О ФОРМИРОВАНИИ АЗЕРБАЙДЖАНСКОГО НАРОДА
Юсиф Джафаров
Проблема формирования тюркоязычного азербайджанского, народа с научной точки зрения представляет значительный интерес. Давно известно, что формирование отдельных древних, средневековых народностей не всегда и необязательно совпадает с одновременным формированием их языков. Эти сложные, длившиеся веками этнические, языковые, культурные и другие процессы и явления, хотя и тесно связаны между собой, но тем не менее далеко не адекватны. В случае с формированием тюркоязычного азербайджанского народа (как, впрочем, и современных турок) мы имеем достаточно убедительное тому подтверждение. Этнолингвистические общности, тысячелетиями обитавшие в двух частях исторического Азербайджана - на юге в Адурбадагане и на севере в Албании (Арран), в определенные исторические периоды приобрели все признаки, характерные для двух разных древних народностей задолго до того периода, когда возникли необходимые предпосылки и сложились условия для формирования единой для всего Азербайджана тюркоязычной общности. До этого времени в обоих частях Азербайджана эти процессы протекали в разных политических условиях, при неодинаковых культурно-исторических традициях, в обоих случаях в этнополитической интеграции участвовали достаточно отличающиеся друг от друга этнические и языковые компоненты. И вместе с тем они были вполне закономерны с точки зрения эволюции этих древнейших этнолингвистических общностей данного региона.
Исторически сложилось так, что этногенетические процессы в двух частях Азербайджана шли своими, значительно отличавшимися друг от друга путями. И вплоть до огузского завоевания Южного Азербайджана, Аррана и Ширвана (XI - XII вв.), оседания огузов и других, появившихся здесь позже тюркоязычных племен, упрочения в этом регионе их политического господства, северная и южная части в будущем одного тюркоязычного народа не были связаны общими для них интеграционными процессами.
Южный Азербайджан - Адурбадаган или Мидия Атропатена, был гораздо раньше и глубже втянут в сферу политического, экономического и культурного влияния Ирана и ираноязычного мира (начиная еще с Mдийского завоевания Манны и прилегающих областей). Здесь уже довольно рано северо-западные иранские (Mидийские) диалекты и наречия стали преобладающими. И вместе с тем этнические процессы, непрерывно протекавшие на территории Южного Азербайджана на протяжении веков, продолжали свои местные древние доиранские этногенетические традиции, оказывая существенное влияние на особенности формирования антропологического типа его населения.
Северный Азербайджан - Албания (Арран) шел своим собственным эволюционным путем, долгое время сохраняя кавказскую этническую, антропологическую и языковую традиции. Вместе с тем необходимо отметить, что определенные политические, экономические и этнокультурные предпосылки интеграции двух частей Азербайджана стали складываться еще задолго до огузского завоевания. Эта тенденция стала отчетливо проявляться уже в сасанидский период (III - VII вв.), когда Албания (Арран) вместе с Адурбадаганом (среднеперс. форма названия Азербайджана) входила в состав иранской державы, испытывая, впрочем, гораздо более терпимую форму зависимости от Сасанидов (и как относительно самостоятельная страна, и как неарийская, т. е. неираноязычная), чем Абдурбадаган, находившийся в составе государства на правах «шахра Ирана» (в отличие от Албании, причисляемой к «шахрам не Ирана»). Начиная же со второй половины VII в., когда Южный Азербайджан и Арран были завоеваны арабами и вошли в состав Арабского халифата, когда в обоих частях Азербайджана стала широко распространяться новая религия, принесенная арабами - ислам, когда посредством новой религии, а также через официальные органы власти (военной и гражданской администрации) стал внедряться арабский язык, тогда эта тенденция получила еще большее развитие. Она несомненно сыграла свою роль в процессе более тесного сближения двух частей Азербайджана в рамках единого, (хотя и непрочного политически и экономически) государственного образования и постепенного стирания этнокультурных и языковых различий.
226
Особые пути этногенетического и этнокультурного развития Северного и Южного Азербайджана были обусловлены вполне определенными историческими причинами. Наиболее важные и них следующие:
1. Различная государственность.
