Люди, берегите своих собак... Яд...
Сегодня в перерыве между занятий у меня на руках умерла чужая отравившаяся собака.
Меня с помощницей позвали из соседних с площадкой в Филях гаражей, мол к ним забежала овчарка, бьется на снегу в припадке, где хозяева никто не знает. Что делать - непонятно.
Мы пошли, естественно.
Красивый, молодой немец. Лежит в моче и рвоте, снег вокруг него весь покрыт царапинами от когтей. Дышит еле-еле. Глаза почти не реагируют, язык синий. Живот конвульсивно сжимается. Лапы подрагивают.
Пока я его осматривала, мужики из гаражей выяснили, что это собака с охраны базы. Прибежала к ним, потому что ворота похожие, видимо. И была уже не в себе... Побежали за хозяевами.
А я осталась с ним. Было понятно, что это конец. Уж невозможно ничем ему помочь. Но уйти я не могла.
Умирал он страшно, мучительно, в конвульсиях.
3 минуты я была с ним, пока все не закончилось. Я могла только гладить его тихонько и шептать, чтобы он потерпел. Что сейчас все закончится. Все пройдет. Навсегда...
Потом его морда искривилась в оскале, задергались лапы, голова запрокинулась назад... И его не стало.
Еще минуту я пыталась закрыть ему глаза. Но они упрямо не хотели закрываться. Из пасти еще шел пар, из легких судорожным вздохом вышел воздух, еще билось еле-еле сердце. Но он был уже мертв.
Такой красивый, молодой немчик... Такая жуткая смерть...
Ребята, пожалуйста, берегите своих питомцев.
Пожалуйста, я вас очень прошу...
Меня с помощницей позвали из соседних с площадкой в Филях гаражей, мол к ним забежала овчарка, бьется на снегу в припадке, где хозяева никто не знает. Что делать - непонятно.
Мы пошли, естественно.
Красивый, молодой немец. Лежит в моче и рвоте, снег вокруг него весь покрыт царапинами от когтей. Дышит еле-еле. Глаза почти не реагируют, язык синий. Живот конвульсивно сжимается. Лапы подрагивают.
Пока я его осматривала, мужики из гаражей выяснили, что это собака с охраны базы. Прибежала к ним, потому что ворота похожие, видимо. И была уже не в себе... Побежали за хозяевами.
А я осталась с ним. Было понятно, что это конец. Уж невозможно ничем ему помочь. Но уйти я не могла.
Умирал он страшно, мучительно, в конвульсиях.
3 минуты я была с ним, пока все не закончилось. Я могла только гладить его тихонько и шептать, чтобы он потерпел. Что сейчас все закончится. Все пройдет. Навсегда...
Потом его морда искривилась в оскале, задергались лапы, голова запрокинулась назад... И его не стало.
Еще минуту я пыталась закрыть ему глаза. Но они упрямо не хотели закрываться. Из пасти еще шел пар, из легких судорожным вздохом вышел воздух, еще билось еле-еле сердце. Но он был уже мертв.
Такой красивый, молодой немчик... Такая жуткая смерть...
Ребята, пожалуйста, берегите своих питомцев.
Пожалуйста, я вас очень прошу...