой баллотировкой принято решение: городская аптека не должна прекращать своей деятельности. При эвакуации часть медикаментов должна быть оставлена в аптеке». Решались вопросы, касающиеся эвакуации городского ломбарда, банка, ремесленного училища, продовольственных запасов, рабочего и ассенизационного обоза.
13 августа 1919 г. по приказу Челябинского ревкома доктор Розенгауз возглавил созданный отдел здравоохранения, вначале при отделе управления Ревкома, через несколько дней в качестве самостоятельного отдела. Первоочередной задачей ставилось собрать разбежавшийся медперсонал. В городскую больницу, врачи которой ушли с белыми, заведующим назначен Бейвель А.Ф, в тюремную больницу, за отсутствием персонала заведующим назначен лекпом Лепятский, в амбулаторию врач И.М. Бланкфельд. В виду тяжелого санитарного состояния города, оставленного белыми войсками, в составе отдела здравоохранения был организован санитарный п/отдел во главе с Н.Л. Лебединским. В первые же дни национализированы городские и сельские аптеки и аптекарские магазины, оказавшиеся большей частью пустыми.
Из воспоминаний Анны Неаполитановой (в 1919 году ей было 9 лет): Вот он настал! Все как-то изменилось. Уехали чехи. Папа был на фронте, и многие комнаты в нашем доме были заняты другими людьми. В папиной приемной жил какой-то офицер, часто устраивавший у себя ночные попойки. На попойки он приглашал по телефону приятелей, говоря им: «Пока без дам». Мы спали на полу в гостиной, а пьяные крики и гам не давали нам уснуть. Занята была также и угловая комната - спальня. Но кто в ней жил, не помню, кажется, какой-то военный, но тихий, шуму от него не было. В нашей детской жили муж и жена - Алевтина Ивановна и Михаил Николаевич Котельниковы. Они были учителями глухонемых. К ним приходили на урок глухонемые ученики, с ними занимались в столовой. На моего братишку хором говорили: «Ни-ко-лай!». Михаил Николаевич принимал участие в вечерах молодежи, декламировал: «Каменщик, каменщик в фартуке белом, что ты там строишь? Кому? Эй, не мешай нам, мы заняты делом, строим мы, строим тюрьму!» Декламировал модных в то время поэтов: Городинского, Блока, Брюсова. «Стоны, звоны, перезвоны, стоны, вздохи, сны, высоки крутые склоны, круты склоны, зелены». Потом Котельниковы куда-то уехали. Не знаю, в этом году или раньше, я держала экзамен в прогимназию. Помню, как сдавала Закон Божий. Батюшка Розанов меня спросил: «“Верую” знаешь?» Я ответила: «Нет». Он спросил, что я знаю. Я сказала: «Богородицу». И прочитала ему эту молитву. Учиться в прогимназии мне не пришлось. Летом 1919 года началась эвакуация буржуазии из Челябинска. Ехали на восток. Уехали Степановы-молодые, старик остался в Челябинске. Опустел и наш дом. Дядя Вася с семьей тоже собрался уезжать. Дедушка пришел уговаривать мою маму уехать тоже. Помню, как сидел дедушка в гостиной в кресле, которое стояло между дверью в его бывшую комнату и дверью в коридор. Он долго уговаривал мою маму. Она не хотела ехать, но дедушка ее уговорил. Бросали на произвол судьбы дом - полную чашу. В доме оставались только две прислуги - мать и дочь. Было сказано, чтобы вещей с собой брать как можно меньше. Настал день отъезда. В последний раз мы, дети, вместе с мамочкой обошли дом. Игрушки, кукла, кухонная мебель, пушистый белый мишка - все оставалось здесь и должно было достаться кому-то. В гостиной, в простенке, стоял комод, который прежде стоял в детской. Открыв ящик, мамочка достала и подала мне книгу «Образцовые сказки русских писателей». Она поехала со мной и была потом всегда моей настольной книгой.
