БАБУШКА
«Олесик, Олесик», - звала она, когда понимала, что я вернулся домой после трёхчасового эфира. Возвращался я обычно в третьем часу ночи. Эфиры на «Радио La Femme» начинались в 11-ть и длились три часа. Бабушка всегда сидела около радиоприёмника, слушала, не ложилась…
Я раздевался, подходил к ней, садился на диван рядом. Она брала мою руку в свою и потихоньку начинала наглаживать: «Олесик, Олесик… Такое тепло от тебя идёт. Какой был прекрасный эфир, какие стихи, а эту песню кто исполнял, я не расслышала…»
Потом я укладывал её. Почти как ребёнка. И она - спокойная - засыпала.
Умирала она тоже на моих руках.
Семь лет назад. В это сентябрьское утро.
Бабушка была удивительным человеком. Радовалась каждому прожитому дню, каждой мелочи, конфетке, возможностью поговорить, за всё благодарила…
Она прожила девяносто восемь. Когда я привёз её из Заводоуспенки, где она жила с Маргаритой Наумовной во второй семье Отца, ей было девяносто шесть. На протяжении четырёх лет продолжалось наше общение, и можно даже сказать личное знакомство…
Ходить она уже не могла. А иногда и сидела с трудом. Я был для неё и сиделкой и медсестрой и собеседником и последней надеждой.
Ну и Господь Бог, конечно. Молилась она по своему, по долгу, каждый день определённое количество раз. Поминала всех, кто встретился ей на этом длинном жизненном пути - начиная с ишимского детства и заканчивая азербайджанскими Мардакянами. А между ними - Абхазия, Ленинград, голодающее Поволжье…
Своего сына Юрочку, моего Отца пережила она на одиннадцать лет. Маму мою - на 21.
Мне кажется, могла бы жить и дальше, но меня пожалела.
Журналистка Людмила Барабанова написала о ней статью. Недавно позвонила мне. Не виделись мы 15 лет. «Хочу, Олег, о Вас написать вот тоже». Пришёл. О чём-то говорили, что-то рассказывал, а потом понял, что ей исповедь нужна, история, чтобы за душу хватало. «Извините, Людмила Павловна, не получится у нас», - сказал, - «Не смогу. Я итак всё время в стихах своих исповедуюсь… Ни к чему это. Напишите, вон лучше про Колю Чуракова. Ему, я думаю, есть, что о себе рассказать». Удивилась она, что последние четыре года жизни Екатерина Петровна провела со мной и моим братом. Интервью она у ней брала ещё на Харьковской, в Отцовской квартире…
Бабушка была человеком Культуры, в самом широком смысле этого слова, поэтому жить ей до самого конца было не скучно и интересно.
Культуры приготовления и употребления пищи, культуры общения, земледелия, культуры любви, чтения, вслушивания…
Похоронена она рядом с Отцом, в 100 км. от Тюмени, где присмотрел он когда-то, в пору своей болезни, себе место на деревенском кладбище. Поэт, полковник в отставке и философ…
Ниже - два стихотворения той, Бабушкиной поры, одно из которых ей и посвящается и ссылка на статью Людмилы Барабановой «Счастье с горем пополам» и мои публикации и эссе в Живом Журнале..
Бабушку вспоминаю часто.
Иногда её присутствия в соседней комнате не хватает...
«Олесик, Олесик…», - не скажет уже никто.
Светлая память…
29.09.2019
ПО ПРЯМОЙ...
Я чужой. Я практически умер…
Надо мною висят этажи
высококомфортабельных тюрем.
Нескончаемый, медленный зуммер
заблудившейся чьей-то души
слышен в воздухе…
Нынче суббота.
Я иду сквозь людей в никуда…
Сквозь меня пробивается кто-то,
он наверно спешит на работу,
ну а может быть это - она…
Что ж закурим, такое бывало
и со мной, и с другими не раз.
Прибывало, потом убывало.
Говорят, всё, что не убивало,
культ-туристами делало нас…
Лишь атлетами и силачами
на манеже спасительной лжи…
Хорошо если не сволочами.
Хорошо, если спится ночами.
Хорошо, если правильно жил.
Вот и не с кем померяться силой.
Я иду наугад по прямой.
Только вёсны и лето и зимы
над моею летят головой…
Нескончаема эта суббота.
Лбом холодным упёрся б в зенит…
Но меня за углом ждёт… Работа.
К Дуракам она благоволит…
18, ночь на 20-21.08.2010
ЖИЗНЬ ЭТО КОГДА…
Посвящается моей Бабушке -
Екатерине Петровне Ковалёвой
Детство - это когда травы запахи -
всё впервые…
Солнце, брызги, огонь,
Тепло материнских рук.
Голос отца, дощечка, плывущая по реке…
Это когда рисуешь палочкой на песке
кружочки и линии кривые,
когда всё происходит само по себе
и вдруг…
Детство - это когда
Деревья ещё большие…
Юность - это когда
Ничего не хочется есть.
Кода стоишь перед зеркалом и думаешь -
А кто же на самом то деле ты всё-таки есть?
Проглатываешь запоем страниц 400 вместо сна,
Потом выбегаешь на улицу - а там весна!
Молодость - это когда
Тебе практически всё по плечу.
Когда не думаешь о каком-то там завтра,
Когда рифмуешь «хочу - кричу»!
Это когда кожа по-особому дышит
И всё наполняется любовным соком…
Молодость это когда тебя действительно слышат
Но тебе кажется, что недостаточно,
и совершая очередную глупость
ты считаешь себя одиноким…
Зрелость - это когда
Многое знаешь, но ещё что-то можешь.
Это когда ошибки уже не пытаешься множить.
Зрелость - это когда часть жизни
Надо бы подытожить…
Зрелость - это когда
у тебя никого - за спиной.
Когда уже не погладят по голове
И не скажут: «Иди домой»…
Когда есть слова «обязанность,
должен, вернусь к шести»
Это когда и хотел бы упасть,
А надо дальше идти…
Старость - это когда
На твоей табуретке
Стоит остуженный чай.
Лучше на расстоянии полуметра,
Чтоб не уронить невзначай.
Это когда любимые тряпочки под подушкой
Где-то всегда под рукой…
От радиоприёмника с комода свисают наушники,
В голове постоянный морской прибой…
Таблетки в сумочке, расчёска в седых волосах…
И детство - юность - молодость - зрелость,
которые множатся и воскресают
в ночных и полуденных снах…
22.08.2010. /16.00 - 16.45/
Людмила Барабанова "Счастье с горем пополам"
http://www.ofedorov.ru/otec/S-20-1.htm
Счастливый случай...
https://yugeneonil.livejournal.com/96048.html
Бабушка - 40 дней...
https://yugeneonil.livejournal.com/99870.html
Рассказ о старой женщине...
https://yugeneonil.livejournal.com/96287.html
Когда море горит бирюзой...
https://yugeneonil.livejournal.com/133727.html