По доценту Татьяне Николаевне Журавской и профессору Наталье Петровне Рыжовой из ДВФУ. Промежуточное
Сначала предыстория в общем и целом, кратко
Почти неделю назад я направил этим двум сотрудникам Дальневосточного федерального университета вопросы, которые призваны прояснить мотивы, цели и задачи их участия в провокации, как я считаю, которую пыталась провести Анна Квашнина и ее пиарщик Роберт Карапетян.
Наиболее очевидной целью, как я считаю, провокации госпожи Квашниной, под общим условным названием: "Типа кибербуллинг" была остановка журналистского расследования, которое ведет редакция Интермонитора о деятельности руководства заповедника Денежкин камень.
Суть, как я считаю, провокации госпожи Квашниной и ее провал подробно изложены в этих материалах:
Василий Ющук: я считаю, зря они затеяли фейки с «буллингом». Дешёвые провокации выходят боком самим «затейникам»
Ну что, снимем маску с "напуганной" Анны Квашниной в сказке про "затравленного мальчика"? Скриншоты
Отмечу, что найденная нами, в отношении деятельности руководства государственного бюджетного учреждения "Заповедник Денежкин камень", информация была изучена в ходе проверки Минприроды - непосредственным руководством госпожи Квашниной.
Наша информация частично подтвердилась в ходе проверки, по итогу которой госпожа Квашнина была привлечена к дисциплинарной ответственности.
Кроме того, с нашими доводами о том, что руководители государственного бюджетного заповедника, по сути, препятствуют развитию программы экотуризма, согласились два губернатора субъектов РФ.
Мы основывали свои доводы на изучении материалов СМИ и соцсетей, где анализировали заявления самой Анны Квашниной и ее топ-менеджеров об экотуризме. Подробно это можно увидеть в материале "Разбираемся, как ДВФУ оказался участником, как я считаю, провокации со стороны Анны Квашниной".
Мы также зафиксировали и показали, что на территории заповедника, вопреки заверениям его руководства о том, что никому нельзя его посещать, побывал близкий друг семьи директор заповедника - редактор одной из муниципальных газет.
Руководители заповедника получали, на наш взгляд, встречную услугу от этого гражданина: он публиковал на ресурсах своего работодателя (муниципалитета, находящегося за 500 км от заповедника) материалы в пользу своих друзей, и активно отказывался показывать ситуацию объективно.
Теперь вернемся к сотрудникам ДВФУ Журавской Татьяне Николаевне и Рыжовой Наталье Петровне
Ранее эти уважаемые дамы в истории с расследованием деятельности руководства государственного бюджетного учреждения "Заповедник Денежкин камень" замечены не были.
Они появились в момент раскрутки той самой, как я считаю, провокации руководителя бюджетного учреждения Анны Квашниной и ее пиарщика Роберта Карапетяна про фейковый "кибербуллинг".
Само по себе появление преподавателей университета, скорее, является положительным моментом, т.к. они, теоретически, должны уметь объективно разбираться ситуации. Но это - если рассуждать абстрактно.
Конкретно же в данной ситуации мне показалось, что профессор ДВФУ Наталья Петровна Рыжова отнеслась к ситуации не как объективный исследователь, а предвзято. И, на мой взгляд, профессор ДВФУ Наталья Рыжова демонстрировала здесь двойную мораль: её оценки были, я считаю, однобокими. Например, она называла "доносами" обращения в контролирующие органы, но не все обращения, а только наши.
А вот просьбу дать оценку таким обращениям руководства государственного бюджетного учреждения она оставила без удовлетворения. В тот момент она мотивировала нехваткой времени разобраться в вопросе, однако прошла уже неделя, госпожа Рыжова активно комментировала этот кейс, но чем наши "доносы" отличаются от "недоносов" госпожи Квашниной так и не пояснила нам, несмотря на официально заданный вопрос.
Такое поведение в конфликте, в принципе, обычное дело для ангажированных одной из сторон конфликта лиц. Но вот для настаивающего на этичности исследователя, на мой взгляд, это нехорошо.
Впоследствии - когда мы прямо заявили о том, в чем поведение госпожи Рыжовой, на наш взгляд, отличается от реакций объективного, неангажированного исследователя, в аккаунте госпожи Рыжовой мы увидели, на мой взгляд, косвенное подтверждение тому, что ее целью было "заставить нас замолчать".
Я склонен расценивать такое заявление как вероятную попытку воздействовать на журналистов, чтобы те прекратили свое расследование деятельности начальства государственного бюджетного учреждения (о том, что в нашем официальном обращении были за "грязные намёки", как выразилась госпожа Рыжова, мы поговорим отдельно - когда получим, или не получим от госпожи Рыжовой пояснения по заданный ей вопросам):
Но вернемся к развитию кейса. Госпожа Рыжова некоторое время присутствовала в беседе одна, а затем позвала в эту историю доцента ДВФУ Татьяну Николаевну Журавскую, которая позиционировала себя в данном случае как социолог.
Татьяна Журавская, на мой взгляд, продемонстрировала, что она не разобралась в должной степени в законодательстве о персональных данных, о вмешательстве в частную жизнь. Кроме того, по моему мнению, госпожа Журавская путает интелектуальную собственность операторов персональных данных и персональные данные субъектов персональных данных (тут, скорее всего, сказывается непонимание ею алгоритмов работы баз данных и работы парсеров по этим базам).
Кроме того, насколько мы поняли из ряда комментариев этих дам, они не очень хорошо ориентируются и в работе социальных сетей: например, госпожа Журавская, как я понял, была не в курсе, что в ветке забаненных пользователей Фейсбука не видны никакие комментарии. Некритичное незнание, однако мешающее разобраться в ситуации.
