ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД
14-15, 18 октября 2011 года, пятница-суббота, вторник
ЕДИНАЯ ОРАНЖЕРЕЯ,
или ОЧЕНЬ МНОГО ДЕСЯТИЛЕТИЙ СПУСТЯ
крантиутопия
Два старых облезлых тукана, два неразлучных друга, Вовчик и Димчик, тихо и мирно беседуют в своей любимой оранжерее, наполненной ароматом плодов тропических растений. За их спинами видны гроздья бананов, ещё какие-то экзотические фрукты. Оранжерею освещает неяркий свет явно искусственного происхождения. Создаётся впечатление недостижимой для простого смертного райской жизни.
Вовчик (нетерпеливо обращается к Димчику):
- Слушай, ты бы отвернул свой шнобель немного в сторону, а то он мне весь вид на мою оранжерею загораживает.
Димчик, невозмутимо и не поворачивая головы (он давно к такому обращению привык), презрительно бросает собеседнику:
- Шнобель! Ты бы на себя посмотрел! давно, видно, в зеркало не заглядывал! - от тебя вообще один клюв остался да клоки волос на бровях и затылке. Шея с плечами совсем голые и синюшного цвета, как у дефицитного индюшонка брежневских времён.
НЕРАЗЛУЧНЫЕ ДРУЗЬЯ
Вовчика это почему-то нисколько не обидело, он мечтательно прокаркал:
- Ты их тоже помнишь?!. Столько десятилетий прошло, а не забываются!.. Я вообще только их и помню: хорошо тогда жили, не то что сейчас. Вот бы хоть на секунду в те времена вернуться, жизнь бы за это отдал...
- Ты и так жизни отдал, только чужие, чтобы здесь и сейчас оказаться, - небрежно каркнул Димчик напарнику в ответ. - Да, я тоже кое-что из тех времён запомнил, как раз того синюшного индюшонка.
- Ладно, дело прошлое, - примирительно крякнул Вовчик. - Кто старое помянет, сам знаешь... Давай-ка лучше местами поменяемся: я теперь справа стоять буду, а ты слева.
- А какая сейчас уж разница? Кроме нас, здесь всё равно никого больше нет, - попытался отмахнуться Димчик от назойливого приятеля.
- Нет, не скажи, разница есть. Но не в ней дело, а в принципе: мы же когда ещё людьми были, твёрдо договорились, что два срока я, один срок ты... - начал было Вовчик, но Димчик неожиданно пришёл в ярость и не дал напарнику договорить:
- (Передразнивая.) «Когда ещё людьми были!..» (С горечью.) Ну что на больную мозоль то и дело наступать... Я бы и сейчас в люди охотно подался, да невозможно теперь: мутировали мы. А всё оттого, что ты постоянно каркал: свергнут нас, свергнут нас, надо отвлекающий манёвр предпринять...
Вовчик тоже вышел из себя и, перебив партнёра, затрещал, будто трещотку в клюве держал:
- «Мутировали...» Мудировали мы, а не мутировали! Забыл, что ли, как ты ко мне в эту мою оранжерею в этом непробиваемо подземном бункере припёрся, когда я четвёртый, кажется, рабский свой срок на галерах допахивал, и завопил, что толпа уже и до последнего нашего оплота вот-вот доберётся, предателей ведь много, стишок свой дурацкий из школьного учебника процитировал:
Вокруг враги,
кругом шпионы,
им несть числа,
их миллионы,
как будто я его не помню, сам ведь писал, - и это ты первым про отвлекающий манёвр каркать начал, чтобы нас ни живыми, ни в другом виде не захватили. Забыл, что ли?.. Накаркал тогда на наши головы...
- Да нет, помню я всё, - вяло отмахнулся Димчик. - И про то, как мы эти чёртовы кнопки вдвоём нажали, после чего ракеты из тайных укрытий, только нам двоим известных, во все стороны полетели, навстречу ответному удару.
- Ага, весь мир в дерьме, а мы все в белом, - вдруг оживился Вовчик, но Димчик тут же осадил его:
- Как раз! в белом!.. ты что, тронуться решил?.. Не в белом, а в жопе...
- В какой жопе? - возмутился Вовчик. - Мы отстояли наш государственный суверенитет, территориальную целостность и национальную идентичность, - высокопарно прокаркал он давно заученный текст.
