Про мигрантов
Некоторые товарищи во френдленте высказывались в том смысле, что ужас ужас, ужас какой, выбрали мэром Лондона мусульманина, понятно кто голосовал, а теперь все, закат Европы.
Мне совершенно не хочется спорить (в том числе заочно) с гражданами РФ и жителями Москвы, приезжающими в Лондон на неделю раз в два года, не выезжающими за пределы первой зоны, и при этом активно комментирующими выборы мэра. Лично я к новому мэру, как и к старому мэру, никаких симпатий не питаю, антипатий тоже, в выборах участвовать не могу в силу российского гражданства, поэтому интересоваться смысла не вижу. Рассуждать об экономическом смысле миграции, ее плюсах и минусах, тоже не хочу, как и цели снижения net migration в Великобритании и странных способах ее достижения. Все это написано до меня, за меня и более умными, чем я, людьми.
Но от себя хочется сказать, что люди, обсуждающие британскую миграцию, смотрят на нее с другой планеты. Мой личный интернационал - это прачечная, в которой я стираю вещи. Семь дней в неделю, двенадцать часов в день там работает арабского вида мальчик, который говорит по-английски, скажем прямо, не блестяще. Мы узнаем друг друга, спрашиваем, как дела, и я безмерно рада, что по воскресеньям он на работе до восьми. Сегодня рядом с машиной сидела дама в черном и в платке, вежливо улыбающаяся мне и окружающим.
Еще есть мой стоматолог (владелец довольно дружелюбной dental practice) с индийской фамилией и его медсестры - одна с явно славянским акцентом, другая с условно-африканским. Один из моих клиентов в Германии с очень африканским именем - он очень радовался, когда после семи дней непрерывных имейлов мы наконец пообщались по телефону. Еще один бывший условно-клиент, тоже в Германии, с немецким именем и славянской фамилией, который летает по всему миру, в Лиме он приносил мне на завтрак фрукты, и, глядя в глаза аэропортовому менеджменту, говорил на ломаном английском: "Йор бэггэдж систем из шит".
Еще есть моя одноклассница из Нидерландов, из семьи афганских беженцев. Папа погиб, мама так и не выучила голландский, старшая дочь - кажется, врач, средняя - администратор в авиакомпании, сын - инженер. Есть юноша, учившийся на пару лет раньше, - его родители, прости Господи, из Суринама ("я знаю про суринамскую пипу!!!"- радостно сообщила я ему), он вырос в Нидерландах, сейчас впахивает как в последний раз в авиакомпании в ОАЭ, тусит в местном голландском сообществе, читает мне лекции про сыр и давеча сообщил, что ходил на русскую вечеринку с водкой, и теперь у него очень, очень болит голова. И, конечно, мои близкие знакомые знают историю прекрасного мальчика и друга Сэма, пересказывать которую в ЖЖ я не хочу.
Я не хочу ни с кем спорить, но люди, у которых никогда не было друзей - мигрантов (или друзей из семей мигрантов, или хотя бы просто иностранцев), вряд ли поймут историю про лондонского мэра.
На этом, наверное, все. Хотя не все - написав этот пост по-русски, я напряглась - а не налетят ли сейчас и не накидают ли на вентилятор. Вентилятор заработал, будем верить в добро или в то, что мой ЖЖ теперь никто не читает.
Мне совершенно не хочется спорить (в том числе заочно) с гражданами РФ и жителями Москвы, приезжающими в Лондон на неделю раз в два года, не выезжающими за пределы первой зоны, и при этом активно комментирующими выборы мэра. Лично я к новому мэру, как и к старому мэру, никаких симпатий не питаю, антипатий тоже, в выборах участвовать не могу в силу российского гражданства, поэтому интересоваться смысла не вижу. Рассуждать об экономическом смысле миграции, ее плюсах и минусах, тоже не хочу, как и цели снижения net migration в Великобритании и странных способах ее достижения. Все это написано до меня, за меня и более умными, чем я, людьми.
Но от себя хочется сказать, что люди, обсуждающие британскую миграцию, смотрят на нее с другой планеты. Мой личный интернационал - это прачечная, в которой я стираю вещи. Семь дней в неделю, двенадцать часов в день там работает арабского вида мальчик, который говорит по-английски, скажем прямо, не блестяще. Мы узнаем друг друга, спрашиваем, как дела, и я безмерно рада, что по воскресеньям он на работе до восьми. Сегодня рядом с машиной сидела дама в черном и в платке, вежливо улыбающаяся мне и окружающим.
Еще есть мой стоматолог (владелец довольно дружелюбной dental practice) с индийской фамилией и его медсестры - одна с явно славянским акцентом, другая с условно-африканским. Один из моих клиентов в Германии с очень африканским именем - он очень радовался, когда после семи дней непрерывных имейлов мы наконец пообщались по телефону. Еще один бывший условно-клиент, тоже в Германии, с немецким именем и славянской фамилией, который летает по всему миру, в Лиме он приносил мне на завтрак фрукты, и, глядя в глаза аэропортовому менеджменту, говорил на ломаном английском: "Йор бэггэдж систем из шит".
Еще есть моя одноклассница из Нидерландов, из семьи афганских беженцев. Папа погиб, мама так и не выучила голландский, старшая дочь - кажется, врач, средняя - администратор в авиакомпании, сын - инженер. Есть юноша, учившийся на пару лет раньше, - его родители, прости Господи, из Суринама ("я знаю про суринамскую пипу!!!"- радостно сообщила я ему), он вырос в Нидерландах, сейчас впахивает как в последний раз в авиакомпании в ОАЭ, тусит в местном голландском сообществе, читает мне лекции про сыр и давеча сообщил, что ходил на русскую вечеринку с водкой, и теперь у него очень, очень болит голова. И, конечно, мои близкие знакомые знают историю прекрасного мальчика и друга Сэма, пересказывать которую в ЖЖ я не хочу.
Я не хочу ни с кем спорить, но люди, у которых никогда не было друзей - мигрантов (или друзей из семей мигрантов, или хотя бы просто иностранцев), вряд ли поймут историю про лондонского мэра.
На этом, наверное, все. Хотя не все - написав этот пост по-русски, я напряглась - а не налетят ли сейчас и не накидают ли на вентилятор. Вентилятор заработал, будем верить в добро или в то, что мой ЖЖ теперь никто не читает.