РОВНО ГОД НАЗАД
А БАГАЦ БАЦ-БАЦ!..
Мы её никогда не забудем!
Рисунок Бориса Эренбурга
4.01.20240
Петр ЛЮКИМСОН
Итак, это произошло: за день до выхода на пенсию теперь уже бывшая председатель Верховного Суда Эстер Хают впервые в истории страны создала ситуацию конституционного кризиса
1 января 2024 года войдёт в историю Израиля как день, когда
Высший суд справедливости восемью голосами против семи отменил Основной закон об ограничении принципа крайней неприемлемости («илат а-свирут»).
Одновременно двенадцать из пятнадцати судей постановили, что у Верховного суда есть полномочия отменять основные законы, что можно с полным правом назвать триумфом судебного активизма.
Обозреватель газеты «Исраэль а-йом» Ариэль Каханэ назвал это решение БАГАЦа «абсурдом по экспоненте», и следует признать, что у него были на то основания.
Абсурдно, что решение по такому спорному вопросу, породившему недавний раскол в израильском обществе и вполне способному его реанимировать, было принято сейчас, когда Израиль находится в состоянии тяжелейшей войны и как никогда нуждается в национальном единении.
Именно поэтому неделю назад, сразу после утечки из кулуаров Верховного суда черновиков постановления судей и их обнародования журналистом Амитом Сегалем, министр юстиции Ярив Левин призвал БАГАЦ воздержаться от публикации решения по Закону об ограничении принципа крайней неприемлемости по меньшей мере до конца войны.
У Эстер Хают был отличный повод для такой отсрочки: она могла заявить, что обнародование секретных материалов повлияло на окончательное решение некоторых судей, поэтому она отказывается от его оглашения, по меньшей мере, до окончания расследования источника утечки. Тем более что требование провести такое расследование уже прозвучало и, кажется, было благосклонно встречено судьями - в отличие, скажем, от требования расследования утечек по делам Нетаниягу, которые были объявлены вполне легитимным проявлением свободы слова и права общества на получение информации.
Но госпожа Хают этого не сделала. Не сделала, поскольку, очевидно, опасалась, что если Верховный суд соберется для оглашения решения после её выхода на пенсию, оно может оказаться прямо противоположным. И основание для такого опасения у неё, безусловно, было.
Дело в том, что одновременно с ней на пенсию выходит судья Анат Барон, которая, как и Хают, проголосовала за отмену закона. И если сейчас она отменена восемью голосами против семи, то в новой реальности вполне может быть оставлена в силе семью голосами против шести.
Понятно, что очень скоро в состав Верховного суда будут введены двое новых судей, но один из них, вероятнее всего, будет либеральным, а другой консервативным, так что и в новом составе расклад будет восемь против семи в пользу сохранения закона в силе.
И в этом заключается второй абсурд ситуации: на протяжении последних месяцев та же Эстер Хают утверждала, что простого абсолютного большинства в шестьдесят один голос депутатов для принятия основных законов недостаточно (хотя некоторые из них ранее утверждались двумя с небольшим десятком парламентариев). Более того, даже шестидесяти четырёх депутатов для принятия подобных законов недостаточно - требуется куда более «квалифицированное большинство», демонстрирующее, что в обществе по данному вопросу существует широкий консенсус.
Правда, какое именно большинство, не уточнялось: может быть, семьдесят пять депутатов, может, девяносто, а может, и все сто двадцать0, как это в своё время было в одной отдельно взятой стране развитого социализма. Тут, как сейчас модно говорить, всё зависит от контекста: кто именно проводит закон, какой именно закон и т. д.
Но вдруг оказывается, что большинством в шестьдесят четыре голоса закон проводить нельзя, а вот отменить его с перевесом всего в один голос в Верховном суде вполне можно.
Понятно, что и сами судьи, и так называемые мейнстримные СМИ, и вполне определённые политические круги могут настаивать на том, что решение БАГАЦа вполне легитимно. Но также понятно, что оно вряд ли будет воспринято как таковое значительной частью израильского общества.