- Вот я и говорю: в жопе, - подтвердил Димчик. - Ну, не совсем в ней, всё-таки в оранжерее, - поведя клювом влево, вправо, поправился он и продолжил мысль:
- Но бункер-то в жопе нашей планеты, это точно. А какая теперь твоя национальная идентичность: русский тукан?.. Не смеши меня, а то у меня шнобель... тьфу ты!.. клюв отвалится. И где твоя суверенно-целостная территория?.. вся тут. Если ты своей считаешь ту, что над бункером, - там все датчики давно из строя вышли, похоже, сразу расплавились, хорошо, что здесь системы регенерации воздуха в порядке, ну, и всего прочего тоже полно...
- Ты мне на прочее уже не первый раз намекаешь! Ты что думаешь - твои отходы жизнедеятельности лучше моих, что ли?.. они же одинаково перерабатываются, технологии наисовершеннейшие!.. - возмутился Вовчик.
- Были когда-то наисовершеннейшими, - безнадёжно махнул крылом Димчик, - а теперь, похоже, протечки начались...
Вовчик забеспокоился:
- Ты что, проверял?.. и моё, и своё?..
- Как-то пришлось, - смущённо признался Димчик. - Мне показалось, моё лучше.
- На вкус и цвет товарища нет, - невпопад брякнул Вовчик.
- Может, нам две раздельные системы очистки наших личных отходов создать? - деликатно сформулировал Димчик скользкий вопрос, но Вовчик не стал сглаживать подмоченный угол:
- Знал бы, что так получится, заранее всё продублировал бы. А теперь откуда я тебе дополнительное оборудование возьму? - это хоть как-то фурычило бы, а то мы этим самым по самое днище зарастём: ты же только и делаешь, что ешь да рифму гонишь.
Димчик не стал продолжать самим же поднятый вопрос, издающий неприятный запашок, и поспешил вернуться к теме глобальной милитаризации и повальной модернизации:
- Твоя модернизация оказалась не повальной, а провальной, так что ты не особенно клювом щёлкай.
Вовчик сразу сдулся, как лопнувший презерватив, скукожился и обмяк.
Но тут же встрепенулся и снова защёлкал клювом:
- Забыл, что ли, как ты этого кучерявого... нет, кудрявого, из министров попёр: зачем нам образование, зачем нам здравоохранение, когда нас голыми руками за все части тела взять можно, поэтому надо в первую очередь свой зад прикрыть, а уж потом ему образование давать, если что на это останется!.. Вот и достукался: после обмена ударами из живых существ лишь мы с тобой на всей планете остались, уж забывать начинаю, как она называется, надо будет в бумажку заглянуть - я когда-то для памяти записал...
- Не забудь только клюв в сторону отвернуть, а то проткнёшь последнюю бумажку, как Буратино холст с нарисованным очагом, - злобно бросил Димчик свою реплику, однако Вовчик пропустил едкое замечание мимо клюва и продолжил:
- Да, так вот, если бы ты того кучерявого... или кудрявого... впрочем, неважно... со всех должностей не погнал, по-другому могло бы быть...
Димчик чуть не подпрыгнул от возмущения:
- Разве я все эти ракеты с подлодками строить начал? - это ты их на своих галерах настрогал. А я лишь продолжил сдуру. Знал бы, что на старости лет клювом щёлкать придётся, подумал бы, стоит ли?.. Ладно, что толку сейчас всё это вспоминать, надо придумать, что дальше делать. Слушай, может нам развестись?
- А мы разве женаты? - оторопело раскрыл клюв облезлый Вовчик. - Я что-то не припоминаю свадебной церемонии. (Вовчик опустил клюв и внимательно посмотрел на свои лапы.) И кольца у меня на когте нет. Смутно припоминается, что давным-давно, в стародавние, как раньше говорили, времена, я лично закрепил датчик-навигатор на спине дельфинихи по кличке Даша и отправил её в счастливое плаванье по северному морю, а немного раньше окольцевал амурскую тигрицу, тоже лично. Потом у неё трое тигрят родилось. Но вроде бы не от меня. А когда я тебя окольцевал - не припомню. (У Димчика от изумления клюв распахивался всё шире, не давая Димчику ни звука произнести.) Ты тогда вроде бы тоже ещё человеком был, мы, кажется, потом вместе мутировали, - и Вовчик, забыв на мгновение, что сам давно уже птица, попытался почесать затылок, чтобы извлечь из головы накопленную за долгую жизнь информацию, но не удержал равновесие на одной лапе и вынужден был инстинктивно прислониться к Димчику.