Адурбадаган (Малая Мидия) и Албания (Арран) - два совершенно разных государственных образования, возникших, по-видимому, в конце IV в. до н. э. и включающих территории, выделившиеся из распавшейся Ахеменидской державы. Оба образования просуществовали раздельно довольно длительное время. Они имели вполне определенные, исторически сложившиеся политические (и этнические) границы между собой, во все времена проходящие по нижнему течению Аракса и низовьям Куры (после впадения в нее Аракса). К северу от Аракса было расположено Албанское царство со столицей вначале в Кабале (Капалаке), а затем в Партаве (Барда). Позже столицей Аррана (Албании) стал город Гянджа, а Ширвана - Шамахы. К югу от Аракса находился Адурбадаган (Адурбадаган, Азербайджан) со столицей вначале в Газаке, затем в Ардебиле, Мараге и, наконец, в Тебризе. Обе страны управлялись своими собственными царскими династиями, а затем князьями из знатных древних родов. И несмотря на довольно тесные культурные и экономические связи друг с другом, они не представляли собой единой политической, экономической и территориальной системы, необходимой для образования единой народности.
2. Различия в религии.
В Албании издревле широкое распространение имели местные языческие культы, и главный из них - культ Луны, празднование которого один раз в год сопровождалось даже человеческими жертвоприношениями. Кроме того, был распространен и зороастризм, особенно в районах, примыкающих к границам с Адурбадаганом (Приараксинская и Прикуринская равнины), а также в Прикаспийской полосе. С принятием же в первой половине IV в. в Албании христианства в качестве государственной религии и его постепенным распространением в стране (зачастую насильно) наметилась тенденция к сближению различных конфессиональных групп внутри албанского общества на религиозной основе. Ко времени арабского завоевания Албания была страной с подавляющим христианским населением. За более чем 300-летний период развития христианства в стране оно успело стать основой идеологии, философских, нравственных, этических и иных ценностей и традиций, мировоззрением албанского общества, не мыслящим себя вне общего христианского мира и противопоставляющим себя язычеству и зороастризму.
Совершенно иной процесс происходил в Адурбадагане. Здесь государственной религией с давних пор являлся зороастризм - государственная религия Ирана. Имено в Адурбадагане нахо- ился один из самых знаменитых и почитаемых центров зоростризма - храм Адургушнасп в Шизе. И несмотря на проникновение в Южный Азербайджан христианства и наличие довольно большого количества христианских (несторианских) общин и их влияние в стране, зороастризм по-прежнему оставался главенствующей религией населения Адурбадагана. При этом особо необходимо отметить, что оба религиозных учения (христианство и зроастризм) старались не допускать браков между приверженцами обеих религий. Кроме того, хорошо известно, что у зороастрийцев считались вполне допустимым (иногда даже поощрялись) браки между кровными родственниками. В христианской Албании такие случаи вызывали резкие протесты церкви, что обычно приводило к остракизму и нередко к уничтожению вступивших в такой брак. Родство с «язычниками» (как назывались в Албании исповедовавшие зороастризм) преследовалось в Албании по закону, как и браки с кровными родственниками. На этот счет был принят специальный канон на Алуэнском соборе в 488 г. Не менее «незаконными» считались браки с христианами и у зороастрийцев. Непременным условием такого брака было отречение от Христа и поклонение огню. И, наоборот, вступающий в брак зороастриец (если он жил среди христиан) был вынужден отречься от «язычества» и принять крещение. В реальной жизни, однако, судьба прозелитов складывалась гораздо сложнее, поэтому даже соседствующие рядом общины христиан и зороастрийцев практически оставались замкнутыми коллективами. Все это сильно сдерживало развитие этнокультурных контактов и сближение между христианской Албанией и зороастрий- ским Адурбадаганом и тормозило переход к формам более тесной интеграции.
3. Языковые различия.
