Новая власть
- Ну и как прикажете это понимать, молодой человек? - Тетушка держит «Народный обозреватель» двумя пальцами, будто у нее в руках - не красивый листок, а грязная тряпка.
Прямо на передовице опешивший Пауль узнал самого себя. Глаза горят восторгом, ладонь вскинута в нацистском салюте, в руках партийный штандарт со свастикой, вокруг которой расправляют крылья золотые орлы. И летящая яркая подпись: «Юность Германии - в наших рядах!» Красота какая!
Изумление от собственного нахождения на передовице самой настоящей газеты затмило даже ясное понимание: сейчас тетушка устроит такое, что он запомнит очень надолго.
- В школьном дневнике я через день нахожу все новые записи о прогулах, но на то, чтобы шляться в компании примитивной шантрапы у вас время неизменно находится. Думаю…
- Гретхен, позволь кое-что тебе объяснить. - Неожиданно вмешался дядюшка Вилли, отвлекшись от чтения книги. - Если ты вдруг не заметила, в Германии - новая власть. И юный Пауль, похоже, вполне дружен с этой властью. Этот факт в будущем вполне может благополучно сказаться на его карьере.
Пауль так и застыл с открытым ртом. Никогда раньше дядя не вмешивался в воспитательный процесс. Какой бы Соддом с Гоморрой не устраивала тетушка, какие бы наказания она ни придумывала, герр Вильгельм всегда воспринимал это как безусловно наисправедливейшую данность. Лишение сладкого? Значит, лишение сладкого. Запирание в чулане? Так тому и быть. Славная порка солдатским ремнем? Восхитительно. Его супруге виднее, как обращаться с детьми.
Но на сей раз он вмешался. Да еще как!
- Есть еще кое-что, чего ты упорно не хочешь понимать, Гретхен. - Все также спокойно продолжил дядюшка Вилли, не обратив никакого внимания на яростный блеск в глазах супруги. - Очень скоро эта самая власть за подобные речи начнет резать языки. Убедительно прошу тебя: обстоятельно обдумывай каждое слово, которое ты в будущем захочешь об этой власти высказать.
Прямо на передовице опешивший Пауль узнал самого себя. Глаза горят восторгом, ладонь вскинута в нацистском салюте, в руках партийный штандарт со свастикой, вокруг которой расправляют крылья золотые орлы. И летящая яркая подпись: «Юность Германии - в наших рядах!» Красота какая!
Изумление от собственного нахождения на передовице самой настоящей газеты затмило даже ясное понимание: сейчас тетушка устроит такое, что он запомнит очень надолго.
- В школьном дневнике я через день нахожу все новые записи о прогулах, но на то, чтобы шляться в компании примитивной шантрапы у вас время неизменно находится. Думаю…
- Гретхен, позволь кое-что тебе объяснить. - Неожиданно вмешался дядюшка Вилли, отвлекшись от чтения книги. - Если ты вдруг не заметила, в Германии - новая власть. И юный Пауль, похоже, вполне дружен с этой властью. Этот факт в будущем вполне может благополучно сказаться на его карьере.
Пауль так и застыл с открытым ртом. Никогда раньше дядя не вмешивался в воспитательный процесс. Какой бы Соддом с Гоморрой не устраивала тетушка, какие бы наказания она ни придумывала, герр Вильгельм всегда воспринимал это как безусловно наисправедливейшую данность. Лишение сладкого? Значит, лишение сладкого. Запирание в чулане? Так тому и быть. Славная порка солдатским ремнем? Восхитительно. Его супруге виднее, как обращаться с детьми.
Но на сей раз он вмешался. Да еще как!
- Есть еще кое-что, чего ты упорно не хочешь понимать, Гретхен. - Все также спокойно продолжил дядюшка Вилли, не обратив никакого внимания на яростный блеск в глазах супруги. - Очень скоро эта самая власть за подобные речи начнет резать языки. Убедительно прошу тебя: обстоятельно обдумывай каждое слово, которое ты в будущем захочешь об этой власти высказать.