Тот брезгливо дёрнулся и прохрипел сквозь широко распахнутый клюв:
- Не женился, а навалился, как говорили в таких случаях.
Усилием воли овладев собой, Димчик пояснил свою мысль, вызвавшую такой бурный поток Вовчикова бреда:
- Развестись - это не о разводе речь... что ты себе вообще вообразил!.. ты бы видел себя: старый, облезлый, как бы я мог на тебе жениться, даже если бы очень захотел... или ты думаешь, со мной что угодно вытворять можно?!. (У Димчика от возмущения даже перья дыбом стали, но он быстро взял себя в... как теперь правильно говорить следует?.. впрочем, неважно.) Речь о том, что мы ради продолжения жизни на Земле, - это ты не помнишь, как наша планета называется, а я никак забыть не могу, хотя очень хочется, - так вот, ради продолжения, так сказать, рода просто обязаны развестись. В смысле - размножиться: я когда-то читал, что настоящие мужики разводятся яйцами.
- Не знал, что у тебя куриные мозги, - презрительно покосился на приятеля Вовчик. - Где ты сейчас яйца возьмёшь, сам, что ли, нестись будешь? В курицу превратишься? - что, не до конца домутировал?
- Ты прав, - вынужден был согласиться Димчик. - Надо было хоть одну самку, то есть женщину, в бункер тогда с собой захватить. Лучше бы, конечно, жену... ну, на худой конец, любая подошла бы. Взять хотя бы эту, как её... Анку!
- Пулемётчицу? - недоверчиво покосился на него Вовчик. - Так она же с Петькой ещё в Гражданскую валандалась, померла небось давно, ещё до Третьей мировой. Да и жива была бы, для размножения всё равно непригодна оказалась бы.
- Ты что-то слишком далеко в историю заглядываешь, глубоко рыть привык, - осадил партнёра Димчик. - Я Анку-береттчицу в виду имею, мы её оба знаем: ты за рубеж засылал, я за успешный провал награждал. Она без дурацких комплексов, нам бы как раз подошла. И хорошо натаскалась, ну, это, про Родину с тобой петь: вы бы с ней дуэтом...
Вовчик поморщился:
- Она и тогда курицей безмозглой была. Не мог же я признаться, что провальных кур за ихними петухами шпионить посылаю, реноме надо было поддерживать - вот и пел. Ты можешь себе представить, если бы она здесь целыми днями у нас перед глазами крутилась и перья с себя скидывала?.. - И Вовчик брезгливо дёрнул клювом.
- Ты, как всегда, прав, - тяжело вздохнул Димчик. - Эх, если бы знать, чем всё обернётся...
Вовчик презрительно глянул на него сбоку:
- А насчёт худого конца... Теперь вообще никакого конца, ни худого, ни полного... Вообще-то известно, какой конец нас поджидает... Впрочем, если хочешь знать, мы ещё долго в текущем состоянии пребывать будем: забыл, что ли, как мы «эликсир вечности» вместе создавали, полбюджета каждый год на его разработку пускали?.. Нам его теперь до конца Вселенной хватит, с его циклическим возобновлением-то.
- Да не забыл я этого, - снова тяжело вздохнул Димчик и печально покачал шнобелем:
- А всё-таки хотелось бы, чтобы вокруг меня совсем ещё жёлтые цыплята бегали и неокрепшими клювиками что-то цвиркали.
- И гидропоника - штука гениальная: что бы мы без неё делали?.. - Вовчик продолжил нахваливать своё детище.
- Да, гидропорника - это класс! - оговорился Димчик, но не успел он клюв раскрыть, чтобы поправиться, как Вовчик съязвил:
- У тебя одни ба... куры на уме! В воде ты бы их топтал!..
Некоторое время оба задумчиво молчали: каждому было что вспомнить.
- Я же когда-то хорошо по-немецки говорил, - тяжело вздохнул Вовчик, - без бумажки почти всё забыл, шелуха одна в голове осталась... Впрочем... - оживился он, - хочешь, я скажу тебе по-немецки, кто ты есть на самом деле, только с русским произношением, а то с моим нынешним клювом не все звуки получаются. Ду бист тукан! - И Вовчик торжествующе глянул на Димчика.
Димчик рассвирепел:
- Сам ты дуб-истукан!.. Смотри ты, он ещё и обзывается!.. Да я и по-русски знаю, кто ты есть. Научился только клювом щёлкать.