Если называть вещи своими именами, 1 января 2024 года израильское общество снова оказалось на пороге гражданской войны. Пожар в нашем общем национальном доме мог вспыхнуть в то самое время, когда мы ведём за него войну со смертельными врагами: достаточно было политикам правого лагеря бросить зажжённую спичку на разлитый уходящей главой Верховного суда бензин. Но, к чести недавних сторонников судебной реформы, они не стали этого делать.
«Само собой разумеется, что у Верховного суда нет полномочий отменять Основной закон. И совершенно точно разумеется, что мы не сможем заниматься этим до тех пор, пока продолжается война», - заявил сразу после оглашения решения Верховного суда спикер кнессета Амир Охана. Со сходным заявлением выступил министр юстиции Ярив Левин, а за ним многие его коллеги по правительству и товарищи по фракции.
А под конец прозвучал официальный комментарий партии «Ликуд»: «Вызывает сожаление, что Верховный суд принял решение опубликовать вердикт, являющийся крайне деструктивным в период, когда солдаты, находящиеся на правом и левом флангах политического спектра, ведут войну и рискуют жизнью в боях с террористами в секторе Газы. Решение БАГАЦа противоречит волеизъявлению граждан, стремящихся к единству, особенно во время войны!»
Нет никаких сомнений в том, что после войны, если по её окончании не будут проведены сразу парламентские выборы, нынешняя коалиция вспомнит о конституционном кризисе и попытается его как-то разрешить. Разве что до неё это сделает кто-то из консервативных членов Верховного суда, что было бы оптимальным вариантом.
Но дело в том, что только отменой Закона об ограничении принципа крайней неприемлемости проблема, простите за каламбур, не ограничивается. Нельзя проигнорировать тот факт, что лишь трое судей - Ханох Минц, Ноам Сольберг и Йосеф Эльрон - не просто выступили против отмены закона, но постановили, что Верховный суд не вправе отменять Основной закон, принятый избранниками народа и считающимися выразителями его воли. Двенадцать судей убеждены, что у них такое право есть - «в случае, если кнессет серьёзно превысил свои полномочия». Просто четверо из этих двенадцати... извините за непрошенную ассоциацию, считают, что в данном случае превышения не было, поскольку закон об ограничении упомянутого принципа, как мы уже писали, большого значения не имеет и очень легко обходится.
Таким образом, большинство членов нашего Верховного суда считают, что у них есть полное право отменять любой закон, принятый кнессетом, а также решать, каковы границы полномочий демократически избранного парламента.
И вот это уже по-настоящему опасно, поскольку превращает демократию в фикцию, передавая все рычаги власти в руки судебного и государственного аппарата. В связи с этим возникает резонный вопрос: если судьи контролируют кнессет и его депутатов, то кто контролирует самих судей и определяет границы их полномочий?
Выясняется, что практически никто! Де-факто члены Верховного суда обладают абсолютной и никому не подконтрольной властью, позволяющей им вмешиваться в любые вопросы. К примеру, если большинство из них завтра пожелают остановить войну и выпустить из тюрем всех палестинских заключённых они вполне это могут сделать одним росчерком пера.
Общий объём постановлений пятнадцати судей занимает семьсот тридцать машинописных страниц, и для их внимательного изучения потребуется не одна неделя. Но, скажем, только просматривая постановление, составленное будущим председателем Верховного суда Ицхаком Амитом, понимаешь, что он не просто верный ученик Аарона Барака, но и готов в применении судебного активизма пойти куда дальше него (хотя многие думали, что дальше уже некуда). Левый радикализм судьи Амита поистине пугает, и это значит, что впереди нас ещё ожидает немало горячих битв между БАГАЦем и кнессетом.
Но сейчас главное - одержать победу в других, вполне реальных боях. Вот только дату 1 января 2024 года стоит запомнить. Очень значимая получилась дата...
