Два года
28 марта 2010 года я была в дагестанских Гимрах. Цвели абрикосы. Почти как минадль на полотнах Ван Гога - белое кружево на голубом.
Повезли меня, как дорогого гостя, на могилу первого имама Дагестана. Вдоль дороги я увидела забор с множеством цветных лоскутков, как из своего старого сна они колыхались на ветру, эти платочки паломников, которые стекались сюда со всего Дагестана к месту гибели первого своего борца за независимость. В виду волнительности момента я плохо запомнила антураж, помню, что накладбище было некое сстранное сооружение, типа гробницы, и там-то, в глубине и темноте и покоились останки мятежного имама.
Посмотреть на Яндекс.Фотках
- Вот, вы прикоснулись к святыни, скоро с Вами произойдет что-то важное, так всегда случается с теми, кто здесь побывал.
На следующее утро я уже шла на посадку, и в зале махачкалинского аэропорта услышала, на бегу, что в Москве два взрыва и совершили его смертницы. Я остановилась как вкопанная. Одна из них, как позже выяснится, была из того самого Унцукульского района, в котором я вчера любовалась небом и прикладывала ладонь к могиле имама.
Посмотреть на Яндекс.Фотках
Времена меняются, но люди остаются.
Тянулись горы - и Казбек
Сверкал главой остроконечной.
И с грустью тайной и сердечной
Я думал: жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он - зачем?
И действительно, моя жизнь вскоре очень изменилась. Несколько десятков погибших, две молодые женщины с бомбой - все, что казалось прошлым, вновь встало передо мной, и породило множество вопросов, на которые я должна была искать ответы.
Когда я месяц спустя приехала к отцу Мариам Шариповой, и сидела в его доме, и долго с ним говорила, меня не отпускало чувство, что во всей этой истории какая-то наёбка. То же чувство мучало Расула.
- Смотри, вот здесь, - он проводил рукой по деревянному стелажу возле кухни на втором этаже, - вот здесь они провели своей аппаратурой, и она запищала! Они сказали, что здесь лежал гексоген!!!
Я, прищурившись, посмотрела на Расула и усмехнулась. Я видела, что он не врет. Расул чуть не двинулся умом, пытаясь разгадать этот ребус: как в ЕГО доме, в ЕГО кухне лежал гексоген, а ЕГО дочь оказалась в московском метро. Он не мог понять. Он был похож на уязвленного зверя, оказавшегося в ловушке. Он думал, что его дочь похитили и взорвали "ФСБшники", и что они сами подсыпали ему гексоген, или дали сбрехать аппратуре. В доказательство этому он говорил: "У нее на лице были синяки! понимаешь? Ее, может, били, пытали? А? Ну что ты смеешься? Это, конечно, бред все, но я ничего не понимаю".
Он правильно чувствовал, Расул. Он чуствовал наёбку, но где она именно - не смог понять до самого своего конца. Он думал, что таким жесткоим образом спецслужбы наказали его за то, что он салафит и держит связь с такими же идейными, как он, ну и тут была странность, потому что, как говорил он сам, Балаханы еще в советское время были втихую салафитскими. Когда к нам поднялась его жена Патимат, и стала демонстративно причитать, а сама, хитро, осторожно, всматривалась в меня, я тогда еще почувствовала, что ложь - она вот она, где-то здесь. но где именно, в чем, в какой шкатулке, за какой дверцей?
Расул много болтал. Про ФСБ, про пытки http://www.svobodanews.ru/content/article/24410251.html - и вскоре после его интервью "Радио "Свобода" в конце 2011-го он бесследно исчез. Повел он себя глупо, что сказать. Но жалко, что опера, которые должны хорошо знать менталитет аудитории, с которой они работают, не понимают, что расследуя дела взрослой дочери - надо начинать с ее матери. Отец в силу менталитета знать не знает, где тусуется взрослая дочь, ебется ли с кем, или нет - это все знают матери. Патимат и сейчас жива-здорова, и продолжает тусоваться с женщинами в черных никабах. А Расула уже нет.
Разве мог он подумать, что дочку его же жена возила на случки в лес и на явочные квартиры к Вагабову, что она знала о процедурах, которые проходила его дочь во время подготовки к теракту, и что именно оттуда у нее синяки под глазами, и что действительно в ЕГО доме, в ЕГО кухне лежал гексоген во время его отъездов из дому?
