ИГИЛ: сакральная жертва 2.0
Как и следовало ожидать, никакого организованного сопротивления нашим ударам ИГИЛ оказать не смогло. За десять дней ему нанесён значительный урон. Всем скептикам, внезапно проснувшимся миротворцам и профессиональным паникёрам следует понять, что Исламское государство ремонту и восстановлению уже не подлежит.
В локальных войнах с террористами фактор времени имеет очень большое значение. За полторы недели любая мало-мальски мотивированная армия смогла бы собраться после первой растерянности и хотя бы попытаться начать контрнаступление. В Сирии наблюдается картина с точностью до наоборот: по сообщениям Минобороны, из данных радиоперехватов следует, что среди ИГИЛовцев нарастает паника. Они пытаются передислоцироваться, что в данной ситуации означает спрятаться от обстрелов и свалить вину друг на друга. Значительная часть террористов, видимо, наиболее интеллектуально продвинутая и способная более-менее трезво оценить собственные перспективы, сдаётся в плен сирийским военным или дезертирует.
Основной вопрос: что же теперь будет с толпами бандитов, разбежавшихся от российских ВКС?
Если в украинскую демократию, по добровольному признанию Виктории Нуланд, Америкой вложено 5 млрд. долларов, то, надо полагать, на исламскую демократию денег истрачено не меньше. Так как капиталист не привык жить по принципу «как пришли, так и ушли», США постараются извлечь пользу даже из такой провальной и унизительной для них ситуации. Тысячи вооружённых головорезов, изгнанных с территории временного пристанища, лишённых даже подобия дисциплины - слишком соблазнительная возможность устроить проблемы противнику. Поэтому вопрос надо ставить не о том, что будут делать игиловцы после их бегства из Сирии, а о том, как и с какой целью их будут использовать в дальнейшем.
Лежащие на поверхности и самые предсказуемые маршруты постсирийской жизни ИГИЛ - Европа, Северный Кавказ и советские «солнечные» республики. То, что ближневосточные бандиты вполне в состоянии наделать там неприятностей, сомнению не подлежит.
Однако, как известно, предупреждён - вооружён. Европа, похоже, закончила игры в толерантность и готова выставить наиболее подозрительных беженцев уже сейчас, а всех остальных - после официального признания разгрома ИГИЛ Россией и окончания сирийской войны, которые явно не за горами.
Неоднократное обсуждение проблем безопасности с азиатскими лидерами должно было принести свои плоды, тем более что Россия прямо заинтересована в контроле над террористами у своих границ. И, надо сказать, «бывшим» несказанно повезло с северным соседом, в отличие от них не забывшим счастливые годы совместной жизни. Без Путина все они уже давно стали бы Сирией, Ливией и Ираком 2.0 в одном флаконе.
Что касается Кавказа, то бесконечные вооружённые прощупывания, провокации и попытки раскачки должны были продемонстрировать даже самым безмозглым представителям Госдепа, что здесь у них не прокатит, и очередная Чечня им точно не светит.
К тому же это, так сказать, прямые направления, по которым может двинуться дезориентированный ИГИЛ. А наши изощрённые друзья любят рикошеты, зигзаги и петли Мёбиуса.
Ещё один вопрос дальнейшего использования потенциала Исламского государства - это вопрос эффективности. Цель Америки - не просто лишний раз насолить России, а доказать всему миру и, прежде всего, российскому населению, что Путин поступил опрометчиво, вмешавшись в сирийскую войну. Ожидаемые конфликты в проблемных зонах для запугивания широкой публики не подойдут. Недоверие к власти раньше всего вызывается у народа чувством уязвимости и отсутствием надежды на защиту. Здесь у залужного хищника имеется два хорошо отработанных и многократно апробированных способа: теракт и сакральная жертва.