* * *
Лидер блока «Махане мамлахти» Бени Ганц заявил, что все обязаны уважать решение суда. Он добавил, что после окончания войны будет продвигать принятие Основного закона о законодательстве, который упорядочит систему отношений между звеньями власти, в том числе статус основных законов.
«Мы сделаем это на основе широкого согласия, открытого диалога, основательно, опираясь только на государственные интересы», - добавил Ганц.
Глава партии «Тиква хадаша» Гидеон Саар, входящей в блок «Махане мамлахти», подчеркнул своё несогласие с решением БАГАЦа.
«Хотя я возражал против принятия столь радикального закона, я согласен с мнением семи судей, оставшихся в меньшинстве. Верховный суд должен проявлять сдержанность при использовании силы в отношении обычных законов и, тем более, в отношении основных законов. Я бы не хотел, чтобы каждый закон, против которого я голосую как депутат, был отменён судом. Это не нивелирует того факта, что действия правительства и коалиции в отношении этого закона и юридического переворота в целом были, мягко говоря, неумными», - заявил Саар.
В левом лагере горячо приветствовали решение Верховного суда.
«Сегодня судьи добросовестно выполнили свой долг по защите граждан Израиля, и мы оказываем им полную поддержку», - заявил по этому поводу лидер оппозиции Яир Лапид.
А вот высказывание депутата Гилада Карива («Авода»): «Публикация важного и смелого вердикта БАГАЦа - не повод для радости. Это лишнее свидетельство глубины социального, политического и юридического кризиса, в которые нас ввергло правительство, инициировав государственный переворот, разобщив общество и открыв беспрецедентную атаку на независимость судебной власти».
Популярный журналист Габриэль Вольфсон на своей личной странице в «Фейсбуке» отметил, что последний демарш БАГАЦа ещё больше подорвал доверие израильского общества к судебной системе, сделав её реформирование по окончании войны практически неизбежным, - разве что теперь она будет осуществляться иными людьми и по-другому.
Одновременно многие отмечают, что частью «духовного наследия» уходящей в отставку председательницы Верховного суда Эстер Хают стал не только коалиционный кризис, но и привнесение в израильский дискурс сравнения политических противников с ХАМАСом. Отправной точкой для этого стал тот параграф постановления Хают о необходимости отмены Основного закона об ограничении принципа крайней неприемлемости, в котором она говорит: «В то время, как Израиль противостоит ХАМАСу, внутри него есть силы, которые противостоят БАГАЦу и посягают на независимость судебной системы».
Но госпожа Хают, по сути, приравняв сторонников судебной реформы к сторонникам ХАМАСа, во-первых, не заметила, что многие представители первой группы и те, кто сегодня воюет с ХАМАСом, - это одни и те же люди (по опубликованным официальным данным, 45% погибших с 7 октября по 1 января военнослужащих были адептами религиозного сионизма, представители которого в массе поддерживают судебную реформу), а во-вторых, не учла всех последствий такого сравнения.
Последствия, между тем, не замедлили последовать. Сначала
бывший глава ШАБАКа Карми Гилон заявил, что сторонники религиозного сионизма - такие же экстремисты и религиозные фанатики, как боевики ХАМАСа и ИГИЛа.
Представители правого лагеря ответили той же монетой, и вот уже депутат Цвика Фогель («Оцма иегудит»), человек, кстати, вполне светский, заявил: «Сначала мы победим ХАМАС, затем займемся «Хизбаллой», а на десерт наведём порядок в БАГАЦе. Всему своё время».
Понятное дело, бывший лидер МЕРЕЦ Яир Голан тоже не мог смолчать и сообщил, что «резервисты точно так же, как умеют воевать сейчас в Газе и на северной границе, сумеют воевать за демократию в Израиле», имея в виду будущие демонстрации протеста, если правительство вернётся к прежней повестке дня.
Словом, похоже, если раньше в Израиле политических оппонентов было принято клеймить «большевиками» и «фашистами», то теперь станет модным приравнивать их к ХАМАСу.
Ну а кому внутренняя грызня и подобные сравнения выгодны, догадаться, думается, не сложно.