Эта причина является наиболее важной. На территории Северного Азербайджана тысячелетиями господствовали языки кавказской языковой семьи. На них говорило древнейшее население как левобережной части Куры - собственно албаны, так и население правобережной Куры - утии, гаргары, цоды (соды) и другие более мелкие албанские племенные группы. Современный язык далеких потомков утиев - удин - принадлежит к лезгинской подгруппе северо-восточно-кавказских языков. Несомненно, что и древние языки генетически родственного
227
албано-утийского племенного массива отражали те же самые, но древнейшие формы этой классификации. Вместе с тем на территории Албании обитали и иные племенные группы, языки которых не принадлежали к господствующим здесь кавказским языкам. Основными среди них были группы, говорившие на иранских языках. Часть из них поселилась в Албании довольно рано - в первой трети I тысячелетия до н. э. Это были сако-скифы, обитавшие в Северном Причерноморье и совершавшие через Кавказ вторжения в области Передней Азии. Одна их часть осела в Прикуринских районах степной Албании, образовав так называемое «Скифское царство», отголоском сохранившееся в названии одного из албанских гаваров (областей) - Сакасена (территория Гянджи и прилегающих к ней округов). Последняя как одна из областей входила в состав большого албанского ашхарха (провинции) Ути, получившего название от обитавшего здесь утийского племенного союза. Еще одна группа кочевых племен восточно-иранского происхождения массагеты (маскуты по армянским источникам), на рубеже н. э. или в первых веках н. э. осела в степной полосе Прикаспийского побережья в р-не Дербенда и южнее и тоже дала название исторической области - Маскат. В более позднее время территория Маската значительно сузилась и ограничилась районом между гор. Шабран и р. Самур. Кроме того, уже в раннесасанидское время в Албании стало появляться в качестве колонистов воинственное ираноязычное население, переселяемое шахами из Мидии, Гиляна и Дейлема, - предки нын. татов, а также курды из Северной Месопотамии. В отличие от стихийных вторжений кочевников с Северного Кавказа это был прямой результат продуманной целенаправленной политики сасанидских шахов и их окружения. Этими действиями они стремились добиться двойного эф- фекта. С одной стороны, за счет иноязычных и исповедовавших различные религиозные культы поселенцев (таты - зороастрийцы, курды - в основном язычники) создать в Албании противовес коренному населению и регулировать этот баланс по своему усмотрению. С другой стороны, посредством этих поселений контролировать наиболее важные в стратегическом отношении райо- ны страны, так или иначе связанные с основными путями вторжений кочевников с Северного Кавказа, своими набегами и опустошениями подрывающих экономическую базу всего государ- ства. Поэтому не случайно, что именно в этих районах (Исмаиллы, Шамахы, Губа, Дивичи, Апшерон), т. е. по существу в Ширване, и сохранились до сего дня островки ираноязычного татского населения, в древности гораздо более значительного, чем сейчас. Кроме того, в степном Ширване (Ширванская равнина) и Арране (Мильская степь) были расселены группы курдов, с которыми сразу же и столкнулись арабы еще во время своего первого похода в Арран. Впоследствии (в XI - XIII вв.) эти курды, приняв ислам, слились с местным населением и перешли на азербайджанский тюркский язык. Между тем курды, поселившиеся в западных (горных и предгорных) районах Аррана, и не только в сасанидское время, но и гораздо позже (вплоть до XVII - XVIII вв.) (Кельбаджар, Лачин, Зангелан, Кубатлы) до сих пор наряду с азербайджанским знают и курдский язык.
Временами в состав Албании входила и Каспиана (Баласакан) - территория со смешанным (албано-адурбадаганским) населением, в котором, однако, преобладали оседлые местные ирано- язычные группы - предки нын. талышей. Впрочем политически, экономически, культурно, да и этнически население Каспианы (особенно ее часть к востоку от Аракса - Муганская степь и Талыш) всегда тяготела к Адурбадагану и обычно считалась его частью.
