Реформы Петра Первого, или как появилась отечественная промышленность
Туган-Барановскии М.И. "Русская фабрика в прошлом и настоящем. Историческое развитие русской фабрики в XIX веке."
Известны энергичные усилия Петра завести в России фабричное производство, известны и средства, которые употреблял Петр для этой цели. Те заводы и фабрики, которые Петр признавал особенно нужными - горные и оружейные заводы, суконные, полотняные и парусные фабрики, - устраивались самой казной и затем передавались частным лицам. В других случаях казна ссужала значительные капиталы без процентов, снабжала инструментами и рабочими частных лиц, устраивавших фабрики на свой собственный страх и риск; из-за границы выписывались искусные мастера, фабриканты получали значительные привилегии; как они сами, так и их дети и мастера освобождались от всякой государственной службы, были подсудны особому суду, избавлялись на некоторое время от податей и внутренних пошлин, получали право беспошлинного привоза из-за границы нужных им инструментов и материалов, дома их освобождались от постоя и пр. Сбыт изготовленных изделий обеспечивался, главным образом, приобретением их казной. Самые крупные заводы и фабрики - оружейные, пушечные, литейные заводы, суконные, паруснополотняные, писче-бумажные фабрики - поставляли свои изделия исключительно или главным образом в казну. В тех случаях, когда товар не требовался казной, сбыт фабричных изделий обеспечивался высокой привозной пошлиной, а иногда прямым запрещением ввоза иностранных товаров того же рода или даже монополией производства, предоставленной отдельным фабрикантам.Так, компания подканцлера Шафирова и Толстого получила в 1717 г. полную монополию изготовления шелковых материй, бархата, парчи, штофа и пр.п В 1718 г. был запрещен ввоз из-за границы каразеи (род шерстяной материи). Тарифом 1724 г. все товары, производство которых в России к этому времени достигло уже значительного развития, были обложены высокой пошлиной в 50-75% своей ценности. Этой пошлиной, например, были обложены скатерти, салфетки, полотна, парусина, шелковые ткани, иглы, железо не в деле; писчая бумага, кожаный товар, чулки, шерстяные ткани (кроме сукна) обложены были более умеренной покровительственной пошлиной - в 25%.
В допетровской Руси не существовало промышленного капитализма, но был вполне развит торговый капитализм. Концентрация торгового капитала, наблюдавшаяся в допетровской Руси, была вызвана не правительственными мероприятиями, а естественной эволюцией торговли, преимуществами крупной торговли перед мелкой. Этот-то торговый капитал и явился базисом, на котором основалось крупное производство в эпоху Петра.
Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к именным спискам петровских фабрикантов. Нередко думают, что петровские фабрики устраивались, главным образом, иностранцами. Однако на самом деле значительно большая часть фабрикантов петровской эпохи были людьми чисто русскими и принадлежали к торговому сословию.
Итак, личный состав петровских фабрикантов доказывает, что крупная промышленность развилась в соответствующей среде, которая была создана всей предшествовавшей историей Московского государства - именно, в среде крупных торговцев. Эта среда не была делом рук Петра, но если бы ее не существовало, то и возникновение у нас крупного производства в мало-мальски широких размерах было бы невозможным. И это по той простой причине, что возникавшие фабрики, несмотря на пособия правительства, требовали крупных денежных затрат со стороны частных лиц, стоявших во главе этих фабрик.Не нужно преувеличивать размеров непосредственной денежной помощи казны вновь устраивавшимся частным фабрикам. В особой ведомости, специально составленной в 1727 г. Мануфактурной конторой, упоминается только о восьми пособиях фабрикантам из средств государственного казначейства, причем сумма этих пособий определена в 89 672 руб.
