* * *
"Ноа Ноа", Гоген
«У нас в деревне, - сказал один старик, - с некоторых пор то тут, то там разрушаются дома, крыши прогнивают, в отверстия проникает дождь. Зачем это нужно? Все должны иметь приют. У нас ведь хватает дерева и листьев для починки крыш. Давайте сообща поработаем некоторое время, чтобы построить прочные и просторные хижины вместо тех, что стали нежилыми. Подсобим все по очереди».
Все присутствующие без исключения одобрили старика: отлично придумал.
И предложение старика было единогласно принято.
«Вот рассудительный народ», - подумал я в этот вечер, возвращаясь к себе.
Но когда назавтра я пошёл справиться насчет начала работы, то заметил, что никто уже об этом и не помышляет. На мои вопросы отвечали лишь неопределёнными улыбками, которые, однако, только подчеркивали некую значительность на этих широких лицах мечтателей. Я ушел, и мне как-то трудно было согласовать свои противоречивые мысли: эти люди были правы, приветствуя предложение старика, но, может быть, столь же правильно не стали делать того, что он предложил. Зачем работать? Разве боги Таити не дают своим верным хлеба насущного? Завтра? Может быть. Но во всяком случае солнце завтра встанет так же, как сегодня, - благостное и ясное. Что это - беззаботность, легкомыслие или - как знать? - мудрейшая философия? Остерегайся излишней роскоши, остерегайся приобрести вкус к ней под предлогом предусмотрительности!..
"Таитяне в комнате" ("Не работай"), 1896
"Я только что прочел книгу о Маркизовых островах - не очень удачную и скверно написанную, но душераздирающую: в ней рассказывается об истреблении целого туземного племени - антропофагов в том смысле, что они примерно раз в месяц (велика важность!) съедали по человеку (...)
Ах, этот мерзкий белый - когда же он сгинет! - со своей бутылью спирта, кошельком и сифилисом, этот мерзкий белый со своим лицемерием, алчностью и бесплодием!
А дикари были такие милые и влюблённые!" (Ван Гог, письмо к Эмилю Бернару)