ПРО ЛЮБОВЬ
Ровно 20 лет прошло с того дня, когда в мою жизнь плотно и навсегда вошли лошади.
Сказать, что я любила лошадей с детства - не сказать ровным счетом ничего. Я рисовала лошадей, играла в лошадей - в табун превращались разноцветные бусины и ракушки, кони складывались из бумаги и создавались из конструктора. Открытки с изображениями лошадей разных пород были затерты до дыр, а стулья в большой бабушкиной столовой, окружавшие круглый стол, были подписаны снизу на сидениях: Буян, Бурелом, Ихор, Сильва... Бабушкины пояса и дедушкины галстуки использовались в качестве сбруи и уздечек. На каждую "лошадь" имелся паспорт, в котором подробно описывался внешний вид, масть, привычки и т.д. Помню, что Бурелом был "норывистый"... пока мама не увидела сию мудрость и не объяснила разницу между норовом и нарывом. А стол-книга, на котором отрабатывались элементы вольтижировки.. А ореховые прутья с навязанными на них уздечками, на которых было так здорово "скакать" по дачным тропинкам... И мечты о конном спорте. Но в 11 лет, когда мама привела меня, очкастенькую отличницу, в Республиканскую школу верховой езды, тренер покачал головой и показал на трёх летнего брата:"Вот этот ковбой подрастет, приводите, а близоруких не берем." Я тогда не знала такого слова - "облом".
...Объявление о конном походе турклуба "Белая грива" я увидела совершенно случайно, прожив больше четверти века в мечтах о лошадях. Позвонила. И 28 августа 1990 года впервые оказалась в седле в поселке Илья, что в Вилейском районе Минской области. О, как весело вспоминать сегодня мои переживания по поводу "бедной лошадки", которая служила учебным пособием по седловке для нашей группы. Я была абсолютно уверена, что седло для лошади служит сигналом к выходу на прогулку, как надетый ошейник для собаки, и очень жалела Шельму, на которой мы тренировались затягивать подпруги, но так и не вывели из стойла. Только спустя несколько дней я узнала, что лошадь больше всего на свете любит свою конюшню, и никакие заливные луга не выманят ее оттуда, если, конечно, она не испытывает недостатка в еде.
Именно в Илье в 1990-м году, начались полтора счастливых года моей жизни. Каждые выходные - радиальные конные походы, при любой возможности - участие в тренировках, поездки на соревнования со спортсменами из Ильянского техникума, 10-дневные походы летом, песни под гитару, съемки любительских фильмов, сочинение песен, оформление альбомов. Не все было безоблачно, случались ссоры и недоразумения, потери и обиды, но МИР БЫЛ НАПОЛНЕН СЧАСТЬЕМ. До самого моего отъезда в Израиль...
И местом жительства в Израиле был избран Иерусалим только потому, что на одной из сохнутовских карт я обнаружила значок лошадки, обозначавший место расположения конюшни. И именно там я нашла работу конюха - за 20 шекелей в день :)). Но это уже другая история...
Сказать, что я любила лошадей с детства - не сказать ровным счетом ничего. Я рисовала лошадей, играла в лошадей - в табун превращались разноцветные бусины и ракушки, кони складывались из бумаги и создавались из конструктора. Открытки с изображениями лошадей разных пород были затерты до дыр, а стулья в большой бабушкиной столовой, окружавшие круглый стол, были подписаны снизу на сидениях: Буян, Бурелом, Ихор, Сильва... Бабушкины пояса и дедушкины галстуки использовались в качестве сбруи и уздечек. На каждую "лошадь" имелся паспорт, в котором подробно описывался внешний вид, масть, привычки и т.д. Помню, что Бурелом был "норывистый"... пока мама не увидела сию мудрость и не объяснила разницу между норовом и нарывом. А стол-книга, на котором отрабатывались элементы вольтижировки.. А ореховые прутья с навязанными на них уздечками, на которых было так здорово "скакать" по дачным тропинкам... И мечты о конном спорте. Но в 11 лет, когда мама привела меня, очкастенькую отличницу, в Республиканскую школу верховой езды, тренер покачал головой и показал на трёх летнего брата:"Вот этот ковбой подрастет, приводите, а близоруких не берем." Я тогда не знала такого слова - "облом".
...Объявление о конном походе турклуба "Белая грива" я увидела совершенно случайно, прожив больше четверти века в мечтах о лошадях. Позвонила. И 28 августа 1990 года впервые оказалась в седле в поселке Илья, что в Вилейском районе Минской области. О, как весело вспоминать сегодня мои переживания по поводу "бедной лошадки", которая служила учебным пособием по седловке для нашей группы. Я была абсолютно уверена, что седло для лошади служит сигналом к выходу на прогулку, как надетый ошейник для собаки, и очень жалела Шельму, на которой мы тренировались затягивать подпруги, но так и не вывели из стойла. Только спустя несколько дней я узнала, что лошадь больше всего на свете любит свою конюшню, и никакие заливные луга не выманят ее оттуда, если, конечно, она не испытывает недостатка в еде.
Именно в Илье в 1990-м году, начались полтора счастливых года моей жизни. Каждые выходные - радиальные конные походы, при любой возможности - участие в тренировках, поездки на соревнования со спортсменами из Ильянского техникума, 10-дневные походы летом, песни под гитару, съемки любительских фильмов, сочинение песен, оформление альбомов. Не все было безоблачно, случались ссоры и недоразумения, потери и обиды, но МИР БЫЛ НАПОЛНЕН СЧАСТЬЕМ. До самого моего отъезда в Израиль...
И местом жительства в Израиле был избран Иерусалим только потому, что на одной из сохнутовских карт я обнаружила значок лошадки, обозначавший место расположения конюшни. И именно там я нашла работу конюха - за 20 шекелей в день :)). Но это уже другая история...