- Да нет! - примирительно возразил Вовчик. - Ничего я не обзываюсь, я всего лишь сказал, что ты - тукан. И я тукан. «Все мы тут туканы», - неожиданно даже для самого себя пропел он.
Димчик не унимался:
- Пока мы в этих не превратились, ну, в тех, кто клювами по дереву стучит, дерево то есть долбит. Как их?.. долбобабы, кажется...
- Разве долбобабы?!. - недоумённо пожал Вовчик тощими плечами. - Долбобаобабы вроде бы... ну, те, которые в баобабах дупла выдалбливают.
- Какие баобабы?!. - взвизгнул Димчик. - Если бы здесь хоть один баобаб рос, от нашей оранжереи ничего не осталось бы, кроме этого самого баобаба! - ты, видно, с дуба рухнул, про баобаб вдруг брякнув... А, вспомнил! - в дятлов! Только мы не дятлы, а их дальние родственники как бы.
- Мы с дятлами в одном строю! - гордо воскликнул Вовчик.
- Не в строю, а в отряде, - поправил его Димчик. - А строй у нас такой, при котором что ни строй, всё развалится.
Вовчик сделал вид, что не расслышал про строй:
- Ты у себя под шнобелем ничего не замечаешь! При чём тут баобабы и дубы! - тут, кроме бананов и ещё чёрт знает чего, ничего больше не растёт: трава сплошная, хотя и гигантских размеров.
Димчик взъярился:
- Так это твоя идея: давай бананы у друга Уго целыми плантациями выращивать, пока он совсем не загнулся! Ты, если помнишь, ещё чище тогда выразился: пока этот осёл копыта не откинул. Потому что других ослов, чтобы с нами дружить, там, в этой Латинской Америке, почти не оставалось - раз-два и обчёлся...
Помолчав мгновение, Вовчик печально воскликнул:
- Погоди! получается, что о нас будут говорить: когти откинул. Так, что ли?
- Кто говорить-то будет, если после нас никого больше не останется? - успокоил его Димчик.
- Вот хотя бы ты будешь, если я раньше загнусь, - ободрил партнёра Вовчик.
- Да я без тебя сразу с тоски помру! - признался Димчик.
Вовчика это настолько растрогало, что он сделал неудачную попытку стереть когтем набежавшую в прошлом слезу:
- Спасибо, напарник, ты настоящий друг, не то что Уго: тот сдох не попрощавшись.
- Да не за что: мне просто не над кем подтрунивать будет, скука смертная настанет, - небрежно зевнул Димчик.
Вовчик хотел его клюнуть, но промахнулся и уткнулся клювом в траву. Это сразу вернуло его к реальностям жизни.
- Питаемся одной травой, - тяжело вздохнул он. - А как бы хотелось нашего русского самовара! - да чтобы мужик в красной рубахе, в хромовых сапогах, до зеркального блеска начищенных! - да чтобы он сапог снял и самовар им раздувал! - да чаю горячего, нашего, русского! - да пирогов с клюквой, черникой и морошкой! - да сёмги с икоркой!.. А тут!.. тьфу, какая мерзость!.. впрочем, есть всё равно нечего...
* * *
...Когда-то, в пору своей основательно подзабытой молодости, посмотрев серьёзный фильм про щит с мечом, Вовчик пошёл защищать Родину скрытыми способами, а увлечение фантастическим романом Александра Беляева «Звезда КЭЦ» заразило Вовчика идеей, на вполне вероятный случай, если потенции противника хватит на ответный термоядерный удар, сделать себе не просто сверхнадёжный бункер, а супербункер с оранжерей, использующей гидропонику: это когда почва не нужна, а растения, корни которых засыпаны мелкими камушками и пористым материалом, залитыми специальным раствором с необходимыми питательными веществами. В условиях бункера потребовалось создать систему замкнутого кругооборота воды и питательных веществ, пополняемых за счёт ускоренного перегнивания остатков растений. Всё происходило автоматически, электроэнергия поступала из батарей и аккумуляторов.
Димчик, словно прочитав мысли задумавшегося партнёра, принялся каркать:
- Питание-то у нас на старых аккумуляторах и батарейках, электролитических. «Милитаризация вместо модернизации!» - забыл, что ли? Где те ракеты, которые мы с тобой наперегонки день и ночь как «щит Родины» ковали? - тю-тю! улетели! одни развалины на Земле и радиоактивный осадок на душе оставили... Не до батареек тогда было, не успели новые начать производить, старыми запасами обходились - вот и дообходились... Что теперь толку от этого «эликсира вечности», если скоро конец света наступит, самый что ни на есть настоящий: я заметил, что одна старая батарейка уже течь начала, скоро совсем сядет.