Такого рода мелочей набирается немало и они, я думаю, могут оказать влияние на оценку ситуации.
В принципе, нет ничего критичного в том, что специалист по трансграничной экономике, имеющая гуманитарное образование и не очень хорошо ориентирующаяся в соцсетях, не знает, как устроена работа баз данных и законодательство о персональных данных. Там ничего особо сложного нет, разобраться недолго.
Но, если такой специалист начнет делать выводы, основанные на ошибочных интерпретациях реальности, да еще называть это наукой (ну, вдруг такое произойдет) - думаю, это может стать критичным.
Однако я понимаю, что могу ошибаться, если буду домысливать за наших визави нюансы их поведенческой активности. Поэтому наша редакция направила им вопросы, позволяющие прояснить ситуацию - дабы, максимально объективно донести ее до общественности.
Тем более, что госпожа Рыжова декларировала, что она желает публичности в данной истории.
К сожалению, ответов мы пока не получили.
Кроме того, учитывая что госпожа Журавская декларировала желание разобраться с ситуацией как ученый-социолог, и сообщала, что именно наши поведенческие реакции вызвали у неё профессиональный интерес, мы вчера прямо предложили ей сделать это в контакте с нами.
Ведь даже неспециалисту в социологии понятно, что никто лучше, чем мы сами, не сможет пояснить мотивы наших действий и алгоритмы принятия нами решений.
Вот письмо, которое я направил в адрес госпожи Журавской вчера:
Здравствуйте, уважаемая Татьяна Николаевна.
Прочитал в Фейсбуке Вашу идею сделать научную статью о нашему с Вами кейсу. Мне эта идея кажется интересной.
Как мне кажется, наблюдая за развитием ситуации, Вы, будучи преподавателем-теоретиком, столкнулись со сферой жизни, к которой ранее не имели отношения.
Здесь и иная, нежели научные исследования, область практики, и нормативные акты, которые для Вас оказались, на мой взгляд, непонятными, и ряд других моментов.
У меня также сложилось стойкое мнение, что Вы оказались втянутыми в чужой конфликт, о чем Вас не предупредили те, кто втягивал.
Причем втягивали Вас, на мой взгляд, по разным причинам, но в целом - как своего рода «пушечное мясо».
Другой вопрос, что Вы, позиционируя себя как ученый, безоглядно и не разбираясь влезли, так сказать, в чужую драку. Да еще на стороне тех, кто высказал агрессивные намерения.
Полагаю, что это недочёт в Ваших действиях.
На мой взгляд, не может быть оправданием, что Вы «просто рассуждали об этике». Невозможно «просто рассуждать» вне контекста ситуации, да еще по сферам жизни, не имеющим отношения к академическим исследованиям.
Скорее всего, это недочет произошел от недостатка у Вас практического (а не академического) опыта, что нередко характерно для «карьерных» преподавателей.
Но, так или иначе, позиции постепенно проясняются, пусть и не самым приятным, возможно, для Вас образом - по крайней мере, на начальном этапе.
Моё предложение: давайте, сделаем этот материал в контакте друг с другом?
Вы в результате получите полную картину - которую, без понимания реальной ситуации и понимания моей позиции составить не можете (это уже очевидно из Ваших мыслей вслух).
А я, в результате, получу возможность принять участие в том, чтобы социологи составили картину не из домыслов, созданных на основании пропущенных через их жизненный опыт выводов, а на основании полного понимания грани жизни, которая существует, независимо от нашего с Вами отношения к ней - т.е., объективно.
Оба мы выиграем в итоге. Потому что, Вам не придется тратить время на написание работы по истории, в которой Вы не разобрались на данный момент. А мне не придется затем публично показывать, как Вы в этом не разобрались и в итоге выдали “на-гора” результат из области “Сферического коня в вакууме” - т.е., возможно, научно обоснованный, но не соответствующий действительности, а потому бесполезный.
Как Вы на это смотрите?
P.S. Неприменительно к этому моему предложению, полагаю, Вам будет интересно взглянуть переписку «затравленного» совершеннолетнего Фомы с полиграфологом, которая его «затравила». Просто скриншоты посмотрите - я их с её разрешения опубликовал:
https://yushchuk.livejournal.com/1064495.html
С уважением,
Евгений Ющук,
Главный редактор сетевого издания Интермонитор
тел. +7-950-641-06-09
Ответа также пока нет, но это и нормально: в отличие от первых вопросов, это предложение было направлено госпоже Журавской совсем недавно.
Жду ответов (или неответов) доцента ДВФУ Татьяны Николаевны Журавской и профессора ДВФУ Натальи Петровны Рыжовой по заданным им вопросам. Моя электронная почта у них есть, мой номер телефона указан в письмах.
У них нет проблем ответить по существу и прояснить непонятные моменты.
В зависимости от того, как они себя поведут, на мой взгляд, станет понятно - кто из них, возможно, оказался здесь по велению сердца, так сказать - поверив на слово одной из сторон инцидента.
А кто, быть может, сознательно решил ввязаться в чужой конфликт в качестве его участника на одной из сторон, имея в этом какой-то интерес.
А кто правда хочет понять новые для него грани действительности и объективно разобраться в них - как и положено добросовестному ученому.
Заодно проясним ситуацию с добросовестностью, этичностью и объективностью научных деятелей ДВФУ в данном случае - причем на практике, а не на словах.
О развитии ситуации буду информировать.