Иными словами, значительно большая часть петровских фабрик, устраивавшихся частными лицами, обходилась без денежной помощи со стороны казны. Между тем, устройство фабрики требовало крупных денежных затрат.А так как большая часть фабрик устраивалась без всякого содействия казны ("заведена своим коштом" - обычная отметка в ведомостях о петровских фабриках), то фабрикантами могли быть лишь крупные капиталисты того времени, преимущественно купцы.Лишь благодаря существованию в тогдашней России капиталистического класса Петр достиг своей цели - насаждения у нас крупного производства. Но капиталистический класс был создан не Петром, а всей предшествовавшей экономической эволюцией Московского государства.
Нетрудно доказать, что промышленная политика Петра совершенно не была случайна, а диктовалась экономическою необходимостью. Промышленное переустройство России по западноевропейскому образцу было так же необходимо, как и переустройство ее армии на европейский лад. Для того чтобы успешно вести войну, требовались не только обученные солдаты, но также и пушки, ядра, порох, оружие, солдатское сукно, полотно, - вообще принадлежности воинского обмундирования и многое другое.
Вряд ли можно серьезно говорить, что для Петра был открыт и другой путь - организации и развития кустарного производства. Эта задача оказывается не под силу и нашему времени.
Единственное средство избавиться от необходимости покупать воинские принадлежности у иностранцев заключалось в производстве этих принадлежностей у себя дома; а так как дома нужные товары не выделывались, то оставалось устраивать для их изготовления казенные мастерские, фабрики и заводы. Но у казны средств было крайне мало; при таком положении, что оставалось Петру, как не поощрять всеми силами частную предприимчивость частных заводчиков и фабрикантов, которые на свой капитал заводили производства, до такой степени необходимые правительству.
Могут заметить, что Петр устраивал и поддерживал не только те фабрики, на которых выделывались товары, требуемые казной, как солдатские сукна, полотно, писчая бумага и пр., но также и всякие другие фабрики, например, шелковые, чулочные и ленточные, производившие предметы роскоши, в которых казна не нуждалась. Но и в этом отношении политика Петра была единственно возможной политикой по условиям времени и места. Никто не будет спорить, что развитие промышленности и поднятие производительности народного труда были необходимы для тогдашней России. Но легко понять, что новые отрасли промышленности могли возникнуть только в форме крупных промышленных заведений. Мелкий производитель - кустарь - не обладал ни капиталом, ни знанием, необходимыми для этого дела. Правда, купец, устраивавший фабрику, был почти так же невежествен, как и кустарь, но зато, обладая капиталом, он мог выписать иноземных мастеров, приносивших с собой технические знания, которых всего более нехватало России. Вообще можно признать правилом, что в малокультурных странах, какой, несомненно, являлась петровская Русь, перенесение или насаждение новых отраслей промышленности возможно только в форме крупного производства. Не мог же Петр устраивать для кустарей технические школы, промышленные музеи и пр. Сколько лет ему пришлось бы ждать возникновения новых производств в России, если бы он захотел идти путем, указываемым Корсаком?
Только поощрением крупных промышленных предприятий Петр мог способствовать поднятию производительности народного труда, а это не могло не быть целью политики Петра, так как созданная им империя еще в большей мере, чем Московская Русь, страдала хроническим недостатком финансовых средств, в которых она испытывала величайшую нужду для военных целей.
Разумеется, я отнюдь не хочу сказать, что все меры Петра для поднятия нашей промышленности были безупречны и достигали цели; введенная им регламентация промышленности, как крупной, так и мелкой, была в высшей степени стеснительна и нередко прямо разоряла население.
Эта политика повела к возникновению у нас крупного производства. Тем не менее Петр не может считаться насадителем капиталистического производства в России по той простой причине, что вызванная им крупная промышленность не была капиталистической. Социальное и экономическое положение тогдашней России было таково, что капиталистическое (т.е. основанное на наемном труде) производство у нас было невозможно. Для последнего нехватало в России самого важного условия - класса свободных рабочих.
