Основные детерминанты возникновения революций
В. А. Савченко
В работе обобщены некоторые исследования в области революций, бунтов, восстаний и других видов социальных протестов. Предложена иерархия вызывающих революции факторов, произведен краткий анализ возникновения и развития революционных ситуаций.
Ключевые слова: Революция, борьба, протест, бунт, сопротивление, элиты, детерминанты насилия, демография, Джек Голдстоун, Джеймс Дейвис, Тедд Роберт Гарр, А.П. Назаретян
This paper summarizes the research of leading researchers in the field of revolutions, riots, insurrections and other types of social protests. A hierarchy of factors provoking revolution is proposed, a brief analysis of the origin and development of revolutionary situations is made.
Keywords: Revolution, struggle, protest, rebellion, resistance, elites, determinants of violence, demography, Jack Goldstone, Davis James, Tedd Robert Gurr, Nazaretuan A.P.
Галилео Галилей говорил: «Истинное знание - это знание причин». Так и в политологии - знание о событии предполагает выявление совокупности вызывающих его факторов и их иерархии.
Революция - насильственная смена руководства страны. Рассмотрение совокупности мотивов людей к бунту против сложившегося положения вещей и является целью данной работы.
В области социологии при решении вопроса об определении «революция» нам поможет основатель теории конкурентной политики Чарльз Тилли. Отстраняясь от оценочных суждений, он решает проблему теоретическим разделением «революционной ситуации» и «результатов революции». Революционная ситуация начинается тогда, когда государство, ранее подконтрольное одному центру, одной политической системе, становится объектом эффективных, конкурентных и взаимоисключающих требований контроля со стороны двух и более самостоятельных политических систем. Революционная ситуация завершается по восстановлении монопольного контроля над государством одной политической силой.
Результатом революции становится смена правящих элит (членов политической системы). Для любой политической революции характерен набор из трёх слагаемых: многовластие, борьба за власть, власть победителя в этой борьбе.
Определение революции можно дать графически (рис. 1). На основе данного рисунка представляется возможным оценить любую революцию количественно и качественно. Крайняя степень развития революционной ситуации - Великая революция, при которой происходит полномасштабная смена членов существующей политической системы, зачастую с их физическим уничтожением, и непреодолимый раскол в обществе с вооруженной борьбой между соперниками. Классическими примерами могут служить революция 1917 г. В России и Французская революция 1789 г.
За относительно короткий срок в политической среде многих государств произошел ряд событий, содержащих признаки революции, а именно:
1) соотнесение настоящего с будущим;
2) доминирование коллективного начала и идеи социальной справедливости;
3) построение нового общества на основе новой базовой культурной модели;
4) подчеркивание возможности активного участия социальных групп в формировании нового социального и культурного порядка;
5) универсалистская ориентация, отрицающая политические и национальные границы, но, в то же время, воспроизводящая социальный порядок в определенных границах.
Именно из этих пяти пунктов складывается «чистый образ революции» [5, с. 45].
Важный вклад в понимание того, как формируется протестный потенциал отдельного индивида, внес Роберт Мертон. Революция рассматривалась им как ситуация, когда значительная часть населения страны переживает особое чувство разрыва между целями и способами их достижения, когда поставленные цели либо недостижимы законными средствами, либо вероятность их достижения очень мала. В статье «Социальная структура и аномия», в лучших традициях бихевиористов, Мертон пишет: «Требования культуры, предъявляемые к лицу в подобном случае, несовместимы между собой. Подобная ситуация возникает и в наши дни, когда телевизионная реклама «настоятельно советует» сменить автомобиль на более новую модель, а возможности такой нет. Таким образом, культурная среда общества служит мощным фактором формирования протестного потенциала [2, с. 208].
Опираясь на теорию аномии Эмиля Дюркгейма, Мертон отчасти объясняет коллективные действия больших групп при невозможности законными средствами удовлетворить все потребности, которые во многом сформированы культурой. В обществе, где материальный успех служит мерилом человека, у отдельного индивида очень легко вызвать чувство аномии примером более успешных в этом плане людей. Так оппозиционные СМИ (а сегодня без их активного участия не обходится ни одна революция) первым приемом создают «эталон» того, что могло быть при более высокой степени участия правящего класса в жизни простых людей.
Джеймс Дейвис описал и показал графически момент возникновения такой коллективной аномии, дал пояснение условий возникновения и возможные варианты развития событий [1, с. 67]. Им проведен анализ большого количества протестных выступлений в разное время, разных странах, при разных режимах правления, но имеющих главной предпосылкой продолжительный период экономического роста и устойчивого повышения уровня благосостояния граждан. В результате чего постоянный рост благосостояния становится «трендом», от которого очень трудно отказаться (рис.2). При возникновении трудностей у правящего класса относительно его новой обязанности постоянно повышать этот уровень у значительной части населения возникает эта ситуация, которая и является главной предпосылкой к замене правящих элит на более состоятельных в плане выполнения ожиданий граждан. Действующему правительству стоит обратить внимание на культурную среду, которая и при достаточном уровне благосостояния способна создавать чувство аномии, как писал Тедд Роберт Гарр [3, с. 91]. Эту ситуацию он описал, используя термин депривация вместо аномии. Момент зарождения серьезного недовольства и начало протестных движений на оси времени очень легко понять, представив графически. В относительно спокойное время СМИ могут вызвать чувство аномии и депривации даже у очень успешных людей, достаточно показывать недостижимые для них вещи как символ успеха. Возникает ситуация как на рис. 3.
По мнению авторитетного исследователя революций Джека Голдстоуна [9, с. 61] революции чаще всего происходят, когда в совокупности с высоким процентом молодежи совпадают в один непродолжительный исторический период 5 факторов:
1. Трудности в экономической и фискальной сферах. Эти затруднения мешают поступлению налогов в бюджет в прежних объемах, снижают финансовые возможности правительства и элит. Снижается уровень благосостояния всего населения в целом.
