Околозоильское
Май-месяц в разгаре, а зоил нижнетагильский ещё накануне нового года, столь несчастливого для всех нас, оставил злословить литпроцесс Эрэфии. Однако модные литераторы и в карантине не позабыли зоила, по-омнят!
Вот ничтожный афророссиянин имени Захера Прилипалкина, школьный учитель Демидов разинул рот шире ворот:
"Критики так боролись за то, чтобы их услышали, чтобы их прочитали, чтобы их труд по достоинству оценили, чтобы критиками, наконец, называли не кого попало, а людей грамотных, думающих и анализирующих, но потом пришли "народные герои": провокаторы типа Жучковой... или "литературные киллеры" типа Чекунова. Треш-откровения Коробковой и Кузьменкова были цветочками и раз от раза веселили. А тут какое-то серьезное и животное желание во что бы то ни стало смешать с говном писателя. И при этом тонны словесной бесполезной руды и культурного облизывания друг друга никто не отменял. В общем потоке статей всё трудней отыскать адекватную критику".
Зоил отвечает максимке и иже с ним:
"А все-таки недурно я потрудился, коли этой поганой хевре до сих пор икается".
А вот папеле вездесущей Гали лицемерно воздохнул:
Леонид Юзефович: Мне не нравится, когда писатель публично нападает на другого писателя, более удачливого или более талантливого, не важно. Не собираюсь вас учить, это ваше дело, но хотел бы высказать свое к этому отношение. Именно отношение - ни в коем случае не мнение, что это плохо. Я не критик Кузьменков, который о каждом имеет свое твердое мнение, и всегда - отрицательное.
Зоил переводит реплику на родной язык Юзефовича:
"Ой вей! Этот Кузьменков, это ж ничего интересного для еврейского здоровья, только цорес, макис мит халоймес! Зол азой шейн рэдн, аз нор ди кэц!"
Вот ничтожный афророссиянин имени Захера Прилипалкина, школьный учитель Демидов разинул рот шире ворот:
"Критики так боролись за то, чтобы их услышали, чтобы их прочитали, чтобы их труд по достоинству оценили, чтобы критиками, наконец, называли не кого попало, а людей грамотных, думающих и анализирующих, но потом пришли "народные герои": провокаторы типа Жучковой... или "литературные киллеры" типа Чекунова. Треш-откровения Коробковой и Кузьменкова были цветочками и раз от раза веселили. А тут какое-то серьезное и животное желание во что бы то ни стало смешать с говном писателя. И при этом тонны словесной бесполезной руды и культурного облизывания друг друга никто не отменял. В общем потоке статей всё трудней отыскать адекватную критику".
Зоил отвечает максимке и иже с ним:
"А все-таки недурно я потрудился, коли этой поганой хевре до сих пор икается".
А вот папеле вездесущей Гали лицемерно воздохнул:
Леонид Юзефович: Мне не нравится, когда писатель публично нападает на другого писателя, более удачливого или более талантливого, не важно. Не собираюсь вас учить, это ваше дело, но хотел бы высказать свое к этому отношение. Именно отношение - ни в коем случае не мнение, что это плохо. Я не критик Кузьменков, который о каждом имеет свое твердое мнение, и всегда - отрицательное.
Зоил переводит реплику на родной язык Юзефовича:
"Ой вей! Этот Кузьменков, это ж ничего интересного для еврейского здоровья, только цорес, макис мит халоймес! Зол азой шейн рэдн, аз нор ди кэц!"