Иногда для снабжения фабрик рабочими руками к фабрикам при-писывались целые села; так, например, Тамес получил к своим полотня-ным фабрикам село Кохму, в Шуйском уезде, с 641 крестьянским двором32. Но в большинстве случаев фабриканты должны были сами приискивать себе рабочих путем найма. Это было в высшей степени трудно. На фабрику приходилось набирать всякий сброд.Но главным контингентом фабричных рабочих были беглые крепостные и казенные люди.
Но, несмотря на такую снисходительность правительства к фабрикантам, рабочих рук на фабриках все-таки недоставало. Из каких элементов восполнялся этот недостаток, видно из того, что указом 10 февраля 1719 г. предписано было отослать на полотняные фабрики Андрея Турчанинова с товарищами "для пряжи льну баб и девок, которые, будучи на Москве из приказов, также и из других губерний, по делам за вины свои наказаны".
Как видно из указа 26 марта 1762 г., между с[анкт]-петербургскими и окрестными фабриками в этом году были распределены забранные полицией праздношатающиеся и способные к работе солдатские, матросские и других служилых людей жены.
Но все эти меры не могли снабдить фабрики рабочими руками в требуемом количестве. В течение всей первой половины XVIII века не прекращаются жалобы фабрикантов на недостаток рабочих. Так, например, в 1744 г. московские суконные фабриканты - Болотин, Еремеев, Третьяков и Сериков - представляли Мануфактурколлегии, что они крайне нуждаются в рабочих и потому не могут своевременно поставлять сукна в казну. Особенный недостаток чувствовался в малолетних рабочих 10-15 лет. На то же жаловались Мануфактурколлегии шелковые и иные фабриканты, указывая, что главным препятствием к развитию фабрики является невозможность находить рабочих.
Таким образом, контингент фабричных рабочих слагался из самых разнообразных общественных элементов: беглые крепостные, бродяги, нищие, даже преступники, - из этой среды приходилось набирать рабочих.
Западноевропейские мануфактуры возникли на развалинах ремесла; они получили прекрасных,обученных рабочих из бывших ремесленников, в которых цеховая организация развила почти артистическое отношение к своей работе. Наши мануфактуры возникли при совершенно иных условиях. Не только обученных, искусных рабочих получить было неоткуда, но даже и необученных рабочих доставать было крайне трудно.
При таких условиях работа вольнонаемными рабочими оказывалась почти невозможной. Принудительный, крепостной труд был единственным выходом из такого положения. Малая производительность труда должна была возмещаться для фабриканта усиленной эксплуатацией рабочего, главным образом, уменьшением расходов на содержание последнего.
Иными словами, петровские фабрики не могли держаться вольно-наемным трудом. Этим и объясняется знаменитый петровский указ 18 января 1721 г., которым на "купецких людей" было распространено в высшей степени важное право покупать к фабрикам и заводам населенные деревни "под такою кондицией, дабы те деревни всегда были уже при тех заводах неотлучно".
Благодаря этому указу петровские фабрики быстро перешли от свободного к принудительному труду. Отношения труда к капиталу в нашем крупном производстве вылились в совершенно другие формы, чем на Западе. Вместо капиталистической промышленности, развивающейся в это время на Западе, у нас возникло крупное производство, основанное на принудительном труде.
Таким образом, благодаря указу 18 января вопрос о снабжении фабрик рабочими руками был решен в направлении, определявшемся общими социальными условиями петровской России. Вместо капиталистического производства с вольнонаемными рабочими у нас водворилось крепостное производство с принудительным трудом.
Убедившись в выгодах принудительного труда, фабриканты стали стремиться к закрепощению и всех остальных свободных рабочих. Этого им удалось достигнуть не ранее 1736 X- В этом году, по прошению крупнейших фабрикантов того времени - Затрапезного, Щеголина с товарищами, Микляевой, Гончарова, Подсевальщикова, Тамеса с товарищами, был издан высочайший указ, по которому все те мастеровые, которые во время издания указа будут находиться на фабриках и будут обучены мастерству, должны "вечно" со всеми своими семействами оставаться на фабриках у настоящих владельцев. За этих мастеров фабриканты должны были заплатить по известной таксе прежним владельцам - помещикам, дворцовому, синодальному ведомству, казне. Мастеровые, владельцы которых не известны, отдавались фабрикантам без всякой платы, а все беглые чернорабочие, которые окажутся на фабриках, должны были быть возвращены законным владельцам.