2. Растущее отчуждение и оппозиционные настроения в среде элит. Элиты постоянно конкурируют между собой. Грамотный правитель использует эти противоречия, постоянно меняя свои приверженности одной из них и вознаграждая за лояльность.
3. Революционная мобилизация, опирающаяся на народное возмущение несправедливостью. Это ситуация, вызванная аномией по Мертону или депривацией по Гарра, и объясняется схемами на рис. 2 и 3.
4. Идеология, предлагающая убедительный и разделяемый всеми нарратив сопротивления, который объединяет людей различных социальных групп и способствует их мобилизации. Одновременно осуществляется подрыв гегемонии правителя, дискредитация его всеми возможными способами.
5. Международная обстановка. В любой революции значимую роль играет поддержка или давление других участников мировой политики. Издревле в политике принята стратегия поддерживать любую «холеру», которая навредит врагу.
Для более полного понимания следует анализировать формирование ситуации возникновения и развития этих пяти факторов в совокупности с динамикой прироста населения. Важным моментом в его теории составляет т.н. «молодежный бугор» - высокий процент незанятой молодежи на момент начала революции вследствие высокой рождаемости за 20 лет до нее. Высока доля «пехоты» революции! Голдстоун рассматривает демографические сдвиги как главную структурную причину революций. Кумулятивный эффект роста оказывает негативное влияние на общественные институты как на фундамент общества. Условия жизни всех слоев населения ухудшаются, включая и элиты, нагрузка на экономику растет. Особо стоит подчеркнуть недовольство элитарных групп. Поскольку выживших детей у элиты становится все больше, наследство перестает обеспечивать средства к существованию всех потомков и между ними разгорается конкурентная борьба за общественное положение. Особенность данной прослойки населения в том, что она сравнительно легко поддается эгалитарным «уравнительным» идеологиям и призывам к неповиновению, радикальным действиям. Молодежь всегда являлась самой активной частью населения в деле изгнания правителя, который не способен удовлетворить их. Об этом знает оппозиция: пропаганда и агитация выйти на баррикады изготавливается специально под уровень сознания 18-25летних молодых людей. Именно для этой части населения, в котором происходят революционные процессы, формируется образ революционера как борца с несправедливостью и угнетением, за лучшую жизнь.
Еще один исследователь революций Э.Э. Шульц в статье «К вопросу о причинах радикальных форм социального протеста: размышления о принципах «мальтузианской ловушки» и демографических факторах» довольно аргументированно доказывает жесткую взаимосвязь между приростом населения страны и приростом всевозможных благ для населения. При определенном уровне разрыва возникает протестный потенциал [6, с. 41].
Джек Голдстоун приходит к однозначному выводу, наибольшая вероятность возникновения революции будет при совпадении пяти вышеперечисленных факторов с высокой долей незанятой молодежи, составляющей авангард сопротивления. На сегодняшний день эта теория имеет наиболее ценный прогностический потенциал. В плане предвидения революционных потрясений лучшей теории пока нет, хотя и она не дает ответа на очень важные вопросы, почему революции характерны только для эпохи капитализма и неизвестны до первых буржуазных революций? Хотя возможно предположить отсутствие революций в докапиталистическую эпоху из-за демографической ситуации - не было столь бурного роста населения [3, с. 91]. Являются ли революции функцией от общественного строя? Какие факторы оберегали докапиталистическое общество от этого социального явления? Действительно ли современная эра глобализации и глобального капитализма уже несет в себе зерна будущих революционных потрясений и кризисов?
Несмотря на доминирование в мире проекта универсального либерализма и демократии, в медиасфере и интернете все чаще появляются новые нарративы сопротивления, основанные на неприятии или идеализировании глобализации, этнической, национальной или религиозной идентичности [10, с. 44]. Все эти факторы в условиях распространения неопределенности и умножения рисков ставят новые вопросы о революционной ситуации и результатах революций. Ответы на них потребуют пересмотра всего инструментария, и задачи эти лягут на плечи нового поколения исследователей.
1. Дейвис Д.К теории революции// Американское социологическое обозрение. 1967. Февраль вып. 27. № 1. 167 с.
2. Мертон Р.К. Социальная структура и аномия// Социология преступности (Современные буржуазные теории). М.: Прогресс, 1966. С. 114 208 с.
3. Назаретян А.П. Нелинейное будущее. Мегаистория, синергетика, культурная антропология и психология в глобальном прогнозировании. М.: Аргамак-Медиа, 2015.
4. Тедд Роберт Гарр. Почему люди бунтуют. Санкт Питербург: Питер, 2005. 191 с.
5. Эйзенштадт, Ш. Революция и преобразование обществ: Сравнительное изучение цивилизаций. М.: Аспект-Пресс, 1999. 45 с.
6. Шульц Э.Э. Причины возникновения радикальных форм социального протеста (историографический обзор)// Вестник МГУ. Серия «Политология». 2014. № 2. 141 с.
7. Social Structure and Anomie// American Sociological Review. 1938. 3.
October, P. 672-682.
8. From Mobilization to Revolution (От мобилизации до революции)// 1978. С. 17-19.
9. Goldstone J. A. Revolutions in Modern Dictatorships// Revolutions. Theoretical, Comporative, and Historical Studies / ed. by J. A. Goldstone. Davis: Wadsworth, ed. 2003а.161 с.
10. Parker N. Parallaxe: Revolutions and ‘Revolution’ in a Globlized Imaginary// The Future of Revolutions. Rethinking Radical Change in the Age of Globalization/ edited by J. Foran. London and New York: Zed Books, 2003.
Источник:
