О книге Джин Мерсер "Что такое привязанность? Эмоциональное развитие, родительство, уход за детьми".
ПОЛЕЗНАЯ КНИГА ДЛЯ ПОНИМАНИЯ ФЕНОМЕНА ПРИВЯЗАННОСТИ
Недавно в издательстве "Когито-Центр" впервые перевели на русский яз. и издали очень полезную книгу о феномене привязанности. Это - перевод книги известного американского специалиста в области психологии развитии - проф. Джин Мерсер.
Отрывки из новой книги:
Facebook post
КОГИТО ЦЕНТР•
Впервые на русском языке вышла книга всемирно известного эксперта в области привязанности Джин Мерсер.
Внизу приведены избранные страницы из этой книги.
Оглавление
М.В. Иванов. Предисловие к изданию на русском языке
Предисловие
Глава 1
Что такое привязанность?
Изучение эмоциональных связей
Глава 2
Дети, история, война и политика: ранние исследования привязанности
Глава 3
Развитие теории привязанности: идеи и исследования
Глава 4
Привязанность, возраст, изменения: эмоциональные связи от рождения до создания своей семьи
Глава 5
Семьи, события и их последствия: почему так важна история привязанности?
Глава 6
Привязанность, психическое здоровье и психотерапия: эмоциональные связи и эмоциональные нарушения
Глава 7
Это знают все: расхожие представления о привязанности
Глава 8
Новые направления: родители, дети и представления о привязанности
Литература
***
М.В. Иванов. Предисловие к изданию на русском языке
Выход в свет книги авторитетного детского психолога, члена Американской психологической ассоциации, заслуженного профессора психологии Джин Мерсер «Что такое привязанность?» является значимым событием для специалистов, изучающих проблемы эмоционального, социального развития личности и психического здоровья детей.
Привязанность - феномен, связанный с психологическим взаимодействием в системе «мать - дитя» и ребенка с другими людьми. Формирование привязанности начинается уже на первом году жизни и к трехлетнему возрасту происходит относительное завершение этого процесса. Однако привязанность не кристаллизуется в детстве, она меняется вместе с возрастом и пережитым опытом.
В этой книге приводятся взгляды на привязанность, сложившиеся во второй половине XX века, затем автор планомерно раскрывает основные положения современной концепции привязанности, позволяющие по-новому взглянуть на эту проблему.
Дж. Мерсер убедительно развенчивает мифы и стереотипы, касающиеся феномена привязанности и грудного вскармливания, сложных вопросов усыновления, нарушения формирования привязанности, и др.
В одной из глав анализируется возможность влияния отрицательного опыта привязанности в детстве на возникновение психических расстройств. Автор рассматривает вопросы применения психотерапии при решении проблем привязанности.
Приводятся новые клинические, научные данные о привязанности, которые привлекут внимание практикующих специалистов, они будут полезны профессионалам, чья деятельность связана с семейным законодательством, поскольку некоторые положения теории привязанности должны учитываться при решении вопросов родительских прав, усыновления и др.
Описание ранней эмоциональной и социальной жизни затрагивает вопросы профилактики нарушений психического развития, прежде всего, связанных с негативным действием депривационных факторов. Становится очевидным, что коррекция эмоциональных расстройств должна строиться с опорой на положения современной концепции привязанности, иначе лечение либо не принесет желаемого результата, либо может нанести вред как психическому, так и физическому здоровью.
Книга профессора Дж. Мерсер написана простым и ясным языком, в ней представлено четкое и всестороннее понимание этого психологического феномена, что позволяет ей занять достойное место в библиотеке практикующего специалиста.
Кандидат психологических наук
старший научный сотрудник отдела детской психиатрии
ФГБУН «Научный центр психического здоровья»;
доцент кафедры клинической психологии
Московского института психоанализа
М.В. Иванов
Предисловие
Впервые мысль написать эту книгу посетила меня в зале судебных заседаний. Я наблюдала за процессом над двумя нелицензированными психотерапевтами, которые убили своего пациента-ребенка отчасти потому, что не понимали, что такое привязанность (часть этой истории будет рассказана в главе 7 этой книги). Зачитывалось одно экспертное заключение, затем другое, слово «привязанность» звучало неоднократно, но никто так и не прояснил его смысл. Я взглянула на присяжных: находятся ли они в такой же растерянности? Однако никаких трудностей они, как казалось, не испытывали. Я ждала, спросит ли судья, насколько им понятен термин, уточнит ли прокурор, все ли ясно в этом сложном вопросе. Ничего подобного. Ни один из присяжных не пожелал поинтересоваться этим вопросом.
