Петерсбурху быти пусту
- И все-таки все это умрет! - с жуткой экспрессией и почти гневом сказал старик. - Инженерный замок превратится в груду кирпичей, которые из красных станут серыми. От Исаакия останутся одни руины, как от форума в Риме. В летнюю ночь луна будет серебрить уцелевшие колонны, поросшие сорной травой, и мелкие воры растащут золоченые листы провалившегося купола. В один день или в одну ночь Александровская колонна гулко рухнет на пустую площадь и расколется на куски. Туристы будут приезжать сюда, смотреть на то, что осталось от исторического города, как ныне ездят в Помпеи. Так преходит слава мирская!..
Мрачная, мертвая уверенность была в этих словах. Эта мысль была так нова и в то же время так логична и истинна в своей неожиданности, что она точно ударила Крематорского. Она была гениальна! Великий художник мог воплотить ее в бессмертной картине, но миллионы людей проходили мимо золотого колосса и не чувствовали её… Доцент весь ушел в эту мысль. Он точно видел темную громаду собора в развалинах, с одним острым боком, с покосившимся куполом, в который ударял лунный блик. Ворона чесала клюв на уголке уцелевшего фронтона…
(А.А. Измайлов, "Призрачный час")
Знакомый "кошемар во всю ночь", давящий, непереносимый. И те же сны виделись Блоку перед смертью. Некая мара финских болот - мучение для медиумов.
Мрачная, мертвая уверенность была в этих словах. Эта мысль была так нова и в то же время так логична и истинна в своей неожиданности, что она точно ударила Крематорского. Она была гениальна! Великий художник мог воплотить ее в бессмертной картине, но миллионы людей проходили мимо золотого колосса и не чувствовали её… Доцент весь ушел в эту мысль. Он точно видел темную громаду собора в развалинах, с одним острым боком, с покосившимся куполом, в который ударял лунный блик. Ворона чесала клюв на уголке уцелевшего фронтона…
(А.А. Измайлов, "Призрачный час")
Знакомый "кошемар во всю ночь", давящий, непереносимый. И те же сны виделись Блоку перед смертью. Некая мара финских болот - мучение для медиумов.