Вовчика это почему-то рассмешило:
- Ты представляешь, насколько я многогранно талантливым оказался: и рисовал, и пел, и на рояле без кустов наяривал! Жаль, что рояль в этом тропическом климате рассохся, рассыпался и в углу догнивает, одни клавиши да струны остались, дзинькают иногда, когда их когтем нечаянно зацепишь... Был бы рояль цел, я бы сейчас тебе на нём что-нибудь сыграл.
- Клювом? Не смеши меня, а то... - сделал угрожающее движение Димчик.
- Что «а то»? - шнобелем врежешь?.. - снисходительно глянул на него Вовчик. - Забыл, что ли, как я левой рукой одним пальцем на рояле наяривал? Так бы и сейчас клювом по ноте, по ноте выстукивал.
- Вроде азбуки Морзе? и кому бы ты её настукивал? - покачал клювом Димчик. - Любимое занятие - стучать, выстукивать да настукивать!.. и чтобы все у тебя по струнке ходили!
Вовчик обиженно прокаркал:
- Что ты одно и то же: «стучать! стучать!» Нет плохих профессий, есть люди, недостойные нашей власти. Были, по крайней мере... Всё настроение сбил. Я совсем другое сказать хотел: теперь вот, когда не могу по клавишам стучать, - да и не на кого тут стучать, разве что тебе на тебя же или на самого себя, - стихи сочинять насобачился... ой, про собак это я зря!.. так вот: из меня стихи вдруг полезли, примитивные, правда, поэтому я тебе ничего из себя и не читал. Но вот сейчас не могу удержаться: как только ты сказал, что одна старая батарейка уже течь начала и скоро совсем сядет, у меня сразу, экспромтом, сочинился стишок. Послушай:
Батарейка сядет -
сяду рядом с ней,
будем течь мы вместе -
кто из нас сильней.
Вдруг вскочу на ноги,
ими семеня,
и вода фонтаном
хлынет из меня.
- Это точно, - презрительно хохотнул Димчик, - тем более что все соки из тебя давно вытекли, кожа да кости остались - и клюв на полтела торчит. Смотрю, ещё и песок сыплется.
- А, песок! Это я в песке купался, бассейна здесь ведь нет, - отряхиваясь, затрепетал крыльями Вовчик и прокаркал кого-то из древних:
- Всё течёт, всё меняется.
- Всё течёт, ничего не меняется, - поправил его Димчик. - Это же закон коммунального хозяйства! - И тут же напал на партнёра:
- Вот батареи потекли... Когда ты на галерах пахал, неужели нельзя было и производство нетекущих батарей одной бороздой пропахать? Повесить бы тебя на рее!
- Откуда на галерах реи? Ты хоть раз был на галере? - там грести надо! - возмутился Вовчик.
- Раз ты на галерах не грести, а пахать умудрился, почему бы там и реям не быть?.. Ну да, ты море пахал, - так же, как вилами по воде писал... - сплюнул жвачку Димчик.
Вовчик оживился:
- Кстати, о реях: почему, интересно, мы в канареек не мутировали? - пели бы сейчас хором, вдвоём.
- Канарейкой он стать захотел, жёлтой!.. так ты чёрт знает до чего дочирикаешься!.. - зашёлся кашлем Димчик.
Оба помолчали. Затем Вовчик оптимистично подвёл итог разговора:
- Зато нас тут никто свергать не будет.
- Зато нас тут никто свергать не будет, - эхом отозвался Димчик и продолжил мысль партнёра:
- И перевыборы теперь - наше с тобой личное дело: сколько сроков захотим, столько и править будем.
- Кстати, о сроках: по-моему, твой срок справа стоять вроде бы уже вышел, давай местами меняться, - спохватился Вовчик.
- Слева, справа... У нас теперь как бы двухпартийная система: левые и правые... - для наглядности Димчик попеременно взмахнул крыльями, то левым, то правым.
- Система-то вроде и двухпартийная, хотя обе наши партии входят в Единую Оранжерею, - подытожил Вовчик.
И оба каркнули в одно горло:
- Слава Единой Оранжерее!
© Ник Йур, 2011