Во время перерыва я подсела к одному из прокуроров и спросила, собирается ли кто-либо объяснить присяжным, что такое привязанность. Она мило улыбнулась и что-то невнятно пробормотала. Однако было очевидно, что мысли ее заняты не привязанностью, а признанием вины подсудимых. Я не вмешивалась не в свое дело, так как была уверена, что подсудимые виновны и должны понести наказание. Если прокурор и присяжные вынесут приговор без понимания того, что такое привязанность,- что ж, ладно. В итоге «терапевтов» приговорили к шестнадцати годам заключения.
Тем не менее я была в замешательстве. В Америке в XXI веке «привязанность» стала повседневной темой. В этой книге я приведу еще несколько примеров того, как на основании этого понятия выносятся судебные решения. Кажется, что мы живем не в «эру Водолея», а в «эру привязанности». Двенадцать присяжных на том заседании ни секунды не сомневались, что понимают смысл слова «привязанность». Однако, исходя из моего профессионального и преподавательского опыта, могу сказать, что это одно из самых трудных для понимания понятий в психологии. А исходя из опыта дочери, матери и бабушки, я знаю, что понимание привязанности - огромное подспорье для укрепления семейных связей и создания атмосферы любви. И я решила собрать в одной работе все, что на данный момент можно найти по этой удивительной теме.
На судебных заседаниях и в других ситуациях я видела то, к каким последствиям ведут ложные представления о привязанности. За многие годы я ответила на огромное количество вопросов, показавших, что даже специалисты из педагогической и социальной сферы могут быть дезориентированы в теме привязанности («Кажется, это какая-то болезнь, нет? Сепарационная тревога?»). Но как помочь людям во всем разобраться? Научная и клиническая литература, посвященная раннему эмоциональному развитию и привязанности, очень трудна для понимания. Пугает одно только количество страниц написанных на эту тему работ, и это при том, что в современном виде теория привязанности сформировалась не более семидесяти лет назад. Не всякий специалист, не говоря уже о просто интересующихся, отважится проштудировать такой объем текстов.
В этой книге я попыталась отобрать самые важные труды по теме привязанности и кратко их охарактеризовать, делая акцент на самой сущности явления и специфическом применении идей, а не на методологии исследований, статистике и умозрительных клинических понятиях. В книге представлен также материал, который важен в силу того, что существуют большие сомнения относительно его достоверности. Читатели должны знать, что не каждое утверждение о привязанности тщательно валидизировано и проверено практикой. Мне также хотелось показать, как менялось - и продолжает меняться - представление о привязанности. Ни в коем случае нельзя утверждать, что мы всецело понимаем эту сторону человеческой жизни. И лучший способ продемонстрировать это - оставить открытый финал, но не для диких фантазий, а для дальнейших размышлений.
Я постаралась писать эту книгу так, чтобы ее содержание было доступно самому широкому кругу образованных читателей, не имеющих специальных знаний в области психологии детского развития и психопатологии. Здесь я, как правило, не пользуюсь техническими понятиями и терминами, а если они все-таки встречаются, то обязательно сопровождаются подробным определением. Для тех, кому это интересно, я привожу некоторую информацию о методах и результатах специальных исследований, однако эти части при желании можно пропустить. В книге почти нет сведений по биологии, совсем немного данных из области изучения поведения животных, ведь в конце концов в своих эмоциональных связях с членами семьи человек действует не только как животное. Наибольшее количество информации почерпнуто из психологии, психиатрии и антропологии.
Некоторые современные родители без всякого умысла заменяют слово «взрослый» (adult) словом «человек» (human). Это неправильно с точки зрения норм языка, однако в этом заложена глубокая правда. Да, младенец с самого рождения принадлежит к человеческому виду, но человеком в полном смысле слова его можно будет назвать лишь тогда, когда он станет полноправным членом группы и начнет заботиться о других. Именно развитие привязанности становится отличительным признаком настоящего человеческого существа, своеобразным «членским билетом». О том, как это происходит, я и намерена поведать.
Личного опыта жизни в семье недостаточно для понимания природы эмоциональных связей в целом, однако именно собственные переживания способны оживить «мертвую букву» научных рассуждений. Так, в эту книгу я включила несколько историй из собственной жизни. Помимо личного опыта, важным источником понимания привязанности, разлуки и утраты являются созданные человечеством песни и истории. Можно начать с библейских историй о блудном сыне и суде Соломона и закончить современными образцами - сироткой Дональдом Даком, племянниках Микки Мауса, приемной семье Супермена, отсутствующем отце Люка Скайуокера. Чаще всего встречается мотив сиротства или потери одного из родителей. Как поется в одной блюзовой песне, «Без мамы оставшимся детям / Пришлось тяжело, / Когда мать умерла».