Вот что меня больше всего убивает в правилах этого мироустройства, так это то, что жертвами падут именно невинные, а зло остается безнаказаным.
Повезли меня, как дорогого гостя, на могилу первого имама Дагестана. Вдоль дороги я увидела забор с множеством цветных лоскутков, как из своего старого сна они колыхались на ветру, эти платочки паломников, которые стекались сюда со всего Дагестана к месту гибели первого своего борца за независимость. В виду волнительности момента я плохо запомнила антураж, помню, что накладбище было некое сстранное сооружение, типа гробницы, и там-то, в глубине и темноте и покоились останки мятежного имама.
Посмотреть на Яндекс.Фотках
- Вот, вы прикоснулись к святыни, скоро с Вами произойдет что-то важное, так всегда случается с теми, кто здесь побывал.
На следующее утро я уже шла на посадку, и в зале махачкалинского аэропорта услышала, на бегу, что в Москве два взрыва и совершили его смертницы. Я остановилась как вкопанная. Одна из них, как позже выяснится, была из того самого Унцукульского района, в котором я вчера любовалась небом и прикладывала ладонь к могиле имама.
Посмотреть на Яндекс.Фотках
Времена меняются, но люди остаются.
Тянулись горы - и Казбек
Сверкал главой остроконечной.
И с грустью тайной и сердечной
Я думал: жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он - зачем?
И действительно, моя жизнь вскоре очень изменилась. Несколько десятков погибших, две молодые женщины с бомбой - все, что казалось прошлым, вновь встало передо мной, и породило множество вопросов, на которые я должна была искать ответы.
Когда я месяц спустя приехала к отцу Мариам Шариповой, и сидела в его доме, и долго с ним говорила, меня не отпускало чувство, что во всей этой истории какая-то наёбка. То же чувство мучало Расула.
- Смотри, вот здесь, - он проводил рукой по деревянному стелажу возле кухни на втором этаже, - вот здесь они провели своей аппаратурой, и она запищала! Они сказали, что здесь лежал гексоген!!!
Я, прищурившись, посмотрела на Расула и усмехнулась. Я видела, что он не врет. Расул чуть не двинулся умом, пытаясь разгадать этот ребус: как в ЕГО доме, в ЕГО кухне лежал гексоген, а ЕГО дочь оказалась в московском метро. Он не мог понять. Он был похож на уязвленного зверя, оказавшегося в ловушке. Он думал, что его дочь похитили и взорвали "ФСБшники", и что они сами подсыпали ему гексоген, или дали сбрехать аппратуре. В доказательство этому он говорил: "У нее на лице были синяки! понимаешь? Ее, может, били, пытали? А? Ну что ты смеешься? Это, конечно, бред все, но я ничего не понимаю".
Он правильно чувствовал, Расул. Он чуствовал наёбку, но где она именно - не смог понять до самого своего конца. Он думал, что таким жесткоим образом спецслужбы наказали его за то, что он салафит и держит связь с такими же идейными, как он, ну и тут была странность, потому что, как говорил он сам, Балаханы еще в советское время были втихую салафитскими. Когда к нам поднялась его жена Патимат, и стала демонстративно причитать, а сама, хитро, осторожно, всматривалась в меня, я тогда еще почувствовала, что ложь - она вот она, где-то здесь. но где именно, в чем, в какой шкатулке, за какой дверцей?
Расул много болтал. Про ФСБ, про пытки http://www.svobodanews.ru/content/article/24410251.html - и вскоре после его интервью "Радио "Свобода" в конце 2011-го он бесследно исчез. Повел он себя глупо, что сказать. Но жалко, что опера, которые должны хорошо знать менталитет аудитории, с которой они работают, не понимают, что расследуя дела взрослой дочери - надо начинать с ее матери. Отец в силу менталитета знать не знает, где тусуется взрослая дочь, ебется ли с кем, или нет - это все знают матери. Патимат и сейчас жива-здорова, и продолжает тусоваться с женщинами в черных никабах. А Расула уже нет.
Разве мог он подумать, что дочку его же жена возила на случки в лес и на явочные квартиры к Вагабову, что она знала о процедурах, которые проходила его дочь во время подготовки к теракту, и что именно оттуда у нее синяки под глазами, и что действительно в ЕГО доме, в ЕГО кухне лежал гексоген во время его отъездов из дому?
Вот что меня больше всего убивает в правилах этого мироустройства, так это то, что жертвами падут именно невинные, а зло остается безнаказаным.