Про живучесть
В процессе изучения семейной истории не могу отделаться от мысли, что семья деда какая-то на редкость живучая оказалась. Или везучая.
Судите сами. Никто из 11 детей Александра Семёновича (прадеда) и жены его Дарьи Васильевны (в девичестве Щербицкой) не умер в младенчестве. А инфекционные заболевания в те допрививочные времена косили детей только так. Чуть ли не основные причины смерти по метрическим книгам - корь, скарлатина, коклюш, дифтерия. Из пяти известных мне детей брата прадеда Петра трое умерло в детстве.
Первая мировая - никто из «наших» не участвовал. Революция, гражданская... тоже хватило ума не вписываться. Видать прадед что-то про жизнь знал. А места те не сказать, чтоб были тихие и мирные. Верхнеднепровский уезд и вообще Днепропетровщина были вотчиной Махно, атамана Гладченко и других. В начале марта 1920, например, атаман Малашко с группой 220 слабовооружённых казаков (70-80 винтовок и по 5-10 патронов на каждую) без единого выстрела, без потерь, разоружил в Верхнеднепровске караульную роту большевиков и захватил город.
Голодомор. В Верхнеднепровске есть памятник жертвам. В области в 1932-33 погибло от голода миллион человек. К счастью многие члены семейства (как дед) к тому времени уже уехали в более сытые места.
Репрессии - тоже обошли стороной (в отличие от семьи бабушки). Возле деда, что называется, «снаряды падали всё ближе». Но от откровенно расстрельных должностей он отказался (типа начальника строительства Кировской дороги), а потом и вовсе уговорил Кагановича отпустить на преподавательскую работу, сославшись на слабое здоровье.
В общем к началу второй мировой войны лишь один из братьев умер (в 1923) - Николай, но он был инвалидом от рождения.
Во вторую мировую большинство сумело эвакуироваться. Дед - с училищем в Самарканд. В оккупации остались прадед с женой и два старших сына - оба Василии. В 1942 умерла прабабка Дарья , но она к тому времени уже 10 лет лежала парализованной.
Когда в 1943 Красная армия форсировала Днепр, Литвиновка была одним из мест, где планировалось создать плацдарм, а у немцев там стояла батарея. Так что бои были очень серьёзные. После освобождения к Василиям у Советской власти претензий не возникло: «не состоял, не участвовал», а в армию призвать их уже по возрасту было поздно.
Прадед умер в 1947, не дотянув 2 года до 90-летия.
Иосиф в армии служил, но военврачом, не на передке. Про Михаила пока не знаю, но тоже уцелел, как и сёстры.
В последующем у всех судьбы по-разному складывались, но бросаются в глаза предпочтения:
врачи, учителя, преподаватели ВУЗов, учёные, инженеры. Всё никак не посчитаю, сколько из них защитилось.
Ну и дальше, в следующих поколениях так и шло. Например правнук старшей сестры деда Марии - профессор физики в Оксфорде (Олег Салата).
А вот профессия военных и прочих силовиков среди родни оказалась непопулярной. Мне известны лишь двое (не считая деда) - каперанг-подводник (как раз отец физика) и лётчик. Оба как-то заезжали к нам домой, когда я был мал.
География потомков соответствующая - Питер, Зеленоград, Обнинск, Самара, Днепр...ну и Лондон :)