Назыров П.Ф. Челябинск в 1918-1919 гг. (Из истории города периода гражданской войны) //Челябинск неизвестный. Выпуск 1. Челябинск, 1996 год: 10 июля 1919 г. началась эвакуация Челябинска. Для сохранения порядка в переходный период на заседании городской Думы 17 июля был образован комитет под руководством П.В. Иванова, затем члена управы М. А. Протасова, в составе гласных Думы, представителей общественных, профессиональных, кооперативных организаций и представителей квартальных старост. Заседания комитета проходили ежедневно с 12-ти часов дня в помещении городской управы. С наступлением в городе безвластия тотчас вводилось в действие положение об его охране. К охране привлекалось население кварталов , военно-пожарная команда и вольно-пожарная дружина, дружина добровольцев. Комитету удалось отстоять от увоза машины электростанции. Утром 24 июля (по другим данным - 25 июля) в город с 2-х сторон вошли части Красной Армии, но упорные бои за него продолжались в течение недели: так называемая Челябинская битва, одно из наиболее жестоких сражений на Восточном фронте. 27 августа 1919 г. в городе был создан Сибревком, 3 сентября декретом ВЦИК образована Челябинская губерния (в составе Челябинского, Курганского, Троицкого, Кустанайского уездов), подчиненная этому ревкому.
Купцов И. В. Челябинск. Июль - август 1919 года//Челябинск неизвестный. Выпуск 3. Челябинск, 2002 год: 23 июля части 27-й дивизии красных заняли станицы Кайгородскую, Есаульскую и Касарги. К концу дня 23 июля 242 и 243-й полки после короткого боя ворвались в станицу Кременкульскую , 3-я бригада красных заняла линию Кайгородово - Мысовский - Шершни - Челябинск, 1-я бригада линию Челябинск - Першино, 2-я бригада - линию Долгодеревенская - Касарги. В ночь с 23 на 24 июля на сторону белых перешли командир 2-й бригады 35-й стрелковой дивизии красных, бывший полковник В. Котомин; комендант штаба бригады К. Нелидов; помощник начальника штаба по оперативной части Н. Кононов и временно командующий 1-м отдельным кавалерийским дивизионом Комаров, и еще 8 офицеров, сообщившие планы красного командования. По недоразумению они были встречены выстрелами из сторожевой заставы белых. Под полковником Котоминым была убита лошадь, под которой он пролежал 1,5 часа, пока его не заметили. Еще два офицера были ранены. В эту же ночь 27-я дивизия устремилась на Челябинск. С севера к городу по Екатеринбургскому тракту двигался 235-й Невельский полк, с юга-запада по железнодорожной магистрали 242-й Волжский полк, с запада, от поселка Шершни - 243-й Петроградский. Для прикрытия города командование белых составило сводный отряд, в который вошел и размещавшийся в Челябинске полк сербов (батальон французских войск, стоявший в Челябинске с осени 1918 г., при приближении красных к городу, спешно снялся и отправился в глубь Сибири) , кроме того, в городе располагался челябинский гарнизон (начальник гарнизона полковник Н. Г. Сорочинский). Сербский добровольческий имени майора Благотича полк (около 1200 человек, командир полка капитан Павкович) в ночь с 23 на 24 июня по приказу генерала К. В. Сахарова выступил в составе одного батальона на фронт. В боях на подступах к Челябинску сербский батальон потерял убитыми почти всех офицеров и до 200 солдат, погиб и командир батальона капитан Шимунич. Второй батальон сербского полка, оставшийся в Челябинске, в это время подавлял вспыхнувшее в городе восстание и потерял убитыми двух офицеров, подпоручиков Кларича и Финка, а также до 50 солдат. Рано утром 24 июля части 242-го Волжского полка ворвались на территорию вокзала города, где произошла жестокая схватка. По сообщениям работника станции Ф. М, Янушевского, это происходило следующим образом: «...При первых выстрелах стрелочник восточной горловины перевел под составом стрелку. Отправляющийся бронепоезд сошел с рельсов, загородив другим эшелонам выход на Сибирь. Второй бронепоезд белых находился в западной стороне станции у завода «Столль и К0 ». Он вёл обстрел станции из орудий и пулеметов и частично повредил вокзал. Нас собралось пять железнодорожников около каменного здания в конце воинской платформы. Мы решили разобрать путь и не дать бронепоезду вырваться со станции. Но нас опередили трое рабочих с кувалдами. Они под огнем отшибли гайки и ломами разъединили путь. Бронепоезд вынужден был отступить к станции Шершни. Здесь он был вынужден сдаться наступающим частям Красной Армии». 