Таким образом, состоялось окончательно прикрепление мастеровых к фабрикам, и наша фабрика приняла характер рабочего дома, в котором порядок поддерживался суровой дисциплиной, а поощрением к труду служили тяжелые наказания.
Пока работа на фабриках имела принудительный характер, она должна была оставаться малоуспешной. В этом и заключалась основная причина медленности развития нашей фабричной промышленности в течение всего XVIII века.
Товары, изготовлявшиеся на наших фабриках, отличались крайней дороговизной и низким качеством; об этом можно судить, между прочим, по любопытным показаниям московских торговцев в 1727 г. По высочайшему указу от них были отобраны отзывы, "которые из русских компанейщиков и заводчиков товаров доброй работы против вывозных". Ответы оказались весьма неблагоприятны для наших фабрикантов. Так, например, староста суровского ряда Калмыков заявил от имени суровских торговцев, что шелковые товары и бархаты "против заморских работою не придут, а ценою продаются из фабрик выше заморских". Если бы правительство разрешило свободный привоз заморских шелковых материй, то купечество было бы, по заявлению Калмыкова, много довольно. Староста москательного ряда заявил, что "русский купорос, краска бакан, вохра против заморских ничто добротою не будет и весьма плоше и заморского ценою вдвое дороже"; повторяется просьба о свободном привозе заморских товаров. О ленточных и полотняных товарах купечество заявило, что они "работою против заморских весьма плохи, а ценою продаются свыше заморских". Такие же жалобы на неудовлетворительное качество и высокую цену русских фабричных товаров мы встречаем и в заявлениях торговцев игольного ряда. Почти все торговцы высказывались в пользу облегчения ввоза заграничных товаров.
Благодаря господству крепостного труда на русских фабриках промышленная техника в течение всего XVIII века не делала на них никаких успехов.
Известны энергичные усилия Петра завести в России фабричное производство, известны и средства, которые употреблял Петр для этой цели. Те заводы и фабрики, которые Петр признавал особенно нужными - горные и оружейные заводы, суконные, полотняные и парусные фабрики, - устраивались самой казной и затем передавались частным лицам. В других случаях казна ссужала значительные капиталы без процентов, снабжала инструментами и рабочими частных лиц, устраивавших фабрики на свой собственный страх и риск; из-за границы выписывались искусные мастера, фабриканты получали значительные привилегии; как они сами, так и их дети и мастера освобождались от всякой государственной службы, были подсудны особому суду, избавлялись на некоторое время от податей и внутренних пошлин, получали право беспошлинного привоза из-за границы нужных им инструментов и материалов, дома их освобождались от постоя и пр. Сбыт изготовленных изделий обеспечивался, главным образом, приобретением их казной. Самые крупные заводы и фабрики - оружейные, пушечные, литейные заводы, суконные, паруснополотняные, писче-бумажные фабрики - поставляли свои изделия исключительно или главным образом в казну. В тех случаях, когда товар не требовался казной, сбыт фабричных изделий обеспечивался высокой привозной пошлиной, а иногда прямым запрещением ввоза иностранных товаров того же рода или даже монополией производства, предоставленной отдельным фабрикантам.Так, компания подканцлера Шафирова и Толстого получила в 1717 г. полную монополию изготовления шелковых материй, бархата, парчи, штофа и пр.п В 1718 г. был запрещен ввоз из-за границы каразеи (род шерстяной материи). Тарифом 1724 г. все товары, производство которых в России к этому времени достигло уже значительного развития, были обложены высокой пошлиной в 50-75% своей ценности. Этой пошлиной, например, были обложены скатерти, салфетки, полотна, парусина, шелковые ткани, иглы, железо не в деле; писчая бумага, кожаный товар, чулки, шерстяные ткани (кроме сукна) обложены были более умеренной покровительственной пошлиной - в 25%.