Начиная с V в. в Албании стали появляться поселения тюр-коязычных кочевников гунно- булгарского круга племен, хотя сами вторжения в Закавказье и Переднюю Азию из степей Север- ного Кавказа эти тюркоязычные племенные группы совершали и раньше. Их поселения состояли главным образом из захваченных в военных столкновениях с Ираном пленных кочевников. Однако в конце V в. и особенно в VI в. в Албании (как, впрочем, и в других частях Закавказья) стали появляться группы тюрко-язычных кочевников, стремящихся добровольно перейти под власть Сасанидского государства и поселиться на выделенных им землях. Здесь важно отметить, что в такого рода отношения с тем или иным культурным государством (Китаем, Византией или Ираном) кочевники вступали лишь по необходимости и в самых крайних случаях, так как это заставляло их подчиняться существующей в данном государстве системе власти и чуждых им законов. Такое положение складывалось обычно в силу тех или иных объективных причин (внутренние междоусобицы или внешняя опасность), когда для какой-то группы кочевников становилось невозможным обитание в привычных для них бескрайних степях и они в поисках спасения вынуждены поселяться на территории, подвластной тому или иному государству. Здесь, конечно, речь не может идти ни о каком завоевании. Именно такая ситуация и сложилась на Северном Кавказе в середине VI в. В это время под давлением аварской орды, передвинувшейся
228
Проблема формирования тюркоязычного азербайджанского, народа с научной точки зрения представляет значительный интерес. Давно известно, что формирование отдельных древних, средневековых народностей не всегда и необязательно совпадает с одновременным формированием их языков. Эти сложные, длившиеся веками этнические, языковые, культурные и другие процессы и явления, хотя и тесно связаны между собой, но тем не менее далеко не адекватны. В случае с формированием тюркоязычного азербайджанского народа (как, впрочем, и современных турок) мы имеем достаточно убедительное тому подтверждение. Этнолингвистические общности, тысячелетиями обитавшие в двух частях исторического Азербайджана - на юге в Адурбадагане и на севере в Албании (Арран), в определенные исторические периоды приобрели все признаки, характерные для двух разных древних народностей задолго до того периода, когда возникли необходимые предпосылки и сложились условия для формирования единой для всего Азербайджана тюркоязычной общности. До этого времени в обоих частях Азербайджана эти процессы протекали в разных политических условиях, при неодинаковых культурно-исторических традициях, в обоих случаях в этнополитической интеграции участвовали достаточно отличающиеся друг от друга этнические и языковые компоненты. И вместе с тем они были вполне закономерны с точки зрения эволюции этих древнейших этнолингвистических общностей данного региона.
Исторически сложилось так, что этногенетические процессы в двух частях Азербайджана шли своими, значительно отличавшимися друг от друга путями. И вплоть до огузского завоевания Южного Азербайджана, Аррана и Ширвана (XI - XII вв.), оседания огузов и других, появившихся здесь позже тюркоязычных племен, упрочения в этом регионе их политического господства, северная и южная части в будущем одного тюркоязычного народа не были связаны общими для них интеграционными процессами.
Южный Азербайджан - Адурбадаган или Мидия Атропатена, был гораздо раньше и глубже втянут в сферу политического, экономического и культурного влияния Ирана и ираноязычного мира (начиная еще с Mдийского завоевания Манны и прилегающих областей). Здесь уже довольно рано северо-западные иранские (Mидийские) диалекты и наречия стали преобладающими. И вместе с тем этнические процессы, непрерывно протекавшие на территории Южного Азербайджана на протяжении веков, продолжали свои местные древние доиранские этногенетические традиции, оказывая существенное влияние на особенности формирования антропологического типа его населения.
Северный Азербайджан - Албания (Арран) шел своим собственным эволюционным путем, долгое время сохраняя кавказскую этническую, антропологическую и языковую традиции. Вместе с тем необходимо отметить, что определенные политические, экономические и этнокультурные предпосылки интеграции двух частей Азербайджана стали складываться еще задолго до огузского завоевания. Эта тенденция стала отчетливо проявляться уже в сасанидский период (III - VII вв.), когда Албания (Арран) вместе с Адурбадаганом (среднеперс. форма названия Азербайджана) входила в состав иранской державы, испытывая, впрочем, гораздо более терпимую форму зависимости от Сасанидов (и как относительно самостоятельная страна, и как неарийская, т. е. неираноязычная), чем Абдурбадаган, находившийся в составе государства на правах «шахра Ирана» (в отличие от Албании, причисляемой к «шахрам не Ирана»). Начиная же со второй половины VII в., когда Южный Азербайджан и Арран были завоеваны арабами и вошли в состав Арабского халифата, когда в обоих частях Азербайджана стала широко распространяться новая религия, принесенная арабами - ислам, когда посредством новой религии, а также через официальные органы власти (военной и гражданской администрации) стал внедряться арабский язык, тогда эта тенденция получила еще большее развитие. Она несомненно сыграла свою роль в процессе более тесного сближения двух частей Азербайджана в рамках единого, (хотя и непрочного политически и экономически) государственного образования и постепенного стирания этнокультурных и языковых различий.
226
Особые пути этногенетического и этнокультурного развития Северного и Южного Азербайджана были обусловлены вполне определенными историческими причинами. Наиболее важные и них следующие:
1. Различная государственность.
