Октябрь 1986 года
Продолжал вести учёт отвлечений от основной работы. В 1986 году отвлечений было чуть-чуть меньше, чем в 1985 году, но всё равно много - только на сельхозработы - 1538 человеко-дней. Привлекли нас и на благоустройство территории около будущего (ныне бывшего) геологического музея. Город готовился отмечать 250-летие. Сами празднества совершенно не запомнились. Даже равнодушно отнёсся к новым памятникам, появившимся в городе, в том числе памятнику основателям города работы Л. Головницкого. Его поставили как раз в том месте, где мы трудились на субботнике.
Вот что написал об истории этого памятника Александр Золотов, друг Головницкого:
«Походя, зло уколол «всегда преуспевающего» Головницкого некто Георгий Целмс, написав в «Огоньке», что «последняя скульптура его из-за грубого просчета рухнула с пьедестала, чуть не раздавив сограждан». Это было ложью. «Отцы города» уговорили Льва в канун 250-летия Челябинска поставить временно, до отливки, тонированный под бронзу макет памятника (из гипса) и… обманули. Лев демонтировал своего «Первостроителя», которому стало грозить саморазрушение».
Одним из этих лживых и подлых «отцов города» в это время был председатель горисполкома Пётр Сумин.
Михаил Фонотов: «Года через два-три после открытия памятника мы с Борисом Киршиным приходили к Льву Головницкому в его мастерскую. Первостроитель, снятый с постамента на берегу Миасса, возвышался под сводами мастерской. Лев Николаевич не склонен был к разговору о памятнике. Только и сказал, что, может быть, попытается "довести" фигуру. Но вроде бы допускал и то, что Первостроитель - его неудача. Однако в глубине души он прятал глубокую обиду на городскую власть, которая склонила его "выставить гипс", на коллег, обложивших его завистью и интригами, на весь Челябинск, где (его слова) "я тут всем надоел". Головницкий уехал, но и без Челябинска ему не было жизни. И она, жизнь, кончилась...»