В допетровской Руси не существовало промышленного капитализма, но был вполне развит торговый капитализм. Концентрация торгового капитала, наблюдавшаяся в допетровской Руси, была вызвана не правительственными мероприятиями, а естественной эволюцией торговли, преимуществами крупной торговли перед мелкой. Этот-то торговый капитал и явился базисом, на котором основалось крупное производство в эпоху Петра.
Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к именным спискам петровских фабрикантов. Нередко думают, что петровские фабрики устраивались, главным образом, иностранцами. Однако на самом деле значительно большая часть фабрикантов петровской эпохи были людьми чисто русскими и принадлежали к торговому сословию.
Итак, личный состав петровских фабрикантов доказывает, что крупная промышленность развилась в соответствующей среде, которая была создана всей предшествовавшей историей Московского государства - именно, в среде крупных торговцев. Эта среда не была делом рук Петра, но если бы ее не существовало, то и возникновение у нас крупного производства в мало-мальски широких размерах было бы невозможным. И это по той простой причине, что возникавшие фабрики, несмотря на пособия правительства, требовали крупных денежных затрат со стороны частных лиц, стоявших во главе этих фабрик.Не нужно преувеличивать размеров непосредственной денежной помощи казны вновь устраивавшимся частным фабрикам. В особой ведомости, специально составленной в 1727 г. Мануфактурной конторой, упоминается только о восьми пособиях фабрикантам из средств государственного казначейства, причем сумма этих пособий определена в 89 672 руб.
Иными словами, значительно большая часть петровских фабрик, устраивавшихся частными лицами, обходилась без денежной помощи со стороны казны. Между тем, устройство фабрики требовало крупных денежных затрат.А так как большая часть фабрик устраивалась без всякого содействия казны ("заведена своим коштом" - обычная отметка в ведомостях о петровских фабриках), то фабрикантами могли быть лишь крупные капиталисты того времени, преимущественно купцы.Лишь благодаря существованию в тогдашней России капиталистического класса Петр достиг своей цели - насаждения у нас крупного производства. Но капиталистический класс был создан не Петром, а всей предшествовавшей экономической эволюцией Московского государства.
Нетрудно доказать, что промышленная политика Петра совершенно не была случайна, а диктовалась экономическою необходимостью. Промышленное переустройство России по западноевропейскому образцу было так же необходимо, как и переустройство ее армии на европейский лад. Для того чтобы успешно вести войну, требовались не только обученные солдаты, но также и пушки, ядра, порох, оружие, солдатское сукно, полотно, - вообще принадлежности воинского обмундирования и многое другое.
Вряд ли можно серьезно говорить, что для Петра был открыт и другой путь - организации и развития кустарного производства. Эта задача оказывается не под силу и нашему времени.
Единственное средство избавиться от необходимости покупать воинские принадлежности у иностранцев заключалось в производстве этих принадлежностей у себя дома; а так как дома нужные товары не выделывались, то оставалось устраивать для их изготовления казенные мастерские, фабрики и заводы. Но у казны средств было крайне мало; при таком положении, что оставалось Петру, как не поощрять всеми силами частную предприимчивость частных заводчиков и фабрикантов, которые на свой капитал заводили производства, до такой степени необходимые правительству.