Адурбадаган (Малая Мидия) и Албания (Арран) - два совершенно разных государственных образования, возникших, по-видимому, в конце IV в. до н. э. и включающих территории, выделившиеся из распавшейся Ахеменидской державы. Оба образования просуществовали раздельно довольно длительное время. Они имели вполне определенные, исторически сложившиеся политические (и этнические) границы между собой, во все времена проходящие по нижнему течению Аракса и низовьям Куры (после впадения в нее Аракса). К северу от Аракса было расположено Албанское царство со столицей вначале в Кабале (Капалаке), а затем в Партаве (Барда). Позже столицей Аррана (Албании) стал город Гянджа, а Ширвана - Шамахы. К югу от Аракса находился Адурбадаган (Адурбадаган, Азербайджан) со столицей вначале в Газаке, затем в Ардебиле, Мараге и, наконец, в Тебризе. Обе страны управлялись своими собственными царскими династиями, а затем князьями из знатных древних родов. И несмотря на довольно тесные культурные и экономические связи друг с другом, они не представляли собой единой политической, экономической и территориальной системы, необходимой для образования единой народности.
2. Различия в религии.
В Албании издревле широкое распространение имели местные языческие культы, и главный из них - культ Луны, празднование которого один раз в год сопровождалось даже человеческими жертвоприношениями. Кроме того, был распространен и зороастризм, особенно в районах, примыкающих к границам с Адурбадаганом (Приараксинская и Прикуринская равнины), а также в Прикаспийской полосе. С принятием же в первой половине IV в. в Албании христианства в качестве государственной религии и его постепенным распространением в стране (зачастую насильно) наметилась тенденция к сближению различных конфессиональных групп внутри албанского общества на религиозной основе. Ко времени арабского завоевания Албания была страной с подавляющим христианским населением. За более чем 300-летний период развития христианства в стране оно успело стать основой идеологии, философских, нравственных, этических и иных ценностей и традиций, мировоззрением албанского общества, не мыслящим себя вне общего христианского мира и противопоставляющим себя язычеству и зороастризму.
Совершенно иной процесс происходил в Адурбадагане. Здесь государственной религией с давних пор являлся зороастризм - государственная религия Ирана. Имено в Адурбадагане нахо- ился один из самых знаменитых и почитаемых центров зоростризма - храм Адургушнасп в Шизе. И несмотря на проникновение в Южный Азербайджан христианства и наличие довольно большого количества христианских (несторианских) общин и их влияние в стране, зороастризм по-прежнему оставался главенствующей религией населения Адурбадагана. При этом особо необходимо отметить, что оба религиозных учения (христианство и зроастризм) старались не допускать браков между приверженцами обеих религий. Кроме того, хорошо известно, что у зороастрийцев считались вполне допустимым (иногда даже поощрялись) браки между кровными родственниками. В христианской Албании такие случаи вызывали резкие протесты церкви, что обычно приводило к остракизму и нередко к уничтожению вступивших в такой брак. Родство с «язычниками» (как назывались в Албании исповедовавшие зороастризм) преследовалось в Албании по закону, как и браки с кровными родственниками. На этот счет был принят специальный канон на Алуэнском соборе в 488 г. Не менее «незаконными» считались браки с христианами и у зороастрийцев. Непременным условием такого брака было отречение от Христа и поклонение огню. И, наоборот, вступающий в брак зороастриец (если он жил среди христиан) был вынужден отречься от «язычества» и принять крещение. В реальной жизни, однако, судьба прозелитов складывалась гораздо сложнее, поэтому даже соседствующие рядом общины христиан и зороастрийцев практически оставались замкнутыми коллективами. Все это сильно сдерживало развитие этнокультурных контактов и сближение между христианской Албанией и зороастрий- ским Адурбадаганом и тормозило переход к формам более тесной интеграции.
3. Языковые различия.