В последнее время акцент делается на семейных отношениях, которые могут быть неудовлетворительны даже при наличии обоих родителей, как, например, в мультсериале «Симпсоны». Такая характерная для современности ситуация описана в стихах Филипа Ларкина: «Отец и мать нам портят жизнь / Хотя того и не хотят». Художественные и литературные описания привязанности бывают очень убедительными и яркими, но как источники информации их использовать нельзя, потому что, по сути, они являются результатами переформулировки наших собственных мыслей (за что мы их и любим). Полезно иногда анализировать описания «расстройства и ранней тоски», выполненные великими писателями, или, например, историю о том, как мальчик трех лет ушел из дома, не спросив маму, и больше ее не видел (речь идет о герое одного из стихотворений Алана А. Милна).
Самое трудное в изучении привязанности и эмоциональных связей в семье - отбросить все гипотезы и допущения и начать с нуля. Я надеюсь, что благодаря этой книге ее читателям удастся разобраться в основах того, что значит быть человеком, понять источник глубочайших удовольствий и душевных мук, без которых мы все не принадлежали бы к одной большой семье человеческих существ.
Глава 1
Что такое привязанность?
Изучение эмоциональных связей
«Я не хочу кормить ребенка грудью, потому что скоро мне отдавать его в ясли. А он будет слишком ко мне привязан»,- заявляет мать только что родившегося малыша.
«Как там Сьюзи? Отлично! Ведь у нас даже не было времени подружиться с ней»,- говорит отец бойкой годовалой девочки.
Медсестра замечает: «Большую часть времени на работе я помогала матерям сблизиться с их малышами».
.....
Понятие привязанности
О чем говорят все эти люди? Ситуации очень разные, но есть одна сквозная тема - эмоциональные связи между человеческими существами, направляющие их чувства и поведение. Подобные связи часто описываются понятием «привязанность». В той или иной форме привязанность - часть жизни любого человека.
Каждый нормальный человек старше одного года любит одних больше, чем других. Мы стараемся проводить больше времени с теми, кто нам нравится, и ищем их, когда нам грустно. Когда мы еще маленькие, то с этими особенными людьми мы чувствуем себя в безопасности. Когда же мы уже взрослые, то стараемся защитить этих особенных людей, если они меньше и слабее нас. Если и я, и мой особенный человек - оба взрослые, то мы становимся любовниками, товарищами, спутниками жизни. Обычно мы предпочитаем самых близких людей. Когда их долго нет рядом, мы тревожимся и горюем, а когда они умирают или бросают нас - мы скорбим. На утрату чужих людей мы так не реагируем. Такая модель эмоциональных связей в той или иной форме присуща каждой культуре и людям в целом.
Человек, который одинаково относится ко всем подряд, покажется вам странным, потому что так вести себя, и правда, странно.
Предпочтение конкретного человека другим можно назвать симпатией или любовью. В прессе, на телевидении или просто в разговоре такие слова, как «привязанность» и «связь», часто заменяют более выразительные, но надоевшие всем повседневные понятия. Однако неважно, какое слово мы используем, потому что намерение одно - описать тот факт, что все люди предпочитают быть с одними и совершенно безразличны к другим или даже их не выносят и избегают.
О чем мы говорим, когда используем слово «привязанность»?
Как одно-два слова могут покрывать собой все те смыслы, которые выражены в приведенных в начале главы цитатах? Может ли понятие «привязанность» обладать настолько широким значением? На самом деле ее не так-то просто определить. На мой вопрос, что такое привязанность, один очень опытный и сведущий клинический психолог ответил: «Я не знаю, что это, но, когда я ее вижу, я знаю, что это она».
У привязанности много значений и подтекстов, но самая главная черта привязанности - ее эмоциональная подоплека. Связанные с ней приятные и неприятные чувства - одни из самых пронзительных и мощных. Любовь, преданность, скорбь, печаль, ревность и тревога - все они сопряжены с привязанностью. И двухлетний ребенок, который высматривает в окне возвращающегося с работы папу, и молодой человек, в муках представляющий себе, как его любовь сейчас встречается с кем-то другим,- все они переживают разные по степени интенсивности эмоции привязанности.