Могут заметить, что Петр устраивал и поддерживал не только те фабрики, на которых выделывались товары, требуемые казной, как солдатские сукна, полотно, писчая бумага и пр., но также и всякие другие фабрики, например, шелковые, чулочные и ленточные, производившие предметы роскоши, в которых казна не нуждалась. Но и в этом отношении политика Петра была единственно возможной политикой по условиям времени и места. Никто не будет спорить, что развитие промышленности и поднятие производительности народного труда были необходимы для тогдашней России. Но легко понять, что новые отрасли промышленности могли возникнуть только в форме крупных промышленных заведений. Мелкий производитель - кустарь - не обладал ни капиталом, ни знанием, необходимыми для этого дела. Правда, купец, устраивавший фабрику, был почти так же невежествен, как и кустарь, но зато, обладая капиталом, он мог выписать иноземных мастеров, приносивших с собой технические знания, которых всего более нехватало России. Вообще можно признать правилом, что в малокультурных странах, какой, несомненно, являлась петровская Русь, перенесение или насаждение новых отраслей промышленности возможно только в форме крупного производства. Не мог же Петр устраивать для кустарей технические школы, промышленные музеи и пр. Сколько лет ему пришлось бы ждать возникновения новых производств в России, если бы он захотел идти путем, указываемым Корсаком?
Только поощрением крупных промышленных предприятий Петр мог способствовать поднятию производительности народного труда, а это не могло не быть целью политики Петра, так как созданная им империя еще в большей мере, чем Московская Русь, страдала хроническим недостатком финансовых средств, в которых она испытывала величайшую нужду для военных целей.
Разумеется, я отнюдь не хочу сказать, что все меры Петра для поднятия нашей промышленности были безупречны и достигали цели; введенная им регламентация промышленности, как крупной, так и мелкой, была в высшей степени стеснительна и нередко прямо разоряла население.
Эта политика повела к возникновению у нас крупного производства. Тем не менее Петр не может считаться насадителем капиталистического производства в России по той простой причине, что вызванная им крупная промышленность не была капиталистической. Социальное и экономическое положение тогдашней России было таково, что капиталистическое (т.е. основанное на наемном труде) производство у нас было невозможно. Для последнего нехватало в России самого важного условия - класса свободных рабочих.
Иногда для снабжения фабрик рабочими руками к фабрикам при-писывались целые села; так, например, Тамес получил к своим полотня-ным фабрикам село Кохму, в Шуйском уезде, с 641 крестьянским двором32. Но в большинстве случаев фабриканты должны были сами приискивать себе рабочих путем найма. Это было в высшей степени трудно. На фабрику приходилось набирать всякий сброд.Но главным контингентом фабричных рабочих были беглые крепостные и казенные люди.
Но, несмотря на такую снисходительность правительства к фабрикантам, рабочих рук на фабриках все-таки недоставало. Из каких элементов восполнялся этот недостаток, видно из того, что указом 10 февраля 1719 г. предписано было отослать на полотняные фабрики Андрея Турчанинова с товарищами "для пряжи льну баб и девок, которые, будучи на Москве из приказов, также и из других губерний, по делам за вины свои наказаны".
Как видно из указа 26 марта 1762 г., между с[анкт]-петербургскими и окрестными фабриками в этом году были распределены забранные полицией праздношатающиеся и способные к работе солдатские, матросские и других служилых людей жены.
Но все эти меры не могли снабдить фабрики рабочими руками в требуемом количестве. В течение всей первой половины XVIII века не прекращаются жалобы фабрикантов на недостаток рабочих. Так, например, в 1744 г. московские суконные фабриканты - Болотин, Еремеев, Третьяков и Сериков - представляли Мануфактурколлегии, что они крайне нуждаются в рабочих и потому не могут своевременно поставлять сукна в казну. Особенный недостаток чувствовался в малолетних рабочих 10-15 лет. На то же жаловались Мануфактурколлегии шелковые и иные фабриканты, указывая, что главным препятствием к развитию фабрики является невозможность находить рабочих.
Таким образом, контингент фабричных рабочих слагался из самых разнообразных общественных элементов: беглые крепостные, бродяги, нищие, даже преступники, - из этой среды приходилось набирать рабочих.
Западноевропейские мануфактуры возникли на развалинах ремесла; они получили прекрасных,обученных рабочих из бывших ремесленников, в которых цеховая организация развила почти артистическое отношение к своей работе. Наши мануфактуры возникли при совершенно иных условиях. Не только обученных, искусных рабочих получить было неоткуда, но даже и необученных рабочих доставать было крайне трудно.
