Владимир Гандельсман
СТИХИ ДЛЯ ЕЛЕНЫ
1.
стремянка за кухонной дверью
веревки сушеных грибов
недолго спать елочному зверью
приближение слышится скрипов
есть тяжелая на антресолях
коробка до поперечно-продольных
ран перевязанная да пыль в углах
где рулоны обоев зеленых
есть игрушек насесты-гнезда
в той коробке избушка кругла
а на крышу как синий воздух
снега белая шапка припухло легла
и в окне ее несгораемый золотой
свет орешек грызет на верхней
ветке белка бочоночное лото
ты найдешь в подарок заветный
но потом потом а пока буди
рыб и птиц картонного серебра
в серпантиновой пестрой сети
и бегущего лыжника шара
шар в котором вырезан внутрь
конус переливающийся достань
с усыхающей елки в одно из утр
упадет тонкостенной игрушки склянь
перед этим легкая осыпь игл
чуть коснется слуха потом потом
я тебе подарю то что мне дарил
в мандариновом свете дом
а пока стремянку расставь раскрой
антресолей дверцы и бельевую
на коробке развязывай мой
драгоценный веревку простую
2.
Прийти туда платановой тенистой улочкой,
песок слепяще бел, а если ступишь,
то обжигающ, ракушек кулечки
крошащиеся собирать на бусы,
в ларьке их крашеные продают приморском,
хочу мороженого, море оловянно
синеет, белая медуза мозгом
плывет или на берегу мерцает вяло,
кружок картежников: мурлычет первый,
второй, как веер, распускает карты,
у третьего на среднем пальце перстень
массивный, со “Спидолой” пятый,
и кромкой моря с осликом фотограф
идет, как если бы ходила радость,
ребенок с топчана бежит и, ослика потрогав,
смеется, ласковая безвозвратность,
потом он обернется на родителя,
во взгляде храбрости огонь победный,
но и смущение, в безделье длительный
день тянется, как водоросли в бредне,
потом вернуться в пахнущую солнцем
и краской пола комнату, и перед этим
увидеть новых дачников, морскою солью
у девочки плечо чуть серебристо светится.
январь 2005
Нью-Йорк
1.
стремянка за кухонной дверью
веревки сушеных грибов
недолго спать елочному зверью
приближение слышится скрипов
есть тяжелая на антресолях
коробка до поперечно-продольных
ран перевязанная да пыль в углах
где рулоны обоев зеленых
есть игрушек насесты-гнезда
в той коробке избушка кругла
а на крышу как синий воздух
снега белая шапка припухло легла
и в окне ее несгораемый золотой
свет орешек грызет на верхней
ветке белка бочоночное лото
ты найдешь в подарок заветный
но потом потом а пока буди
рыб и птиц картонного серебра
в серпантиновой пестрой сети
и бегущего лыжника шара
шар в котором вырезан внутрь
конус переливающийся достань
с усыхающей елки в одно из утр
упадет тонкостенной игрушки склянь
перед этим легкая осыпь игл
чуть коснется слуха потом потом
я тебе подарю то что мне дарил
в мандариновом свете дом
а пока стремянку расставь раскрой
антресолей дверцы и бельевую
на коробке развязывай мой
драгоценный веревку простую
2.
Прийти туда платановой тенистой улочкой,
песок слепяще бел, а если ступишь,
то обжигающ, ракушек кулечки
крошащиеся собирать на бусы,
в ларьке их крашеные продают приморском,
хочу мороженого, море оловянно
синеет, белая медуза мозгом
плывет или на берегу мерцает вяло,
кружок картежников: мурлычет первый,
второй, как веер, распускает карты,
у третьего на среднем пальце перстень
массивный, со “Спидолой” пятый,
и кромкой моря с осликом фотограф
идет, как если бы ходила радость,
ребенок с топчана бежит и, ослика потрогав,
смеется, ласковая безвозвратность,
потом он обернется на родителя,
во взгляде храбрости огонь победный,
но и смущение, в безделье длительный
день тянется, как водоросли в бредне,
потом вернуться в пахнущую солнцем
и краской пола комнату, и перед этим
увидеть новых дачников, морскою солью
у девочки плечо чуть серебристо светится.
январь 2005
Нью-Йорк