243-й Петроградский полк (наступавший от Шершней), форсируя реку Миасс (в районе современного Шершневского водохранилища), попал под плотный артиллерийский и пулеметный огонь. При поддержке Оршанской и Смоленской батарей, занимавших позиции в рощах за Шершнями, полк сумел переправиться через реку и вступить в Шершневский бор (место современных жилых застроек района Северо-Запада), где был вынужден залечь под убийственным огнем. Посланный на поддержку попку Брянский кавалерийский эскадрон не мог маневрировать в густом бору и был вынужден берегом Миасса отходить к Чикинской мельнице, где столкнулся с тремя сотнями казаков. Вопреки распространенному мнению, сообщениям красного командования и различных справочников, 24 июля красными был захвачен лишь вокзал и шли бои на окраинах города. Из воспоминаний А. Г. Липкина, X. И. Муратов и А. К. Вострецова: «Утром следующего дня (т. е. 25 июля) Вострецов повел свой полк в город и смелым ударом прорвался к Красным казармам, а бригада Хаханьяна занимала город и учреждения. Это послужило вторым сигналом к восстанию в городе...». Еще одной из причин сравнительно быстрого захвата города красными был неожиданный удар в спину оборонительного отряда белых, нанесенный местными рабочими завода «Столль и К°». В самый напряженный момент боя они с тыла ударили по белогвардейцам.
Николай Чернавский. Из рукописи 1927 года «Челябинск в его прошлом. 1736-1926 (хроника): В июле началась агония белогвардейской власти и в г. Челябинске. 10 числа городские власти и учреждения стали производить усиленную эвакуацию в Сибирь; буржуазия тоже бежала. Для сохранения порядка и безопасности мирного населения от темных сил и хулиганов образован был Временный Комитет из разных представителей во главе с Протасовым М. А., которому удалось отстоять от увоза машины электрической станции, телефона и больницу.
Рано утром 24 июля в Челябу вошли с двух сторон красные войска, переправившиеся из-за реки Миасса по плотине Архиповской мельницы, а частью около железнодорожного моста водой. Эти передовые отряды из 27-й дивизии заняли сначала вокзал и тюрьму, а потом соединились и заняли город. Вышедшие из Челябинска белые войска пытались, однако, оказать сопротивление за городом в районе деревень Першиной, Чуриловой и Казанцевой, где бои продолжались в течение недели и в одно время было опасение, что Челябинск снова перейдет под власть белых. Но, после дружной поддержки рабочих с копей и железнодорожного депо, белые оттеснены были и с августа месяца откатились, не останавливаясь, вплоть до Кургана.
В декабре 1919 г. избран был Совет рабочих, крестьянских и казачьих депутатов II созыва, во главе с председателем Г. Г. Морозовым, старым местным большевиком, который формировал городские учреждения и проводил в жизнь все важнейшие мероприятия.
Колмогоров В.В., Латышев Ю.В. Братская могила большевиков и памятник лётчикам (Гороховские чтения. 2018 год): Газета 5-й армии «Красный стрелок» от 27 августа 1919 года опубликовала некролог «Герои долга»: «8 августа около 12 часов 30 мин. дня, возвращаясь с боевой разведки, трагически погибли военный летчик № авиационного отряда Э. У. Сизас и летчик-наблюдатель М. Д. Саунин. Самолет от неизвестной причины упал в лес около дер. Нифанка (близ станции Чумляк) и летчики были найдены уже без признаков жизни. 11 августа к вечеру тела погибших товарищей были доставлены на станцию Челябинск, а 12 августа к 8 часам утра на специально приготовленном грузовике-автомобиле, обитом красной материей и убранном зеленью, тела были привезены в город, где на площади около Народного дома и были похоронены. Провожали тела красноармейцы 2 эскадрона № Петроградского кавалерийского полка, часть комендантской команды и большое количество городского населения».
Обязательное постановление отдела управления Челябинского ревкома о мерах по сохранению и собиранию культурных ценностей, канцелярских принадлежностей, географических карт и фотографий с изображением офицеров и военных чиновников армии А. В. Колчака
15 августа 1919 г.
Отдел управления Челябинского ревкома доводит до сведения: владельцев фотографий, торговых предприятий и торговцев канцелярскими принадлежностями и всех граждан г. Челябинска о нижеследующем:
1. Владельцы фотографий г. Челябинска обязуются представить не позднее 18 августа сего года все имеющиеся у них негативы снявшихся офицеров и военных чиновников колчаковской армии.