Эта причина является наиболее важной. На территории Северного Азербайджана тысячелетиями господствовали языки кавказской языковой семьи. На них говорило древнейшее население как левобережной части Куры - собственно албаны, так и население правобережной Куры - утии, гаргары, цоды (соды) и другие более мелкие албанские племенные группы. Современный язык далеких потомков утиев - удин - принадлежит к лезгинской подгруппе северо-восточно-кавказских языков. Несомненно, что и древние языки генетически родственного
227
албано-утийского племенного массива отражали те же самые, но древнейшие формы этой классификации. Вместе с тем на территории Албании обитали и иные племенные группы, языки которых не принадлежали к господствующим здесь кавказским языкам. Основными среди них были группы, говорившие на иранских языках. Часть из них поселилась в Албании довольно рано - в первой трети I тысячелетия до н. э. Это были сако-скифы, обитавшие в Северном Причерноморье и совершавшие через Кавказ вторжения в области Передней Азии. Одна их часть осела в Прикуринских районах степной Албании, образовав так называемое «Скифское царство», отголоском сохранившееся в названии одного из албанских гаваров (областей) - Сакасена (территория Гянджи и прилегающих к ней округов). Последняя как одна из областей входила в состав большого албанского ашхарха (провинции) Ути, получившего название от обитавшего здесь утийского племенного союза. Еще одна группа кочевых племен восточно-иранского происхождения массагеты (маскуты по армянским источникам), на рубеже н. э. или в первых веках н. э. осела в степной полосе Прикаспийского побережья в р-не Дербенда и южнее и тоже дала название исторической области - Маскат. В более позднее время территория Маската значительно сузилась и ограничилась районом между гор. Шабран и р. Самур. Кроме того, уже в раннесасанидское время в Албании стало появляться в качестве колонистов воинственное ираноязычное население, переселяемое шахами из Мидии, Гиляна и Дейлема, - предки нын. татов, а также курды из Северной Месопотамии. В отличие от стихийных вторжений кочевников с Северного Кавказа это был прямой результат продуманной целенаправленной политики сасанидских шахов и их окружения. Этими действиями они стремились добиться двойного эф- фекта. С одной стороны, за счет иноязычных и исповедовавших различные религиозные культы поселенцев (таты - зороастрийцы, курды - в основном язычники) создать в Албании противовес коренному населению и регулировать этот баланс по своему усмотрению. С другой стороны, посредством этих поселений контролировать наиболее важные в стратегическом отношении райо- ны страны, так или иначе связанные с основными путями вторжений кочевников с Северного Кавказа, своими набегами и опустошениями подрывающих экономическую базу всего государ- ства. Поэтому не случайно, что именно в этих районах (Исмаиллы, Шамахы, Губа, Дивичи, Апшерон), т. е. по существу в Ширване, и сохранились до сего дня островки ираноязычного татского населения, в древности гораздо более значительного, чем сейчас. Кроме того, в степном Ширване (Ширванская равнина) и Арране (Мильская степь) были расселены группы курдов, с которыми сразу же и столкнулись арабы еще во время своего первого похода в Арран. Впоследствии (в XI - XIII вв.) эти курды, приняв ислам, слились с местным населением и перешли на азербайджанский тюркский язык. Между тем курды, поселившиеся в западных (горных и предгорных) районах Аррана, и не только в сасанидское время, но и гораздо позже (вплоть до XVII - XVIII вв.) (Кельбаджар, Лачин, Зангелан, Кубатлы) до сих пор наряду с азербайджанским знают и курдский язык.
Временами в состав Албании входила и Каспиана (Баласакан) - территория со смешанным (албано-адурбадаганским) населением, в котором, однако, преобладали оседлые местные ирано- язычные группы - предки нын. талышей. Впрочем политически, экономически, культурно, да и этнически население Каспианы (особенно ее часть к востоку от Аракса - Муганская степь и Талыш) всегда тяготела к Адурбадагану и обычно считалась его частью.
Начиная с V в. в Албании стали появляться поселения тюр-коязычных кочевников гунно- булгарского круга племен, хотя сами вторжения в Закавказье и Переднюю Азию из степей Север- ного Кавказа эти тюркоязычные племенные группы совершали и раньше. Их поселения состояли главным образом из захваченных в военных столкновениях с Ираном пленных кочевников. Однако в конце V в. и особенно в VI в. в Албании (как, впрочем, и в других частях Закавказья) стали появляться группы тюрко-язычных кочевников, стремящихся добровольно перейти под власть Сасанидского государства и поселиться на выделенных им землях. Здесь важно отметить, что в такого рода отношения с тем или иным культурным государством (Китаем, Византией или Ираном) кочевники вступали лишь по необходимости и в самых крайних случаях, так как это заставляло их подчиняться существующей в данном государстве системе власти и чуждых им законов. Такое положение складывалось обычно в силу тех или иных объективных причин (внутренние междоусобицы или внешняя опасность), когда для какой-то группы кочевников становилось невозможным обитание в привычных для них бескрайних степях и они в поисках спасения вынуждены поселяться на территории, подвластной тому или иному государству. Здесь, конечно, речь не может идти ни о каком завоевании. Именно такая ситуация и сложилась на Северном Кавказе в середине VI в. В это время под давлением аварской орды, передвинувшейся
228