При таких условиях работа вольнонаемными рабочими оказывалась почти невозможной. Принудительный, крепостной труд был единственным выходом из такого положения. Малая производительность труда должна была возмещаться для фабриканта усиленной эксплуатацией рабочего, главным образом, уменьшением расходов на содержание последнего.
Иными словами, петровские фабрики не могли держаться вольно-наемным трудом. Этим и объясняется знаменитый петровский указ 18 января 1721 г., которым на "купецких людей" было распространено в высшей степени важное право покупать к фабрикам и заводам населенные деревни "под такою кондицией, дабы те деревни всегда были уже при тех заводах неотлучно".
Благодаря этому указу петровские фабрики быстро перешли от свободного к принудительному труду. Отношения труда к капиталу в нашем крупном производстве вылились в совершенно другие формы, чем на Западе. Вместо капиталистической промышленности, развивающейся в это время на Западе, у нас возникло крупное производство, основанное на принудительном труде.
Таким образом, благодаря указу 18 января вопрос о снабжении фабрик рабочими руками был решен в направлении, определявшемся общими социальными условиями петровской России. Вместо капиталистического производства с вольнонаемными рабочими у нас водворилось крепостное производство с принудительным трудом.
Убедившись в выгодах принудительного труда, фабриканты стали стремиться к закрепощению и всех остальных свободных рабочих. Этого им удалось достигнуть не ранее 1736 X- В этом году, по прошению крупнейших фабрикантов того времени - Затрапезного, Щеголина с товарищами, Микляевой, Гончарова, Подсевальщикова, Тамеса с товарищами, был издан высочайший указ, по которому все те мастеровые, которые во время издания указа будут находиться на фабриках и будут обучены мастерству, должны "вечно" со всеми своими семействами оставаться на фабриках у настоящих владельцев. За этих мастеров фабриканты должны были заплатить по известной таксе прежним владельцам - помещикам, дворцовому, синодальному ведомству, казне. Мастеровые, владельцы которых не известны, отдавались фабрикантам без всякой платы, а все беглые чернорабочие, которые окажутся на фабриках, должны были быть возвращены законным владельцам.
Таким образом, состоялось окончательно прикрепление мастеровых к фабрикам, и наша фабрика приняла характер рабочего дома, в котором порядок поддерживался суровой дисциплиной, а поощрением к труду служили тяжелые наказания.
Пока работа на фабриках имела принудительный характер, она должна была оставаться малоуспешной. В этом и заключалась основная причина медленности развития нашей фабричной промышленности в течение всего XVIII века.
Товары, изготовлявшиеся на наших фабриках, отличались крайней дороговизной и низким качеством; об этом можно судить, между прочим, по любопытным показаниям московских торговцев в 1727 г. По высочайшему указу от них были отобраны отзывы, "которые из русских компанейщиков и заводчиков товаров доброй работы против вывозных". Ответы оказались весьма неблагоприятны для наших фабрикантов. Так, например, староста суровского ряда Калмыков заявил от имени суровских торговцев, что шелковые товары и бархаты "против заморских работою не придут, а ценою продаются из фабрик выше заморских". Если бы правительство разрешило свободный привоз заморских шелковых материй, то купечество было бы, по заявлению Калмыкова, много довольно. Староста москательного ряда заявил, что "русский купорос, краска бакан, вохра против заморских ничто добротою не будет и весьма плоше и заморского ценою вдвое дороже"; повторяется просьба о свободном привозе заморских товаров. О ленточных и полотняных товарах купечество заявило, что они "работою против заморских весьма плохи, а ценою продаются свыше заморских". Такие же жалобы на неудовлетворительное качество и высокую цену русских фабричных товаров мы встречаем и в заявлениях торговцев игольного ряда. Почти все торговцы высказывались в пользу облегчения ввоза заграничных товаров.
Благодаря господству крепостного труда на русских фабриках промышленная техника в течение всего XVIII века не делала на них никаких успехов.