2. Торговым предприятиям и всем торговцам г. Челябинска, у коих имеются канцелярские принадлежности, бумага и учебные книги со дня опубликования настоящего постановления запрещается свободная продажа канцелярских принадлежностей, учебных книг и бумаги, каковые отпускать лишь с разрешения отдела управления.
3. Все граждане г. Челябинска, у которых имеются географические карты по Челябинскому, Шадринскому, Троицкому и др. к ним прилегающим уездам, обязуются зарегистрировать таковые в течение трехдневного срока со дня опубликования настоящего постановления.
4. Все граждане г. Челябинска и его уезда призываются обратить внимание на недопустимость расхищения школ и библиотек частных (оставшихся от бежавших) общественных и других культурных ценностей.
Представления негативов, регистрация географических карт и все вопросы, связанные с 2-м и 4-м пунктами настоящего обязательного постановления, производятся в канцелярии отдела управления Челябинского ревкома, Исетская ул., здание бывшего съезда мировых судей. За неисполнение настоящего обязательного постановления виновные будут преданы суду революционного трибунала.
Председатель ревкома Голощекин Зав. отделом управления тов. Горин Секретарь Матюнин
ОГАЧО. Ф. Р-363. Оп. 1. Д. 15. Л. 21.
Из приказа военного коменданта г. Челябинска о срочной регистрации велосипедов, принадлежащих гражданскому населению города и отмене комендантского часа
26 августа 1919 г.
§ 1. Приказываю всем гражданам гор. Челябинска, не исключая и советских служащих (гражданских), в двухдневный срок со дня опубликования настоящего приказа зарегистрировать все имеющиеся велосипеды. Неисполнение сего в указанный срок влечет за собой конфискацию велосипедов и предание суду военно-революционного трибунала владельцев их.
§ 2. Принимая во внимание установившийся порядок в городе, во изменение § 1 приказа № 14, свободное движение по улицам города разрешается после 12 часов ночи без ограничения времени.
Комендант города Горячев
ОГАЧО. Ф. Р-363. Оп. 1. Д. 15. Л. 38.
Приказ Челябинского губревкома об экономии канцелярской бумаги
24 сентября 1919 г.
Всем советским учреждениям и должностным лицам Челябинской губернии к сведению и исполнению: 1. Вследствие остроты бумажного кризиса предлагается как можно тщательнее соблюдать экономию бумаги, сократив расход ее до минимума.2. Запрещается писать отношения в том случае, когда это можно заменить разговором по телефону. 3. Не писать отношений на четверти листа, когда это можно сделать на осьмой. 4. Принять за правило - на запросы, имеющие не важное значение, отвечать на той же входящей бумажке.
Несоблюдение экономии бумаги будет рассматриваться как растрата народного достояния.
Заместитель председателя А. Бакаев Член ревкома Плотников
ОГАЧО. Ф. Р-363. Оп. 1. Д. 15. Л. 56.
Приказ Челябинской губЧК о мерах борьбы с преступниками, выдающими себя за сотрудников ЧК
22 декабря 1919 г.
За последнее время искатели легкой наживы - паразиты, бандиты и грабители - на жителей Челябинска наводят панику, останавливая на улице, снимая одежду, ощупывая и обирая карманы. Некоторые из них пытаются проникать и в жилища для производства обысков под видом сотрудников ЧК. Чрезвычайная комиссия ставит в известность всех граждан, что никакие обыски и выемки на улице ей не производились и производиться не будут, все аресты и обыски сотрудниками Чрезвычайной комиссии производятся лишь по ордерам ЧК. В свободной республике никаких паразитов, никаких бандитов, воров и грабителей быть не должно. Чрезвычайная комиссия предупреждает всех паразитов, воров и грабителей: если они не бросят свое гнусное дело и не займутся честным трудом, то пусть знают, что если они будут пойманы или уличены, то будут без суда и следствия Чрезвычайной комиссией беспощадно расстреливаться.
Председатель губчрезвычкома Комольцев Секретарь А. Вилков
ОГАЧО. Ф. Р-363. Оп. 1. Д. 60. Л. 70.