Однако теракт, во-первых, нужно организовать: доставить оружие, которое на дороге не растёт, найти исполнителей, связанных с ИГИЛом, коль уж подставить собираются именно их, наметить место. Во-вторых, нет сомнений, что все отвоевавшиеся в Сирии исламисты будут отслежены от Дамаска до порога родного дома. В-третьих, у российских спецслужб имеется обширный печальный опыт поведения при террористических угрозах, и он, конечно, будет использован. А в-четвёртых, самый уязвимый пункт здесь, как уже было сказано - предсказуемость.
Сегодняшний раскрытый теракт в московской квартире - тому лучшее подтверждение. При современном уровне используемых правоохранителями средств связи и слежения, а также при их уровне готовности к подобным акциям, у преступников очень мало шансов на успешное осуществление преступления.
Убийство любой известной личности воспринимается обществом гораздо болезненнее, подготовка к нему вычисляется намного труднее, а возможностей для информационных провокаций в этом случае куда больше.
Во-первых, точечный удар отразить значительно сложнее, чем наступление широким фронтом.
Во-вторых, сам несчастный не знает о том, что он будущая жертва.
В-третьих, для силовых структур определить, кто именно намечен в качестве объекта преступления, эмпирическим путём практически невозможно - круг подозреваемых в таких случаях очень широк.
В-четвёртых, возможность утечки сведений о подготовке акции минимальна по причине сравнительно небольшого количества её участников.
В-пятых, даже если имеются какие-то подозрения по поводу будущей жертвы, в жизни каждого человека, независимо от степени его публичности, есть слишком много возможностей для нападения. Нереально предвидеть и предотвратить их все.
Кроме того, в отношении конкретной фигуры очень удобно спутать следы и спровоцировать, скажем, бытовую разборку, свалив её затем на исламских радикалов, или наоборот.
Поэтому вероятность убийства какого-либо общественного деятеля руками ИГИЛ в настоящий момент представляется гораздо более высокой, чем осуществление террористического акта.
Однако, с другой стороны, как говорится, шила в мешке не утаить. С учётом всех особенностей текущей ситуации, сакральная жертва должна отвечать определённым условиям, иначе преступление не произведёт того впечатления, на которое рассчитывают его инициаторы:
1. Это должна быть фигура, не просто связанная с военными действиями России в Сирии, но устойчиво ассоциируемая с ними в сознании широкой публики, чтобы ни у кого не возникло сомнений в источнике преступления.
2. Само собой, будущая жертва должна откровенно поддерживать позицию российского правительства в отношении бомбардировок ИГИЛ.
3. Личность должна быть не столько узнаваемой - объём сведений общества о руководящем составе государства очень ограничен, - сколько знаковой, определяющей отношение России к войне на Ближнем Востоке.
4. Добраться до фигур, если деликатно выразиться, высшего полёта за одиннадцатидневный срок очень сложно, поэтому предпочтение будет отдано тому слою, который не «дорос» до личной охраны, видеокамер в квартире, суперсигнализации и т.д.
Под такие условия более всего подходят представители силовых структур, в обязанности которых входит координация действий по сирийской операции. Устранение журналистов, обычно входящих в первые ряды группы риска, менее вероятно. Россия осуществляет бомбардировки пока что в течение очень короткого времени. За такой период позиция того или иного журналиста просто не успела сформироваться в общественном сознании и прочно связаться именно с Сирией, что, как показано выше, является одним из ключевых условий для необходимого устрашения общества.
Конечно, у разбитых игиловцев, ищущих, куда бы приткнуться, на самостоятельную акцию такого уровня кишка тонка. Но ведь для спецслужб «наших друзей» это так просто - сделать всё самим и свалить на ИГИЛ. Мол, разозлённые боевики решили отомстить.
К счастью, озвученная опасность сильно теряет свой агрессивный потенциал. В этом, кстати, и есть смысл любых, даже самых невероятных предположений и прогнозов. Лучше сказать и не дождаться воплощения сказанного, чем промолчать и потом кусать локти.
Тем более что от наших обидчивых и самолюбивых партнёров теперь только и жди какой-нибудь пакости. Победы над Исламским государством они России точно не простят. Менталитет, знаете ли, не тот.
http://vegchel.ru/index.php?newsid=16076
https://cont.ws/post/133155