Что со мной сегодня было
Мне снилась осень в полусвете стекол, друзья - и ты в их шутовской гурьбе; и, как с небес добывший крови сокол, садилось сердце на руку тебе. Но время шло и старилось, и рыхлый, как лед, трещал и терся кресел шелк. Вдруг, громк(ая), запну(лась) ты и стих(ла) - и сон, как отзвук колокола, смолк. Я пробуди(лся) - был, как осень, темен, рассвет, и ветер, удаляясь, нес, как за возом бегущий дождь соломин - гряду бегущих по небу берез.
И я подумала, налив себе кофе в горячее молоко: да, старина Бродский прав, прошлое- это не когда, прошлое - это где. Где-то там, в подвалах моей памяти, садится сердце на руку, как добывший крови сокол - и всегда будет садиться. Хорошо, что это было - вот что надо помнить; не надо помнить о том, что плохо, что этого больше нет. Время, встречаясь с памятью, узнает о своем бесправии. Расстояние от меня до сокола не уменьшается и не удлиняется с временем - он всегда на своем месте, дерзновенный и безупречный, как в первый день творения.
Я допила молоко и пошла на экзамен.
ПС. Бродский был еще прав и в том, что мы живем в словах и откликах на них, а не в мире вещей, людей, поступков, магнитных волн и прочего уныло материального.
И я подумала, налив себе кофе в горячее молоко: да, старина Бродский прав, прошлое- это не когда, прошлое - это где. Где-то там, в подвалах моей памяти, садится сердце на руку, как добывший крови сокол - и всегда будет садиться. Хорошо, что это было - вот что надо помнить; не надо помнить о том, что плохо, что этого больше нет. Время, встречаясь с памятью, узнает о своем бесправии. Расстояние от меня до сокола не уменьшается и не удлиняется с временем - он всегда на своем месте, дерзновенный и безупречный, как в первый день творения.
Я допила молоко и пошла на экзамен.
ПС. Бродский был еще прав и в том, что мы живем в словах и откликах на них, а не в мире вещей, людей, поступков, магнитных волн и прочего уныло материального.